Глава 1
Разбив кухонным ножом два куриных яйца и вылив их содержимое на раскалённую сковородку, Виктор тупо уставился на растекавшийся и шваркающий белоснежного цвета белок, окруживший насыщено жёлтые глазницы громко зашипевшей яичницы. Запах приятно защекотал ноздри и под ложечкой засосало от предвкушения сытного раннего завтрака. Стряхнув содержимое сковородки на заранее приготовленную тарелку и отломив от буханки приличный кусок хлеба, он с аппетитом принялся заталкивать вилкой в рот нежно стекающие куски не до конца прожаренной яичницы. Вымазав мякишем хлеба растекшийся по тарелке желток Виктор наспех запил все остатками вчерашнего холодного кофе. До электрички оставалось сорок пять минут, так что времени было уже в обрез. Быстро сполоснув тарелку со сковородкой холодной водой из под крана он убрал все в самодельный кухонный шкаф и стал собираться на работу.
Дорога до работы в рабочие дни занимала практически все свободное время. Тридцать шесть минут пешком до платформы с пригородной электричкой, затем тридцать пять минут в полудреме до нужной станции и ещё пять минут на городском троллейбусе до офиса, если повезет. По окончании восьмичасового рабочего дня все повторялось с точностью до минуты только в обратном порядке. Виктору было уже за сорок и если бы кто-нибудь спросил, какие запоминающие моменты были у него за эти сорок с небольшим лет жизни, он бы кроме озорного детства, школы и службы в армии вспомнить бы ничего путного и не смог.
Родители, будучи из репрессированных, в лихие девяностые, почему-то с горечью переживавшие за внезапный распад СССР, ушли из жизни довольно рано, практически в один год, оставив после себя в наследство старенький покосившийся домик в пригороде под Самарой, ну а собственная семейная жизнь у Виктора так и не сложилась.
Добравшись наконец до рабочего места в очередной офисной конторе и вытянув длинные ноги под столом, он с умным видом уставился в монитор, тщетно пытаясь вспомнить, что же было на работе вчера. Жизнь заставляла искать возможности хоть где-то прилично заработать, а на проданном за дешёвые бусы для папуасов иностранным хозяевам, когда-то крупном и важном, для всеобщего благосостояния бывшей огромной страны заводе, зарплату практически не давали. Вот и приходилось бедному люду мытарствовать на рынках и по сомнительным конторкам в поисках более стабильной зарплаты.
Прочитав на мониторе в форме приказа очередной бред начальницы о миссиях и целях дальнейшего развития организации на основе иностранного опыта, о том как побыстрее превратить нашу страну в экономически зависимую от иностранных инвестиций колонию, Виктор вздохнул и начал тыкать одним пальцем в клавиатуру, пытаясь сосредоточится на чуждых внутреннему нутру сомнительных идеях.
Настроение окончательно испортилось, когда из работающего в кабинете начальницы за стеной телевизора, вдруг раздался фальшивый и радостный голос Лёни Голубкова, навязчиво рекламирующий акции печально знаменитой финансовой пирамиды «МММ».
Испытав наконец самые радостные минуты рабочего дня, а именно его окончание, Виктор пулей выскочил на улицу и побежал к подруливающему на остановку общественного транспорта рейсовому троллейбусу.
Будучи на вокзале и купив по устоявшейся с годами советской привычке в киоске «Союзпечать» свежий номер «Комсомольской правды», он с безучастным видом стал рассматривать лица таких же как и он пассажиров, с нетерпением ожидающих прибытия пригородной электрички.
Заняв первое свободное сидение у окна, в повидавшем тяготы жизни вагоне, и отгородившись внешне от суеты разворотом купленной газеты, Виктор стал с интересом рассматривать броские печатные заголовки. На глаза попалась заметка о том, что при сносе старинного дома, в исторической части Самары был обнаружен крупный клад с царскими золотыми червонцами.
Вот ведь повезло кому-то - грустно подумал он, однако тут же позабыл об этом, так как кто-то шумно дыша грузно опустился рядом с ним на сиденье, бесцеремонно толкнув его руку с раскрытой газетой своим плечом.
Сложив газету пополам Виктор с возмущением на лице вопросительно уставился на незнакомца...
Глава 2
Укрывшись грубо выскобленным куском шкуры большого лохматого животного Яр повернулся на бок от костра и тут же захрапел. Сола подкинула в костер ещё несколько толстых веток. Огонь жадно набросился на сухое дерево и отблески пламени озарили вымытую когда-то водоворотом высохшей подземной реки со стороны отвесного глиняного рва глубокую пещеру. Сизый дым столбом быстро устремился в высоко расположенную на потолке пещеры щель. Широкий и глубокий земельный раскол произошедший очень давно, одновременно с приходом большой воды, прочертил по равнине четкую ломанную линию, разделяя её до горизонта на два совершенно не похожих друг на друга мира. С одной стороны от разлома до горизонта простиралась ровное плато, покрытое мелкой, но сочной растительностью, с многочисленными стадами мирно пасущихся травоядных животных. С другой, прямо по краю разлома, возвышалась стена из могучих деревьев, упирающихся своими зелеными кронами прямо в голубой небосвод. Яркий и излучающий приятное тепло сверкающий диск огня, именуемый почему-то всеми шаманами, как Ра, регулярно поднимался и опускался над горизонтом со стороны равнины и никогда не появлялся со стороны огромных темных деревьев.
Сола зачарованная языками пламени вдруг вспомнила древнюю легенду предков, которую шаманы, наделённые видеть образы Больших мыслей, рассказывали жителям её племени.
Большие мысли пришли на планету вместе с ударом гигантского покрытого водой и льдом шара, после столкновения с нашей планетой, в результате чего образовались гигантские разломы на её поверхности. От удара о планету с поверхности гигантского шара осыпался толстый слой космического льда и вода находящаяся под ним огромными разрушающими потоками в вперемешку со ледяными глыбами моментально заполнила все пустующие впадины на молодой тогда ещё планете. Шар, смягчивший свой удар в результате лопнувшей защитной ледяной оболочки, отскочил на значительное расстояние от массивной планеты и на всегда остался на орбите её вращения, удерживаемый невидимыми магнитными силами. Его постоянное присутствие на небосклоне всегда сопровождается голубыми и холодным свечением, особенно таинственным на чёрном небосводе, после захода огненного диска Ра.
Шаманы верили, что легенды о Всемирном потопе возникли очень давно, в результате одновременно возникших видений у самых первых шаманов доисторических племён и уже много лет передаются в форме наскальных рисунков в местах, где когда-то обосновались самые первые дикие племена.
Большие мысли приходили не ко всем, чаще видения приходили во снах к избранным, и после в их головах оставались яркие ясные образы. Таким способом всемирный разум управлял развитием разума человеческой расы. Большие мысли окружали человека всюду, они проявлялись в образах камней, деревьев, животных и иных окружающих мир предметах, а так же в ощущениях при взаимодействии с ними. Это была невидимая глазу могущественная энергия, присутствие которой ощущали все живые существа сразу же после своего рождения.
Сола была старшей в племени. Иерархия созданная самой природой подразумевала возможность рождение нового члена племени исключительным правом старшинства.
Убедившись, что все остальные члены племени крепко спят, она вышла на узкий карниз перед входом в пещеру и посмотрела на звезды. Небосвод очистился от дневных облаков и на черном кварцевом фоне неба высыпали мириады ярких звезд. Будучи смелой и любознательной от природы Сола подняла глаза к небу и стала выискивать среди звезд образы ранее увиденных ей птиц, животных и рыб.
Вспомнив, что собранный днем и спрятанный в глубине пещеры запас кореньев и другой растительной пищи быстро заканчивается, Сола решила с утра выгнать на охоту Яра и его братьев, что бы они добыли свежее мясо какого ни будь животного.
Вернувшись в пещеру, она с силой подергала вязанную женщинами племени большую сетку и внимательно осмотрела заостренные длинные колья и тяжёлые каменные топоры на длинных палках, приставленные к стене. Подтянув покрепче разболтавшие от усадки травяных лиан каменные наконечники на трех длинных палках, Сола вернулась к костру и продолжила нести ночное дежурство, охраняя сон своего племени.
Утром первыми в племени всегда просыпались женщины. Выползая из разных сторон пещеры поближе к костру, они зевая и потягиваясь, начинали очередной утренний ритуальный танец, который заключался в топтании и похлопывании себя по разным частям тела, с целью разминки затекших за ночь конечностей. Следом за женщинами к костру выползли мужчины и дети. Всего племя насчитывало восемнадцать особей, из которых в преобладающем большинстве были женщины и дети.
Сола достала из специально выдолбленный в полу пещеры ямы, завернутые в шкуры несколько сладких кореньев и остатки огромных сушенных грибов, разложила их перед собой на заранее постеленную шкуру. Наломав еду крупными кусками и разделив все на относительно равные кучки, Сола начала раздавать содержимое кучек каждому в руки, очень внимательно следя, чтобы каждый поел и не отнимал еду у слабых и маленьких. Попытки нарушить установленный в племени порядок распределения пищи незамедлительно пресекались увесистой оплеухой и звериным оскалом с двумя острыми боковыми зубными резьцами, готовым вцепиться нарушителю в глотку.
Вытолкав после завтрака взрослых мужчин из пещеры, предварительно вручив каждому заострённый кол и палку с каменным наконечником, Сола велела им двигаться в направлении пастбища пасущихся животных.
Взяв тяжёлую сплетенную из длинных травяных лиан большую сеть, Сола во главе толпы молодых женщин, направилась вслед за ушедшими мужчинами на охоту. Оставшиеся без взрослых дети четко соблюдали установленный в племени порядок, старшие дети присматривали за младшими вместе с дряхлыми старухами. Так как мужчины до старости не доживали, потому что погибали на охоте, стариков в племени у Солы не было.
Прибыв на заранее подготовленное место охоты с глубокой в человеческий рост расщелиной, женщины дружно стали затягивать её сверху сетью, чтобы в последствии накидать на неё свежую сорванную траву. Эту процедуру перед охотой нужно было делать каждый раз заново, так как животные чуяли засохшую кровь из расщелины, а запах свежей травы его заглушал. Толстая шкура животных не давала каменным наконечниками смертельно ранить их, поэтому приходилось загонять их в ловушки, где добыча под собственным весом ломала себе конечности и её добивали сверку крупными камнями, длинными заостренными кольями и палками с каменными наконечниками.
Спрятавшись недалеко от расщелины, женщины стали ждать когда мужчины отобьют от стада какое нибудь крупное травоядное животное, заставляя его, с помощью громких криков и уколов длинными острыми кольями, двигаться в сторону накрытой сеткой и травой расщелины...