В начале девяностых Сашка Катков и Володька Нестеров не то, чтобы были друзьями, их отношения скорее напоминали симбиоз. Стройный юморист Катков имел больший успех у противоположного пола, нежели коренастый молчаливый Нестеров, зато не мог отжаться и десяти раз. А Володька отжимался сто, и играючи управлялся с тяжёлыми гирями, чем снискал уважение среди парней. Многие из них мечтали бы поквитаться с бабником Сашкой, но наличие у него такого друга, как Володька останавливало их.
Оба парня жили в институтском общежитии. Сашка получал повышенную стипендию, а Володька был вынужден разгружать грузовики, чтобы хватало на еду. Однажды Сашка склеил двух подруг — Ольгу и Ларису. Катков "был в ударе", девушки без конца смеялись его шуткам, а Володька, как всегда, скромно молчал.
— А почему твой друг такой молчаливый? — спросила та, что посимпатичнее, — и коснулась плеча Владимира. От неожиданности он вздрогнул.
— Прости, — сказала девушка, отдёрнув руку, — а можешь напрячь? — Он смутился, но напряг бицепс. Девушка потрогала и уважительно посмотрела на парня: — впечатляет!
Каткову стало обидно. Он сам положил глаз на Ольгу, для Нестерова сошла бы и менее, на его взгляд, симпатичная Лариса. У него на языке вертелась обидная шутка, но он боялся шутить сейчас, потому что увидел, как буквально на глазах Володька расцвёл. И Сашка решил, что так даже интереснее. Понятно, что его приятель ему в плане "тёлочек" не конкурент. Слишком туп и скучен. Пускай пока помечтает. Мечтать-то не вредно! И Сашка кисло улыбнулся Ларисе, перебирая в голове хохмы, которые он ещё не рассказывал.
На следующий день договорились пойти в кино, но как ни пытался Сашка обратить на себя внимание Ольги, она смотрела только на Володьку. После фильма вышли, слегка пришибленные, и решились прогуляться по парку.
— А у меня день рождения послезавтра,— сказала вдруг Ольга.
— А чего же ты молчишь? — оживился вечно голодный Катков, — приглашай давай, давно я салатиков не ел!
Ольга перехватила умоляющий взгляд влюблённой в Каткова Ларисы, и кивнула:
— Подходите вечером. Часикам к шести!
***
Весь следующий день Нестеров думал о том, что подарить Ольге. Она ему очень понравилась и он не боялся в этом себе признаться. Катков в самом начале просил его отойти в сторону, но Володька так тяжело на него посмотрел, что тому пришлось сказать, что он пошутил. Теперь Нестеров шёл и думал, что такая, как Ольга, достойна лучшего. А у него денег — последние сто рублей.
Он почти добрался до общаги, как вдруг его окликнули. Не спеша, вразвалочку к нему подошёл Толик, которого все почему-то звали "Турком", хоть он не был на него похож. Все знали, что он на подхвате у местного авторитета.
— Здорово, — пожал протянутую руку Владимир, — чего надо?
— Денег хочешь влёгкую срубить? — прищурился Турок.
— Допустим, — чувствуя волнение, спросил Нестеров, — а что делать надо?
— Да, ничего особенного! Просто посветить мышцами, — уважительно похлопал его по плечу Турок, — одного коммерса отрезвить надо. Борзеть начал!
— Я готов. Куда подходить? — обрадовался Володька, мечтая, что заплатят сразу, и у него будет на подарок Ольге.
— Завтра, к шести, подскакивай к гаражам, — сплюнул себе под ноги бандит, — давай, до скорого!
— Я не могу завтра в шесть, — крикнул Володька ему вслед.
— Это почему? — удивлённо обернулся Турок.
— Не могу и всё. Личное дело! — ответил Нестеров.
У Турка аж глаза на лоб полезли. Он снова подошел и заглянул Володьке в лицо.
— Не понял. Там серьёзные пацаны будут! Если понравишься бате, он тебя к себе возьмёт, а это не менее пятихатки в месяц, сечёшь?
— Зелёных?
— Нет, серо-буро-малиновых! — заржал Турок, и подышал на сбитые костяшки пальцев.
— Я всё равно не могу. Уже договорился назавтра, — невозмутимо ответил Нестеров.
— А, понял. Тогда вопросов нет, за базар отвечать надо, — понимающе кивнул Турок, — ну, смотри. Передумаешь, или там, что сорвётся, подходи. Это реально шанс для тебя!
Лёгких денег хотелось. Очень. Засыпая, Володька видел, что дарит Ольге красивое кольцо, а она смеется.
Утром он забил на институт и пошёл на вокзал, где обычно собирались грузчики, работавшие на рынке. Со многими он был знаком, так как часто подрабатывал здесь.
— На сегодня работы нет, — перекрывая гул голосов, сообщил ему бригадир, — ещё вчера всё распределили, кто-то и по три наряда взял!
— Пожалуйста, мужики, мне очень нужны деньги! — крикнул грузчикам Владимир, — дайте работу, хотя бы за половину.
— А в чём дело? — вышел вперёд пожилой, усталый человек, — у тебя беда случилась?
— У моей девушки день рождения! — тихо сказал Владимир, — на подарок надо.
— О! — человек снял шапку и пошёл по мужикам: — давайте, ребята, поможем парню!
Грузчики молча сбрасывались: кто мелочь, кто купюру. Набрали сто семьдесят один рубль восемьдесят копеек, и счастливый Владимир, чуть не плача от доброты товарищей, побежал в универмаг за подарком.
У прилавка толпился народ. Выбросили очередной дефицит.
— Что дают? — спросила недовольная дама.
— Я слышал, колготки, итальянские, с рисунком,— отозвался кто-то.
— Женские дольчики, итальянские! — подтвердил Владимир, всё ещё находившийся в эйфории от поступка своих товарищей.
Стоявшая перед Володькой старушка обернулась и смерив его взглядом, язвительно продребезжала:
— Детские колготки дают! Какие такие дольчики?
— Как детские? — воскликнуло сразу несколько голосов, — а дольчики?
— Ха! — каркнула бабушка, — дольчики! Колготы косинской трикотажной фабрики, ясно вам? То-то!
Очередь пришла в волнение и Владимир покинул её, не дождавшись момента истины. Он прошёл по скучным отделам универмага, где рядами стояли товары отечественного производства: одеколоны "Саша" и "Наташа". Брусками мыла "Банное" и "Детское" была выложена стена, на фоне которой скучала продавщица. Она напомнила ему тётю Катю из Горького. Когда-то в детстве он гостил у неё на даче, "в садах".
— Здравствуйте, — преодолевая смущение обратился он к ней, — Понимаете, у моей девушки день рождения. Я хотел бы подарить ей что-то редкое... красивое, такое, чтобы... в общем, чтобы понравилось.
— Цветы купи, — улыбнулась продавщица, — на рынке или у метро.
— Это само собой, — ответил он,— а ещё?
Женщина задумалась и сказала:
— Торт. "Киевский" там, или "Наполеон"! — и она мечтательно повела плечами, — только за ними очередь с утра занимать надо!
— Но... я бы хотел, чтобы память осталась, — он опустил глаза.
— Тогда увековечь её имя в стихах! — обняла себя за плечи продавщица и закрыв глаза, улыбнулась.
— Скажите, где взять дефицит? Косметику там... чтобы девушке понравилось!
Улыбка сошла с лица женщины и она, открыв глаза, словно впервые увидела парня.
— На третьем этаже выбросили женские туфли. Немецкие, кажется.
— О! Спасибо, я побежал! — кинулся он было наверх.
— Стой! Ты размер-то знаешь? — крикнула продавец, — туфли-то красивые, но большие размеры и цвет... лимонный. На любителя.
Поблагодарив продавщицу он пошёл прочь из универмага. Тут к нему подошли двое, и с характерным акцентом предложили... французские духи! Володька знал — это мечта всех девушек и женщин.
— Сколько? — спросил он, решив для себя, что торговаться не станет.
— Сто пятдэсят!
Нестеров, гладя красивый куб, запечатанный в слюду, не поверил, и уточнил:
— Рублей?
— Нэт, баксов, — мило улыбнулся продавец, — настоящщи Клэма, родной, — и на его глазах продавец убрал духи в более грубую коробку из картона.
— У меня столько нет, — вздохнул Владимир, и повернулся, чтобы уйти.
— Э, пагады, — преградили ему путь "продавцы", — что у тэбэ ест?
— Намного меньше, — ответил Володька.
— Эээ, тут менты а у менэ послэдний каробк! Дай пяцот дэревянных, и по рукам!
— У меня только двести пятьдесят, — глухо сказал Владимир.
— Аиии-ай! — сорвал с себя кепку продавец с намерением кинуть её под ноги, но, после передумал и яростно нацепил обратно на лысину: — давай двэсти пятьдэсят! Послэдний экзэмпляр! Для твоей дэвушки!
Нестеров достал деньги и получил коробку.
— Спасибо! — поблагодарил он "продавцов", и думая, как ему повезло, пошёл к метро. Там он, сев на сиденье, открыл коробку. Это была та же самая коробка, куда продавец убрал духи. Но сейчас внутри там оказалась нарезанная бумага и гайки для веса.
— Суки! — сжал кулаки Владимир, смахнув коробку на пол. Сидевшая рядом дама оторвалась от книги и укоризненно посмотрела на него. Остальные немногочисленные пассажиры вжали головы в плечи, и уставились себе под ноги.
Владимир встал и подняв коробку, вышел на следующей станции.
***
На следующий день Вова Нестеров снова было пошёл на рынок, но свернул с полпути. Рассказывать товарищам о том, как его развели, ему не хотелось. Он наскреб по карманам денег и купил одну единственную розу, долго и пристально выбирая.
В половине шестого они с Катковым ехали в метро. Катков был в курсе Володькиного позора: тот успел рассказать ему, как ловко его провели вокруг пальца приезжие. Он и сейчас был хмур, и снова и снова переживал своё поражение. Вдруг он ощутил лёгкий удар локтем под рёбра. Сашка скосил глаза влево. Володька не сразу понял. На лавке, чуть наискосок, дремала полная пожилая дама, а рядом с ней, на сиденье стоял прекрасный торт, в круглой белоснежной коробке с цветочками по кругу. Надпись сверху гласила "Кiевский торт".
— Видал, какой огромный! Килограмма три наверное! Классный подарок! — в восхищении шептал Катков, — давай тиснем!
— Не... это воровство, я не хочу как эти, вчера. Бабку жалко, — отвечал ему Володька.
— Да ты офигел! Ты добро ей только сделаешь! Посмотри: у неё лишний вес, диабет скорее всего! Сладкое вредно! Тем более в таких количествах! — настаивал Сашка.
Володька вспомнил продавщицу в универмаге, посмотрел на свою розу...
— Не... может она не себе торт везёт. Внукам своим, — с сомнением сказал он.
— Ну ты, блин, даёшь! Тебе, можно сказать, такой шанс на голову, — сглотнул Сашка, — не хочешь, так я сам! Наша следующая!
Когда поезд открыл двери, Катков ловко подхватил коробку и выскочил из вагона. Володька за ним.
Женщина проснулась и схватившись за голову заверещала. Володька обернулся и увидел её глаза, полные отчаяния.
Выхватив торт из рук Каткова, Володька едва успел запрыгнуть обратно в вагон, сломав при этом цветок, что был в руках.
— Вот, — задыхаясь, сказал он, ставя торт на сиденье рядом с женщиной, — простите моего друга. Он не хотел. Не плачьте, ну что вы...
— Дорогой мой, родной мой... спасибо! — женщина достала платок и вытерла слёзы. После она полезла в сумку. Оттуда достала кошелек, и извлекла сто рублей.
— Что вы, не надо! — замотал головой Володька, — оставьте! Я не для этого...
— Вы даже не представляете, что вы для меня сделали, — женщина шмыгнула носом, — дело в том, что это... там внутри совсем не торт!
— Как не торт? — удивился Володька, — а что же там?
— Барсик. Ему было двадцать два года... он умер во сне. Вот, везу на дачу, хоронить... буду с ним разговаривать... если бы... если бы его украли... — и женщина вдруг зарыдала в голос.
Володька пытался успокоить её. Наконец, её слёзы иссякли, но Володька проехал и следующую остановку.
— Я бы помог вам, но меня ждут... а далеко ваша дача? — спросил Володька, глядя, как бабушка с любовью гладит коробку.
— От конечной двадцать минут на автобусе, — сказала она.
Нестеров прикинул в уме, он опоздает к Ольге не менее, чем на час. Поколебавшись немного, он принял решение.
Женщину звали Ольгой Игнатьевной. После того, как Барсика предали земле, она с благодарностью посмотрела на парня:
— Дорогу теперь знаешь, можете навестить меня как-нибудь со своей девушкой, летом я всегда здесь!
— Спасибо, обязательно. К тому же, я беру у вас деньги только с условием, что верну обратно! — ответил он.
— Как зовут твою невесту? — улыбнулась Ольга Игнатьевна.
— Она ваша тёзка! — покраснел Володька, — Оля.
— День рождения у неё говоришь? Тогда погоди! — Ольга Игнатьевна открыла сумку и извлекла... коробочку в слюде, — вот! Французские. Не открывала даже.
— Но... нет, я не могу. Это дорого, вам наверное подарили... я не могу, — стал отнекиваться он.
— Мне это не нужно, бери, — ответила женщина, — я дочери купила, а она уехала с мужем в Израиль, и оставила. Сегодня я подумала, чего лежат, и отнесла их в комиссионку... но там так мало предложили!
— Мне вообще нечего вам дать, сегодня я нищ, — покачал головой Владимир.
— Дают — бери... не обижай старую женщину! — она протянула ему духи.
— Вы не старая! Вы... замечательная! — Володька, расчувствовавшись, обнял Ольгу Игнатьевну и чуть не заплакал.
***
На день рождения он опоздал, но не сильно. Купил по дороге букет вместо сломанного цветка.
— Вовка, ну наконец-то! — искренне обрадовалась именинница, — где ты пропадал?
— Вот, это тебе! — он извлёк духи и протянул ей. Про похороны кота решил рассказать в другой раз.
— Ой! Это же настоящий Диор! Диариссимо! Ой, вот это да! Спасибо!
Потом они целовались. Володька был счастлив, и было ему невдомёк, что в этот самый момент бандиты, которых нанял "оборзевший коммерс" изрешетили у гаражей Турка и спортивных ребят, которых тот привёл с собой.
Спасибо! ❤️
Настоящая история про кота в моём телеграмме.
А ЗДЕСЬ можно увидеть цены, средние зарплаты и курс доллара в нашей стране в 1992 году. (Обратите внимание, как они менялись с января по ноябрь)