Начало: https://dzen.ru/a/ZbUH-dfLLT9o4ufF
15.06.06. Приём в кабинетах поликлиники, как в Генштабе - строго по предъявлении направлений, талонов и страховых полисов, которые медсёстры при врачах проверяют тщательнейшим образом.
Не возражал бы, если б какую неточность в направлении обнаружила медсестра стоматологического кабинета, да где там! Не помогла и моя жалкая угроза:
- Считаю долгом предупредить, что когда ещё только собираются у меня в зубах чем-нибудь поковыряться, конечности мои самопроизвольно начинают двигаться.
Очень мило улыбнулась мне пожилая врач-стоматолог:
- Не волнуйтесь, зубы с конечностями я не перепутаю. - И подступилась с инструментами наизготовку: Откройте рот.
Парнишка в палате взглядом со мной встречаться избегал - сработала мина моя. Сказал ему в утешение:
- Книжки лучше читай. - Но не принёс он извинений и вроде даже не раскаялся. "Я буду мстить. И мстя моя будет страшна"! - Как раз на тумбочке лежит направление на очистительную клизму на завтра. Добрались-таки до язвы моей.
Ещё одно дело шумно обсуждается в Интернете - предстоящий арбитражный суд над Александром Копцовым. Еврейский "гевалт" по всему просвещённому миру выше неба - иначе не было никогда, и быть просто не может!
Ну, и "наш ответ Чемберлену": "Бей жидов, спасай Россию! Жить без страха иудейского"! Ремарк, помнится, в кандидаты на побиение за все горести людские предлагал ещё и велосипедистов с почтальонами включить.
Не удержался и вопросил по электронной почте авторов воззвания: "Иначе, как побивая кого-то, Россию не спасти? Сами бить будете или науськаете таких, как Сашка Копцов? Может, лучше памперсами воспользоваться, если сильно страшно»? У страха глаза велики – и великих же бед можно натворить со страху-то!
Заодно поздравил радетелей Руси православной с прошедшим праздником обрезания Господня (и такой праздник, оказывается, есть в христианстве). С завидной оперативностью ответ-отповедь получил: и скудоумен я, и душой тёмен и недостоин продолжения дискуссии. Обвинили меня в хамстве, бескультурье и отсутствии устоев.
А вот что трактуют лица еврейской национальности на сайте своём официальном: "Религиозные программы Федерации еврейских общин России служат становлению и развитию общин, способствуют вовлечению еврейского населения в родную культурную и религиозную жизнь. Как сказал один мудрый человек, еврей не тот, у кого бабушка еврейка, а тот, у кого внуки евреи. Лучше трудно сказать. Эти слова напоминают нам о нашей высочайшей ответственности за потомков".
Тут же на сайте и требование привлечь к ответственности саратовского депутата за плакат с его фотографией и призывом: "Русские! Помогайте русским!".
Обратился я к главному раввину всея Руси господину Берл Лазару по указанному на сайте адресу электронной почты с просьбой сообщить условия вступления в иудейство для потомственных уральских казаков. И вежливый ответ получил: обращайтесь за консультациями по указанным телефонам в городе Москве.
Проконсультироваться, что ли? Может, родословную восстановить удастся со времён дремучих. А то после всех лагерей, войн, революций и христианизаций только до седьмого колена установить предков мне удалось. По Ветхому завету судя, в иудействе родословное дело крепко поставлено.
"Кто верит в Магомеда, кто в Аллаха, кто в Иисуса,
Кто ни во что не верит, даже в чёрта, назло всем.
Хорошую религию придумали индусы,
Что мы, отдав концы, не умираем насовсем", - певал Владимир Семёнович когда-то.
Другие песни и не столь весело поются нынче. И сколькими же авторами! Одних только зарегистрированных направлений христианства в России - три с лишним сотни! Суниты, шииты, исмаилиты, суфиты, ваххабиты - в мусульманстве. Ортодоксы, хасиды и кто там у них ещё - в иудействе. Родноверы, инглинги, ещё с десяток ответвлений - у достойнейших представителей "белой расы". Иных-прочих сект-конфессий – тьма тьмущая!
Рвут Бога на части, друг дружку перекаркивают, что та стая ворон, каждый по-своему норовит Его трактовать и изображать массам, у каждого свой устав и иерархическая лестница службы Ему до самых небес!
Если бы только верой, обрядами да символикой верования ограничивались! А то ведь: "крестом и мечом", "убей неверного", "богоизбранная нация" - и понеслись и всё несутся души многих и массово убиенных прямиком на небо!
- Есть Бог на свете! - заявил я сокурсникам, когда с дичайшего похмелья экзамен по научному коммунизму успешно сдал. А уж поводов убедиться в этом на собственной шкуре впоследствии было у меня предостаточно.
После ужина пошёл на дежурный пост и обратился к медсестре со слёзной просьбой: велеть наглому "Менингитнику" с утра проследовать на клизму. Чтоб в назидание дел своих шкодливых хотя бы ночными кошмарами помучился! Поинтересовалась медсестра:
- За что это вы его так сурово хотите наказать"? - Пришлось вескую причину измыслить:
- С тех пор, как объявился он в палате, у меня зубная паста в тюбике катастрофически быстро стала убывать. А паста импортная, дорогущая. «Блендамед», между прочим.
Поразмышляла медсестра, сочла довод убедительным:
- Хорошо. Но только, когда я зайду в палату уколы на ночь ставить, вы покиньте помещение. А то при вас я не смогу.
Так и поступили, как уговорились. Вертится теперь "Менингитник" на кровати ужом, хоть и середина ночи.
16.06.06. - Мало того, что руку себе сломал, чтоб от армии "закосить", так назначенные процедуры отказываешься выполнять! - Всерьёз напустился поутру хирург на "Менингитника", едва заикнулся тот про клизму. Вот оно что, ещё и членовредителем оказался! Вдвойне достоин он клизмы. Не стал я разубеждать хирурга, похромал в комнату сангигиены и самообслужился.
Весь ливер измял мне молодой энергичный гастроэнтеролог, язву в желудке у меня выискивая в рентгеновских лучах. Рубец только от неё нашёл да гастрит. И на том спасибо.
В полном унынии предъявили сыновья повестку на заседание комиссии по делам несовершеннолетних, когда пришли ко мне мокрыми курицами по завершении своей трудовой недели (а ведь велено им было ветровки и башмаки в дождь надевать!). Пришлось отпроситься у лечащего врача поправлять семейные обстоятельства.
Взял ноутбук с собой, чтоб избавить "Менингитника" от искушения. И потягивает уже пальцы к пипкам на клавиатуре. Не замечал раньше за собой такой особенности - слова сами выскакивать из меня начинают, когда дождит.
По пути зашли в продуктовый магазин. У прилавка одна только сухонькая старушка энергично бюджет свой пенсионный планировала:
- Милочка, а если вот тех конфеток сто грамм я возьму, сколько у меня на печенье останется?.. А если две булочки вместо печенья?.. А заварка у вас, милочка, почём, та, что поменьше упаковкой?
Уже сатанеть стала молодуха за прилавком, и очередь образовалась, а всё никак не могла определиться старушка, чтоб и внукам на гостинцы выгадать и самой достаточно чайку попить с кисленькой-сладенькой конфеткой. Положил я на полку внизу прилавка свой костыль рядом с бабулькиным (точно такой же, как у неё, но длиннее). С великим удовольствием и горечью наблюдал её финансовые потуги.
Закупилась, наконец, старушка, суетливо упаковала покупки в облезлый полиэтиленовый пакет (не иначе, стираный неоднократно) и второпях мою больничную клюку прихватила.
- Мадам, - обратился я к ней, - должен заметить, что моя тросточка будет вам великовата.
Примерила палку старушка, сконфузилась, мелко-мелко заморгала выцветшими голубыми и необыкновенно добрыми глазками:
- Ах, простите великодушно мою оплошность! - Обменялся я с ней клюшками и галантно сглаживал неловкость. Народ в очереди, кто с улыбкой, кто сочувственно терпел.
Но взорвалась молодуха криком:
- Вы долго тут расшаркиваться будете?!
Торопливо попрощалась со мной и побитой собачонкой заспешила к выходу старушка. Тут уж настал мой черёд "шопить".
- Не будете ли вы столь любезны, милочка, если это, конечно же, вас не затруднит, покажите мне, пожалуйста, ...- От души и с пользой для её оплывшей фигуры погонял я продавщицу по магазинному ассортименту с верхней полки на нижнюю и обратно, справа налево и наоборот, хоть изрядная толпа уже из очереди образовалась.
"Отравленную душу надо лечить физическими упражнениями или шампанским", - рекомендовал кто-то из французов, Стендаль, кажется. Купил я в итоге "шопинга" здоровенную нельму и, в целях избавления жены от невеселых дум, озадачил её своим страстным желанием отведать рыбного пирога. И в гараже порядок решил навести.
Низкие тучи чуть не по макушке елозили, торопясь грибы, ягоду и прочую природу досыта напоить. Тепла ж всего три месяца отпущено, исхитрись-ка без полива зазеленеть, зацвести да заплодоносить за это время.
Якутская грязь - вязкости и липкости необычайной. Куда до неё чеченской и прочим, которые месить мне довелось при многих пеших прогулках на свежем воздухе! Ногу легче за горизонт вместе с ней отправить, чем стряхнуть, а уж засохшую её впору зубилом отбивать. Не быстрым путь до гаража оказался, поскольку только полдороги идти по тротуару было.
...В стародавние времена Якутия была дном Лукоморья, и край земли был, где Лена сейчас. Это потом уже прибилась Американская плита, стала продолжением Азии до Берингова пролива. Потому и ископаемых ценных, алмазов тех же, здесь много, что подныривала плита под Лукоморье, поднимала его, а сама плавилась, вверх ископаемые доставляя. Индия позже снизу боднула Азиатский континент, горы Гималайские вздыбила и местный рельеф в гармошку мелкими взгорьями обратила. А ещё раньше вся земля была единой, и вокруг неё - море-акиян...
Под россказни мои развеяли настроение себе сыновья. И подавно повеселели они, пока готовили мы фронт работ на завтра - посоветовавшись, решили пол в гараже перестелить и стеллаж возвести. За три года уже достаточно высохли шпунтованные доски-"сороковки", сложенные штабелем вдоль стены. И сколько же всякого имущества оказалось по углам гаража за эти же три года! До позднего времени перебирали-перекладывали, освобождая одну половину гаража к трудам грядущим.
Работа - лучшее лекарство от всех бед. Пирог удался и, отведав его после душа, почила в объятиях Морфея вся моя семейка быстро и без грустных мыслей.
Вот она, Родина.
17.06.06. К утру дождик прекратился, и после плотного завтрака отправились мы с сыновьями на процедуру трудотерапии. Выгнал я "Волгу" из гаража, приступили к реализации намеченного.
Вот она - модель всего человечества в действии! Тут тебе и желание, чтобы всё сделалось само, сразу и именно так, как мечтается. И на чужом горбу в рай, ох, как хочется, идей, рассуждений, призывов к действию, адресованных другим, "подай-принеси", как всегда у неумех и бездельников - аж в горле от словес пересыхает! И вся жизнь игра - увлеклись да примолкли, осваивая новое для себя, хоть и примитивное подклинивание досок с забиванием гвоздей. И труд - он же от слова "трудно" происходит!
И по пальцам себе вместо гвоздя неоднократно от души приложились сыновья, и мне каску с бронежилетом впору было одевать для защиты от так и свистящих мимо гвоздей (понравилось им, было, как гвоздь со снопом искр улетает, когда промахнёшься по нему, но быстро разонравилось, как бегать да искать улетевшее пришлось).
Ну, и "моё-твоё" — это уж непременно! Мужики ведь. Много раньше ещё возьмёт кто из родных братьев игрушку, что сто лет до того лежала никому ненужной, как тут же война миров начиналась. И теперь за каждый гвоздь да за "моя очередь забивать" полномасштабные боевые действия готовы начать. Вот какие тут могут быть всеобщие равенства с братствами или демократии во всем мире?
Только четверть пола и застелили до обеда. Но отобедали на славу, даже младшего, малоежку сызмальства, не пришлось уговаривать.
После обеда проходили мимо молодёжной группы в скверике. Двое юношей и две юные девы сидели с ногами на скамейке, пиво из банок потягивали, покуривали, поплёвывали и матерились нещадно. Не удержался побеседовать с ними по вчерашней памяти (пошёл мусор в мусоропровод выбрасывать, так моча чуть не на голову мне полилась - три девицы вечерком на лестничной площадке выше этажом тоже пивко попивали, покуривали, разговоры разговаривали).
Был у нас полковой доктор, Иван Адамыч, парнишкой ещё начинал войну в белорусских лесах. Вернее, его "начали" - фашисты деревню со всеми жителями спалили, а его вилами к стойлу коровьему пригвоздили, когда он кормилицу не давал увести. В таком виде партизаны его обнаружили, выходили и медбратом в отряде определили. Так Адамыч, как услышит матюки, бывало, само крепко выражался словами: "Ах вы, негодник этакий! Что вас довело до мата"?!
Посоветовал я девице, что с банкой пива в руке о самом прекрасном и сокровенном с матерками на всю округу верещала:
- Губы-то вытри.
- А чё, помада размазалась? - утёрлась она рукавом.
- Нет, грязь от слов твоих до пупа голого твоего с них свисает, - уточнил я ей задачу. Подружку её, сигаретой чадящую, спросил:
- В каких позициях детей делать, ты лучше меня знаешь. А не боишься, что коричневыми они у тебя от табака родятся?
Рыпнулся один из молодых людей поджентльментствовать:
- А чё такое?
Постучал я костяшками согнутых пальцев по тощей его груди, закашлялся он:
- Видишь, лёгкие у тебя от курева уже чёрные, как земля, стали. А скоро вообще нечем тебе дышать будет. - И второго, пухлого не в меру, просветил:
- Наукой установлено, что в пиве женских гормонов - немеряно. Грудь от него хорошо растёт.
Осталось мораль басни им донести:
- То, что вы делаете, и есть ваша жизнь. Сами из каждого своего деяния образуетесь, и свою жизнь плодами этих деяний до краёв наполняете. - Окинул взглядом территорию, на три метра вокруг них усеянную пустыми банками, окурками и плевками, и пожелал напоследок:
- Удачи вам в делах ваших, надежда России.
Испортил молодёжи удовольствие от посиделок и похромал себе дальше. Сыновья догнали меня, не сговариваясь, взяли за руки, приосанились. В ногу со мной старались шагать и изредка оглядывались гордо.
Издали заметил ещё одну молодёжную группу - на мокрой после дождя крыше гаражей трое парней и девчонка, возрастом на пару лет старше моих, задействовали в качестве качели толстый кабель, подводящий электричество от бетонного столба к гаражному ряду.
- Вот ведь, свинюки малые! Поубивает же их на горе родителям! - вырвалось у меня в сердцах.
Тут же сыновья, воодушевлённые недавним примером, вприпрыжку помчались восстанавливать конституционный порядок.
- Эй, вы, а ну, слазьте немедленно! - на бегу ещё тоненьким голоском скомандовал старший сын. Послушалась его вся группа и решительно стала спускаться с крыши.
"Меня они видели, так что если и наваляют "защитникам порядка", то не сильно". - Открыл я створки ворот, выгнал "Волгу" и пошёл в гараж переодеваться в рабочую одежду.
Обозначились на пороге сыновья, злые, как сто чертей, и недовольные друг другом. Младший покрасневшее ухо потирал, старший распухшую губу языком ощупывал - за что боролись, на то и напоролись.
- Будем работать или стоять будем памятниками неизвестной добродетели? - пошевелил я "защитничков". Молча взялись они за молотки.
Нет, родненькие и горячо любимые мои сыночки, не буду я грудью закрывать вас от вашей жизни и тем лишать удовольствия жить самим. Удовольствия отвечать за свои слова тоже не буду вас лишать.
Ваша жизнь, и ваше человечество это - вам самим с ними и разбираться. Приёмчикам, эффективно вред организму наносящим, учить остерегусь - без меня хватает учителей кровь реками проливать во имя добра и справедливости. И не по возрасту вам пока.
А то ведь, не подумав, раз только младшему сыну посоветовал дать в нюх обидчику, что на голову выше всех был в детсадовской группе и маленьких обижал. Так детсадовская группа уже первый школьный класс закончила, а этот самый Кирилл без лишних слов получает кулаком по носу от моего младшего, потому как продолжает всех задирать. Сколько раз уже в школу вызывали по этому поводу! Директрисе и классной руководительнице неудобно, видите ли, перед папой Кирилла - большим начальником и «спонсором» многих школьных поборов.
И мама на то есть, чтоб слёзы-сопли вам утирать да жалеть-утешать вас. Иные функциональные обязанности у меня.
Клин клином вышибают, этим и займёмся. Совсем не напрасно также рекомендуют при головной боли присесть на пчелу. А уж как неудачу потерпишь, только виктория и может душу успокоить. Бодрее дело пошло.
Доску со штабеля - на лаги, молотком железную скобу - в лагу, по клинышку "тюк-тюк", по доскам пройтись, чтоб шип в паз плотно сел, и ну гвозди колотить в три руки. Проколотили всю доску, скобы выковырнули: "Следующий, кричит заведующий". Любо-дорого музыку ту слушать было!
Во всяком коллективном труде наступает такой счастливый момент, когда становится и действует единым организмом многолюдный даже коллектив. И в тупейшем, казалось бы, деле - хождении строем - бывало, что сто воинов, шедших разнобойным стадом, безо всякой команды сами собой вдруг "возьмут ногу" и так дружно промаршируют, что потом удивлённо смотрят друг на друга: "Что это было"? И после всех уже до тошноты опротивевших повторений при отработке взаимодействия группы также вдруг даже пяткой левой ноги начинаешь видеть действия находящихся позади тебя и заранее знаешь, что предпримут те, кто находится перед тобой. Ну, а коли в бою кураж этот поймает коллектив, тут уж только держись: "погнали наши городских"!...
- Эй, мужички, вы здесь ещё не оглохли? - Не заметили мы даже, как появилась на пороге гаража наша "боевая подруга" с полиэтиленовыми пакетами в руках. - По всему городу стук ваших молотков слышен. Я вам поесть принесла.
Умяли по огромному куску рыбного пирога, запили крепким и горячим чаем из термоса и опять за молотки взялись. Речи быть не могло, чтобы на завтра отложить. И оставалось всего-то четыре доски, и зрители появились (дама, к тому же!) - навалились гурьбой.
Напоследок прибрались, подмели дочиста, в машине чейнджер включили на всю катушку, дверцы открыли для пущей громкости и хором "ламбаду" сбацали на новеньком полу гаража. "Есть такое дело"! - как любил говаривать мой отец в знак высшего своего одобрения.
Не дано человеку большего удовольствия в жизни, чем наслаждаться плодами дел своих! Ведь те же дети, само появление их на свет есть не что иное, как результат долгого, упорного и кропотливого труда!
18.06.06. Так упурхались вчера сыновья, что ложкой еле ворочали за завтраком. И у меня после трудотерапии колено почему-то опухло, но едва предложил я отсрочить мероприятие, тут же потребовали сыновья "продолжения банкета". Это - по-мужски. Да и перспектива маяться мыслями о грядущем судилище в самом разнообразном даже домашнем досуге никого не устраивала. Смена занятий, опять же, лучший отдых.
Вместо примитивного забивания гвоздей занялись мы расчётом и конструированием из оставшихся досок сложнейшего инженерного сооружения - стеллажа. Прониклись важностью поставленной задачи сыновья, изо всех сил стали припоминать, что мимо их ушей проскакивало на уроках математики, а мимо ушей старшего так и на уроке геометрии.
Во время обеда мамка, широко распахнув глаза и гордясь чадами, слушала жаркое профессиональное обсуждение ими строительных проблем. Не стал я докучать сыновьям воспитательной присказкой: "Когда я ем", ... - тем более что пищу потребляли они в процессе обсуждения бойко, и не давясь.
Личная заинтересованность - главная движущая сила научно-технического прогресса!
Только приступили к работе после обеда, как посыпалась бетонная крошка сквозь щели навесного потолка. "Тише, мыши, кот на крыше"! - Выглянули оба сына, оценили обстановку - и тут же назад. Побросали молотки, схватили "шабашки" (обрезки, которыми доски в штабеле были проложены) и выскочили из гаража. "Шабашки" — это уже оружие, пошёл я в дверную щель понаблюдать за развитием событий.
Нарисовалась на крыше вчерашняя компания. Под угрозой применения грубой физической силы все четверо хором стали оправдываться:
- А мы - что? А мы ничего не ломаем.
Но сыны были неумолимы и всерьёз изготовились к метанию предметов:
- Слазьте с крыши!
Ничего не оставалось компании, как спуститься на грешную землю. Постояли сыновья, понаблюдали, как удаляются побеждённые, и вернулись в гараж с носами, задранными до самого отвоёванного потолка. Хоть и со второй попытки, но отстояли конституционный порядок и с удвоенной энергией принялись они за работу.
Делов-то куча - возвести вертикальные стояки и меж них полки проложить. "Легкотня". - Сами рассчитали конструкцию, сами и претворяли её в жизнь сыновья. Для меня всегда было маленьким чудом, когда задумка после всех моих усилий вдруг становилась объектом материального мира. И у сыновей глаза светиться стали, едва чертёж с их каракулями под вжиканье ножовки и стук молотков стал обретать очертания в натуре.
Мелькнула раз тень у входа в гараж, мелькнула два, и появилась, наконец, девица из компании, изгнанной сынами с крыши. Потупив глазки, скромно спросила:
- А можно - мы тоже? - Осмелев, за спиной у неё пристроились и трое джентльменов.
Неистребима потребность созидания в человеках, и только тот склонен разрушать, кто сам ничего не создаёт!
Но маются от скуки детишки в городе летом, когда не получается у родителей вывезти их на "материк" - в лагерь, на море или к бабкам-дедкам. Ни один кружок или спортивная секция, из немногих оставшихся в городе после "перекройки", летом не функционирует. Родители материальные блага на работах добывают, а после работ и в выходные дни вместо того, чтоб в лесу (вот она, тайга, сразу за околицей начинается!) или на речке душу лечить-править, в телеящике просвет-надежду на будущее выглядывают или пойлом думы свои невеселые глушат.
Предоставленные сами себе и не обременённые никакими делами-заботами, чада либо заполняют досуг увлекательнейшими компьютерными играми, в самой основе которых смерть, кровь и разрушение, либо ищут приключения на свою голову. И, как результат, вырастают из белых и пушистых детворят убийцы-разрушители, готовые крушить всё и всех.
Не оставили им ни малейшего шанса сыновья:
- Это наш гараж.
Увы, не счёл возможным и я детский труд в личных целях использовать. Порекомендовал им искать точку приложения юных сил в своём домашнем хозяйстве, но ушли они, понурившись:
- Дома нечего делать".
Ко времени ужина, как и обещалась, пришла наша кормилица. Отужинали, под маминым руководством распихали весь накопившийся скарб «в порядок» - по свежеизготовленным полкам стеллажа (то-то просторно стало в гараже!) - и решили на разведку съездить: не появились ли грибы?
"Лёгкое облако встало над полем,
Тень побежала окрест.
Вот они, вечные счастье и доля,
Милых родительских мест". - Вот она, Якутия, как на ладони! С горки высокой далеко видна нескончаемыми волнами тайги и вращается навстречу зелёно-коричневыми лесными каруселями по обе стороны от бегущего под капот машины грунтового полотна дороги!
Так бы и ехали, куда глаза глядят, под ровный гул двигателя и стародавние песенки Олега Митяева и Александра Суханова. Пока вмиг не исчезло всё очарование, как от удара в самое сердце, от увиденной перед дорожным ответвлением таблички со страшной по смыслу надписью: "Въезд запрещён. Территория является частной собственностью"!
Сбавил я скорость, зашевелились очнувшиеся от ворожбы дороги сыновья, младший спросил: "Папа, а куда мы едем".
Ответил ему оптимистично:
- В светлое и счастливое будущее.
А самому вдруг захотелось немедленно забуриться со всей моей семейкой в такую глушь лесную, чтоб и случайно, как тех Лыковых, найти не смогли. Потом, лет этак через двадцать, выйти и поинтересоваться у населения: "А что за строй у вас нынче? Что от державы осталось, и как она теперь называется? Всю ли землю из-под вас выдернули, и на кого теперь трудитесь в поте живота своего? Во имя чего и где призывают нынче ваших сыновей головы класть"?
Грибам, конечно же, ещё рано было, но скрытную и коварную свою задачу я выполнил - проверил и состояние дороги, и технику на ходу, и себя в длительном одноглазом и одноногом управлении транспортным средством. Развернулись и поехали домой доедать грибы, что с прошлого года в морозилке ещё остались.
Однажды уже состоялся у нас с женой разговор на тему: «Назад, к природе»! Предложил я обосноваться для постоянного проживания где-нибудь подальше от цивилизации и благ её. Например, на гидропосту Вилюйского водохранилища.
Мол, работа немудрящая – измерять уровень, скорость течения и температуру воды, прочие метеорологические параметры да дважды в сутки передавать полученные данные по рации. Всё же остальное время чему хочешь, тому и посвящай. Хочешь, по договорам с госпромхозом и рыбзаводом пушнину-мясо-рыбу добывай. А не хочешь, так «спать ложись иль песни пой»! Правда, умолчал, что жить в лесу – само по себе уже работа.
Ответ жены был неожиданным:
- Мало тебе того, что твой пёсик жизни лишился? - Последующая её аргументация хорошо известными мне самому примером была до того простой, что крыть было нечем.
Супружеская чета, приехавшая в посёлок педагогами отрабатывать положенные молодым специалистам два года после окончания ленинградского ВУЗа, до того очаровалась Севером, что после отработки положенного срока подалась на гидропост, да ещё и с малолетним дитём.
Яд цивилизации не таким уж стойким оказался, и так вошли они во вкус, что не только выжили, а жили-поживали в своё удовольствие, раз в году только выбираясь в посёлок пополнить запасы, на плановые медицинские осмотры, а позже и на сдачу детишками (и второй детёныш у них в лесу родился) школьных экзаменов экстерном за весь учебный год. Причём, к приёму экзаменов у «Мауглей» педагогический коллектив поселковой школы готовился весьма основательно – родители не жалели ни сил, ни времени, ни средств, сея разумное-доброе-вечное в свои чада.
Но зато обнаружилась у детишек другая проблема – по прибытии в посёлок тут же заболевали они, и в тяжёлой форме протекали у них все, даже безобидные и свойственные детишкам их возраста, болезни. Совсем иной микроклимат в лесу, чтобы можно было безболезненно возвращаться из него обратно в напрочь отравленную цивилизацию. И пёсик мой, родившийся и проживший всю свою жизнь в лесу, тут же смертельно чумкой заболел, едва оказался в посёлке.
Под утро приснился короткий сон: стою на обрезе вертолётного люка и впервые в жизни боюсь прыгать. Синева вокруг до того густая, что и не заметил, как выплыл в неё. Не падал, а именно что плыл до самой земли, и от восторга сердце заходилось. А приземление - плашмя в болото, так что и ошмётки жидкой грязи во все стороны полетели...
Что бы значил сон этот?
Понедельник день тяжёлый.
19.06.06. - Как фамилия? - с порога спросил меня пожилой врач-уролог и, не дожидаясь ответа, подошёл со спины и влупил ребром ладони по левой почке. При всём желании не смог бы я ему ответить - сразу угадал он, что на левом боку чаще приходилось мне холод и сырость из земли в свой организм втягивать. Заслуженным доктором Якутии уролог оказался.
"Предчувствия его не обманули!" - совсем, как в мультике «Пиф-паф, ой-ой-ой!», что вчера на сон грядущий семейно просматривали. Засело так, что и высокая сольная партия зайца: "Моя любовь, моя морковь!" - всё крутится в голове, и откашливаться вынуждает. Баритон у меня. Тихий. В обычной речи прислушиваются даже. Пока не рявкну – тогда и люстры начинают покачиваться.
А тут хоть зарявкайся. "Вы нам свои законы не устанавливайте, капитан! Знаем мы ваши армейские порядки"! - заявили мне на заседании солидной комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав при районной администрации. Стыдно-то как! Ещё и в форме сдуру попёрся я на судилище это, как Виталий посоветовал.
Штраф вкатили: «За упущение в воспитании сына, выразившееся в умышленной порче чужого имущества». Хоть никто так и не смог объяснить мне: в чём заключалась порча имущества, на каком основании господин Подмышкин длительное время использовал казённую дворовую территорию для хранения останков своего личного имущества и посягал на права-здоровье малолетних граждан.
И второй штраф добавили - за высказанное мной мнение о комиссии и о них самих. А как же! За удовольствие надо платить.
Пёс с ним, несправедливым приговором этим, правду в судах не ищут. Мамку только жалко - на половину её медицинского жалования штрафы потянули.
"Аристократия помойки
Диктует моду на мораль.
Мне наплевать, а сердцу горько,
И бьёт по печени печаль". - И слюну не надо тратить на слова в дополнение к песенке Трофима, и просто невозможно "правду" сказать сыновьям об этой стороне медали, "глаза открывать" им на реальную действительность и тем отравлять души их юные.
Но заповедь: "Не тронь чужое"! - надолго усвоят теперь сыновья (и младшего сына прихватил я в воспитательных целях на заседание комиссии). Старший, кроме того, сразу правильный вывод для себя сделал - после судилища дома одел форму школьную спортивную и тренироваться побежал. Чтоб в другой раз не поймали.
Отливаются кошке мышкины слёзы. Как вспомню, что сам я в детстве вычуживал, так скупая мужская слеза наворачивается от жалости за пережитое мамой моей. Правда, до судейских приговоров дело не доходило и за гораздо более серьёзные мои прегрешения.
Вообще-то всё моё поколение в молодости было неугомонным, и, признаться, довольно-таки разгильдяйским. В школе (а набиралось гарнизонной детворы на полный класс, ещё и с лихвой) учились прилично, на олимпиадах призовые места занимали, и спортсмены-музыканты-певуны, но при этом такое отчебучивали, что учителя всех школ, где мы оказывались, просто стонали: никогда ещё такого класса не было! Причём, не только парни, но и девчонки "фестивалили" будь здоров как, в старших классах особенно.
Едва не турнули меня из комсомола в десятом классе, когда всем коллективом с уроков смылись кино про Фантомаса смотреть (хором тогда решили, но с меня, комсорга класса, спросили особо). Урок обществоведения, как назло, среди пропущенных оказался. Шуму много тогда было - впервые подобное случилось в городе.
Интересно также то, что весь наш класс в итоге рассосался по окраинам державы, в места всё больше прохладные и малонаселённые - Дальний Восток, Камчатка, Сибирь, Север европейской части России, Арктика и даже Антарктида. Из ребят только трое выбрали воинскую службу, хотя все желали, пока из Чехословакии не стали цинковые гробы поступать.
В училище - та же песня. Учебная группа была лучшей по успеваемости и спортивным достижениям и худшей по дисциплине не только на курсе, но и, как отцы-командиры утверждали, за всю историю существования училища. Лукавили, скорей всего, на испуг брали. Хотя, как ещё сказать!
Была такая традиция - отмечать пьянкой-гулянкой 1001-ю ночь учёбы-службы (на май месяц третьего курса она приходится). Из года в год командование училища всеми силами пыталось воспрепятствовать мероприятию, а курсантский состав с аналогичным рвением и армейской смекалкой - втихаря блюсти традицию.
Так это ж наша учебная группа додумалась всему городу заявить о том, что традиция жива! Во весь рост строящейся пятиэтажки нового учебного корпуса загодя вывели мы на стене юбилейные цифры смесью, наподобие напалма, и подожгли той сказочной ночью, одновременно запустив множество сигнальных ракет. Начальнику училища из окон его квартиры за три километра хорошо было видно.
Ну, и внутреннее устройство и распорядок дня гарнизонной гауптвахты мне хорошо были известны не только с точки зрения караульного.
Из всего выпуска училища единицы живы сейчас. Где же ещё, кроме "горячих точек", было быть таким?
20.06.06. Жизнь - полосатая. Вот только полоски у неё порой не белыми и голубыми, а черными и чернее чёрного бывают. Ещё не конец мукам моим больничным! По поводу припухлости колена и повышенных РОЭ-СОЭ в анализе крови прописала терапевт «горячее» - хлористый кальций в вены мои многострадальные вводить. К чему и приступила процедурная сестра с утра пораньше.
А всему виной - никудышная экология окружающей среды! В детстве достаточным снадобьем для лечения вечно драных локтей-коленок были прилепленный слюной лист подорожника или присыпка из дорожной пыли. И в более зрелом возрасте горсть земли способствовала заживлению глубоких даже ран. Теперь же потерся оперированной коленкой о рабочие штаны, и на тебе – воспаление. Куда катится мир?!
- Вы не пробовали себя в массаже? – временем позже поинтересовался я у молодой прелестной докторши.
- Мне и на своём месте неплохо, - ответила проктолог, натягивая резиновую перчатку на нежную свою ручку. Взобравшись на кушетку и со спущенными штанами становясь пред нею в унизительнейшую позицию, вспомнил я, как тяжко вздыхал Лис в «Планете людей» Сент-Экзюпери: "Нет в мире совершенства". Как я его понимаю!
- Папа, а мы уже помирились! - с порога выпалил младший из сынов, когда объявились они в палате после обеда.
- Что на этот раз делили? - поинтересовался я у него.
- Крышу, - последовал ответ. Старший сын развеял моё недоумение:
- Мы с Валиком помирились. - И позвал кого-то из коридора. - Валик, иди сюда.
В палату вошёл один из тех ребят, с кем у сыновей имели место быть наземно-воздушные сражения. Неуверенно поздоровался:
- Здрасьте, - и настороженно замер у порога. Поздоровался – само по себе уже хороший признак. А то ведь молодёжь нынче норовит за неодушевлённые предметы воспринимать старших, даже и лично им знакомых. Протянул я ему руку, представился, услышал более смелый ответ:
- Валентин.
- Мы теперь вместе гулять будем, - заявил младший сын, весьма довольный состоявшимся знакомством.
- По крышам? – съехидничал я.
- Нет, по крышам больше не будем, - твёрдо ответил Валентин.
- Чему теперь намерены посвятить свой досуг, молодые люди? – адресовал я вопрос вновь образовавшемуся коллективу.
- На великах кататься будем, - не очень уверенно ответил старший сын.
Хоть и полезно педали крутить, но не на городских же улицах среди чадящего выхлопом автотранспорта здоровья набираться! На городской площади, всегда заполненной прохожими, малолетними плохо-ходящими гражданами и колясками, не покатаешься. В крошечных двориках, сплошь уставленных частными машинами, тоже не сильно-то разгонишься. Не для людей город строился - для дыры в земле, из которой полезные ископаемые добывают-черпают. А детскую энергию, и немалую, девать куда-то надо и желательно в мирных целях.
Таёжных жителей, занятых сейчас высиживанием-вскармливанием потомства, лишний раз лучше не тревожить. Не говоря уж о том, что праздношатающиеся люди в лесу просто ни к чему - одна беда от них, и из года в год полыхает тайга. Вот и теперь, лето только началось, а уже запах лесного пожарища в воздухе, и белесой дымкой размыт горизонт, куда ни кинешь взгляд.
А вот остудиться у водоёма в наступившей тридцатиградусной жаре, поплавки удочек в воде пополоскать да от дурной крови избавиться - мошку подкормить, что несметными тучами вьётся по берегам - было бы очень даже кстати.
- Не смотаться ли нам на рыбалку в выходные, джентльмены? – Не успел я договорить предложение, как услышал:
- Я знаю, где червей можно накопать!
- А я знаю, где гольянов видимо-невидимо!!
- А я – где опарыши водятся!!! – и всю компанию словно сквозняком выдуло из палаты.
Так же точно резиновую лодку покупали три года назад. Попросил я продавца показать-проверить изделие. Вывалил он из брезентового мешка ворох сморщенной резины, стал ножным насосом её накрякивать – у сыновей глаза на лоб полезли от восторга, когда стала она принимать форму лодки.
Только спросил их:
- Ну, что – берём? – тут же вцепились они в леера с двух сторон, поволокли лодку через весь торговый зал к выходу, сшибая по пути зазевавшихся покупателей, и, пыхтя, как те лилипуты, что чемодан на верхнюю полку вагона громоздили, стали протискивать её в узкие магазинные двери.
- Подождите. Подождите! А чехол? А вёсла? А сиденья?! – Уже на полпути от магазина к машине догнал их продавец.
Мялся-маялся "Менингитник", с утра нарезал круги по палате, а только ближе к отбою решился - подошёл и, волнуясь, задал мне совершенно неожиданный вопрос:
- Как служить в армии?
- Служить - так не картавить. А картавить - так не служить! - Не задумываясь, выдал я ему рекомендацию.
Совсем не понял он сказанного и протянул обречённо и слегка картаво-таки:
- Меня всё равно призовут.
- Попробуй на альтернативную службу поступить. По компьютерным делам, - посоветовал я ему.
И услышал тоскливый ответ:
- Мама уже узнавала. Там надо три года санитаром в больнице работать.
Что тут скажешь? Никогда не понимал: зачем вообще призывают таких на воинскую службу? Какой, к чертям собачьим, из него защитник Родины, если и дня самостоятельно не прожил он с рождения?! Папа с мамой так надёжно оберегали-прятали его от жизни, что просто не в состоянии он жить без подпорок, не говоря уж, чтоб защищать что-то или кого-то! Чрезвычайно редко пробуждались характер или заложенное природой в таких вот ходячих трупах даже под угрозой их жизни. И мука мученическая гарантирована им самим и с ними от призыва и до самого «дембеля».
- Ты только не вздумай без спросу чужой зубной пастой пользоваться. За это в армии строго наказывают, - этим предостережением я и завершил свои наставления будущему воину.
Продолжение: https://dzen.ru/a/ZbUT7noFqAscYTEQ
