На следующий день Яшар выбрал момент, когда Салиха не оказалось в каюте, заскочил туда, открыл сундук, сунул несколько футляров с драгоценностями в заранее приготовленный мешок и побежал на палубу.
Там он нашёл место, где можно было спуститься на бархоут, крепко встал на выступ двумя ногами, плотно прижался к обшивке корабля и, подняв вверх руки, уцепился за одно из отверстий для весел.
С палубы Яшара невозможно было заметить.
У него занемели ноги и руки, он промок до нитки, волны едва не сбросили его в море. А он, взяв в рот амулет, чтобы его не сорвало с шеи, молил Аллаха о том, чтобы судно бежало быстрее.
И вот настал, наконец, момент, когда парень смог прыгнуть в воду и добраться до берега.
Груз, находящийся у него под рубашкой, был не такой и тяжёлый и не помешал ему плыть.
На берегу Салих нанял знакомых грузчиков, которые перетащили его сундуки с покупками в тарантас, и поехал домой.
Завидев его ещё издали, к экипажу быстро подошли несколько бедно одетых мужчин и затащили сундуки в дом. Салих с ними расплатился, и они сразу скрылись из виду.
Торговец с удовольствием завалился на свою кровать и тут же захрапел.
Проспал он добрых часа три, бодро встал, перекусил принесённой с корабля едой и стал готовить товар для торговли.
Вечером он отправился к Джевхер-хатун предупредить, чтобы та через день вышла на работу.
- Слава Аллаху, Вы вернулись в добром здравии и с товаром, Салих-ага! – приветствовала она его. – Конечно, я выйду послезавтра. Покупатели, наверное, уже заждались Вас. Вот и Сюмбюль-ага обрадуется, хоть какая-то хорошая новость.
- Хорошо, хатун, до завтра. Пойду я, устал с дороги, - попрощался Салих и, пряча глаза, быстро отошёл от двери.
“Ну вот, даже не удивился, почему я так сказала, а мне хотелось рассказать ему о пропаже султанши, - подумала Джевхер. – наверное, и правда, очень устал.”
Салих был угрюм не потому, что устал. Раскладывая товар по мешкам, он понял, что не хватает нескольких коробочек с украшениями. Это были не дешёвые стеклянные побрякушки, а настоящие ювелирные изделия с заоблачными ценами, которые он вёз специально для покупателя из дворца.
“Вот гадёныш, значит, всё-таки он жив, да ещё и с наваром остался, - злобно подумал Салих, имея в виду Яшара. – Ну, попадёшься ты мне на глаза, всю душу из тебя вытрясу, а не только свои драгоценности”.
…Через день утром Салих привёз товар на рынок. Там его уже ждала Джевхер и принялась внимательно пересчитывать рулоны тканей, которые укладывал на прилавок торговец.
- Cалих-ага, это всё? – удивлённо спросила она, увидев, что хозяин собрался уезжать.
- Да, Джевхер-хатун, а разве этого мало? – недовольно спросил он, с неприязнью посмотрев на женщину.
- Да нет…- растерянно пробормотала она, - просто, я ждала ещё украшения для продажи во дворец…
- В этот раз украшений не будет, мой знакомый ювелир-торговец покинул этот мир, а другого продавца я не успел найти. Теперь в следующий раз, - сухо ответил Салих и поспешил к своему тарантасу.
Джевхер с досадой посмотрела ему вслед, подумав, что ей нечем будет порадовать Сюмбюля-агу.
Они продолжали с агой встречаться, правда, встречи эти были редкими из-за происшествия во дворце.
Хюррем-султан всё ещё не нашли, и Сюмбюль-ага был очень огорчён. Он и говорить не мог ни о чём другом, как о дерзком похищении, выдвигая свои версии и предположения.
Джевхер, как могла, утешала его, принимая близко к сердцу переживания любимого мужчины.
Мысли женщины прервали вопросы покупателей, которые активно подходили к прилавку, и началась бойкая торговля.
Спустя пару часов к Джевхер подошёл Сюмбюль, тепло поздоровался, поцеловал Илькина в макушку и стал рассматривать товар.
Выбрав несколько отрезов шёлка, бархата и вуали, он забрал коробку с заколками, гребнями и зеркалами и вопросительно посмотрел на Джевхер.
- Сюмбюль-ага, понимаешь, тут такое …- замялась та, поняв, чего он ждёт, - в этот раз Салих-ага не привёз украшений, ювелир, с которым он имел дело, помер, а другого он не нашёл. Теперь только в следующий раз, - с нотками извинения в голосе промолвила она.
- О, Аллах! И здесь не везёт, - огорчился евнух, - за что же нам такие испытания. Ну ладно, теперь уж заберу, что есть. Иншалла в следующий раз привезёт, дай Аллах, и госпожа к этому времени вернётся, - тяжело вздохнул он.
- Аминь! – сказала Джевхер, ласково дотронувшись до плеча Сюмбюля.
- Пойду я, Джевхер, во дворце много дел, может, вырвусь к тебе на неделе, - улыбнулся он женщине, - Илькин, держи гостинцы, - позвал он мальчика и отдал ему свёрток, источающий ароматы ванили.
Опустив голову, Сюмбюль побрёл к карете, ожидавшей его возле рынка. Открыв дверцу и разместив товар в салоне экипажа, Сюмбюль собрался уже поставил ногу на подножку, как, вдруг, услышал позади себя вкрадчивый мужской голос:
- Эй, эфенди, постой-ка, удели мне минутку внимания.
Сюмбюль оглянулся и увидел пожилого мужчину с вежливой улыбкой и лучиками морщин, разбегающимися от внешних уголков глаз к вискам.
Это был известный на рынке торговец ювелирными украшениями еврей Хаим.
- Добрый день, эфенди, что ты хотел? – спросил его Сюмбюль, снимая ногу и закрывая дверцу кареты.
- Слышал я, что Салих-ага не привёз в этот раз украшений, а у меня есть кое-что для Вас. Не хотите ли заглянуть ко мне и посмотреть? – с подобострастием спросил он.
- Пожалуй, посмотрю, эфенди. Не хочется возвращаться во дворец ни с чем. Там меня ждут не только с тканями, - согласился Сюмбюль и пошёл вслед за ювелиром.
Тот подошёл к своей лавке, посторонился и с поклоном пропустил сначала Сюмбюля-агу, потом зашёл сам.
- Вот, эфенди, смотрите, - выставил он перед ним разного размера футляры, на атласной внутренней обивке которых лежали серьги, перстни, колье и кулоны с драгоценными камнями.
- О-о, Хаим-эфенди, да у Вас тут такая красота, как я погляжу, - оживлённый увиденным, Сюмбюль принялся тщательно разглядывать украшения. – Какое чудесное сапфировое ожерелье! Да это же чёрный жемчуг! О, какая тончайшая работа, - воскликнул он, взял в руки серьги с рубинами и замер, словно потерял дар речи.
Несколько секунд он стоял неподвижно, потом медленно поднял глаза на ювелира и, сделав над собой усилие, спокойно спросил:
- Хаим-эфенди, это очень красиво. Безусловно, я куплю эти драгоценности. Скажи, любезнейший, кто тебе дал этот товар?
- Ох, Сюмбюль-ага, благодарю Вас, я знал, кому предлагать, только Вы можете по-настоящему оценить эту прелесть. И за ценой не постоите, я знаю, - с льстивой улыбкой лепетал он, - а принёс один торговец, я его и не знаю, по-видимому, он недавно оказался в наших краях, только начинает своё дело, молодой ещё.
- Молодой, а уже так разбирается в драгоценностях, далеко пойдёт. А как бы мне с ним познакомиться, эфенди? Я стал бы его постоянным покупателем, - Сюмбюль во что бы то ни стало решил выпытать у еврея сведения о владельце украшений, среди которых он узнал серьги, принадлежащие Хюррем-султан, изготовленные рукой повелителя.
- Ох, Сюмбюль-ага, адреса-то я у него и не спросил, - развёл руками ювелир, - да мне и ни к чему. Постойте-ка, а ведь он сам ко мне придёт. У меня не было столько денег, чтобы заплатить ему, и он согласился подождать, пока я продам товар. Он обещал прийти послезавтра, к обеду, - сообщил пожилой еврей.
- Ох, спасибо Вам, Хаим-эфенди. Вот и скажите ему, что мне очень понравился его товар, и я теперь только к нему буду обращаться, ну или к Вам, - возбуждённо промолвил Сюмбюль, достал из-за пазухи увесистый мешочек с золотыми монетами, собрал шкатулки с ценностями, попрощался и побежал к карете.
- Спасибо, уважаемый Сюмбюль-ага, конечно, я всё ему передам, - крикнул ему вслед ювелир.
- Серкан, гони быстрей во дворец, - крикнул евнух, открывая дверцу кареты и лихо запрыгивая внутрь.
- Сюмбюль-ага, ты что такой взмыленный, как будто за тобой кто-то гонится, - удивлённо посмотрел на него возница.
- Не спрашивай, гони, я сказал, да побыстрее, сколько у тебя сил есть, гони, мой дорогой, - поторапливал его Сюмбюль, и кучер послушно взмахнул в воздухе кнутом.
Как только лошади остановились, Сюмбюль-ага выскочил из экипажа с футляром в руках и помчался во дворец прямиком к султану Сулейману.
- Ага, к повелителю нельзя, он занят, - возле султанских покоев ему преградил дорогу охранник.
- Отойди, - коротко бросил ему евнух и громко забарабанил в дверь.
- Ага, ты что? Хочешь, чтобы нас с тобой голов лишили? – схватил его за руки страж и попытался оттащить от двери.
- Повелитель, повелитель, это очень важно, позвольте войти, - не своим голосом закричал Сюмбюль, тут же двери открылись, и на пороге появился султан Сулейман.
Сюмбюль и охранник вмиг склонили головы, а падишах изумлёнными глазами посмотрел на евнуха, увидел его нервное состояние и махнул рукой, приглашая войти.
Сюмбюль тут же заскочил в покои и, не обращая внимания на присутствующих там двоих бедуинов, подошёл к столу и поставил на него коробочку с украшением.
- Что это, Сюмбюль-ага, объяснись! – воззрился на него падишах.
- Это серьги! – в сильном волнении произнёс тот, - это серьги Хюррем-султан, сделанные Вашими руками, которые Вы ей подарили!
Глаза султана готовы были вылезти из орбит. Он подошёл к столу, взял из коробочки серьги и прошептал:
- О, Аллах, и правда, это они…Где ты их взял, Сюмбюль-ага? – громовой голос Сулеймана разразился на все апартаменты.
- Повелитель, я купил… их только что… на рынке, - глотая слова, громко сказал Сюмбюль.
Сулейман встал, как вкопанный.
Гости султана оживились и подошли ближе.
- У кого ты их купил, Сюмбюль-ага, - не дождавшись, пока султан задаст этот вопрос, спросил Ибрагим.
- У одного еврея, Ибрагим-паша, он ювелир, торгует на рынке. А тому их принёс неизвестный, - ничуть не удивившись, ответил Сюмбюль, как будто вчера расстался с Ибрагимом.
- Так, рассказывай всё как можно подробнее, - велел ему Ибрагим, снимая с себя куфию. – Иероним, слушай внимательно.
И Сюмбюль обстоятельно, во всех деталях, начиная с того, как он приехал на рынок, описал все события, произошедшие там с ним.
Информация оказалась бесценной. Султан даже обнял Сюмбюля и разрешил ему просить всё, что тот пожелает.
- Повелитель, всё, чего я хочу, это чтобы госпожа побыстрее вернулась домой, - ответил тот, и растроганный Сулейман обнял его ещё раз.
Наконец-то в похищении Хюррем-султан появилась маленькая ниточка.