200 назад практически полная власть помещика над своими крестьянами была абсолютно естественной в глазах общества и закона. Как же до такого дошло? Как сформировалась система отношений, которую мы называем “крепостным правом”? Мы знаем из школьной программы, что в 1861 году Александр II Освободитель крепостное право отменил. Но кто его придумал, и зачем? За ответами отправляемся в конец 15-го века.
Великий князь Московский Иван Третий сбрасывает ордынское иго и активно расширяет границы своих владений за счет соседних русских княжеств и русских земель, которые ранее оказались под властью Литвы. Так Московское княжество превращается в Русское государство. Ясно, что в этом деле князю не обойтись без профессионального военного сословия. За ратную службу князь рассчитывался с дворянами землёй — поместьями.
Крестьяне, трудившиеся в поместьях, могли рассчитывать на защиту и покровительство дворян, финансовую помощь в виде ссуд. Что получали дворяне взамен? Крестьяне платили дворянам оброк (натуральный налог) и отрабатывали барщину – так назывался обязательный труд на помещика. Был негласный общественный договор: дворянин служит, он воин, офицер, он всё время на войне - защищает страну, в том числе и крестьян. Крестьянин работает на земле. Кормит его, служивого. Это был, можно сказать, классический феодализм: крестьяне были экономически зависимы, но оставались свободными людьми и даже могли переходить от одного хозяина к другому, выбирая лучшего.
Эта свобода, честно говоря, была проблемой для государства, только что увеличившегося в размерах почти втрое: на новых землях хотелось обеспечить стабильный сбор налогов. Мигрируя в поисках лучшей доли, крестьяне могли оставить самые проблемные территории без населения. Видимо, поэтому Иван Великий решает ограничить свободу крестьян в своём своде законов – Судебнике 1497 года. Именно этот документ положил начало юридическому оформлению крепостного права. Судебник разрешал переход от одного землевладельца к другому. Но только за неделю до и неделю после церковного дня памяти великомученика Георгия Победоносца – или Юрьева дня – 26 ноября. И только заплатив хозяину за пользование его землей – «пожилое».
Так продолжалось больше 80 лет, до заключительной фазы Ливонской войны, когда Иван Четвертый Грозный из-за резкого уменьшения населения на разоренных землях, ввел «Заповедные лета» – временный запрет на переход к другому хозяину. Тогда-то и появилась знаменитая пословица «Вот, тебе, бабушка, и Юрьев день!».
Она живет в народе более 400 лет и означает несбывшиеся ожидания. Как это часто бывало в российской истории, временный запрет оказался постоянным, и в 1597 году Юрьев день отменили официально. Зато ввели «урочные лета» – то есть пятилетний срок сыска беглых крестьян. А бежали многие – ведь только так можно было что-то изменить в своей жизни. Не нашли тебя за пять лет – считай свободен.
Впрочем, как обычно, радоваться было рано: в 1607-м срок сыска увеличили до 15 лет, и многие, уже не таящиеся крестьяне, были возвращены прежним хозяевам. Но и этого показалось мало царю Алексею Михайловичу, прозванному Тишайшим, который Соборным уложением 1649 года поставил жирную точку на свободах крестьян – сыск беглых был объявлен бессрочным. Получалось, что крестьянин на всю жизнь прикреплен к определенному участку земли. Об этом составляли запись вроде нотариальной — она называлась крепость, или крепостной акт.
Вот оно и появилось, крепостное право. Дети крепостного тоже становятся крепостными и даже жениться по новому закону можно только с разрешения барина. А еще помещик распоряжается всем имуществом крепостного.
Дальше - больше! В 1690 году 18-летний царь Петр издает указ, позволяющий продавать поместных крестьян без земли. Петр Первый вообще не стеснялся ничего, когда речь шла о нуждах армии и флота. Людей на судостроительные верфи, на фабрики и мануфактуры покупали у помещиков или приписывали к предприятиям специальными указами. Такие крестьяне назывались посессионными – они были прикреплены не к земле, а к фабрике – и продавались вместе с ней. Как станки. У крестьянина на земле была хоть какая-то самостоятельность. "Как потопаешь, так и полопаешь". Будешь больше трудиться - станешь лучше жить. У заводского рабочего, приписанного к заводу крестьянина, перспектив ноль. Не меньше других страдали от барского произвола дворовые люди, или дворня. Все они – горничные, кухарки, кучера, слуги – работали за еду и кров и полностью зависели от хозяев.
Можно ли назвать это положение рабством? Формально – нет. Например, в 19 веке убийство собственного раба в Соединенных Штатах преступлением не считалось; в Российской империи убийство крепостного запрещалось законодательно во все века. Но законы соблюдались не всегда.
Императрица Елизавета Петровна переделала отцовские реформы на свой лад. С одной стороны, при ней крестьянам стало дышаться немного легче. Царица разрешила крепостным заниматься промыслами и торговлей. Но это была ложка меда в бочке дегтя. Елизавета дала дворянству право ссылать своих провинившихся крестьян и дворовых в Сибирь.
Когда казалось, что хуже быть не может, на престол взошла Екатерина Великая: наступил золотой век для дворянства и одновременно самые черные дни для крестьян. Теперь помещики могли по собственному решению отправлять крестьян не только в сибирскую ссылку, но и на каторгу! При этом жалобы на произвол просвещенная царица не принимала.
Некоторые нововведения выглядят как издевка. Например, закон, обязующий крестьян содержать за свой счет команды “усмирения” – воинские части, которые подавляли крестьянские выступления. Эпоха Екатерины Второй – апогей закрепощения.
«Земледельцы и до сих пор между нами рабы; мы в них не познаем сограждан нам равных, забыли в них человека», – писал главный диссидент того времени Александр Радищев, за что и был арестован и сослан в Сибирь.
После Екатерины Великой пошли послабления: барщину – принудительный труд на хозяина – Павел Первый ограничили тремя днями в неделю. Затем назначили воскресенье официальным выходным, но, главное, запретили продавать крестьян без земли, как рабов, и разделять семьи!
Впрочем, закон можно было и обойти. К примеру, выходит царский указ о том, что при конфискации имений людей с молотка продавать запрещается, а через какое-то время разъясняют: «Запрещение состоит только в том, чтоб людей без земли не продавать с МОЛОТКА, а чтоб вовсе их не продавать, того не изображено… посему означенные крестьяне… без сомнения продаваны быть долженствуют, не употребляя только при той продаже молотка».
Но все равно по сравнению с крестьянином 1740 года крестьянин 1840-го имел гораздо больше прав. К этому времени уже полностью отменили крепостное право в Прибалтике, помещикам разрешили отпускать крестьян на волю, а крестьянам – не просто жаловаться на помещиков, но даже судиться с ними!
При Николае Первом ежегодно арестовывают около двухсот имений помещиков за серьезные притеснения крестьян. Какие притеснения считались серьезными? Телесные наказания были в порядке вещей – крепостных секли розгами, пороли кнутом, били палками. Принуждение крестьянских девушек к сожительству не считалось преступлением. Но даже на таком общем фоне были случаи совсем вопиющие.
Еще Екатерина Вторая сделала показательным дело Дарьи Салтыковой, по прозвищу Салтычиха. Помещица вошла в историю как изощрённая садистка, убившая по меньшей мере сотню крепостных крестьян. На суде были доказаны 38 смертей от рук безумной помещицы. В конце концов, Салтыкову лишили статуса столбовой дворянки и приговорили к пожизненному заключению в подземной тюрьме.
Не надеясь на закон, приходилось крестьянам чинить и самосуд. Помещиков-садистов стреляли, рубили топором, душили в собственной кровати. Дом барский еще поджечь – милое дело, а потом в лес и куда-нибудь подальше. На Дон, в Сибирь, на Кавказ…
В Смоленской губернии помещики жаловались, что за несколько лет больше пятидесяти тысяч крестьян бежало через польскую границу – туда, где не знают крепостного права. Но мечтой крестьян, конечно, была свобода жить на своей земле без помещиков.
Казак Емельян Пугачев, выдававший себя за императора Петра Третьего, знал, к чему призывать народ в своем манифесте:
"Кои прежде были дворяне в своих поместиях и водчинах, — оных противников нашей власти… и разорителей крестьян, ловить, казнить и вешать…"
Заманчивое предложение – неудивительно, что народ тотчас стал сбегаться под Пугачевские знамена. «Не приведи бог видеть русский бунт – бессмысленный и беспощадный», – почти афоризм.
Необученное крестьянское войско в конце концов было разбито. Пугачевщина вошла в историю страны как самый масштабный бунт угнетенного крестьянства. На таком фоне в просвещенных дворянских кругах зрело понимание: крепостные — это люди. И, если уж без крепостничества государству не обойтись, то долг здравомыслящего помещика – создать для крестьян терпимые условия.
Например, все знают, что великий полководец Александр Суворов славился заботой о солдатах. У себя в поместье он не менее усердно заботился и о своих крепостных. Крестьян не обижал и не заставлял работать с утра до ночи. Оброк у Суворова был сравнительно небольшим. Молодоженам Александр Васильевич дарил по 10 рублей на обустройство быта, а пожилые крепостные даже получали пенсию – что было неслыханным делом в России тех времен! Отсюда один шаг до признания за крестьянами права на освобождение — ведь пусть не все, но хотя бы те, кто способен к наукам или искусствам, не должны находиться в зависимости от капризов барина. Ведь это только вредит государству.
Генерал-лейтенант Лев Измайлов — герой войны с Наполеоном, предводитель дворянства по Рязанской губернии, с которого Пушкин списал образ Троекурова в «Дубровском», завел у себя в имении гарем из 30 крепостных девиц.
А великий поэт эпохи Просвещения – Гавриил Державин, человек для своей профессии очень практичный, в 1786 году в одном из писем жалуется: еще недавно, мол, крестьянина можно было купить за 70 рублей, а теперь и по 100 не отдают. Но это в розницу, оптом дешевле…
Или, например, выдающийся историк Василий Татищев: он, как и все его современники в 18 веке, относился к крестьянам как к статье дохода. И поэтому запрещал выдавать замуж девушек из своих поместий в соседние. Даже вдов. А что? Пусть от своих рожают, так выгоднее для хозяйства. Дикость какая-то, да?
Но некоторые помещики уже в этом время начинают относиться к своим крепостных по другому. Так, например, граф Ираклий Морков вынужден был отпустить Василия Тропинина, прославленного художника-портретиста. Помещик давно благоволил талантливому крепостному: позволил ему окончить Академию художеств в Петербурге, и отвел под мастерскую самую светлую комнату в своей московской усадьбе.
К Тропинину приходили самые известные люди того времени. А в свободное от живописи время знаменитый портретист прислуживал за столом барина. В конце концов граф устыдился и отпустил живописца на волю – бескорыстно.
Не все помещики были столь благодушны, как граф Моркoв. Если хозяин крепостного упирался и заламывал за выкуп огромную цену, деньги собирали с выдумкой. К примеру, для освобождения великого актера Михаила Щепкина, сына горничной и камердинера, требовалось 10 тысяч рублей. Пришлось провести несколько спектаклей, сборы от которых пошли на выкуп. «Я знаю русскую жизнь от дворца до лакейской», — говорил актёр. Богатый жизненный опыт, безусловно, помогал Щепкину в профессии, а сам он признавался, что ему повезло: господа относились к нему благосклонно.
Этого нельзя было сказать о другом талантливом крепостном, Тарасе Шевченко, который за страсть к рисованию и живописи не раз бывал наказан. Чтобы избавить Шевченко от неволи, знаменитый живописец Карл Брюллов написал портрет Василия Жуковского, а сам Жуковский провел среди императорской фамилии аукцион. Императрице достался портрет, а молодому поэту – свобода.
Начиная с 18 века покровительство искусствам стало модным. Настолько, что богатые помещики создавали свои крепостные театры. Театр графа Николая Шереметева в подмосковных усадьбах Кусково и Останкино славился на обе столицы сильной труппой и передовым репертуаром, а на приме своего театра Прасковье Жемчуговой граф даже женился – освободив её и всю её родню.
Не только людям искусства могла достаться вольная грамота. Всё чаще у крестьян получалось разбогатеть и выкупиться самим. С начала 19 века крепостные заключают сделки «на слово», то есть без договорных документов, на огромные суммы. Французский путешественник де Кюстин писал: «Эти рабы-миллионеры, эти банкиры-крепостные не умеют ни читать, ни писать, но недостаток образования восполняется у них исключительной сметливостью».
Именно таков был Савва Морозов, крепостной ткач, работавший на фабрике за харчи и пять рублей в год. Набравшись опыта и поняв, как оптимизировать процесс, Савва на небольшое приданое жены купил ручной станок, ну а дальше помогли невероятная работоспособность и большая удача: во время пожара 1812 года была уничтожена вся московская ткацкая промышленность, и морозовское производство в Зуево стало получать большие заказы.
Со временем новоявленный фабрикант смог выкупиться за невероятную для того времени сумму в 17 тысяч рублей, став основателем знаменитой купеческой династии. Давайте прикинем 17 тысяч рублей – это сколько? За год до этого молодой, но уже популярный поэт Александр Пушкин получил свой первый серьезный гонорар, за поэму «Руслан и Людмила» – полторы тысячи, почти в 12 раз меньше!
Из крепостных происходили и «водочный король» Петр Смирнов, и «железнодорожный король» Петр Губонин. Его, кстати, за чрезвычайную щедрость в разных благотворительных начинаниях возвели в дворянское достоинство и пожаловали герб с девизом «Не себе, а Родине».
И все же в середине 19 века миллионы людей продолжали находиться в своем полурабском положении. В то время уже мало кто сомневался в необходимости отмены крепостного права. Слишком сильно проявилась отсталость России во время Крымской войны: парусник не конкурент пароходу, а гладкоствольное ружье – английскому нарезному штуцеру. Создание мощной промышленности требовало множества свободных людей – а в Российской империи их не хватало.
К тому же сама идея о том, что одни люди могут владеть другими, шла вразрез с образом мыслей передовых представителей общества. Сами крестьяне тем временем продолжали регулярно бунтовать, и типичный ежегодный доклад жандармерии царю выглядел так: «В продолжение минувшего года: убито крестьянами 8 помещиков и 9 управителей, безуспешных покушений к тому обнаружено 12… Кроме того, в 11 имениях открыты зажигательства крестьянами домов своих владельцев…»
В конце концов император Александр Второй приходит к закономерному выводу: «Лучше отменить крепостное право сверху, нежели дожидаться того времени, когда оно само собой начнет отменяться снизу». 19 февраля 1861 года был подписан Манифест об отмене крепостного права. 23 миллиона крестьян получили гражданские права, а 5 марта, в Прощеное воскресенье, он был обнародован.
Земля пока оставалась в собственности помещиков. Но теперь крестьянин мог ее выкупить за сумму в 16 с половиной годовых оброков. Для выкупа земли крестьянам от государства давалась ссуда – 80% от выкупной цены под 6% годовых. Ссуду можно было погасить в течение 49 лет. Вот такая ипотека.
В Манифесте император писал: «Теперь с надеждою ожидаем, что крепостные люди поймут и с благодарностью примут важное пожертвование, сделанное благородным дворянством для улучшения их быта». Не поняли. И не отблагодарили. В следующие два года состоялось более тысячи выступлений крестьян, не желавших больше ни работать на барщине, ни платить помещику за землю, а для тех, кто не спешил выкупиться, все эти повинности сохранялись: они назывались «временнообязанное состояние».
Кое-где для усмирения недовольных пришлось даже прибегать к военной силе, хотя чаще хватало обычных в таких случаях кнута и розог. А потом все вошло в привычную колею: бывшие крепостные начали потихоньку выкупать свои наделы и через пятнадцать лет четверо из пяти крестьян уже работали на своей земле. По расчетам правительства, последние выкупные платежи должны были поступить в казну аж в 1932-м году, но революция 1905-го года вынудила власти простить крестьянам оставшиеся долги.
Вот так и закончилась история крепостного права в России. История о том, как власть временно, «для блага страны», отбирает у людей их права, а потом очень долго, на протяжении сотен лет, не торопится их вернуть, пока ситуация не выходит из под контроля.
Читайте также:
- Любовные нравы славян >
- Брачные обычаи славян >
- Образ Ящера в древней Руси >