оглавление канала
Не успели мы протиснуться в узкий проход, как стена, подчиняясь невидимому механизму, со скрипом и скрежетом встала на место. Абсолютная темнота и глухая ватная тишина накрыла нас, укутывая своим непроницаемым одеялом. Мы стояли, прижавшись друг к другу, почему-то, боясь пошевелиться, до звона в ушах, прислушиваясь к окружающему. Облегчение от спасения быстро вытеснилось зябкой, до дрожи в ногах, неизвестностью. Валентина не выдержала первой:
- Полечка… Где это мы?
Я шикнула на нее.
- Тихо ты!!! Не ровен час те, за стеной, услышат…
Она замолчала, обиженно засопев. Прошло не знаю сколько времени, может десять минут, а может быть час. Я ощущала, что вокруг нас довольно тесное пространство. Раздвинула руки, пытаясь нащупать стены. Пальцы наткнулись на шершавый камень с обеих сторон. Так, кажется опять коридор. Спички зажигать не стала, опасаясь, что именно в этот момент преследователи могут пройти мимо и заметить через какую-нибудь щель проблеск слабого света. Вход сюда вряд ли найдут, но им ничего не стоит просто разломать стену. А что? С них станется. Обнаружить нас – это не просто их прихоть. Для них это вопрос жизни и смерти. А за свою жизнь они будут бороться. Собственно, как и мы, правда, совсем по другой причине.
Прошло уже достаточно времени, чтобы по моим прикидкам, преследователи миновали этот участок. Валька вдруг хихикнула в темноте. Я, несколько испуганная таким проявлением ее эмоций, тихо спросила:
- Ты чего…?
Она так же тихо мне ответила:
- Представила их рожи, когда они найдут разрезанные веревки, а нас нет. – И она опять хихикнула.
Я улыбнулась. Ну, все, Вальку, кажется, отпустило. Теперь было бы неплохо разобраться, где мы оказались, и, самое главное, где здесь выход. А то получится, из огня, да в полымя. Хотя, нет, не должно бы. По крайней мере, мне так подсказывала моя вновь очнувшаяся интуиция. Я опять полезла в карман за спичками. Без света нам теперь не обойтись. Если в том подземелье, откуда мы только что с таким успехом сбежали, все было понятно и пройдено уже один раз, то эта территория была еще неизвестна. Что это вообще такое? Может, здесь полно ловушек или еще каких неожиданностей. И тогда уж точно, как в той песне, «и никто не узнает, где могилка моя». А превращаться в привидение, чтобы вечно бродить по этим лабиринтам я в ближайшее время не планировала.
Огонек вспыхнул, освещая низкий потолок, сложенный из серого дикого камня. Довольно узкий коридор, ведущий куда-то вглубь. Чувствовалось, что если тот подземный ход, из которого мы попали сюда был древним, то этот, был не просто древним, а на несколько десятков сотен лет старше того, первого. Не могу сказать, с чего я так решила. Я ведь не была ни ученым, ни даже обычным рядовым археологом. Но, ощущение древности, уходящей своими корнями в самое сердце земли окутывало нас, создавая определенный настрой. Будто ты попал в какой-то древний-предревний храм, в котором до сих пор жили могучие боги. Это некое состояние преклонения и душевного трепетания, которое нельзя никак объяснить, а можно только почувствовать.
Спичка прогорела, обжигая пальцы, и я зажгла новую, чтобы попытаться увидеть хоть немного тот путь, которым нам предстояло идти. Валентина толкнула меня в бок и прошептала:
- Смотри… Что это?
Я проследила за направлением ее «указующего перста» (вот, черт! Даже изъясняться здесь хотелось на старом языке!), и в угасающем огоньке успела увидеть небольшую кучку каких-то палок, лежащих в самом углу под стеной. Спичка опять прогорела, и я не успела как следует разглядеть, что же это такое. Такими темпами мой коробок скоро закончится, а еще неизвестно, что нас ждет впереди. Совсем без света здесь нам будет очень грустно, если не сказать хуже. Спички следовало экономить. Но меня вдруг осенило! Забыв, что я еще секунду назад хотела экономить, я зажгла третью спичку и наклонилась к этой кучке, чтобы проверить свою догадку. Точно! Это лежали факелы, заготовленные кем-то очень и очень давно! Толстый слой пыли покрывал эту небольшую кучку. Был шанс, что пропитка факелов за столько лет пребывания здесь уже вся испарилась, растворилась и разложилась одновременно. Но, надежда, это такая дама, которая не уходит от нас до самого последнего, пока душа жива.
Я протянула руку, и вытащила одну из палок. Хвойный знакомый запах чувствовался даже сквозь слой пыли. Смола!!! А не какая-то там пропитка. Она может подсохнуть и даже затвердеть, но своих качеств не потеряет. Я зажгла еще одну спичку и поднесла к концу факела. Просмоленная древесина начала с легким треском искрить, но зажигаться не торопилась. Валька присела рядом со мной на корточки и смотрела просящими, можно сказать, умоляющими глазами, словно, только от меня целиком зависело, загорится факел или нет. Потратив еще три драгоценных спички, мне наконец, удалось зажечь факел. Он вспыхнул ярким устойчивым, чуть голубоватым пламенем, освещая тесный коридор. У нас с Валентиной одновременно вырвался вздох облегчения. Теперь мы могли как следует осмотреться. Впрочем, смотреть здесь особенно было не на что. Серый камень, слой пыли и ничего интересного или загадочного. Разумеется, кроме самого существования этого коридора.
Мы сгребли оставшиеся факелы. Их было двенадцать штук, не считая того, что горел у меня в руках. Поделили поровну. Валентина взяла шесть и мне достались остальные шесть. Я обратила внимание на то, что черный дым, поднимающийся от горящего смолистого дерева, не зависал под потолком, а медленно полз куда-то вперед, что говорило о системе воздуховодов. Значит, мы уже не задохнемся в этом каменном мешке. Я отметила этот факт про себя, не делясь своими мыслями с Валентиной. Ей и так страху хватает. Но мастерство древних строителей поражало. Камни стен были уложены так, что между ними не было ни малейших щелей, куда было бы можно вогнать лезвие ножа.
Не тратя время на дальнейший осмотр, мы двинулись медленно вперед. Пить хотелось неимоверно, но я помнила, что во фляжке оставалось всего несколько глотков воды, а путь предстоял… Впрочем, я знать не знала, какой нам предстоял путь, но точно знала, что воду следует экономить. В отличие уже от знакомого нам подземного коридора, соединяющего усадьбу с кладбищем, этот был довольно извилистым. Чем руководствовались строители, когда создавали все эти вилюшки, изгибы и уклоны, сказать бы не могла. Да, особо я в тот момент этим и не озадачивалась. Были проблемы поважнее. Просто шла вперед, даже не гадая, что нас там ждет. К чему строить предположения, когда все равно мы ничего об этом не знаем. Вот и не стоило заморачиваться.
Шли мы уже довольно долго, когда, пыхтевшая сзади Валька выдохнула:
- Полька, я больше не могу… Давай немного передохнем…
Я с Валентиной согласилась, потому как, и мои ноги уже гудели и просили отдыха. Мы уселись прямо на пол. Факел я воткнула в металлическое кольцо, вмурованное в стену почему-то почти у самого пола. Я только могла предположить причину этого, и от этих предположений у меня мурашки поползли по телу. Валентина же сразу озадачилась, почему это кольцо так низко вмуровано? Для какой такой надобности? Но этот вопрос, к моему облегчению, занимал ее недолго. Она трудно сглотнула, и прошептала:
- Полька, у тебя воды немного не осталось? – И жалобно посмотрела на меня щенячьими глазами.
Я отцепила фляжку от пояса и потрясла ее. Вода забулькала, вызывая дополнительно еще большую жажду одним этим звуком.
- Мало совсем. Надо экономить. Неизвестно, когда мы отсюда выберемся… - Ответила я ей тоже шепотом, протягивая фляжку.
Говорить громко здесь почему-то совсем не хотелось, и это вовсе не из-за боязни, что нас услышит наша погоня. Было ощущение, что громким голосом мы можем разбудить кого-то, спящего здесь не одну тысячу лет, кого будить нам точно не следовало. Валентина, сделав глоток, и возвращая мне обратно остатки воды, ответила:
- Если вообще, выберемся…
Я посмотрела на нее внимательно, забыв, что хотела сделать сама глоток воды. И стала закручивать фляжку. Прицепила ее к себе обратно на пояс, и жестко проговорила:
- Чтоб я больше такого от тебя не слышала! Мы выберемся, безо всяких «если» и «но»! Это понятно?! – Валентина опустила голову и захлюпала носом. Мне стало жаль ее. Придвинувшись к ней ближе, я обняла ее, прижав голову к своей груди, и уже более мягко произнесла. – Перестань разводить пессимизм и сырость. Ты вспомни, мы «разбойники», мы всегда побеждали, и всегда будем побеждать! Ни разу команда «казаков» над нами верх не одержала. И теперь им не победить. Мы выберемся, а Холодову с его компанией не поздоровится!!!
Валька отстранилась от меня и постаралась заглянуть мне в глаза. В ее зрачках отражался огонь факела, делая ее взгляд глубоким и загадочным. Она еще раз шмыгнула носом, и спросила:
- Полька, ты обещаешь?
В ее вопросе и во всей ее мордашке было столько надежды, что я про себя тяжело вздохнула. Обещаешь… Как я могу что-то обещать, когда и сама толком пока ничего не знаю. Но Валька смотрела на меня внимательно, ожидая ответа. Так маленький ребенок, после того как прочитал стишок, смотрит на Деда Мороза, когда тот запускает руку в свой мешок. И я твердо, словно давая клятву Родине, ответила:
- Обещаю!
Подруга с облегчением выдохнула и вытерла тыльной стороной руки свой нос. А я, чтобы у нее еще не появилось каких-нибудь ненужных вопросов, проговорила:
- Давай-ка, дорогая, как говорится, подобьем бабки. Что мы имеем в сухом остатке. Сначала ты поделись своим мнением, а потом я тебе скажу, что я поняла из всего произошедшего.