ДОРОГА...
Все, что ни есть, кончаются дороги,
Бег времени не оборотишь вспять,
Но памяти высокие пороги,
Ещё не раз я буду обивать...
И.Северянин
Светлой памяти Аликова Сергея, Курдюкова Михаила ...
«…Вдоль коридора несётся зычный окрик:
- Днева-альный!
- Я, товарищ полковник! – отозвался сержант.
- Поручика... тьфу, капитана Рощина и капитана Анохина ко мне. Срочно!
- Есть!
Названные офицеры после ночного бдения в «секрете» отсыпались в кубрике, и поднять их было непростой задачей...
Хмурые и злые, они предстали перед командиром.
- Извиняться не буду, товарищи офицеры. Знаю, не выспались, но дело не терпит, - без предисловий начал полковник.
- Берите УАЗ «таблетку», водителя и двух бойцов в сопровождение, - продолжал командир - едете в Моздок, вот сопроводительные документы, там подробный адрес. ПолУчите по накладным боеприпасы, кое-что из продуктов и денежное довольствие для личного состава. Вопросы есть?
- Срок выполнения задания? - спросил Сергей Анохин.
- Чем быстрее тем лучше. Два-три дня у вас есть, а потом без боекомплекта нам тяжко придётся. На девятом блок посту патронов в обрез.
- Всё ясно, разрешите выполнять?
- Давайте ребята, действуйте. Да! Побриться не забудьте в конце-то концов. А то, ну чисто абреки – страсть, да и только, - не удержался от критики командир.
- Обязательно, товарищ полковник. Вот вернёмся, так сразу и...
- Ладно врать-то, знаю я вас! Идите уже, – отпустил друзей полковник.
Действительно, вид у офицеров был довольно экзотичным. Но производить рыльно-мыльные процедуры у них не было никакого желания. Вода в бочке привозная, неизвестного происхождения и качества. У многих после бритья выступало раздражение на лицах. И поэтому, плюнув на уставные условности многие щеголяли заросшие, в чёрных беретах смахивая на легендарного Че Гевару.
В Моздок выезжали редко, поэтому новость о том, что машина идёт на «большую землю» по базе распространилась мгновенно. Как и ожидалось, в кубрик потянулись ходоки с насущными проблемами.
Просьбы были разные, кому-то опустить письмо в почтовый ящик, кто-то просил проявить плёнку и напечатать фото. Много было и других безобидных просьб и поручений, которые нельзя было осуществить в Гудермесе.
Всех просителей отправляли к Лёшке Подсекалову, и водитель аккуратно записывал в блокнот все пожелания и просьбы сослуживцев.
В сопровождение взяли двух сержантов. Аликов Сергей и Михаил Курдюков были бойцами проверенными и надёжными. Вырваться из повседневной обыденности им было в радость и, они с энергией принялись помогать водителю в подготовке машины к дальней дороге…
На полу в салоне уазика расположился Чубайс, громадный рыжий двор-терьер. И на требование покинуть машину он только улыбался и радостно тявкал, притворяясь щенком. Пришлось Аликову, несмотря на недовольное рычание, вытаскивать пса из салона за ошейник.
Проверили оружие, снаряжение, а перед отъездом решили схитрить и перестраховаться от неожиданностей, сбив с толку местных ваххабитов.
Надо отметить, что у ворот базы постоянно находились местные торговки. Продавая пиво, зелень, овощи и другие немудрёные продукты, они в течение дня, зорко отслеживали все перемещения вокруг базы.
Кто, куда и когда выехал, ничего не ускользало от их взгляда. Крутившиеся рядом подростки периодически исчезали в неизвестном направлении и, можно было предположить, сообщали информацию бородачам.
Естественно, что офицеры об этом знали и иногда пользовались услугами доморощенных шпионов для дезинформации. Вот и сейчас, выехав из ворот базы машина остановилась. Ребята решили купить семечек, и как бы случайно дежурный по рации попросил к вечеру привезти бланки документации из комендатуры.
Рация висит на ремешке у Анохина, и просьбу слышит Малика, дородная тётка в калошах. Платок, телогрейка, золотом увешана как новогодняя ёлка, зубы тоже блестят сквозь фальшивую улыбку. По напряжению в глазах видно, что ей не терпится передать услышанное по назначению.
«Ну-ну. Давай, работай, Мата Хари» - усмехнулся офицер, не спеша усаживаясь в УАЗ - «Интересно, чем они оплачивают твои старания?»
Как начальник разведки отряда, Юрий успел выяснить, что муж Малики погиб ещё в первую кампанию. «Вполне возможно, теперь она действует чисто из идейных соображений» - подумал он.
Командир отряда, полковник Домашев Владимир Егорович, в первый же день хотел сгоряча разогнать торгашей. Но посоветовавшись с офицерами, решили этого не делать. Пока дети и женщины у ворот базы, нападения на ПВД (пункт временной дислокации) – не ожидается.
Но, когда они вдруг беспричинно исчезают – жди беды. Усиливали караул, готовились к худшему, и не напрасно. Нападение и обстрелы не заставляли себя долго ждать, но это уже не было неожиданностью. «Кто предупреждён, тот вооружён» - замечание Вергилия актуально и по сей день.
Итак, уазик демонстративно поскакал по выбоинам в сторону центра, якобы в комендатуру. Удалившись из зоны видимости, свернули в проулок и остановились. Подсекалов с Аликовым, споро поменяли номерные знаки, нацепив с местным обозначением, двадцатый регион.
Номера водитель, как обычно свинтил с арестованной машины на штраф стоянке. Маленькая военная хитрость, которая выручала не раз. Дорога дальняя и, кто знает, может быть опустит ствол снайпер из засады, увидев в перекрестье оптики знакомые цифры на номерном знаке...
Переулками через дачные участки вырвались на окраину Гудермеса, и свернули в сторону Сунжы. Мост через реку, стратегически важный объект, прикрывал 9-й блок пост.
В сущности, ехать удобнее и быстрее было бы по федеральной трассе «Кавказ» М29 до города Аргун и, переехав одноимённую реку, повернуть на Север. Там и дорога шире, и асфальт местами получше.
Но, передвигались по ней в основном колонами, хотя это тоже не гарантировало безопасный вояж. Часто случались и подрывы, и обстрелы. Зная все это, команда решила не ждать попутной автоколонны. Изучив карту, офицеры наметили прямой маршрут через Брагунский хребет, как всегда надеясь на извечное авось.
С блок поста не спеша, с какой-то ленцОй, постреливал короткими очередями пулемёт. Обычная профилактика, часовой с вышки «прочёсывал» близлежащую зелёнку.
- Стрелял бы пореже и только ночами, глядишь и патронов было бы побольше. А то совсем не экономят, - недовольно пробурчал Анохин.
- Ничего, нормально, - не поддержал приятеля Рощин - постреливают, значит, не спят. И не суются к ним зловредные абреки. Вон, рядом, буквально триста метров, федералы в землю зарылись как кроты. Так у них недавно из камышей снайпер взводного завалил.
- Да, слышал, не повезло парню, - вздохнул Анохин.
Помахав на прощание коллегам, миновали 9-й блок пост и через мост пересекли Сунжу.
Сунжа на ингушском языке Шолжа-хий означает буквально «вода с ледника». Многое повидали на своём веку крутые берега, и арабских воителей, и хазарский каганат, и полчища Золотой орды.
Все повторилось как и прежде, тяжелые времена настали на берегах этой древней реки. Но как и сотни лет назад, невозмутимо несёт она свои мутные воды с Большого Кавказского хребта в сторону Терека и дальше, через Дагестан, в Каспий.
Нередко случалось, что дагестанские рыбаки вылавливали неприятные сюрпризы, принесённые с гор. Как в Пушкинских строках:
«Прибежали в избу дети,
Второпях зовут отца:
-Тятя, тятя, наши сети,
Притащили мертвеца...»
* * *
Подскакивая на неровностях, «таблетка» уверенно катила по дороге. Курдюков с Аликовым, решив перекинуться в картишки, достали уже замызганную колоду, но Анохин быстро нашел им занятие. Плотно зашкерив окна занавесками, начали приторачивать к бортам бронежилеты. Хоть какая то, но защита.
Из радиостанции слышались привычные переговоры. Магнитола мурлыкала местную мелодию. Кассету Лёшка умыкнул из машины, с которой скрутил номера.
Въехали в большое селение. По улицам неприкаянно бродят овцы и козы. Коровы, вальяжно развалились посреди дороги. Невозмутимо жуя, они безразлично поглядывают на объезжающие их машины.
На обочине дороги выставлены десятилитровые бутыли с бензином местного, самопального производства, которым торговали мальчишки. Хоть пацаны и расхваливали товар но, бензин этот был отвратительного качества. Изготавливали его из ворованной нефти, на подпольных заводиках.
Сами аппараты перегонки чем-то напоминали самогонные. При обнаружении, эти мини заводики, расстреливались без колебаний, но через пару недель, на этом же месте возникало новое производство.
Встречались дома развороченные взрывами, очевидно ваххабиты здесь держали оборону при наступлении наших войск. На некоторых воротах мелом начертано - «Не стреляйте, здесь мирные люди!»
На окраине села, автобусная остановка зияет пулевыми пробоинами. У остановки, в традиционно чёрных одеждах, голосуют две женщины с детьми.
- Лёша тормозни, возьмём попутчиц, - командует Рощин.
- Да ну их, пусть пёхом топают, - выказывает нежелание водитель.
- Тормози, говорю! Подвезём женщин, автобусы здесь не ходят.
Остановились. Поначалу, увидев людей в форме, женщины испугались. Но, услышав приветствие: «де дика хула хун», (добрый день) – успокоились и, поблагодарив, расположились в машине.
Старшей женщине Юрий уступил место впереди. Она пояснила, что едут в Бамат-Юрт, на свадьбу к родственникам. Теперь машина со стороны казалась совсем мирной. УАЗ с красным крестом на борту, местными номерами, и сидящей впереди женщиной с ребёнком, выглядел вполне обыденно.
Алексей только был в камуфляже, но без головного убора и многодневной щетиной на лице, трудно было понять, кто управляет машиной.
Может быть, этот не хитрый антураж и уберёг экипаж «таблетки» от нежелательных контактов с агрессивными аборигенами, которые группами, сидя на корточках, провожали машину подозрительными взглядами в аулах...
Благополучно миновали перевал и ещё несколько селений. Встречные машины попадались довольно редко.
Бамат-Юрт на карте значился не большим селением и, заехав на первую же улицу, сразу наткнулись на свадьбу. Праздный народ заполнил всю проезжую часть, пришлось остановиться. Пассажирки обрадовано загалдели.
Очень удачно доехали, попали прямо по месту назначения. Все вышли из машины, только Алексей остался за рулём. А свадьба пела и гуляла. Все нарядные, многие в национальных черкесках. В образовавшемся круге, парни и девушки танцевали лезгинку.
Всё чинно и мирно. И ничего не напоминало бы войны, но вот к нашим друзьям подошли два милиционера в форме и с пулемётами в руках. Свадьба свадьбой, а за порядком присматривают.
Поздоровались, представились, местные участковые. Пригласили на свадьбу, Анохин с Рощиным вежливо отказались, путь ещё не близкий. С новой силой заиграли музыканты, и к мостику через арык проследовала невеста в белом платье и шляпке с вуалью.
Наряд для невесты обычный и довольно современный. На вытянутых руках она несла лепёшку. Рядом шествовал гордый жених, молодой вайнах, сжимая в руках двустволку.
Участковый пояснил, что это такой древний обычай. Невеста опускает лепёшку в ручей, её уносит течением и жених должен успеть расстрелять лепёшку из ружья.
Друзья с интересом наблюдали за этим, странным для них обычаем. И вот, жених взводит курки. Гости и музыка затихли. Невеста опускает лепёшку на воду и она, покачиваясь, поплыла по течению.
Жених стреляет. БАХ! Всплеск воды и … мимо! Неповреждённая лепёшка продолжает плыть дальше. Не попал с трёх метров. Второй курок сухо щёлкает – осечка. Какой конфуз! По толпе проносится вздох.
Жених в панике подскакивает к Анохину и, хватая за рукав – умоляет:
- Командир! СтрельнИ в лепёшку! Если уплывёт, примета плохая, жена уйдёт из дома.
Серёгу просить два раза не надо. Вскинув АКМ, не целясь, одним выстрелом разнёс лепёшку вдребезги. Получилось красиво.
Тут же, грянул оркестр народных инструментов, и гости радостно загалдели. Участковые, задрав стволы в гору, устроили салют. Наши друзья поддержали салют короткими очередями в воздух. Любят Кавказцы стрельбу на праздниках.
Женщины, попутчицы, принесли корзину с разными вкусностями и бутыль вина. Погрузили всё в Уазик с напутствиями:
- Вот вам ребята в дорогу, даггара (от всей души), удачного пути и храни вас Аллах.
- Баркал, баркала. Адикюл, - поблагодарил на местном наречии их Юрий и, наконец-то наши друзья продолжили свой путь…».
* * *
Местность дальше пошла равнинная. Слева над горизонтом, в синей дымке, возвышался гребень главного Кавказского хребта.
Совсем недавно здесь прошли бои. Дорога была изрыта воронками, наспех засыпанными щебнем. По обочинам встречались православные кресты, с надетыми сверху касками. Не могилы – нет.
Это в Великую Отечественную, хоронили погибших сразу после боя, в братских могилах. В этой войне, павших отправляют на Родину – грузом-200. А знаки эти устанавливают ребята на тех местах, где погибли их товарищи…
Иногда попадалась сожжённая и исковерканная взрывами бронетехника, в останках которой копалась местная пацанва, надеясь разжиться цветным металлом.
Вдоль дороги на бреющем прошла пара «Крокодилов», «Ми-24», с хищно опущенными носами, выискивая цель. Где-то впереди слышалась канонада, и над горизонтом стоял чёрный дым, поднимающийся от пылающих нефтяных скважин.
Дорога пошла под уклон и, впереди у моста, через небольшую речушку, скопилось десятка три грузовых и легковых машин.
- Трафик джем, - констатировал Рощин.
- Чего? - не понял Анохин.
- Пробка на мосту. Видишь, бойцы стоят? Перекрыли почему-то, - пояснил Юрий.
- Лёша, давай по встречной, только потихоньку, не спеши. Номера у нас местные, не хватало ещё от своих пулю схлопотать...
За рекой периодически возникала хаотичная стрельба.
- Что случилось командир? Нам на ту сторону надо, - предъявил удостоверение Рощин.
Прапорщик изучил ксиву, и нехотя ответил:
- Всем надо. На той стороне, в ауле, зачистка идёт. Пару часов назад колону обстреляли. Днём уже нападают, совсем оборзели. Два бензовоза сгорело. Приказали, пока никого не пускать.
- И как долго это продлится?
- А пёс его знает, как дадут команду, откроем проезд.
Плюнув в сердцах, Юрий вернулся в машину.
- Ну, раз такое дело, давайте пообедаем, чем Бог послал, – сделал предложение Анохин, потирая ладони.
- Скорее поужинаем, - поправил Аликов - время к вечеру уже.
- Действительно, затемно из Чечни не выберемся, где ночевать-то будем? - заволновался Курдюков.
- Что-нибудь придумаем, - успокоил всех Рощин - на крайнЯк, заночуем на ближайшем блок посту.
Вино оказалось на удивление вкусным, как впрочем и дары Чеченской земли. Зелень аппетитно хрустела на молодых зубах, и за каких-то десять минут с жареной индейкой было покончено.
Не до конца опустошив корзину, друзья поделились лепёшками и оставшейся курицей с бойцами из оцепления моста. Уговорили прапорщика пропустить машину, пообещав, объехать злополучное село вдоль берега реки, по грунтовке.
Просто объехать не удалась. Из переулка выбежал боец, в полном боевом облачении, и махнул рукой, призывая остановиться.
- У нас «трёхсотый» и два «шайтана», подкиньте к «вертушке».
- Давай грузи и показывай дорогу, - ответил Анохин.
Подвели и усадили раненого спецназовца, и едва не волоком, притащили двух задержанных. На головах у них красовались чёрные мешки, руки закованы за спиной в браслеты. Без особых церемоний, пленных бросили на пол машины.
Раненый, от дозы промедола разомлел и, теперь покуривал, прикрыв глаза. Лежащие – угрюмо помалкивали.
УАЗ выскочив на окраину села, покатил к стоявшим поодаль вертолёту и БТРу (бронетранспортёру) прикрытия.
- Куда их теперь? - спросил Рощин у сопровождающего.
- «Шайтанов» в Чернокозово отправим, с ними следакИ будут работать. А нашего в Ханкалу «вертуха» забросит, в госпиталь.
Помогли загрузить в «МИ-8» раненого и пленных. Пригнувшись, отбежали от раскручивающихся винтов.
- Ну вот, они улетели, а нам бы о ночлеге не мешало подумать. Скоро стемнеет, - задумчиво сказал Рощин, провожая взглядом удаляющийся вертолёт.
- Военный, где у вас тут заночевать можно? - спросил Анохин у сопровождавшего их бойца.
- Да здесь, пожалуй, негде, - пожал он плечами в ответ - хотя, мы в шести километрах отсюда базируемся, в посёлке. Бывшее административное здание занимаем. Свободные «шконки» найдем. Поехали к нам.
Упрашивать Лёшку не было необходимости, и он уверенно порулил в указанном направлении…» Юрий Воякин.
(продолжение - https://dzen.ru/a/ZbUCU89CiwKAqtOy )
