Час расплаты. 18+

Час расплаты.

Если мимо пройдет, говори — повезло,

Сеять хаос и дрожь — вот его ремесло,

Или сетью слов передергивать рот -

Квазимодо-урод, Квазимодо-урод.

группа Пикник — Серебра.

1.

Из динамиков старенького магнитофона лилась довольно тяжёлая музыка, что-то из современного металла. Под эти скрежещущие звуки трое парней работали с железом. Их мышцы поблёскивали от напряжения, а толстые канаты вен вздулись, грозя лопнуть. Тела покрывала плёнка пота.

— Сейчас закончу, а потом немного отдохну, — пропыхтел Марат, который занимался со штангой. — После чего останется ещё два подхода.

— Как раз я покончу с бабочкой, — ответил Мишка, усмехаясь своим мыслям.

Его тренажер стонал, скрипел, вздыхал, но исправно продолжал работать.

Наконец парень завершил. Поднявшись со своего места, он утерся банданой, которую стянул с головы.

— Уф, такое ощущение, что мои мышцы из железа.

— Да уж, и не говори, — согласился Альберт.

Приятель занимался тем, что качал пресс, пыхтя, будто какой-нибудь паровоз.

Михаил, которому в этом году стукнуло шестнадцать, подошёл к треснутому зеркалу, глядя на своё отражение. Довольно развитое не по годам тело с широкими плечами. Голову покрывали вьющиеся волосы. Вообще, многие говорили, что он чем-то напоминает Микки Рурка в молодости.

— Бляха муха, завтра понедельник.

— И что? — поинтересовался Марат, кладя штангу на место.

Он понюхал свои ладони, которые неприятно воняли ржавым железом, поморщившись.

— Да в эту гребаную школу…

— Да забей на неё. Предпоследний класс. Нам осталось совсем ничего.

— Да уж, совсем, — хмыкнул Альберт. — Пока ещё только осень.

— Пока осень, — пожал плечами Марат. — Но скоро будет зима, а за ней и весна. А после и другой год пролетит.

— Когда это ещё…

Мишка умолк, услышав скрип петель. Входная дверь в их подвал открылась, впуская четвёртого их приятеля.

— Бляха муха, Андрюха, тебя только за смертью посылать! — возмутился Марат, вытирая ладони о штаны, надеясь таким образом избавиться от неприятного запаха.

— Да эта курва, ну, из ларька, не хотела продавать.

Андрюха вытащил из пакета несколько бутылок с пивом, ставя на сколоченный из досок стол.

— Я ей блин говорю, слышь, тебе что сложно?

— А она, — поинтересовался Мишка, закуривая.

Он приглушил слегка звук магнитофона, так что певец надрывался теперь не так громко.

— Типа, не положено продавать спиртные напитки несовершеннолетним.

— Коза, — сплюнул Альберт.

— Угу. А я ей, слышь, пиво, какой же это алкоголь? Так, лёгкий лимонад. Говорю, слышь, Люська, я же не прошу тебя продавать водяру.

— И что дальше?

Андрюха махнул рукой.

— Да ничего. Послал эту курву к такой-то матери, и отправился к Маринке. Она продала без проблем, правда, идти пришлось аж до угла Советов.

— Зря ты это, — покачал головой Мишка.

Он медленно выдохнул из себя клуб дыма, ощущая, как медленно остывает тело. Мышцы казались уже не такими напряжёнными.

— Эта овца нам ничего больше не захочет продать.

— Да ну её к херам.

Андрюха взял одну из бутылок, хлопнув крышкой о край стола, после чего надолго присосался к горлышку. Лишь его кадык дёргался вверх-вниз.

— Матерь так во все… Хм, ох, тля, как же хорошо.

— Дай сюда, — потребовал Мишка.

Взяв бутылку, парень также приложился к горлышку. Потом, когда внутри содержимого совсем не осталось, задымил новой сигаретой. Ведь курение и пиво, это святое.

Покончив с принесённой выпивкой, четверо парней больше не стали возвращаться к занятиям. Они натянули куртки, решив, что, пожалуй, на сегодня хватит. Девять вечера. Время уходить.

— Домой? — поинтересовался Андрюха.

— Ты чё, с ума сошёл? Поднял бровь Марат. — Время ещё совсем детское.

— А куда тогда?

— Мишка погасил свет, выходя последним. Он навесил старый замок, с трудом повернув ключ.

— Не знаю, — ответил он за приятеля. — Может, прошвырнёмся по улицы.

— Угу, — согласился Альберт. — Сходить до педухи. Там обычно каждый вечер собираются разные цыпочки.

— Смотри не отгреби от их парней, — ухмыльнулся Андрюха, поднимаясь по лестнице наверх.

— Кто? Я? Ты, наверное, шутишь?

угу.

— Ладно, хватит вам трепаться, — оборвал их Мишка. — Двинули к педухе. Но вначале пройдём по аллее.

Приятели согласились, так как именно Мишка являлся их негласным лидером. Именно он говорил, медленно, размеренно. И всегда последнее слово оставалось за Мишкой. Как он решит, так и будет.

— Кстати, — проговорил он, закуривая очередную сигарету. — Я не сообщал вам, что купил билеты на следующий месяц?

— В каком смысле? — не понял Альберт.

— На хоккей что ли?

Андрюха остановился, прочищая нос.

— Какой, к хрену, хоккей. Купил билеты на концерт Стефана.

— того самого? — изумился Марат, уточняя.

Стефан являлся вокалистом одной очень популярной рок группы. И в следующем месяце очередной концерт должен был состояться в красном театре. По белокурому рокеру сходила с ума вся страна, и не только девчонки.

— Угу, он самый, — подтвердил Мишка с невозмутимым видом.

— И как тебе это удалось?

— Смог заказать билеты через интернет. Наверное, просто повезло, что успел их приобрести.

— И сколько?

Мишка сплюнул.

— Четыреста рублей.

— Да я о билетах. Сколько купил?

— Два.

— Угу, — кивнул самому себе Андрюха. — С Серегой поедешь?

Сергей был младшим братом Михаила. Впрочем, его старшинство не особо далеко убежало. Всего на двенадцать минут. После рождения первого сына, у измученной мамочки появился и второй. Братья росли, не особо похожие друг на друга. Мишка был подвержен компаниям, а Сергей всё больше в одиночестве. Мишка пользовался спросом у Девчонок, чего нельзя было сказать о младшем брате. Мишка без лишних слов бил в морду, а Сергей вначале предпочитал во всём разобраться, за что и был часто бит. Хотя, для отмщения имелся старший братик, который стоял за младшего.

Пройдя микрорайон насквозь, четвёрка парней перешла дорогу, выходя на аллею. Из темноты показалась громадина кинотеатра. Правда, уже лет десять он не работал. Если народ хотел посмотреть новый фильм, то надо было отправляться в центр города, где всё ещё оставался последний из кинотеатров. А этот же… Ну, в нём устроили бар, стриптиз клуб и ещё что-то там. Впрочем, кого попало внутрь не пускали. Обычным смертным вход туда заказан. Лишь городская элита, что подкатывала на дорогих автомобилях, имела права войти.

Проходя мимо зелёного Лексуса, Андрюха плюнул на лобовое стекло, глядя, как слюна медленно начинает сползать вниз, к дворникам.

— Детский сад, тля, — усмехнулся Марат.

— Нехрен здесь ставить свои тачки, — отозвался приятель. — Они меня бесят.

— Ты гляди какой нервный.

— Слышь, чепушило! — послышался от кинотеатра недовольный голос.

Четверо парней замерли, поворачиваясь к кричавшему.

— Ты сейчас этот свой плевок языком слижешь.

К ним приближалось пятеро друзей, хорошо одетые, со зверскими физиономиями. Посетители бара, стрип клуба, или ещё чего-то.

— Ты это мне? — театрально изумился Андрюха, переспрашивая.

— А тут ещё кто-то есть из гомиков?

— Ты бы не вопил, как баба, — посоветовал ему Мишка, незаметно надевая кастет.

— Ты это мне, мелкий?

Парень явно не разглядел соперника. Тот был гораздо крупнее и выше того, кто сейчас приближался. Мишке можно было дать не шестнадцать, а все двадцать.

— Да, приятель, я смотрю, ты ещё туго соображаешь.

Мишка сплюнул, демонстративно целясь в Лексус. Плевок плюхнулся на капот.

— Мочи этих уродов! — взвизгнул тот, кто, по-видимому, являлся владельцем автомобиля.

Пятёрка ринулась вперёд, но тут же получила достойный отпор. Мишка двинул кастетом в рёбра. Противник громко взвизгнул, а потом отскочил назад, падая на землю. Марат и Альберт мутузили одного, превращая его лицо в кровавую кашу. Лишь двое налетели на Андрюху, заставляя того пятиться.

К приятелю поспешил Мишка, подлетая и ударяя кастетом по почкам. Парень отшатнулся, сгибаясь пополам. Следующий удар, но уже оставшемуся. Зубы вместе с кровью разлетелись в разные стороны.

— Хватит! — скомандовал Мишка.

Он осмотрелся. Марат с Альбертом прекратили мутузить своего противника. Вся пятёрка парней была выведена из строя, и для этого понадобилось не так уж и много времени. Всего несколько секунд.

— А теперь уходим.

Перед своим бегством, Мишка треснул тяжёлым ботинком по автомобилю, разбив правую фару. Та разлетелась, попадав осколками на асфальт.

Пара мгновений, и четверо парней исчезли, слившись с ночной мглой. Лишь постанывающие и обливающиеся кровью проигравшие остались лежать, стеная, и кидая вслед проклятия.

— А ничего мы их! — возбужденно говорил Андрюха.

— Да уж, — усмехался Марат, поглядывая на свои кулаки.

— Видели, как я того урода…

— Мы видели, как тебя два урода, — хохотнул Альберт.

— Это было в самом начале, а потом я их.

— Да? А мне показалось, что их сделал Миха.

— Главное, чтобы они не запомнили наши физиономии, — потёр подбородок Альберт.

— Не надо делать в штаны. Темно, да вдобавок мы вломили им так, что они вряд ли вспомнят наши лица.

Парни прошли мимо круглосуточных ларьков, в которых можно было купить всё что угодно, начиная от порнофильмов, и заканчивая дешёвыми сигаретами без акцизки, или порцию травки.

— Бабло у кого-нибудь есть? — поинтересовался Марат, оглядывая приятелей.

— Не, а чего?

Альберт пожал плечами, демонстративно выворачивая карманы.

— Да блин, одна тёлка сейчас смс прислала. Короче, набил ей стрелку, а презика нет.

— Ну так без него, — усмехнулся Андрюха, в глазах которого читалась зависть.

— Угу. Мне прошлого раза хватило. Да и мать потом весь мозг проела. Как же так? Ну как ты мог? Ладно, придётся обойтись без него.

Быстро попрощавшись, Марат двинулся по Коммунаров, уходя в сторону лимана. Трое же приятелей, постояв какое-то время возле ларьков, решили идти дальше, благо, что педучилище уже вырисовывалось из темноты. Слышался даже девичий хохот, который разносился в темноте, будто звон колокольчиков.

2.

проснулся Мишка от звона будильника, который находился на прикроватной тумбочке. Хлопнув по кнопке выключения, парень какое-то время лежал, тупо пялясь в потолок. Потом, в конце концов, тяжело вздохнув, со стоном сполз с кровати, принимая сидячее, а после и вертикальное положение.

— Будь неладен этот понедельник, — пробормотал он, ероша свои волосы.

В комнату заглянул Сергей, который выглядел довольно бодро. Впрочем, брат всегда просыпался легко, не страдая недостатком сна. Он уже к этому времени успел посетить ванную комнату, и теперь готовился к завтраку.

— Встал? — поинтересовался он.

— Угу, — промычал Мишка, почёсывая голый живот.

Парень широко зевнул, бросая взгляд за окно, где вовсю занимался рассвет. Уже слышалось пение птиц, а также рёв транспорта, который доносился с проспекта.

— Лучше бы и не вставал.

Прошлёпав на кухню, Мишка уселся за стол, где к этому времени был готов завтрак. Отец сидел напротив, держа в руках газету, попивая мелкими глотками чёрный кофе. Мать возилась возле плиты, что-то готовя.

— Ты вчера пришёл довольно поздно.

Отец не спрашивал, а констатировал. Он даже не оторвал глаз от чтения, уставившись в строчки на газете.

— Есть такое дело, — кивнул Мишка, принимаясь за яичницу.

Рядом сидел Сергей, также лопая, правда, не так быстро, как старший брат.

— Снова шатались по улице?

Это была уже мать.

— Не, были в подвале, работали с железом.

— И поэтому от тебя вчера несло алкоголем. Наверное, вкусное было железо. Такое жидкое.

— Немного выпили с приятелями. А чего? Вчера же было воскресенье.

— Поэтому ты сегодня поднялся, будто побывал на том свете.

Вчера действительно Мишка выпил слегка больше, чем планировал. Ему оказалось мало того, что принёс Андрюха. Пришлось докупить пива, так как они все-таки познакомились с девчонками, которые оказались полными дурами. Они ржали над каждой тупой шуткой. Мишка заподозрил, что с ними не всё в порядке. Возможно девчата уже приняли на грудь, или просто обкурились какой-нибудь дряни, вот их и плющило. В конце концов, ближе к полуночи, приятную компанию пришлось оставить, так как завтра надо было двигать в школу.

Покончив с завтраком, Мишка поставил грязную тарелку в раковину, направляясь в ванную. Он даже не подумал помыть за собой посуду, как это делал отец и Сергей. Не мужское это дело.

Отлив вчерашнее пиво и почистив зубы, парень неспешно оделся, появляясь из своей комнаты. За плечом болтался рюкзак, а на голове находилась прежняя бандана. Натянув кроссовки, Мишка дождался Сергея, пока тот шнуровался, а после оба брата покинули квартиру, выходя из подъезда.

Погода оказалась сырой, промозглой. С неба капал мелкий дождик, а тяжёлые тучи, что нависли над городом, грозили разродиться ещё большей водой, чем падала сейчас.

— Как вчера покутили? — поинтересовался Сергей, выходя на тротуар.

— Да никакого кутежа не было, — отозвался брат. — Так, потаскали немного железа, потом вломили пятёрки придурков, а итогом стало знакомства с какими-то дурами.

— Подрались? — уточнил Сергей.

— Не подрались, а вломили, — поправил его Мишка. — Придурки сами виноваты.

— Я даже в этом и не сомневался, — с ехидством в голосе протянул младший брат.

Мишка взглянул на Сергея, но ничего не сказал.

Показалось здание школы, трёхэтажное, из белого кирпича. Возле входа толпилась мелочь в виде первоклашек, которые с громким воем бегали друг за другом, играя в латки. Впрочем, некоторые из них стояли спокойно, уткнувшись в свои гаджеты.

— Какой у нас сегодня первый урок?

— Алгебра, — отозвался Сергей. — В сорок шестом кабинете.

— Сорок шестой?

— Третий этаж, — подсказал брат, отлично зная, что Мишка не запоминал цифры.

— Мм, снова эта старая сука будет е**ть мозги.

— Нужно просто делать домашку.

— На кой?

— Хотя бы для оценок.

— А ты её сделал?

— А как же, — заверил Сергей.

— Вот и отлично. Потом дашь списать.

Младший брат пожал плечами, привыкший к этому. Мишка никогда не занимался домашней работой, предпочитая списывать у Сергея. Ведь тот учился, если не хорошо, то прилично.

Поднявшись по ступеням, оба парня прошли внутрь. По ушам сразу ударил гул голосов. В школе бурлила жизнь. Множество воплей, звонков от телефонов и просто музыки. Девчонки, что были постарше, сидели на лавках, делясь впечатлениями от проведённых выходных. Они проводили взглядом Мишку, который прошёл мимо них вразвалку, небрежно кивнув им, будто они ничего не значили для него.

Поднявшись на третий этаж, Мишка встретился со своими приятелями. Пожав им руки, он поинтересовался у Марата, как тот вчера провёл время.

— Не спрашивай, — отмахнулся тот.

— Чего так?

Рядом стоял Сергей, слушая разговор приятелей, но не встревая.

— В самый ответственный момент, когда всё должно было произойти, припёрлась её мамаша. Короче, эта корова обломала весь кайф. Пришлось спешно натягивать шмотки, а после покидать уютное гнездышко.

— Ну ты даёшь.

— Лошара, — гоготнул Андрюха.

Марат замахнулся на приятеля, но четвёртый товарищ в притворном ужасе закрылся обеими руками.

— Прошу, только не бей. Всё что угодно, но только не рукоприкладство. Твоя рука тебе ещё понадобится для другого, особенно после вчерашнего.

— Ах ты тощий уродец!

Приятели громко заржали, наблюдая за этой сценой.

В этот момент по всей школе зазвенел звонок, который означал… Впрочем, все знали, что он означал. Пришло время нудного времяпровождения.

— Ладно, двинули на эту чёртову алгебру, — вздохнул Альберт.

Пятеро парней двинулись к классу, входя внутрь. Некоторые парты были уже заняты учениками, но не последние. Сергей почти сразу отсеялся, усевшись к Славе, возле окна, а Мишка плюхнулся на своё место, подальше от учителя.

Достав из рюкзака тетрадь и учебник, парень уставился на доску, как баран на новые ворота. Кто-то на ней написал матерное слово. Хотя один из хорошистов уже спешил удалить эту нецензурную надпись. Впрочем, почему один из? Эта была Яна Трофимова, отличница, и просто симпатичная девушка, вот только редкая зануда. Мишка пытался с ней что-то замутить, но потом все-таки плюнул, переключившись на другую одноклассницу.

Через пару минут в класс вошла учительница алгебры, пожилая женщина с седыми волосами. Её сморщенное лицо густо покрывала пудра, а губы выделялись своей краснотой, будто у вампира. Она почему-то Мишке напоминала труп, который плохо загримировали перед похоронами.

Все ученики поднялись, приветствуя учителя. Все, кроме четвёрки парней, которые продолжали сидеть с наглым видом, покачиваясь на стульях. Плевать они хотели на эти дурацкие правила. Они не станут отрывать свои задницы, чтобы поприветствовать эту старую каргу.

— Присаживайтесь, — кивнула учительница.

Класс с грохотом плюхнулся на место.

— Кто сегодня дежурный? Все на месте?

Поднялся Олег, высокий парень с пробивающимися под носом усиками, который и ответил, что отсутствующих сегодня нет.

— Интересно, чего он не уберёт свою поросль под носом? — поинтересовался Марат, сидевший рядом с Мишкой.

— Наверное, думает, что выглядит таким образом старше, — ответил тот, лениво оглядывая класс.

— А по-моему, он выглядит, как полнейший кретин.

Урок толком ещё не успел начаться, как в дверь постучали, а потом в помещение сунулась классный руководитель, Влада Сергеевна.

— Сидите, не вставайте, — махнула она рукой. — Извините, Елена Павловна.

Она кивнула учителю алгебры.

— Я займу всего пару минут. Надо сделать объявление.

— Конечно, — кивнула Елена Павловна, утыкаясь в классный журнал, что-то в нём отмечая.

Влада Сергеевна, женщина сорока с небольшим лет, выглядела довольно прилично для своего возраста. Подтянутая фигура, грудь, на которую обращали внимания многие из учеников, а самое главное, так это симпатичная мордашка.

— Эх, я бы ей вдул, — вздохнул Марат.

Мишка покосился на приятеля, слегка улыбнувшись.

— Ребята, — начала она, чуть повышая голос, чтобы её слышали все. — В среду состоится поездка в город Витязь. Школе предоставили автобус, на котором мы сможем отправиться в музей. Этот музей поистине удивительный…

— В какую среду? — перебил её Альберт, который сидел за соседней партой, рядом с Андрюхой.

— В эту среду, то есть послезавтра.

— А сколько стоит поездка?

— Сто рублей.

Влада Сергеевна принялась расписывать достоинства этой поездки, рассказывая о музее, который был посвящен истории края. Рассказ занял не пару минут, а около пяти.

Сидя за партой, Мишка размышлял, что лучше поехать в эту поездку, чем посещать школу. Да вдобавок именно в среду намечалась контрольная по физике.

— И чего ты думаешь? — спросил Марат, слегка толкнув локтем приятеля.

— Думаю, что надо ехать, — также тихо ответил тот.

— Ага. Физика?

— Именно.

Поведав всю информацию, Влада Сергеевна удалилась, сказав, что кто захочет, тот может принести деньги после уроков, благо, что она будет в школе до самого вечера.

— Ребята, только я вас прошу, не тяните с этим. Мне нужны списки тех, кто поедет уже сегодня.

— Можете смело записывать меня, — подал голос Марат.

— Ты вначале принеси деньги, а потом уже запишу, — ответила с мягкой улыбкой классный руководитель.

— Не сомневайтесь, — пообещал парень. — Да хоть сейчас.

С этими словами приятель извлёк из кармана две бумажки по пятьдесят рублей.

— После урока зайди в учительскую, — отмахнулась Влада Сергеевна, покидая класс.

Урок прошёл самым обычным образом. Елена Павловна пыталась вдалбливать новую тему, которую Мишка пропускал мимо ушей. Потом она вызвала к доске некоторых неудачников, принимаясь закреплять материал. Те, чуть ли не со слезами смотрели на учительницу, мысленно проклиная её.

В конце концов, раздался звонок, и ученики, побросав учебники в рюкзаки, двинулись прочь из класса, спеша на перемену. Кому-то не терпелось покурить, иным же надо было ответить на сообщение.

Четвёрка парней, а вместе с ними и Сергей, подошли к учительской, где их уже ждала Влада Сергеевна. Они передали ей деньги, а в ответ их внесли в список.

— Вот и отлично, — усмехнулся Андрюха, покидая учительскую. — Теперь можно положить громадный болт на физику.

Но парни ещё не знали, что их будет ожидать в среду. А если бы каким-то образом проведали, то со всех ног бросились бы на урок, наплевав на поездку. Ведь вернуться смогут не все. Далеко не все из их класса.

3.

Ребята собрались в среду утром, возле школы. К этому моменту там уже находился красный Икарус, который успело потрепать время, а также плохие дороги. Возле автобуса курил водитель, мужчина лет пятидесяти, с редкими волосами. То, что всё ещё оставалось, он зачёсывал на лысину, думая, что от этого не так будет заметен плешь. Но, увы, выглядело просто смешно, если не сказать больше.

Приблизившись к автобусу, Мишка закурил, пуская дым вокруг себя. Он не обращал внимания на Владу Сергеевну, которая с неодобрением поглядела в его сторону. Рядом мялся младший брат, дожидавшийся, когда же наконец их запустят внутрь. Как-никак, на улице стоял не май месяц. Дождь по-прежнему моросил, как вчера и позавчера. Погода не собиралась становиться по-осеннему стабильной.

Через несколько минут подошла тройка парней, останавливаясь возле Мишки. Все они уставились сонными глазами на Икарус, на водителя и классного руководителя, который ехал с ними.

— Я даже похавать не успел, — пожаловался Альберт, чувствуя, как в животе жалобно урчит.

— Вставать надо раньше, — ответил Андрюха.

— Издеваешься? Куда ещё раньше?

Часы показывали начало шестого утра. На улице стояла темень, сырость и прохлада. Хотелось улечься в тёплую постель, завернувшись в одеяло, и спать, спать, спать. Даже автомобилей в этот час было не слишком много, а о прохожих, и говорить не приходилось.

— Все на месте? — послышался голос классного руководителя.

В ответ раздалось нестройное мычание.

— Ладно. Тогда входите внутрь, а я буду сверяться со списком.

Ученики медленно выстроились в нечто подобии очереди, проскальзывая в тёплый салон, занимая места.

— Кто сядет на последние сиденья, тот получит в глаз, — пообещал Марат.

Здесь был не только одиннадцатый класс, а ещё и другой, параллельный. К удивлению Мишки, людей собралось не так уж и много. Человек двадцать, никак не больше. Он думал, что от желающих отбоя не будет, а вышло вон как. Впрочем, как говорится, меньше народа, больше кислорода.

— Не повезло тем, кто сегодня пишет контрольную, — осклабился Андрюха, ёжась от утренней прохлады.

— Пускай пишут, лохи, — ответил Альберт.

— Нам тоже придётся писать, — заметил Сергей.

— С чего вдруг? — уставился на Мишкиного брата Андрюха.

— Да с того, — пожал тот плечами. — Скорее всего, нам её дадут позже, может в конце недели, или в начале следующей. Я слышал, как об этом говорил физик.

— Старый мудак, — буркнул себе под нос Альберт. — И какого хрена тогда я еду?

Наконец погрузка была завершена, и народ разместился в длинном салоне, устроившись удобно в креслах. Четвёрка ребят уселась на задних сиденьях, а Сергей плюхнулся рядом со Славой, парнем, с которым сидел за одной партой.

— Прикольно, — проговорил тот.

— Что именно? — поинтересовался Сергей, глядя на экран своего айфона.

— Я никогда не был в краевом музее.

— Да уж.

Сергей ответил на сообщение в социальных сетях, а потом покосился на Славу. Парень не разделял восторга одноклассника. Да, музей, это конечно хорошо, но не идеально. Ему бы лучше подошёл бассейн, или парк аттракционов, которым славился город Витязь.

Икарус медленно тронулся, пыхтя и жалобно вздыхая. Автобус вырулил от школы, выползая на тёмную дорогу с редким транспортом. По стёклам били многочисленные капли дождя, оставляя на гладкой поверхности ручейки, которые исчезали где-то внизу. Заиграло радио.

Оторвавшись от телефона, Сергей осмотрел салон. Прямо напротив него сидело двое парней, а ещё дальше, Трофимова и Захарова. В передних рядах примостилась Влада Сергеевна и Аня Рогова. Остальные же предпочли занять места позади.

Ближе к восьми часам заиграл рассвет, и стало немного светлее. Тени медленно отступали, а мир постепенно обретал свои краски. На дороге появилось гораздо больше транспорта. Навстречу проносились легковые автомобили, а также тяжёлые фуры, которые перевозили различные товары.

Сергей не заметил, как задремал. Впрочем, он такой был не один. Многие кемарили, так как не успели толком выспаться за ночь. Рядом посапывал Слава, повесив свой гриб, и слегка похрапывая. Его голова моталась в такт движения автобуса, раскачиваясь из стороны в сторону.

Вывел Сергея из состояния дрёмы громкий скрип тормозов. Икарус останавливался. Парень подумал, что они уже приехали, но нет. Взглянув в окно, он увидел лишь лес, который тянулся по обеим сторонам.

— Что такое? — поинтересовался Слава, потирая глаза.

— Без понятия.

Дверь поползла в сторону, и в салон пробрался холод. Внутрь вместе с утренней прохладой проникли и две девушки. Одна блондинка, другая же брюнетка. Обеим около тридцати.

— Не подкинете до посёлка Грызлова? — поинтересовалась блондинка с наглым лицом.

Водитель пожал плечами, а потом утвердительно кивнул.

— Все равно мимо будем ехать.

— Вот спасибо.

Обе девушки сели неподалёку от Влады Сергеевны, стряхивая с курток капли воды. Они тихо о чём-то заговорили. Было видно, что классному руководителю это не понравилось, что водитель подбирает на дороге кого попало.

— А они даже ничего, — осклабился Слава. — Сразу обе. Но блондинка гораздо симпатичнее.

— Угу, — согласился с ним Сергей, которому больше понравилась брюнетка.

Автобус снова тронулся, быстро набирая ход. Несколько минут, и красный Икарус несся не меньше шестидесяти километров в час.

— Девчата, а у вас имена есть? — поинтересовался водитель, поглядывая на попутчиц.

— Я Оксана, — ответила брюнетка. — А эта моя сестра, Елизавета.

— Мм, интересно, и зачем же вам в Грызлова?

— Бабушке пирожки везём, ответила не слишком дружелюбно блондинка. — У нас их полные рюкзаки.

Оксана толкнула локтем сестру, чтобы та не слишком сильно выступала.

Мимо пронеслась и осталась где-то позади маленькая деревушка, и снова потянулся лес. Вообще деревьев в этих местах было много. Лес тянулся до самого Витязя, окружая город, и уходя дальше, оканчиваясь возле самых гор. Раздолье охотникам, грибникам и браконьерам.

Устав разглядывать двух девушек, Сергей перевёл взгляд на свой телефон, включая на нём фильм. «У холмов есть глаза», это было любимым его ужастиком. Парень принялся смотреть, следя за сюжетом, хотя и знал его наперёд, так как видел это кино не один десяток раз.

— Нет, я больше люблю комедии, — покачал головой Слава. — Ну или фантастику.

Сергей хотел ответить, что его никто не заставляет смотреть, но решил промолчать. У каждого разные вкусы, а вступать в дискуссию не имело смысла. Все равно каждый останется при своём мнение.

Спустя минут тридцать, автобус снова остановился. Они находились возле Грызлова, где девушки должны были выйти.

— Спасибо вам, — проговорила Оксана, благодарно улыбаясь.

Девушка попыталась протянуть водителю банкноту, но была остановлена сестрой.

— Ты чего делаешь? — спросила Елизавета.

Водитель же, который успел нацелиться на денежную купюру, замер в нерешительности.

— Ну, за проезд, — отозвалась Оксана.

— Вот ещё, — фыркнула Елизавета. — Это не рейсовый автобус, чтобы платить.

Сергей про себя подивился такой наглости. Он бы так не смог.

— А вам должно быть стыдно, — обернулась блондинка к ошеломлённому водителю. — Не надо подбирать на дороге кого попало. Мало ли что? Как-никак, вы перевозите детей.

Схватив Оксану за руку, Елизавета вытянула ту из салона, под дождь. Вскоре обе девушки зашагали к виднеющимся строениям.

— Вот тебе и благодарность, — пробормотал водитель, закрывая дверь. — Наглая она какая-то. Подвёз их, а потом ещё виновным оказался. Ну и люди пошли. Вот и делай после такого добрые дела.

Он бормотал ещё долго что-то себе под нос, по-видимому, находясь под впечатлением от такой наглости. Влада Сергеевна же, похоже, была полностью согласна с блондинкой. На её лице без труда читалось несогласие с водителем. Ему платили за то, чтобы он доставил школьников в Витязь, а не подбирал кого попало.

— Жаль, что они сошли, — вздохнул Слава, пялясь в окно на проносящийся со скоростью света пейзаж. — Симпатичные девушки, а особенно блондинка. А глаза, такие голубые, прямо как…

Сергей не стал слушать одноклассника, втыкая в уши наушники. В динамиках зазвучала музыка. Фильм по какой-то причине смотреть больше не хотелось. Да и экран слишком маленький. На нём только портить зрение.

Сергей смог размять ноги через несколько минут, когда произошла новая остановка. Но на этот раз вполне ожидаемая. Они остановились возле небольшого рынка, который располагался прямо на трассе. Народ потянулся прочь из автобуса, теряясь среди людского потока, направляясь в туалет, а некоторые и к торговым лоткам.

Сергей, купив себе шаурму, принялся быстро лопать, так как не хотелось лезть в автобус с едой. Пока он поглощал то, что находилось у него в руке, разглядывая людей. Кто-то тащил на плечах мешок с картошкой, другие же торговались, пытаясь купить подешевле лук. Некоторые из его одноклассников, в том числе и брат со своими приятелями, удобно устроились в кафе, заказав себе пиво. От дождя их скрывали зонтики, что имелись над каждым столиком. А холод? Да что холод, когда имеется пиво.

— Ты будешь? — спросил Мишка, показывая на бутылку.

Сергей отрицательно покачал головой, отворачиваясь.

Он столкнулся взглядом с Яной Трофимовой, той самой, за кем пытался ухаживать брат, но потом плюнул на всё это. Девушка находилась возле автобуса, по-видимому, дожидаясь, когда поездка продлится дальше. Кроме неё там стоял Жора, толстый парень с кудрявыми волосами. Его все так и называли, толстый, или толстяк. Влада Сергеевна отсутствовала, исчезнув в неизвестном направлении. Лишь водитель продолжал пыхтеть, воняя папиросами, глядя на множество людей с равнодушием и о чём-то думая.

Покончив с шаурмой, Сергей вытер руки о платок, после чего походил немного по рынку, разглядывая товары, в основном съедобного характера. Наконец это занятие ему быстро надоело, и парень вернулся к автобусу, начиная ждать всех остальных.

Первой из толпы вынырнула классный руководитель, а следом и несколько ребят. Последними же пришла четвёрка парней, во главе с Мишкой.

— Все собрались? — окинула взглядом ребят Влада Сергеевна. — Так-так, входим в автобус по одному. Я буду считать.

— Руки за спину? — поинтересовался Марат.

— Нет, за голову, — улыбнулась женщина.

Сергей первым юркнул в автобус, занимая своё место. Через пару минут припёрся Слава, плюхаясь возле окна. Сергей подумал, не отсесть ли ему, благо, что места хватало, но потом мысленно махнул на это рукой.

4.

Леонид Ильич проработал на этом маршруте не один год. Наверное, он бы смог провести свой автобус до Витязя с закрытыми глазами. Ему была ведома каждая кочка, каждая выбоина, которая встречалась на пути. Он мог вести свой Икарус, а думать о чём-нибудь своём, так как руки действовали на автомате.

Мужчина мысленно продолжал возмущаться действиями этой блондинки, которая его обругала. Он планировал немного заработать, так, чтобы хватило на сигареты, но вот же проклятая девка…

— Ладно, ещё не вечер, — пробормотал он себе под нос.

Леонид Ильич слегка сбавил скорость, и автобус тут же обогнал серебристый внедорожник, исчезая где-то впереди, становясь маленькой точкой на горизонте. Потом мужчина вывернул руль, съезжая с трассы, переходя на довольно плохую дорогу.

— Вы это куда? — поинтересовалась неподалёку сидевшая учительница, которая зорко следила за его действиями.

— Ну вы же хотите быстрее попасть в Витязь? — накинулся на неё водитель.

Мужчина решил не защищаться, а нападать. Да и настроение, честно сказать, было хреновое, а тут ещё что-то с животом. Возможно не свежие котлеты, которыми снабдила его супруга.

— Музей там, и всё такое?

— Ну да, — медленно кивнула Влада Сергеевна.

— Вот, — назидательно поднял вверх палец мужчина. — А я о чём говорю.

— Я вообще не понимаю о чём вы говорите. Вы так и не ответили, почему свернули с трассы.

— Этот путь намного короче. Да, дорога здесь плохая, но за то в Витязе мы будем на сорок минут раньше. Вас разве это не устраивает?

— Ну… — протянула задумчиво женщина.

Леонид Ильич не стал говорить об истинных целях, а точнее о махинациях с топливом. Зачем об этом знать совсем посторонней женщине, а он… Ну, а он окажется в наваре. Да, ведь деньги выплачены, а каким путём он поедет, это никем не оговаривалось.

— Чёрт, — вздохнул мужчина, хватаясь одной рукой за бурлящий живот, который пучило от газов.

— Наверное, вы правы, — наконец проговорила Влада Сергеевна.

— Конечно прав. Я этой дорогой ездил не один раз.

Здесь водитель лукавил, говоря, что ездил не один раз. Если быть честным, то только однажды, много лет назад, когда дорога пользовалась спросом, а трассы ещё не существовало. Уже потом, появился более удобный путь, который вёл через множество деревень, о старой дороге многие забыли, не решаясь портить собственный транспорт. Все, но только не Леонид Ильич, вспомнивший о ней именно в этот день, решив немного заработать.

Трасса осталась далеко позади, вместе с шумом многочисленного транспорта. Автобус катил в одиночестве, среди густых деревьев, чьи стволы плотно примыкали друг к другу.

— А мы не заблудимся? — поинтересовалась со своего места учительница.

— Нет, конечно же, — покачал головой мужчина. — Я знаю этот путь, как свои пять пальцев. — Здесь дорога убегает прямо, пока не выходит на другую трассу. Километров шестьдесят, и мы почти возле Витязя. Ну, там ещё двадцатка, и всё.

— А здесь только один лес?

Мужчина пожал плечами, морщась от желудочных спазмов.

— Почти.

Он подумывал, сможет ли доехать до конца, или придётся сделать вынужденную остановку, благо, что природа к этому позволяла.

— Что значит, почти?

— Ну, есть один заброшенный городишка. Отсюда не так уж и далеко.

Леонид Ильич махнул рукой в неопределённом направлении.

— Там, дай бог памяти, лет сорок никто не живёт. Да и как городишка. Так, большая деревня, тысячи на три, или пять.

— А почему же её покинули? — продолжала интересоваться Влада Сергеевна.

— Там неподалёку река, которая каждую весну разливается. Вот, людям надоело, что их ежегодно подтапливает. В конце концов, их всех переселили в другие селения.

— Всех?

— Кто не захотел, продолжал жить на прежнем месте. В основном старики, от которых ничего не осталось. К нынешнему времени в том месте никто не живёт.

— А как называется этот город, или деревня? Что-то я об этом ничего не слышала.

— Да чёрт его знает. То ли Кресты, или ещё как, уж и не помню.

Потом брови мужчины взметнулись на лоб.

— Крестовина! Вот, вспомнил.

— А почему Крестовина?

— А ку… Ну, хрен его знает.

Проехав ещё с десяток километров, Леонид Ильич остановился прямо на перекрёстке, глуша мотор. Одна дорога по-прежнему убегала прямо, другая же вела куда-то вниз, в кусты. Было видно, что ей давно никто не пользовался. А вот третья, исчезала среди густых деревьев. Хотя и видно с этого место какое-то строение.

— Почему мы остановились? — спросила Влада Сергеевна.

— Придётся сделать остановку.

Мужчина не собирался посвящать эту особу в свои дела. Он, просто схватив туалетную бумагу, выскользнул из салона, направляясь к ближайшим зарослям, где сможет, удобно устроившись, немного подумать о жизни.

Проломившись сквозь кустарник, Леонид Ильич выбрал совсем маленькую полянку, на которой и устроился, стянув штаны, и ощущая облегчения. Боль тут же отступила, перейдя в блаженство.

Сидя таким образом, водитель мысленно подсчитывал то, что сможет выгадать, срезав путь. Выходило, конечно, не слишком много, но всё же. Если он сэкономит сегодня, а потом ещё и ещё, тогда всё будет в шоколаде. И да, спустя какое-то время, он сможет купить мотор для лодки, о котором так долго мечтал.

Заслышав хруст под чьими-то ногами, Леонид Ильич напрягся, недовольно поморщившись. Он крепко стиснул рулон туалетной бумаги, слегка оборачиваясь.

— А ну убирайтесь нахрен!

С губ мужчины слетели капли слюны.

— Сейчас догоню, и уши надеру! Чёртовы засранцы, вы у меня получите!

Шаги умолкли, слившись со звуками природы, а также кишечника.

«Вот уроды, спокойно подумать не дадут».

Леонид Ильич нахмурился, наконец, сообразив, что тот некто, кто к нему подходил, двигался не от автобуса, а со стороны спины. Он подумал об охотниках, или грибниках. Мало ли их в этих краях.

— Ладно, погоди немного, — бормотал мужчина себе под нос. — Сейчас штаны натяну, и тогда…

Он не договорил, так как из кустов появилась фигура, которая зажала ему рот ладонью. А уже в следующий момент блеснуло ярко лезвие, которое с лёгкостью перерезало ему горло.

* * *

— Чего остановились? — поинтересовался лениво мишка.

Парень слегка приоткрыл веки, сидя на заднем сиденье, сложив руки на груди.

— Да водила, — ответил Марат. — По-видимому, на него напала срачка. Вон как вылетел из автобуса, держа в руке туалетную бумагу.

— Ладно, тогда и нам пора.

— Куда это? — не понял приятель. — У тебя чего, тоже живот разболелся?

— Покурить, — передёрнул плечами Мишка. — Да и пиво отлить надо.

— А! Это нужное дело.

Пройдя через весь салон, четвёрка парней стала выходить наружу, под моросящий дождь.

— Куда это вы? — спросила классный руководитель.

— Да мы здесь, недалеко, — хохотнул Андрюха. — Природа зовёт.

Отойдя на какое-то расстояние, парни, встав в ряд, принялись лить пивом на ближайшие кусты.

— Тля, как же хорошо, — простонал Альберт, зажмурив глаза от удовольствия.

— Вы бы хотя бы отошли, — фыркнула Трофимова, которая выбралась следом за парнями.

— А нам стесняться нечего, — ответил ей Андрюха. — И да, слышь, как будто ты найдешь там для себя что-нибудь новое.

Девушка вновь фыркнула, отворачиваясь.

Отойдя от обочины, Мишка задымил под неодобрительный взгляд классного руководителя. Он уставился на строение, которое выделялось среди листвы. Совсем маленький домик, или сарай, что чудом всё ещё не рухнул. Краем глаза он слышал бормотание водителя из кустов.

— Что надо этому придурку? Чего он там лопочет?

— Да хрен разберёт, — отмахнулся Марат, становясь рядом.

Бормотание смолкло, слишком уж неожиданно. Мишке это отчего-то совсем не понравилось.

— Интересно, чего там? — кивнул на строение Альберт.

— Пойди и посмотри, — ответил приятель.

— А не, пойду и посмотрю. Все равно делать нечего, пока водила сидит в кустах.

Альберт быстрым шагом направился по дороге, а следом за ним устремился и Андрюха, ёжась от лесной прохлады.

Тем временем из автобуса вывалила толпа одноклассников, которая стала медленно разбредаться. Влада Сергеевна пыталась как-то организовать ребят, но куда там ей. Женщина была одна, а учеников вон сколько.

Вздохнув, Мишка поплёлся следом за двумя приятелями, переступая через лужи. Сигарета продолжала дымить в зубах, а руки парень сунул в карманы, чтобы не слишком мёрзли. Вообще ему казалось, что в лесу гораздо прохладнее, чем в городе.

Пройдя полсотни метров, Мишка остановился возле развалины, которая скособочилась на один бок. Крыша поехала, доставая поросшим мхом шифером почти до земли.

— И чего здесь?

— Да ничего, — ответил Альберт, выходя из строения наружу. — Там ничего нет.

— А вон ещё, — кивнул Марат на новые здания. — И ещё, ещё.

— Да здесь походу целое село, или что это было.

— И заброшенное, — заметил очевидное Андрюха.

— Угу, а без тебя мы бы никак не догадались, — с иронией протянул Мишка.

— Его забросили довольно давно, — послышался голос со спины.

Парни обернулись, встретившись взглядом с Сергеем, который подошёл незаметно. Младший брат кутался в куртку, слегка подрагивая от холода.

— Откуда знаешь? — поинтересовался Мишка.

— Слышал, как об этом месте рассказывал водитель, когда ехали. Вроде люди покинули эту деревню, или маленький городок, из-за постоянных разливов реки. Ну, лет сорок назад.

— Ясно, — протянул Марат, взгляд которого скользил по домам.

Перед ними всё ещё была дорога, которая разрезала селения на две половины. Имелись двухэтажные дома, но в основном одноэтажки. Хотя, из лёгкой дымки вырисовывалось и более крупное здание, которое достигало пяти этажей.

— Интересно было бы здесь всё посмотреть, — заметил Альберт. — Люблю я такие места.

— Так смотри, — предложил ему Мишка.

— А автобус?

— А чего автобус? На обратном пути тебя подберём.

— А если водила поедет другой дорогой.

— Тогда пешком, — усмехнулся парень, выбрасывая окурок.

Постояв какое-то время, ребята двинулись обратно к автобусу, но водителя всё ещё не было. Возле дверей толпилась молодёжь, разговаривая, смеясь. Кто-то жаловался на свои телефоны, что в этом месте не ловит интернет, а также отсутствует связь.

— Ну и долго нам ждать? — громко шмыгнул носом Андрюха. — Слышь, у него походу там действительно срачка напала.

— Странно думать иначе, — сплюнул Марат. — Ты же видел с какой скоростью вылетел водила из салона.

Рядом находилась Влада Сергеевна, что-то говоря, обещая ученикам, что они скоро поедут. Осталось подождать совсем чуть-чуть.

— Угу, — прокомментировал Альберт. — Как только кишечник очистится, так и двинемся.

— Олейников, ты бы оставил свои язвительные реплики при себе.

— А я чего, разве не правду сказал? — уставился на классную Альберт.

Женщина отвернулась, решив не вступать в дискуссию с парнем, зная безнадёжность дела.

5.

— Ну чего там? — поинтересовалась Влада Сергеевна, находясь на дороге.

— Ничего! — выкрикнул Марат, который находился в зарослях кустов. — Вижу говно.

— Бессонов, можно без подробностей!

— Вы спросили, я ответил!

Парень на мгновение смолк, а потом продолжил:

— Ещё вижу…

— Ну, что ты там видишь? — подключился Андрюха.

— Срань!

Марат вылетел из кустов с белым от страха лицом. Его глаза грозили вылезти из орбит, а рот был приоткрыт в немом крике.

— Что такое? — вскинулся Мишка, который терпеливо ждал.

Парень находился рядом со своими одноклассниками. Никто из них не пожелал лезть в грязь, чтобы отыскать водителя, который так долго не возвращался. Пришлось этим заняться Марату, так как все равно он успел выпачкать свои кроссовки, пока возвращался к автобусу.

— Там кровь, — выдохнул он. — Очень много крови.

Марат остановился на дороге, утирая дрожащей рукой выступивший на лбу пот. Он, то и дело оглядывался к себе за спину, будто до конца не верил в то, что мгновение назад увидел.

— Кровь? — переспросила учительница.

В её голосе больше не слышалось уверенности. Лишь растерянность, которая граничила с недоумением.

— Какая кровь?

— Самая обычная, — огрызнулся парень. — Красная и мокрая.

— Хватит истерить, — оборвал его Мишка. — Говори толком.

Марат глубоко вздохнул, по-видимому, собираясь с мыслями, а потом принялся за рассказ.

— Ну, пробрался я сквозь кусты. Вижу дерьмо на земле. С этим всё ясно. Потом поглядел на ближайшие ветви, а они… Мать твою, они все в крови.

Отпихнув приятеля, Мишка исчез в зарослях. Следом за ним последовал Альберт и Андрюха. Классный руководитель предпочла остаться на дороге.

Пройдя метров десять, Мишка вскоре увидел то место, от которого так драпанул Марат. Оно действительно было всё в крови. Казалось, что здесь забивали скотину. Ближайшие ветви покрывали капли крови. Кровь также находилась и на пожелтевших листьях.

— Смотри, — указал Альберт.

Мишка согласно кивнул, как бы говоря этим жестом, что всё отлично видит.

— Чьи-то следы. А вон там, как будто тащили кого-то тяжёлого.

— Угу, довольно глубокая борозда, — согласился Андрюха. — Возможно их оставили пятки, которые тянулись по земле.

Парни помолчали, обдумывая сложившуюся ситуацию. Выходило так, что на водителя кто-то напал, пока тот делал свои дела, сидя в кустах. Похоже, подошли со стороны спины, если судить по отпечаткам на почве.

— Пойдём дальше? — поинтересовался Альберт, в голосе которого звучала нервозность.

— Не вижу смысла, — покачал головой Мишка. — Водилу кто-то прикончил, и это предельно ясно. Вон сколько крови. А идти вперёд? Ну, это просто глупо. Ещё неизвестно, кто нас там встретит.

— Но…

— Если бы этот некто хотел, то оставил тело на месте убийства, а так… Ладно, давайте возвращаться.

Троица возвратилась к автобусу, выходя на раздолбанный асфальт, вытирая ноги, стряхивая с одежды капли воды.

— Ну что там? — подалась вперёд Влада Сергеевна.

— Ничего хорошего, — буркнул Мишка. — Похоже, водилу прикончили.

— Как так?

Не ответив, парень забрался в салон, бросив взгляд на водительское место. Ключи отсутствовали.

— Плохо.

Мишка никогда не водил автобусы, но вот с легковыми автомобилями дело приходилось иметь. Но парень не сомневался, что в случае надобности, он бы смог справиться с управлением Икаруса. А надобность такая имелась. Вот только ключи отсутствовали. По-видимому, водитель взял их с собой.

— Что же, придётся шагать на своих двоих, — пробормотал он.

Выбравшись обратно из салона, Мишка остановился возле своих приятелей, вглядываясь в лица одноклассников. На некоторых читался испуг, некоторые же с трудом сдерживали слёзы, чтобы не впасть в истерику.

— Придётся идти пешком, — наконец проговорил он.

— Пешком? — вскинулся Марат. — Да ты знаешь, сколько километров придётся шагать?

— А что ты предлагаешь?

— Ну, можно дождаться здесь другой машины, — вдруг подал голос Олег, чей пушок под носом покрывали многочисленные капли.

— Не тупи, — сплюнул Мишка. — Тачки можно ждать до второго пришествия. Наш гребаный водила завёз в такую глушь, где не ездит транспорт. Уж не знаю, по какой причине он выбрал этот путь.

— Леонид Ильич говорил, что так намного короче, — попыталась внести ясность Влада Сергеевна.

— Угу, вот только мы теперь в полной жопе.

— Не выражайся.

Мишка презрительно сплюнул.

Он бы сейчас отдал бы всё что угодно, лишь бы оказаться в другом месте, например у себя в городе. Ему совсем не нравилось это путешествие, вынужденная остановка, а тем более убийство. Неизвестно, что надо этому психу, который прикончил водителя.

Помолчав немного, Влада Сергеевна наконец произнесла:

— Ладно, ты прав. Нельзя нам здесь ждать с моря погоды. Будем двигаться пешком. Вдруг на кого-нибудь наткнёмся, кто будет ехать по этой же дороге.

Ребята засобирались, вытаскивая из салона свои рюкзаки. Впрочем, у некоторых не имелось вообще никаких вещей, так как поездка планировалась не слишком длительной. Утром уехали, а поздно вечером приехали.

— Раз все готовы, тогда пошлите, — скомандовал классный руководитель, двигаясь первой.

Но не пройдя и десятка метров, откуда-то из деревьев раздался выстрел. Голова Олега брызнула кровавой кашей. Тело по инерции сделало шаг, а потом его отбросило назад, на потрескавшийся асфальт. Ноги стучали о дорожное покрытие, а пальцы скребли, ломая ногти.

Видя всё это, Мишка даже вначале не поверил в увиденное. А потом до него дошло, что у его одноклассника отсутствует верхняя часть головы. Имелось лишь то, что находилось ниже глаз, а остальное…

— Вот мля!

Толпа людей с громким воплем бросилась назад, но не к автобусу, а по дороге, которая уводила в селение. Что-то кричала Влада Сергеевна, но на женщину забили, решив спасать собственные жизни.

Схватив брата за шиворот, Мишка бросился следом за остальными, быстро удаляясь от места убийства Олега. Он даже смог обогнать нескольких человек, продолжая тащить за собой Сергея.

Впереди мчались девчонки, Трофимова, Захарова, Рогова. Они громко кричали, то и дело оборачиваясь назад, чтобы убедиться в отсутствии погони. Хотя кроме бегущих одноклассников, что неслись с выпученными от ужаса глазами, никого не было.

В этой суматохе Мишка не заметил, куда делся его брат. Вроде ещё секунду назад, тот находился рядом, также мчась на всех парах прочь от автобуса, но уже в следующий миг его не стало. Парень оглянулся, обшаривая взглядом дорогу, но Сергей исчез.

— Ты чего тормозишь! — выкрикнул Марат, обгоняя приятеля.

Тот сильно толкнул Мишку плечом, уносясь дальше.

— Да не стой ты, а убегай!

Мишка так и поступил. Где-то вдали раздался ещё один выстрел, а следом короткий вопль, что резко оборвался на самой высокой ноте.

Парень снова набрал скорость, догоняя и обгоняя Марата. Впереди и по бокам имелись дома, отгороженные высокими заборами. Впрочем, при желании их можно перепрыгнуть, или просто хорошо треснуть, разломив доски, благо, что за долгое время те успели прогнить довольно прилично.

Но не того, ни другого Мишка не сделал. Он подобно испуганному зверю старался не отбиваться от стада, которое неслось всё дальше и дальше, удаляясь по прямой улице. А вскоре показалось довольно крупное здание, что выделялось своей уродливостью, стоя на площади. Это был кинотеатр, из камня, с минимумом окон. Открытая дверь как бы приглашала ребят внутрь. Туда все и рванули, решив, что будут в большей безопасности, находясь под защитой крепких стен, чем на открытом пространстве.

Если стадо решило, то так и надо, и Мишка не стал упрямиться, плывя по течению. Ведь толпе более лучше знать, где безопасно.

Влетев внутрь, Мишка остановился, тяжело дыша. С лица капал пот, оставляя маленькие тёмные точки на пыльном бетоне. Рядом сопели товарищи по несчастью. Кто-то рыдал, иные же молились за своё спасения, вспомнив наконец о том, кто находился на небесах. Да-да, лучше поздно, чем никогда. Да и Господь поймёт этих несчастных детей, сделав им скидку на возраст.

— Вроде ушли, — пропыхтел толстый Жора, утирая ладонью пот со лба.

Выпрямившись, Мишка приблизился к открытой двери, глядя на улицу. По-прежнему моросил дождик, а ветви деревьев слегка покачивались из стороны в сторону, будто не одобряли всё увиденное.

— Все на месте? — поинтересовался он, оборачиваясь и оглядывая всех присутствующих.

Его взгляд вновь заскользил по лицам, но брата не было.

— Влады Сергеевны… — начала Рогова, но умолкла, как бы говоря, что и так всё предельно ясно.

Она лишь повела рукой, обводя ей одноклассников.

— Там ещё стреляли, — прохныкала Олеся Захарова. — Ну, после того, как Олег…

— Ты думаешь, что это её? — поинтересовался высокий парень, которого звали Стасом.

— Я не знаю. Ничего не видела.

Олеся затрясла головой. Её тёмные волосы растрепались, облепив голову мокрой паутиной.

— А ну заткнулись все! — рявкнул Мишка.

На него воззрилось множество глаз.

— Кто видел моего брата?

Он в ожидании смотрел себе под ноги, на трясущиеся ладони.

— Ну! — поторопил Мишка.

— Я не видела, — наконец ответила Яна Трофимова.

— И я, — подтвердила Аня Рогова.

— Но он же бежал с тобой, — припомнил Стас. — Точно! Я видел!

— Бежал, но не добежал.

Мишка сплюнул, стараясь унять дрожь в теле. Он ещё раз поглядел на пустую улицу, надеясь увидеть брата, но того нигде видно не было.

— И Славка пропал, — через секунду проговорила Оля Орлова.

— Трое, — подытожил Андрюха.

Мишка вступил за порог, останавливаясь под открытым небом. Он стянул с головы бандану, утирая лицо, надеясь на чудо.

— Ты это куда? — окликнул его Альберт.

— Слышь, Миха, — шагнул к приятелю Андрюха. — Ты это, ну не тупи. Нельзя тебе идти одному.

— Он мой брат, — ответил тихим голосом парень. — Единственный брат, за которым я должен был следить.

— Но ты один ничего не сделаешь, — подошёл Марат. — У того психа оружие. Он просто пристрелит тебя.

— Я должен что-то предпринять.

Мишка убрал бандану в карман, вновь и вновь глядя на пустую улицу, дома, которые люди покинули много десятилетий назад. Напротив кинотеатра имелся памятник какому-то мужику, весь засратый птицами. Возможно это был Ленин, или ещё какой-нибудь хрен с горы.

— Надо всё обдумать, — снова заговорил Марат. — Да и не факт, что Серёга не появится в ближайшее время. Может с ним всё нормально.

Мишка утвердительно кивнул, хотя думал иначе. Но пороть горячку не хотелось. Парни правы, говоря, что у психа имеется ружьё, а вот у него ничего, кроме кастета в кармане. Так что придётся ему действительно немного подождать.

6.

Сергей присел на поваленный ствол, чтобы немного перевести дух. Он, честно сказать, и сам не заметил, как очутился в лесу. Вроде бы ещё секунду назад его тащил вперёд Мишка, а в следующий момент он находился среди деревьев, убегая прочь от опасности, которая грозила от того места, где находился автобус. Сергей меньше всего хотел быть в одиночестве. Ведь это же верная гибель, если судить по фильмам ужасов. Но, увы, теперь ничего нельзя поделать. Придётся как-то выживать самому, пытаясь отыскать брата.

С тихим стоном поднявшись со ствола, Сергей ощутил, как сильно трясутся колени. Он не привык к таким нагрузкам. Одно дело наворачивать круги по ровному стадиону, а совсем иное бегать по пересечённой местности.

Парень осмотрелся вокруг, но ничего интересного не обнаружил. Влажные от дождя стволы, голые ветви с редкими жёлтыми листьями, вот и всё, что окружало его.

— Да уж, весело, — пробормотал он.

Сергей старался не думать о том, что случилось не так уж и давно. Как голова Олега разлетелась кровавыми брызгами, а тело потом ещё какое-то время дёргалось, агонизируя в предсмертных судорогах. Это сюжет для кино, но никак не для реальной жизни. Ведь психи должны находиться по другую сторону экрана.

— Что же теперь делать?

Парень потёр щёку, оставляя на коже грязный след. Он где-то успел выпачкать руку, пока мчался прочь. А потом вспомнил, как однажды упал в грязь, поскользнувшись, или споткнувшись.

Подождав ещё с минуту, будто ожидая с неба чудес, Сергей медленно побрёл по лесу, обходя тёмные стволы, двигаясь в неизвестном направлении. Его путь был однообразен, скучен. Приходилось только постоянно оборачиваться, чтобы убедиться, нет ли никого рядом.

Минут через десять, а может и слегка больше, Сергей наконец вышел на дорогу, которая появилась довольно неожиданно. Да и дорогой эту колею назвать можно с огромной натяжкой. Так, узкий проезд среди деревьев. Но всё же, это было хоть что-то.

Двинувшись по ней, парень прошёл примерно с сотню метров, пока не вышел на более широкую дорогу, но также без асфальта. Повертев головой, он заметил вдали некое строение из дерева, которое успело почернеть от времени. Что это было, гадать не имело смысла. Надо подойти и всё проверить. А возможно там он сможет отыскать помощь, или чего хуже, приключения на свою задницу.

В конце концов, махнув мысленно рукой, а потом и сплюнув, но уже не мысленно, Сергей двинулся спешным шагом, вглядываясь в строение, которое с каждым шагом различалось всё чётче и чётче.

— Вот блин, — вырвалось у него.

Сергей подошёл вплотную, глядя на надгробные плиты, которые окружали сторожку, что приютилась на самом краю кладбища. Было видно, что здесь довольно долгое время никого не хоронили, да это и не удивительно. На могилах имелась засохшая трава, а некоторые кресты покосились, чуть ли не касаясь земли.

«И надо же было из всех мест, мне выйти именно сюда», — пронеслась в голове ироничная мысль.

Дверь в сторожку была чуточку приоткрыта, слегка поскрипывая под лёгким ветерком. Но разглядеть, что имелось внутри, увы, нельзя. Слишком узкая щель, да и расстояние не позволяло.

«А почему бы и нет? И чего, это всего лишь кладбище».

Но городское кладбище выглядело как-то по-другому. Там не было такой тишины, которая царила в этом месте. Воистину музыка мёртвых, это тишина и безмолвие.

Переступив порожек, Сергей вошёл внутрь, оказываясь под хлипкой крышей. В нос ударил запах прелости, затхлости. А ещё в воздухе витал дух смерти. Впрочем, ничего удивительного, если вспомнить, где он находился.

Глаз сразу зацепился за множество венков, которые кто-то небрежно свалил в самый дальний угол. А ещё в стороне, на табуретах, имелось два гроба, обитые красной тканью. Крышки отсутствовали, так что отлично было видно, кто в них лежал.

Глаза с недоверием смотрели на два тела, чьи руки покоились на груди. Это был водитель, чьё горло перерезал острый нож, а рядом Влада Сергеевна. Её живот был разворочен от выстрела. По-видимому, внутренности выпали, но некто попытался их запихнуть обратно, чтобы придать более лучший вид. Но получилось как-то не очень.

Стало сразу ясно, зря сюда пришёл Сергей. Тот псих побывал здесь не так уж и давно. Возможно всего несколько минут назад, или он всё ещё находился в сторожке, прячась в укромном месте, наблюдая с довольной ухмылкой за парнем, следя за его реакцией.

Сергей попятился к выходу, но замер, когда под ступнями послышался жалобный стон. Парень тут же отскочил к порогу, и в этот момент прогнивший пол обрушился, рухнув в подвальное помещение. Откуда-то снизу раздалось попискивание крысы.

— Тля, — выдохнул он, ощущая, как сильно бьётся его сердце.

Заглянув в проём, Сергей увидел внизу множество гробов, которые потемнели от времени и влаги. Они, как и венки, были свалены друг на друга.

— Что за дерьмо?

Сергей громко завопил, высоко подпрыгивая, когда чья-то рука легла ему на плечо. Тут же обернувшись, он влепил кулаком в нос, отскакивая в сторону, готовый бежать.

— Ты чего, совсем сдурел?

В грязи лежал Слава, держась ладонями за лицо. Его глаза с укором и испугом смотрели на одноклассника.

— Ты?

— Я, — констатировал парень.

— Но как ты здесь оказался?

— Наверное, также как и ты.

Внутри почувствовалось облегчение от того, что это был всего лишь одноклассник, а не тот псих, который заварил всю эту кашу. А теперь, когда Сергей был не один, то должно стать немного легче. По крайней мере, будет не слишком страшно, как в одиночку.

— Поднимайся.

Слава поднялся, утирая кровавые сопли рукавом куртки.

— Знал бы, что ты такой резкий, лучше бы окликнул.

— Лучше бы, — согласился Сергей.

Высморкавшись, Слава заглянул с осторожностью внутрь сторожки, но тут же отпрянул, когда увидел гробы, и тех, кто в них лежал.

— Это же…

— Да, они.

— Но как?

Сергей не стал отвечать. Как именно, было и без этого ясно. Ублюдок их просто прикончил. Одному перерезал горло, будто тот являлся хряком, а другую застрелил, да так, что её внутренности вывалились наружу. После для чего-то притащил трупы в это место, положив их в гроб. Может, надеялся, что их обнаружит кто-то из ребят, или преследовал какие-то свои цели.

— Ты не видел, куда делись все наши?

Слава с надеждой поглядел на одноклассника. Но Сергей покачал головой, говоря этим жестом, что ни черта не видел.

— Тогда нам надо что-то предпринимать.

— Например?

Вячеслав на секунду призадумался, а потом махнул головой в неопределённом направлении.

— Нужно попытаться выбраться из этого места. Я имею в виду не только кладбище, но и лес.

— И куда же нам направиться?

В голосе Сергея звучала язвительность.

— Мы даже не знаем, где это гребаное кладбище, и в какую сторону идти.

— Да все равно. Если двигаться в определённом направлении, то обязательно выйдем на какую-нибудь дорогу.

— Здесь есть много трясин, да и о психе не надо забывать.

— Хорошо. Тогда что именно ты предлагаешь?

Слава уставился на одноклассника, ожидая от того более внятного ответа, чем постоянная критика и ирония.

Сергей ничего не успел ответить, так как откуда-то послышался нарастающий шум мотора. К кладбищу приближался транспорт. Хорошо это было или плохо, пока не ясно.

— Машина? — предположил Слава.

— А что же ещё? Но не радуйся раньше времени.

Сергей уставился в том направлении, откуда исходил шум. Прошло не больше пары минут, как из-за деревьев показался красный Икарус. Тот самый, на котором они приехали сюда.

— Мы спасены! — громко выкрикнул одноклассник, потрясая кулаками.

На его лице читалась радость, облегчение. Ведь всё кончено. Весь этот кошмар останется в прошлом, ну ещё разве в ночных ужасах. Но с этим как-нибудь парень сможет справиться.

По мере приближения, автобус не скидывал скорость, а наоборот увеличивал её. Сергей заметил за рулём незнакомую фигуру, одетую в какие-то тряпки. Лицо скрывал капюшон.

— Бежим, — тихо проговорил парень.

— Что? — захлопал глазами Слава.

— Бежим! — вновь повторил Сергей, но на этот раз громко завопив.

Он бросился прочь, отбегая от сторожки, которая через несколько секунд взорвалась кучей досок, когда морда автобуса врезалась в строение, зацепив левую стену. Сергей обернулся лишь раз, и лишь для того, чтобы увидеть, как тело его одноклассника попадает под колёса, ломаясь, превращаясь в некую смятую куклу.

Икарус на мгновение заглох, но в следующий миг снова рыкнул двигателем, набирая обороты. Огромный железный монстр сдал назад, вновь переезжая тело Славы, а потом двинулся следом за беглецом, постепенно увеличивая скорость.

Сергей выскочил на дорогу, тут же осознав, что сделал смертельную ошибку. Здесь его мигом настигнут, превратив в кровавую кучу человеческих останков. Тогда парень резко бросился в сторону, падая, перекатываясь. И спустя всего какой-то миг мимо пронесся автобус, только чудом не задев.

— Тля, — только и смог выдавить он из себя.

Тут же поднявшись на ноги, Сергей принялся углубляться в лес, отлично осознавая, здесь железному монстру до него никогда не добраться. Да, автобус не проедет, в отличие от человека, который спокойно пройдёт. И если вздумается психу покинуть Икарус и броситься в погоню, то у городского мальчика шансов не особо много.

Сергей продолжал бежать вперёд, всё дальше и дальше. Он не обращал внимания на падение, грязь на руках. Перед глазами стояли два гроба, в которых лежал водитель и классный руководитель. А ещё Слава, которого переезжает автобус, ломая кости, сминая плоть.

Прошло не больше пары минут, как шум мотора окончательно затерялся среди деревьев. Было слышно лишь собственное дыхание, которое вырывалось с хрипом, повисая лёгким облаком пара.

Сергей всё ещё двигался вперёд, но уже не бежал. Сил на это не хватало. Он будто заяц, то и дело останавливался, настороженно поводя головой, прислушиваясь, а потом вновь начинал свой путь. Кроссовки утопали в грязи, а одежда промокла, покрывшись коричневатой коркой. Парень ничем не отличался от бездомного. Но главное, конечно же, он всё ещё живой. Возможно удача повернётся к нему лицом, и ему удастся, если не отыскать брата, то выйти к дороге, где можно попросить помощь.

7.

Он испытывал странные чувства. С одной стороны в нём бурлило возбуждение от того, что эти ребятишки попали к нему в руки, а с другой… Ну, наверное, лютой злобой, именно так можно назвать второе чувство, которое заставляло крепче сжимать кулаки, и действовать, действовать, действовать. Он не должен оставить никого из них в живых. Им предстояло умереть. Кому-то быстро, а иным же медленно и мучительно.

Ему вспомнилось время из далёкого прошлого, когда он сам был ещё ребёнком. И как над ним издевались одноклассники, называя его квазимодо.

— Квазимодо урод! — выкрикивали они со всех сторон, тыкая пальцем и брезгливо отворачиваясь.

Эти два слова он запомнил на всю жизнь. И лёжа в постели, он часто их повторял. Ах, как жаль, что нельзя отомстить тем ребятам, которые над ним издевались. Теперь они давно уже выросли, обзаведясь семьями и работой. Но ничего, на смену им пришли эти детишки, а точнее подростки, которые заплатят ему за все унижения. Они даже ещё хуже, чем одноклассники из прошлого. Было видно по их виду, какие они распущенные, беспардонные, наглые. Окажись в их классе какой-нибудь квазимодо, то обязательно этого беднягу заклевали, превратив в мишень для насмешек.

Родился он довольно давно, почти тридцать лет назад в одном городке, который называется Витязь. Да и как городок. Уж скорее городище. В нём жило больше миллиона человек, которые ежедневно поднимались рано утром, чтобы на своих автомобилях, или метро, успеть достичь своих рабочих мест.

В детстве он не осознавал того, что не похож на других детей. Когда же пошёл в детский сад, то именно в нём получил первый удар. Дети его сторонились, а порою и обзывали, называя нехорошими словами. Да и сами воспитатели не особо хорошо относились к ребёнку, у которого голова была слишком большая, по отношению к туловищу. Ну да, им было известно, откуда взялась такая аномалия. Инцест, чёрт его побери. Гребаное кровосмешение. Родные брат и сестра, которые жили вместе и у которых появился сын.

Они проживали в однокомнатной квартире на втором этаже, где не имелось свободного пространства. Соседи косились на родителей, а также на их ребёнка с неодобрением, а по ночам, лёжа на своём скрипучем диванчике, он слушал пыхтящие и завывающие звуки, которые принадлежали отцу и матери.

— Уф, давай засади мне глубже, — стонала мать, выделяясь в темноте своей белой кожей.

За этим слышался шлёпающий звук, такой смешной, а следом всё тоже пыхтение.

Он лежал молча, впитывая, пытаясь понять, чем это таким занимаются его родители.

Из садика пришлось уйти, когда, однажды не выдержав, он треснул одного мальчика, который обидно обзывался. Нет, совсем не кулаком, а качелей. Его одногруппник находился за спиной и, видя это, сын своих родителей, треснул его со всей дури, да так, что ребёнок отлетел на несколько метров, врезавшись в забор, а потом сполз по нему на асфальт, заливаемый тёмной кровью. Потом поговаривали, что тот мальчик вроде бы больше никогда не пришёл в сознание, оставшись в коме. Что с ним было дальше, увы, неизвестно.

После началась школа, которая казалась сущим адом. В ней было всё серьезнее, чем в детском саду. Дети уже издевались более изощрённо, с наслаждением.

— Квазимодо урод! — слышалось отовсюду.

Дошло до того, что ему было страшно ходить в школу. Он вначале прогуливал уроки, но и когда во дворе начались эти издевательства, то просто стал сидеть дома. Родителям, собственно, было наплевать. Они занимались лишь друг другом. А по ночам раздавались всё те же звуки, от которых почему-то всё естество выворачивало наружу.

Вернувшись как-то раньше домой, он увидел собственную мать, которая стояла на четвереньках с задранной к поясу юбкой. Сзади находился отец со спущенными штанами, который крепко впивался пальцами в женские бёдра.

— Выйди, и закрой дверь, — скомандовала мать, даже не повернувшись к сыну, продолжая своё странное дело.

Ему ничего не оставалось, как покинуть квартиру, но перед глазами всё ещё продолжала стоять картина двух потных тел. Родители походили на двух спаривающихся собак, которых довольно часто можно было увидеть на улице.

— Этим, чёрт возьми, даже не вздумай заниматься, — сказал ему после всего этого отец, когда сын поинтересовался об увиденном. — Иначе я оторву тебе твою морковку.

С этими словами отец крепко схватил пальцами мошонку сына, сжимая до боли, до слёз. Хотелось громко закричать, но из горла вырвались лишь жалкие хрипы.

— Ты понял меня, сынок?

— Да, папа.

— Я оторву тебе эту гребаную морковку, вместе с корешком.

О каком корешке отец говорил, сын так и не понял. Ведь у морковки нет никакого корешка.

— Этим делом даже заниматься и не пробуй.

А потом отец стиснул мошонку ещё крепче, и сын почувствовал, как в ней что-то лопнуло с дикой болью. Он громко вскрикнул, но тут же умолк под внимательным взглядом.

— Будет ещё больнее, если ты попытаешься сунуть свою морковину куда-нибудь. Тебе всё ясно, сынок?

— Да, папа.

В комнату вошла мать, которая окинув взглядом мужа и сына, позвала их обедать. Она ничего не сказала. Лишь повернулась спиной, скрываясь на кухне.

Отец, похлопав его по плечу, кивнул, чтобы тот двигал есть.

— Не забудь помыть руки.

К вечеру мошонка распухла так, что было больно сидеть. Она болела ещё где-то с неделю, но сын так ничего не сказал об этом родителям. Он понял, что поступил плохо, и поэтому жаловаться не стоило. Главное не совать свою морковку куда попало, ведь это плохо. И он запомнил этот урок на всю жизнь. Впрочем, если бы даже и захотел нарушить, то ничего бы не получилось. Что-то там лопнуло, повредилось, и теперь о женском теле можно забыть.

Четвёртый и пятый класс не принёс ничего хорошего. По-прежнему шли издевательства, а во дворе травля. В конце концов, ему надоело терпеть, и он не выдержав, дал отпор. Это случилось в субботу вечером, когда ему пришлось возвращаться из магазина. Плохие парни, крутые парни, решили вновь прицепиться к нему, благо, что успели накачаться пивом. Один без каких-либо слов съездил ему по физиономии, расквасив нос и губы. Другой же двинул по почкам, толкая на землю. После падения, один из плохих парней расстегнул ширинку и помочился на спину. Вот было смеху. Парни ржали, как и их подруги, накрашенные куклы.

— Ну как тебе пивко, квазимодо?

Подняв голову, он всматривался в лица. Ничего человеческого в них не было. Лишь озлобленные, кривляющиеся маски каких-то существ, которые раскрывая свои бездонные пасти, издавали жуткие звуки. Глаза горели красным, налитые кровью, а из глубин несло гнилью.

Оставив в покое уродца, парни двинулись к ближайшей лавке, усаживая на неё свои задницы и беря на колени своих подруг.

В голове что-то щёлкнуло, раз, другой, и вновь. Лица парней и девушек снова превратились в жуткие маски. До лежавшего на земле уродца, наконец, дошло, что они не люди. Точнее, не совсем люди. Внешне, да, но вот внутри жили монстры из фильмов ужасов. И надо освободить человеческие души, уничтожив тварь, которая овладела телом.

Сходив домой, он взял из кухонного ящика нож, а потом вновь вышел на улицу, медленно приближаясь к сидевшим ребятам. Из носа текла кровь, а слюна во рту казалась липкой, будто клей. От одежды несло мочой.

— Тебе чего, квазимодо? — вскинулся один из бугаев.

— Ещё пивка хочешь? — поинтересовался второй.

Чтобы покончить с монстрами, ему понадобилось всего лишь пара мгновений. Лезвие вонзалось в податливые тела, разбрызгивая по сторонам капли крови. Никто из них даже не успел понять, что умер. Лишь старушки, что сидели возле третьего подъезда, громко заверещали, бросившись по домам с такой скоростью, будто им было не больше двадцати лет.

Он понял, что возврата к прошлому не будет. Нельзя возвращаться домой, иначе могли приехать люди в белых халатах, которые могли забрать в холодное помещение, где станут колоть и делать различные неприятные вещи.

Оглядевшись по сторонам, он бросился бежать, скрываясь в тёмных подворотнях. К этому времени на город легли сумерки. А ближе к четырём утра, он покинул Витязь, двигаясь по просёлочной дороге, стараясь спрятаться в лесу.

Спустя двое суток, помыкавшись и тут и там, ему улыбнулась удача. Впереди показался заброшенный город, который казался неким призраком. Осматривая пустые дома, кинотеатр, магазин, он всё больше и больше воодушевлялся.

— Теперь это будет моим угодьем, — пробормотали его губы.

Речь давалась плохо, с трудом. Во рту постоянно собиралась слюна, а язык не желал произносить некоторые, или даже многие звуки. Да ещё вдобавок снова начала ныть мошонка, которую травмировали несколько лет назад, в той прошлой жизни, где всё ещё жили родители. Они, наверное, так и не заметив потери единственного сына, продолжали пыхтеть по ночам, громко скрипя диваном. По крайней мере, так думал он, отыскивая для себя подходящее жильё.

В одном из брошенных домиков висел плакат с обнажённой красоткой, которую он в гневе сорвал. Ему не хотелось смотреть на всё это безобразие, иначе его морковка…

— Такого не будет в моём доме.

Он проговорил это довольно громко, чётко. Ну, или, по крайней мере, ему это казалось. Афазия, чёрт её возьми. Многие, в том числе и собственные родители, говорили, что не понимают его, так как речь из-за психических расстройств была нарушена. Но сам то он думал, что говорил абсолютно правильно и понятно.

Летели месяцы и года. Он успел обжиться в своём новом доме, став полноправным хозяином. Иногда приходилось разбираться с монстрами, которые забредали в его угодья. Так, например он покончил с парочкой парней, что решили вывести отсюда металл. Были и остальные. Много и много чудовищ. А потом наступило затишье.

И вот, спустя какое-то время, остановился этот автобус. Прошлое вернулось. Снова дети, которые станут над ним издеваться, называя квазимодо. Но нет, он больше не маленький и беспомощный ребёнок.

Следя за ними из своего укрытия, его память тщательно работала, пытаясь выловить из той каши, что царила в голове, своё имя. Но нет, увы, ничего не получалось. Он его забыл и, похоже, навсегда.

Наконец пролилась первая кровь. С водителем удалось покончить легко. Тот даже не сопротивлялся. Следующими был подросток и женщина, а после и автобус, который он завёл ключами, которые обнаружил в кармане трупа. Одного из парней он задавил, а вот второму удалось уйти. Жаль, конечно, но ничего не поделаешь.

Покинув кабину, он задумался, что делать дальше. Броситься следом за убегавшим, или вернуться к кинотеатру, где собралась их основная толпа. Пришлось выбрать второй вариант, так как он сулил больше удовольствия, чем убийство всего одного монстра.

8.

— Нужно бы осмотреть здесь всё, — медленно проговорил Марат.

— Зачем? — удивился Андрюха. — А впрочем, давай, валяй.

Не обратив внимания на слова приятеля, несколько парней двинулись по коридору, выходя в зал. Они увидели множество кресел, которые кто-то свалил огромной кучей возле дальней стены. Окна здесь отсутствовали, но довольно прилично света пробивалось сквозь огромные прорехи в потолке. Через них, кстати, капала вода, собрав огромную лужу на полу.

Альберт посмотрел на пожелтевший от времени плакат какой-то красотки, которая довольно соблазнительно улыбалась, слегка задрав своё платье. Так, чтобы виднелись колени и часть бёдер.

— Этой милашке я бы спустил пар между грудей.

— Вряд ли бы захотел, — заметил Мишка, сплёвывая.

— Это ещё почему?

Альберт слегка повернулся, но по-прежнему не отрывал взгляда от плаката.

— Она уже как два десятилетия гниёт в могиле. Вроде наркота, или самоубийство, уж точно и не помню.

— Да? Тогда хрен на неё.

Мишка взобрался на сцену, шагая по ней, слушая скрип досок под своими ногами. Пол был укрыт ковром из пыли, на котором выделялись одиночные следы, принадлежавшие грызуну, может крысе.

— Давайте посмотрим вон там.

Марат первым двинулся в указанном направлении, входя в закоулок, из которого выводила дверь.

Следом вошёл и Мишка, прислушиваясь. Тихие шаги, которые с осторожностью приближались к ним. Похоже, кто-то подкрадывался.

— Тихо, — шикнул парень, прикладывая палец к губам.

Мишка с осторожностью выглянул, облегчённо вздыхая. Его тело расслабилось, а сердце замедлило свой ритм.

— Тьфу ты чёрт! Трофимова, какого хрена ты тут ползаешь?

— Да и вообще, как здесь оказалась? — добавил Марат.

Яна фыркнула, передёрнув плечами.

— А мне чего, разрешения у вас надо спрашивать?

Девушка помолчав, в конце концов, пояснила:

— Мы с Пашкой вошли через ту дверь.

Она махнула рукой куда-то к себе за спину.

— Решили посмотреть.

— Или показать? — осклабился Альберт.

— Дурак, — снова фыркнула Трофимова. — У тебя все мысли в одном направлении.

— Возраст, гормоны и всё такое. А чего же ты хотела, когда молодость бьёт ключом?

— Тихо, — остановил его Мишка. — А где же твой приятель?

Яна огляделась, но от Пашки Рощина не осталось и следа. Был парень, и нет парня.

— Мм, был только что здесь.

Девушка изумлённо хлопала ресницами, пытаясь сообразить, куда бы мог исчезнуть её одноклассник.

— Но он же был?

— Ты нас об этом спрашиваешь?

— Ну…

— Он, наверное, испугался нашего присутствия, — вновь ухмыльнулся Альберт. — Мало ли вдруг? Ещё пойдут слухи, что ты и он…

— Да захлопнись ты.

Это был Мишка, который недовольно взглянул на приятеля. После парень сделал несколько шагов, глядя на пыльный пол, на котором отчётливо выделялись следы. Они принадлежали двум людям. Но вот одни следы уходили дальше, а вторые…

Мишка сунулся в окно, что выходило на задний двор кинотеатра. На подоконнике виднелись капли крови, а также обрывки одежды. Самого же Рощина видно не было. Пейзаж казался вполне спокойным и даже мирным, если его можно так обозвать, находясь в таком месте.

— Что там? — сунулся Андрюха.

Мишка оттолкнул товарища, кивнув головой в сторону коридора.

— Уходим отсюда, и быстро.

— Да что за хрень?

Схватив Трофимову, Мишка потянул за собой одноклассницу, через несколько секунд выходя к остальным, которые продолжали топтаться возле входа, всё ещё переживая, делясь эмоциями.

— А где Рощин? — вскинулась Рогова.

— Я бы тебе ответил в рифму, но не хочется материться.

Мишка пихнул Яну в толпу. На ней не было лица. Кожа стала бледной, а руки тряслись, будто она являлась алкоголичкой со стажем. Из глаз вновь грозили брызнуть слёзы, когда до Яны дошла вся ситуация. Она только что избежала опасности, и если бы не парни… Нет-нет, о плохом не хотелось даже думать.

— Там была кровь, — пояснил Мишка своим приятелям.

— Кровь? — глупо повторил Альберт, шлёпая губами, продолжая повторять это слово.

— Похоже, мы потеряли Рощина.

Мишка почему-то ощутил себя врачом, сказав это. Выходило так, что операция прошла не слишком удачно, и больной был потерян.

— Пашка, ну, это самое! — воскликнула Олеся Захарова.

— как это произошло? — подал голос Стас.

— Тогда и нас так можно, — захныкал Жора.

— А ну заткнулись все! — рявкнул Мишка. — Я сказал, пасти закрыли! Хныканьем здесь не поможешь.

Он прошёл к выходу, останавливаясь на пороге, выглядывая наружу. По-прежнему лил дождь, а улица казалась пустой.

— Вот что нам нужно сделать.

Парень обернулся, окидывая взглядом своих одноклассников, которые, как никогда, казались детьми. Их лица выражали весь ужас, который отпечатался в их душах, а ещё надежду. Ужас от того, что такое может произойти с каждым, а надежду от того, что Мишка выглядел более спокойным, чем подкупал многих.

— Сейчас двинем все в зал.

— Но зачем? — поинтересовалась Аня, — утирая слёзы, которые катились по щекам, размазывая тушь, стекающую чёрными ручьями с ресниц.

Мишка не ответив, кивком указал, чтобы все шевелили своими булками. И одноклассники двинулись по коридору, выходя к знакомому месту, сгрудившись в одном месте, будто стадо баранов.

— Отлично. А теперь нам нужно забаррикадироваться.

— Но зачем?

На лице Стаса читалось искреннее недоумение.

— Я думал, что мы хотим покинуть это место.

— Я хочу его покинуть не меньше, а возможно и больше твоего, — заверил его Мишка. — Но обстоятельства складываются не в нашу пользу. У психа имеется ружьё, которым он может всех нас перещёлкать. Вы видели, что случилось с училкой.

Воспоминания о Владе Сергеевне были ещё свежи, но совсем не лишними.

— А теперь вот случилось и с Пашкой. Его просто вытянули в окно, сделав что-то страшное. И вытянули так тихо, что даже никто ничего не заметил, мать вашу.

Мишка помолчал, обдумывая сложившуюся ситуацию.

— Покинуть это сраное место мы не можем по понятной причине, которые я только что изложил. Значит, нам остаётся лишь одно? И что именно?

— И что именно? — повторил следом Жора.

— Закрыть окна и двери, и сидеть тихо, идиот.

— И как долго нам так сидеть? — поинтересовалась Трофимова.

— пока не прибудет помощь, — пожал плечами Мишка.

— А когда она… Ну, прибудет?

— Как только, так сразу. Исчез целый автобус с подростками, шутка ли? Да здесь всё перероют, чтобы нас отыскать. Главное, дать время, чтобы люди в погонах спохватились, наконец, отрывая свои толстые задницы от стульев.

— Так-так, народ, чего встали, открыв свои рты?

Марат похлопал в ладони, привлекая к себе внимания.

— Вы же слышали, что сказал Миха. Давайте принимайтесь за работу.

Мишка разделил одноклассников на тройки, после чего отправил одних в одну сторону, иных же в другую. Кресла стали быстро перекочёвывать к дверям, становясь самой настоящей баррикадой.

— Не забудьте, мать вашу, про окна!

— Но чем их заколотить?

Валера Пивнев лупал глазами, глядя на свои пустые ладони.

— Не надо их колотить, — ответил Мишка. — Вон, видишь дверь?

— угу.

— Тогда просто закрой её, а потом с этой стороны навали какую-нибудь хрень, чтобы с той… Ну, чего я тебе объясняю? Сам должен понимать.

Работа двигалась довольно скоро, а главное, что многие отвлеклись от мрачных мыслей, которые успели поселиться в голове. Да и сам Мишка совсем на чуть-чуть забыл о брате.

Вход, через который они сюда попали, был наглухо завален креслами. Также произошло и с другой дверью, имеющейся за сценой, возле пыльного полотна, которое раньше сверкало своей белизной.

Наконец, минут через сорок, всё было закончено. Ребята снова сгрудились, превращаясь в стадо. Кто-то сидел на корточках, уставившись в пыльный пол, иные же тихо разговаривали, что-то обсуждая.

Мишка обошёл вокруг ребят, всматриваясь в лица. Дурные мысли постепенно возвращались в головы, снова тревожа, заставляя ежиться от предвкушения чего-то плохого.

— Ты думаешь это поможет? — поинтересовался Марат, который следовал рядом со своим приятелем.

— Трудно сказать. По крайней мере, это лучше, чем ничего.

Мишка ещё раз обошёл два входа, самолично проверяя. Здесь всё было нормально. Через двери к ним нельзя прорваться.

* * *

Он шёл медленно, не особо спеша, пытаясь наслаждаться моментом. Час расплаты пришёл. Вскоре монстры, которые имеют человеческий вид, пожалеют о том, что пришли в его город. Осталось совсем немного.

Дома закончились, а дальше начиналось свободное пространство вокруг кинотеатра. На губах появилась улыбка, а глаза пристально наблюдали за тем, как эти чудовища пытаются укрыться от справедливого суда.

«Глупцы, они даже не осознают, что сами себя загнали в мышеловку».

По меньшей мере, имелось ещё два прохода внутрь, о котором его враги не позаботились. Один через крышу, а точнее через огромные прорехи, а другой тянулся под землёй.

«Какой же путь выбрать? Первый, или второй?»

Утерев слюну, которая появилась у края рта, он двинулся к ближайшему дому, откуда взял длинную верёвку. После чего извлёк из схрона два меча, что были сделаны собственными руками. Холодное оружие гораздо лучше, чем огнестрельное. Голова с плеч.

Выждав ещё пару минут, он покинул одноэтажное строение, двигаясь к своей цели. А когда же достигнул кинотеатра, просто взобрался по ржавой лестнице на крышу, с осторожностью ставя ноги. Ему совсем не улыбалось в самый ответственный момент вступить на гнилую доску, и рухнуть, сломав себе шею.

Достигнув приглянувшейся дыры, он лёг на живот, заглядывая внутрь. Да, они все собрались там, прямо под ним.

«Покончи с ними быстрее, — шептал внутренний голос, поторапливая. — Скверну надо вырезать, пока её не стало больше».

В конце концов, дети могли вырасти, и стать более опасными, чем являются сейчас. Наверное, так случилось и с его собственными одноклассниками. Теми, кто издевался, выкрикивая: квазимодо урод.

Переместив мечи за спину, он принялся разматывать верёвку. Взгляд заскользил по сторонам, пока не наткнулся на крепкую балку.

«Она вполне подойдёт».

Главное сделать это быстро, чтобы его нападение никто не ожидал. Внезапность, вот его самое жуткое оружие. Главный конёк.

9.

Мишка, приблизившись к сцене, плюхнулся на её край, не обращая внимания на пыль. Достав из кармана сигареты, он закурил, жадно заглатывая дым. Взгляд скользил по всем остальным. До конца не верилось во всё произошедшее.

— Это только сон, — пробормотал он тихим голосом, так, чтобы его никто не слышал. — Всего лишь кошмарный сон.

Марат слонялся возле дальней стены, разглядывая пожелтевшие от времени плакаты, на которых были изображены актёры разных стран. Альберт подпирал своим плечом ещё одну стену, сунув руки в карманы джинсов. Глаза его уставились в одну точку, а губы медленно шевелились, будто произносили молитву. Андрюха же сидел на корточках, недалеко от баррикады, поигрывая брелоком с ключами.

Отлепившись от группки одноклассников, к Мишке приблизилась Трофимова, останавливаясь рядом.

— Чего тебе? — буркнул парень не слишком вежливо.

— Да так, просто, — неопределённо протянула она.

Девушка молчала какое-то время, также разглядывая ребят. С кем-то они учились с самого первого класса, кто-то присоединился к ним позже, в шестом, седьмом, восьмом и девятом. Порою, они дружили, а порою отношения накалялись. Тогда приходилось спускаться под лестницу, выяснять отношения на кулаках. Это, конечно же, относилось к парням. Девчонки обычно заклёвывали ту несчастную, делая существование в школе невыносимым. Да, сколько было таких случаев, что затерялись в памяти.

— Как ты думаешь, долго нам здесь сидеть?

— Без понятия.

Мишка затушил окурок, отбрасывая его в сторону.

— Да и почему ты об этом меня спрашиваешь?

— Ну, ты же, ну, как бы…

Яна неопределённо повела рукой.

— Трофимова, я не знаю, — устало проговорил парень. — Была бы моя воля, мы бы уже давно покинули это место.

Мишка и сам не один раз гадал, сколько понадобиться времени для того, чтобы их отыскать. Скорее всего, спохватятся только к вечеру, и тогда начнутся поиски. Отправят запрос в Витязь, а когда поймут, что школьников в нём не было, то станут рыскать по лесам, прочёсывая дороги. Может даже поднимут вертолёт, и тогда смогут обнаружить автобус.

— Многие боятся.

Девушка умолкла, облизнув губы, вновь оглядывая одноклассников. Она потеребила пальцами крестик, который болтался на груди.

— Не удивительно, что боятся.

Мишка хотел ещё что-то добавить, но в этот момент откуда-то с потолка упала верёвка, распрямляясь. Следом за ней, буквально через несколько секунд спустилась высокая фигура, которая ловким движением извлекла из-за спины два меча. Капюшон слетел с головы, открывая неразвитые черты лица. Мужчине, если судить по телосложению, было тридцать, или сорок, а вот его лицо, да и голова, принадлежала чудовищу.

Мишка вскочил со сцены, подсекая Трофимову. Девушка с громким воплем рухнула на пол, больно приложившись носом и подбородком. Но это была мелочь. Главное, что в следующий миг, где стояла Яна, просвистело лезвие клинка.

Развернувшись на пятках, мужчина ринулся в самую толпу, размахивая своим оружием. Острие вонзилось Петьке Гаврилову в глаз, показавшись из затылка. Парень так и не осознал, что умер.

Следующий удар достался Тани Петуховой, маленькой и тихой девчонке. Лезвие разрубило ей горло, выпуская тёмную кровь, которая ударила фонтаном. Петухова с недоверием смотрела на нападавшего, а её рот начал открываться, пытаясь что-то сказать. Наконец глаза закатились, и девушка упала в лужу собственной крови.

— Лежи! — рявкнул Мишка.

Но Трофимова даже не собиралась подниматься, напуганная всем этим адом, который наступил в кинотеатре.

Надев кастет, Мишка схватил арматуру, бросаясь вперёд. Он подумал о том, что, наконец, пришло его время. Это не лупить более слабых или своих одногодок. Здесь и сейчас ждал самый настоящий противник, который мог выйти победителем. В его руках находилась сама смерть.

— Андрюха! Заходи со спины!

Но Андрюха, который побелел от ужаса, на четвереньках пополз прочь, пытаясь укрыться за нагромождением кресел. Потом до него дошло, что это его не спасёт, и парень принялся раскидывать баррикаду, желая добраться до выхода. Ему понадобилось всего пара мгновений, чтобы прорваться на свободу, на волю. С громким воплем Андрюха бросился со всех ног, исчезая где-то на улице.

— Мать твою, — выругался Мишка.

Но на место приятеля мчались двое, Марат и Альберт, которые также с побелевшими от страха лицами, неслись на противника. Оба парня держали в руках оружие в виде ножек от кресел.

Тем временем убийство продолжалось. Перестал существовать Пивнев. Его живот был распорот, а из недр вываливались внутренности, которые источали пар на холодном воздухе. Следом за ним ушёл из жизни Максименко и Овечкина. Когда же мужчина повернулся к Захаровой, уже замахнувшись окровавленным мечом, на него налетел Мишка, рубанув арматурой по спине. Псих громко вскрикнул, забормотав что-то не членораздельное.

— Нравится, урод?

Кулак столкнулся с рёбрами, ломая кости. Мужчина отскочил, налетая на Марата. Парень в тот же миг огрел его по голове ножкой от кресла. Брызнула кровь, которая потекла по уродливому лицу. С другой стороны приблизился Альберт, замахиваясь. Но псих уже к этому был готов. Клинок проткнул Альберта, вонзившись в области живота. Парень громко вздохнул, как бы удивляясь такому факту, после чего рухнул на колени, держась руками за окровавленную рану.

— Тварь, — зарычал Мишка.

Клинок свистнул у него над головой, но парень пригнулся, а в следующий миг нанёс новый удар, выпрямляясь. Прут раздробил нос. Псих громко вскрикнул, начиная причитать. По-прежнему слова казались неразборчивой тарабарщиной.

— А вот тебе ещё, гнида!

Носок кроссовка попал в пах, а колено двинуло в челюсть. Мужчина рухнул на пол, разжимая пальцы, выпуская своё смертоносное оружие.

— А теперь я!

Кулак Марата угодил в ухо с такой силой, что психа отбросило в сторону. Но к огромному удивлению парней, мужчина тут же поднялся, тряхнув своими нечесаными лохмами, бешено вращая глазами. Из носа и рта вытекала кровь, а на нижней губе находился осколок зуба.

— Бртвды длыве дл ыва!

Псих громко завопил, продолжая зло сыпать словами.

— Я смотрю, чёртов уродец, ты полный идиот.

Мишка недобро усмехнулся, размахивая своё орудие, которым собирался огреть нападавшего.

— Сейчас сука, я тебе мозги вышибу.

Мужчина, брызнув кровью, вдруг бросился бежать, забыв о мечах, перепрыгивая через окровавленные и изрубленные тела. Он мчался к выходу, который стараниями Андрюхи оказался свободным.

— Не-е-ет, падаль, ты от меня не уйдешь.

Мишка бросился следом, ощущая внутри азарт. Чувство было приятным, но не стоило забывать и об опасности, которая по-прежнему исходила от этого психа.

* * *

Он не понимал, что происходило. Прошлое возвращалось. Снова злобные усмешки, оскорбления и кулаки. Всё должно было быть совсем не так! Ведь это его угодья. Он здесь хозяин, а это лишь жертвы, которых следовало уничтожить. Но почему-то школьники дали отпор, приведя его в состояние недоумения. Так не должно быть. Всем им нужно умереть от его клинков, но в кинотеатре осталось ещё очень много этих маленьких монстров, что издевались над ним столь долгое время.

Он оглянулся и с ужасом увидел одного из чудовищ, которое шло по пятам. Знакомое лицо. С таким же выражением его когда-то травили. И теперь всё происходило снова и снова.

— Квазимодо урод!

Он дёрнулся, так и не поняв, было ли это реальным, или только воображение. Но голос определённо казался знакомым. И да, точно, он принадлежал его одноклассникам. Опять начиналась охота, но на этот раз жертвой был он. Вскоре его настигнут, повалят на землю, начиная плеваться, бить ногами и мочиться.

— Квазимодо урод!

«Держи свою морковку у себя в штанах», — послышался в голове спокойный голос отца.

— Бей уродца!

«Иначе я оторву её вместе с корешком».

В паху почувствовалась боль, та, прежняя, которую ему довелось испытать лишь однажды, в тот день, когда его мошонку крепко сжали отцовские пальцы.

— Прекрати! — закричал он вслух, не обращая внимания на то, что продолжает бежать по улице.

Перед глазами находилось лицо отца, а на заднем плане одноклассники, которые дожидались своей очереди.

— Я никогда не доставал свою морковку!

«Врешь, сынок. А тот раз помнишь?»

Два года назад, когда к нему в руки попала одинокая девушка, он, все-таки не удержавшись, попытался вставить свою морковину, но из этого ничего не получилось. Что-то там нарушилось, больно лопнув, когда отцовские пальцы крепко стиснули мошонку.

«Вспомнил, сынок?»

— Папа, я ничего с ней не сделал!

Так оно и было. Не добившись нужного результата, ему пришлось просто взять и прикончить свою пленницу.

«Но ты достал свою чертову морковку. Ведь так?»

— Папа, пожалуйста, я больше никогда так не буду. Только убери руку, и больше не сжимай!

* * *

Сергей и сам не знал, как выбрался к тому самому месту, откуда началось его бегство. Нет, не с кладбища. Парень находился на дороге, крепко сжимая палку, которую отыскал в лесу.

— И что теперь делать дальше?

Автобуса, понятное дело, не было. Вперёд убегала дорога, как и назад и в сторону, к небольшому селению.

Сергей попытался понять, куда делись его одноклассники, а также брат. О самом плохом думать не хотелось. Ведь не мог этот псих покончить со всеми сразу.

— Или мог? Да нет, бред. Такого не может быть.

Парень насторожился, когда до его слуха донесся какой-то невнятный звук. Будто кто-то кричал, но слов нельзя разобрать. Потом Сергей поглядел в сторону селения, и увидел того самого психа, который пытался его задавить на Икарусе. Он мчался со всех ног, а следом за ним двигался, ни кто иной, как его брат.

— Мишка, чёрт тебя возьми.

Псих нырнул куда-то в кусты, а вскоре появился снова. Но на этот раз в руках находилось ружьё.

Выругавшись, Сергей помчался со всех ног к мужчине, забыв об опасности, которая могла грозить ему. В беде находился брат, и надо срочно помочь, пока не произошло страшное.

Мишка резко остановился, будто наткнулся на невидимую стену. Псих же наставил на него ружьё. Вот-вот должен был произойти выстрел, но в этот момент со спины налетел Сергей, который с громким воплем огрел убийцу палкой по затылку.

Парень тут же отскочил на шаг, готовясь к новому удару, но этого не потребовалось. Мужчина, вдруг бросив ружьё, громко захныкал, а вскоре и завыл, хлюпая разбитым носом, брызгая окровавленной слюной. Он почему-то держался обеими руками за пах, подпрыгивая на месте, издавая непонятные звуки.

Сергей резко отшатнулся, когда псих помчался прямо на него, невидяще уставившись куда-то вперёд. Он пронесся мимо изумлённого парня, вбегая в один из домов, по-прежнему выкрикивая странные слова, которые и на слова то не походили.

— Стой здесь! — рявкнул Мишка, устремляясь следом.

Но пробежав всего пару метров, брат остановился, так как впереди послышался громкий треск. Пол под ногами психа за долгое время успел сгнить, и теперь вступив на трухлявые доски, мужчина провалился в подвал, лишь успев взмахнуть руками.

— Сукин сын, сейчас я этого ублюдка прикончу.

Подняв с асфальта ружьё, Мишка направился к дому, а следом и Сергей.

— Будь осторожен.

Но кончать никого не пришлось. Когда братья приблизились к входу и заглянули в дыру, то увидели лежавшего на спине мужчину с огромной уродливой головой. Его руки и ноги были раскинуты в стороны, а из груди, вонзившись в спину и пройдя насквозь, торчал металлический штырь. Не было никаких сомнений, убийца не жилец на этом свете.

— Ему хана, — сплюнул старший брат, облегчённо вздыхая.

Псих ещё какое-то время бормотал, повизгивая, по-видимому, разговаривая с кем-то, а потом его глаза уставились в одну точку, застыв навсегда. С края рта потянулась нить слюны, а под жилистым телом растеклась тёмная лужа крови.

* * *

На окрестность начали опускаться первые сумерки, которые в скором времени должны были укрыть тёмным покрывалом пустые дома, здание кинотеатра, окружающий лес и кладбище. Где-то в небе тарахтел вертолёт, постепенно приближаясь. Его звук с каждой минутой становился всё громче.

— А вот и помощь, — усмехнулся Сергей, сидя рядом со своим братом.

Вокруг них собрались те, кому посчастливилось остаться в живых, после той мясорубки, которую устроил псих. На потемневшей от времени лавке, прижавшись друг к другу, находились Трофимова, Захарова и Рогова. Неподалёку пристроился Андрюха, который смотрел себе под ноги, переживая своё трусливое бегство. Марат не отходил от Альберта, чья рана вызывала опасения. Но если помощь поспешит, то товарища можно ещё спасти. Остальные же тынялись, сунув руки в карманы, глядя в небо. Лишь Жора бегал туда-сюда, дожидаясь помощи.

— Лучше поздно, чем никогда, — буркнул старший брат, выбрасывая окурок. — Прямо как в американских фильмах. Помощь прибывает после основных событий, когда по экрану вот-вот поползут титры.

И действительно, после того, как вертолёт пронесся над головами, откуда-то со стороны послышался визг сирен, а также шум приближающихся автомобилей.

— Кстати, я тебе не говорил, что купил билеты на концерт Стефана?

Сергей отрицательно покачал головой.

— Хотел сделать сюрприз, и вот… Ты как, двинешь со мной?

— Ещё спрашиваешь, — вновь улыбнулся брат, хотя в глазах читалась усталость. — Это же сам Стефан.

полицейские автомобили остановились возле кинотеатра, и из салона повыскакивали люди в погонах, направляясь к группе школьников.

— Трудный сегодня был день, — проворчал Мишка. — Знал бы, лучше бы остался в школе.

Оба брата поднялись на ноги, как впрочем, и все остальные. Их сразу окружили полицейские, доктора, что принялись колдовать над Альбертом, укладывая того на носилки. К счастью, как выяснилось, рана оказалась не особо сильной. Парню просто-напросто повезло. Родился в рубашке. Отделался лишь порезами.

— Ладно. Пошли что ли.

— Пойдём, кивнул Мишка, хлопнув Сергея по спине. — Отдохнуть нам явно не дадут. Сейчас начнут трепать нервы всякими допросами и расспросами.

Братья пошли к полицейским, оглядываясь на своих друзей, которые остались сидеть на земле. Все они выглядели усталыми и напуганными, но в их глазах была искра надежды.

— Да уж. Денёк оказался слегка трудным.

— И не говори, — улыбнулся Сергей. — Кто из нас сегодня с утра мог подумать о таком…

— Лучше бы я действительно выбрал физику…

— В следующий раз так и сделаем.

— Вряд ли будет этот следующий раз.

— Кто его знает, — неопределённо пожал плечами младший брат. — Сегодня мы столкнулись с маньяком, а завтра, гляди, с людоедами…

Конец.