День догорел закатом алым.
Неслышно удалился прочь
Несносный зной за днём усталым.
На землю опустилась ночь.
Пришла, блистая звёзд сияньем,
С росой, со звоном комаров,
С тумана дымкой, трав шептаньем,
Мышиным писком, криком сов…
Сижу, сливаясь и вдыхая
Живой ритм ночи, недвижим:
Прекрасен и непостижим
Тот мир, которому внимаю!
Послушно всё его закону:
Продлить свой род!, и воспитать
Лишь в тех традициях исконных,
В каких воспитывалась мать,
Родившись дочерью народа
Оленей, или медведей…
И « в воду лезть, не зная брода»,
Совсем не принято у ней!
Сижу, хмелея от сознанья,
Что тоже Мирозданья часть,
Чья несгибаемая власть
Во всём! И выше пониманья!
Сижу и слушаю всё то,
Что тишину лишь дополняет
И разбираюсь: где и кто
Сейчас тропой своей шагает?
Вот шорох… Или показалось?
Нет!,- притаилась чья-то тень!
Сопенье с чавканьем смешалось,
Всхрапнул испуганно олень,
Цикад неутомимых стрёкот,
Летучая мелькнула мышь,
Форель ручья разбила тишь,
Копытец чьих-то робкий цокот…
Дни Солнца минули, а это
Одним кончается всегда:
Идёт-спешит на убыль лето…
Ручья прозрачного вода
С рассветом каждым – холоднее,
Уже не редок жёлтый лист,
День всё короче, ночь – длиннее,
Восходов свет студёно чист…
Всегда, извечно, в пору эту,
Народ Тоскующих, - волков,
Проводит спевку голосов,
Что часто длится до рассвета.
Сосед мой, волк, в своей «пещере»
Живёт с семьёй который год,
Мы не враги. По меньшей мере
Мы – близкородственный народ.
Идти к нему минут пятнадцать,-
С одной речушки воду пьём!,
Сегодня может оказаться,
Что мы все вместе запоём.
Люблю внимать я песне этой!,
Люблю тихонечко подпеть,
И тихой радостью гореть,
И ожидать,- чуть жив!,- ответа!..
Придут ли вновь Пихтовой Гривой
Как было в прошлом – всей семьёй,
Другим – на страх, а мне – на диво?!
И запоют ли под луной?
Слышны мне Вечность в этом пенье,
Тревога, мудрая печаль,
С огромным миром единенье!..
Нет, не пришли, не спели… Жаль.
День – миг! Как спичка прогорает,-
И повторится вечер мой…
Ну, а теперь пора домой
Усталость веки закрывает…