Софийка сидела на диване и с интересом наблюдала за отцом, который с самого утра находился в приподнятом настроении. После выходных, проведённых с дочкой, он собирался отвезти её к матери. Однако сегодня сборы затянулись. Стас уже полчаса стоял перед зеркалом, надевая и снимая одну рубашку за другой. В итоге он остановился на чёрных джинсах и белой рубашке. Смерив себя оценивающим взглядом с ног до головы, он с чувством полного удовлетворения закрыл шкаф.
Только сейчас он обратил внимание на Софийку, которая всё это время сидела и молча наблюдала за процессом.
- Ну, что, пошли? - спросил Стас.
- Ты это для мамы так нарядился? - поинтересовалась девочка.
- И вовсе я не нарядился, - ответил он, желая как можно скорее сменить тему.
Но Софийка не унималась.
- Ага, конечно! - сказала она с иронией и взглянула на кучу рубашек, лежащих на кровати, которые Стас "забраковал" во время примерки. - Не понимаю я вас, взрослых! Ты наряжаешься, она наряжается, а при встрече - ругаетесь.
- О чём ты говоришь? - не понял он.
Софийка, несмотря на свои семь лет, была развита не по годам. Порой она рассуждала так, как не каждый взрослый человек сможет. Она рано начала задавать вопросы: "Почему мы не живём вместе?", "Почему мама не приходит к тебе в гости вместе со мной?", "Когда ты переедёшь к нам насовсем?" Если Влада избегала подобных разговоров с дочерью, то Стас старался объяснить ей всё, как есть, делая скидку на её возраст. Вот и в этот раз она не упустила из внимания тщательные сборы отца.
- Посмотри, сколько рубашек! - сказала девочка. - У мамы столько же платьев на кровати каждый раз перед твоим приходом. Может, вам уже помириться? И не нужно будет так наряжаться.
Поняв, о чём говорит дочь, Стас присел рядом с ней, глубоко вздохнул, как он делал это всякий раз перед серьёзным разговором, и ответил:
- Понимаешь, Софийка, у взрослых не всё так просто. Мы с твоей мамой уже жили вместе, но нам было не комфортно. Мы приняли решение разъехаться, но продолжать общаться, как друзья. Ведь у нас есть ты, и мы оба тебя любим.
- Значит, вы больше не будете вместе? - уточнила девочка. - Тогда зачем ты так долго наряжался?
Стас снова вздохнул. Он понимал, что рано или поздно ему придётся рассказать Софийке о Насте. Решив не откладывать разговор в долгий ящик, мужчина обнял дочку и сказал:
- Понимаешь, в моей жизни несколько месяцев назад появился человек, который стал мне очень дорог. Её зовут Настя. Мы познакомились с ней случайно при странных обстоятельствах. Всё это время она находилась на лечении в больнице. Сегодня её выписывают. Я отведу тебя к маме и поеду встречать Настю.
- Значит, это для неё ты нарядился? - спросила девочка разочарованно.
Стас кивнул и продолжил:
- Она очень хорошая! Я уверен, вы с ней подружитесь.
Но Софийка, казалось, уже не слышала отца. Было видно, что новость её расстроила.
- А как же мы с мамой? - вдруг спросила она.
- Всё будет, как прежде, - заверил её отец. - Ты так же будешь приходить к нам на выходные. Я познакомлю вас с Настей, и, думаю, вы найдёте с ней общий язык.
Софийка ничего не ответила. Она молча направилась к выходу. Стас последовал за ней. За всю дорогу девочка не вымолвила ни слова, ей необходимо было подумать. Уже перед дверью на прощание Софийка крепко обняла отца и прошептала:
- Я люблю тебя, папа!
- И я люблю тебя, - ответил Стас и поцеловал дочь.
После разговора с ней ему было неспокойно. С одной стороны, мужчине стало легче от того, что Софийка узнала о его любимой женщине от него. Но он переживал о том, как дочка воспримет Настю и смогут ли они найти общий язык?
Когда Стас пришёл в больницу, в палате уже были родители. Все ждали только его.
- Ну, теперь все в сборе, - радостно проговорил Борис Петрович и взял одну сумку дочери.
- Я помогу, - сказал Стас, забирая вторую сумку и помогая Насте подняться.
Любовь Ивановна торопливо сложила документы, которые только что изучала, и поспешила вслед за остальными. На удивление Насти и Стаса, дома их ждал праздничный обед. Любовь Ивановна предусмотрительно подготовилась.
- Ничего себе! - не сдержался от восторга Стас.
- У нас, похоже, сегодня будет банкет!? - воскликнула Настя и бросилась целовать мать. - Спасибо тебе, дорогая!
- Ну, хватит сантиментов! - скомандовал отец. - Мойте руки и садитесь за стол!
Когда все страсти улеглись и собравшиеся, наконец, приступили к трапезе, изредка прерывая её тостами, Стас начал ёрзать и суетиться. Казалось, что он куда-то торопится, но не знает, как об этом сказать.
- Стас, у тебя всё в порядке? - поинтересовалась Настя. - Ты какой-то странный!
- Ну, что ты пристала к парню? - заступилась за него Любовь Ивановна.
- А давайте выпьем! - предложил Борис Петрович, чтобы разрядить обстановку.
- Только скажу я, - вставил Стас и поднялся с места.
Все приготовились слушать. Стас откашлялся, взял за руку сидящую рядом Настю и обратился к ней:
- Мы встретились с тобой при странных, я бы даже сказал, мистических обстоятельствах, словно какие-то Высшие силы столкнули нас. С некоторых пор я стал верить в знаки судьбы. И, на мой взгляд, наше знакомство неслучайно. У меня была возможность убедиться в этом. За те несколько месяцев, что я навещал тебя в больнице, я хорошо тебя узнал и пришёл к выводу, что именно тебя ждал всю свою сознательную жизнь. Я не умею говорить красиво. Поэтому просто спрошу тебя в присутствии твоих родителей: ты согласна стать моей женой?
Пока Настя, изумлённая от неожиданности, собиралась с мыслями, он продолжил:
-Золотых гор обещать не буду, но постараюсь сделать всё, чтобы ты ни в чём не нуждалась и была счастлива со мной.
Стас так волновался, что забыл достать кольцо, которое заранее купил и предусмотрительно спрятал в кармане. Настя смотрела на него своими большими карими глазами, не в состоянии вымолвить ни слова. Чувство безграничной радости переполняло её сердце. В ожидании ответа Стас опомнился и, быстро достав кольцо, протянул его избраннице, при этом встав на одно колено. Родители молча смотрели на происходящее, боясь испортить момент. Наконец, Настя произнесла:
- Да. Я согласна.
Стас надел ей на палец кольцо под восторженные крики и апплодисменты Любови Ивановны и Бориса Петровича.
- За это можно и выпить! - удовлетворённо сказал отец. - Наконец-то, в нашей семье началась белая полоса!