Небо над Нефритовым дворцом окрасилось бледно серыми красками, когда хранитель Бо поманил к себе Юйлань.
— Сегодня праздник Циси, и я распустил всех слуг. Ступай и ты, Фанг! — распорядился он, взмахнув широким рукавом. От этого движения несколько листов рисовой бумаги заскользили по глянцевой поверхности стола. Юйлань придержала их пальцами. — Во внутреннем дворе уже началось выступление уличных артистов, а позже своё представление покажет театр теней. Говорят, сегодня они подготовили нечто особенное, чтобы порадовать нашего гостя из Женьжоу.
Стоило только хранителю Бо заговорить о степняке, как щёки Юйлань пошли красными пятнами. Память же воротила её на несколько часов назад, когда, проснувшись, она обнаружила себя в кровати Чэнсу Цзиньлуня...
Юйлань на мгновение прикрыла веки, с трудом сдерживая возглас отчаяния, рвущийся наружу.
Ну и угораздило же её! Повезло ещё, что его самого не оказалось в той самой кровати! Жар с новой силой прилил к щекам Юйлань, и она склонила голову ниже.
Но как же так вышло?.. Неужели посреди ночи она забралась в постель господина Чэнсу? Очередная волна стыда нахлынула на Юйлань. Да быть того не может! Она отчётливо помнила, что возилась на полу в его комнате, собирая осколки вазы. Потом присела около стола, и... всё. Дальше провал. Вероятно, она уснула. И не мудрено! Хранитель Бо весь день не давал ей отдыха. И всё же... Между столом и кроватью приличное расстояние. Как она умудрилась его преодолеть?
Видимо она всё же издала какой-то возглас, поскольку поймала на себе недовольный взгляд хранителя Бо.
— Ну чего ты здесь стал и хнычешь, Фанг? — напустился он на Юйлань. — Говорят тебе, ступай! Что за слуги нынче пошли? Одни беды с ними! Ну ничего! Погоди только! Завтра ты у меня попляшешь! Да! Завтра я тебе устрою!..
Продолжая ворчать, хранитель Бо пошёл в сторону двери и вскоре покинул павильон библиотеки, оставив Юйлань одну.
Не успела она перевести дух, как внезапно почти над самым её ухом раздалось:
— И впрямь, чего ты голову повесил?
От неожиданности Юйлань едва не закричала, а повернувшись наткнулась на того самого старика, которого видела здесь вчера. Она смотрела на него, широко распахнув рот и выпучив глаза. Как он оказался здесь? Как у него это получается? Его же не было в павильоне! Точно не было!
Пока она приходила в себя, старик снова заговорил:
— Ну чего ты так смотришь, будто призрака увидел? Поторопись лучше на праздник, если не хочешь всё пропустить!
— Вы?.. Вы?... — силилась сказать Юйлань, но у неё ничего не выходило. Слова упорно не шли с языка.
— Да, в Женьжоу ты такого точно не увидишь! — усмехнулся старик и подмигнул Юйлань.
— Я не собираюсь в Женьжоу! — выпалила, наконец, Юйлань.
— Твой дом там, где спокойны твои мысли, — изрёк старик.
«Из ума он, что ли выжил?» — разозлилась Юйлань.
Она уже собиралась выйти из павильона библиотеки, оставив этого сумасшедшего старика здесь одного, как вдруг с улицы стали доноситься звуки яогу [1], заставившие её замереть на месте. Во внутреннем дворе явно что-то намечалось. Может, барабанный бой ознаменовал начало выступления уличных артистов? Что там минуту назад говорил хранитель Бо?
Отмерев, Юйлань бросилась к окну, из которого открывался панорамный вид на внутренний двор. Подперев палкой деревянную створу, она выглянула наружу, совершенно позабыв о чуднόм старике. Разноцветные округлые фонари заливали светом весь двор, позволяя заглянуть в каждый его уголок. Всё пространство кругом заполонили люди - подданные её отца. До Юйлань доносились их смех и разговоры, которые не мог заглушить даже размеренный бой барабанов.
Взгляд Юйлань прошёлся по толпе, сместился в сторону входа во дворец, где она заметила отца. Он занимал свой трон, который доставили сюда специально по случаю празднования Циси, и установили на высоком деревянном помосте. Его жёлтые праздничные одежды покрывали колени, небрежными складками свисая до самого пола.
Чуть ниже, на этом же помосте расположились двое мужчин. Одного из них, темноволосого, в чёрном ханьфу с изображением золотого дракона на груди, Юйлань видела впервые. Второй же... Им оказался Чэнсу Цзиньлун. Маска-половинка больше не скрывала его лицо, а белый плащ, накинутый на плечи, создавал контраст с угольно чёрными волосами, собранными на макушке в тугой пучок. Свет фонарей мягко очерчивал каждую чёрточку его лица, при взгляде на которое Юйлань снова ощутила смущение, пока горячая волна медленно разливалась по её телу.
Позади господина Чэнсу располагалась дюжина вооружённых стражников, настороженно поглядывающих по сторонам. Их одежда отличалась от той, в которой ходила императорская стража, и Юйлань пришла к выводу, что это воины клана Золотого Дракона. Их лица показались ей свирепыми.
Вокруг помоста собрались высокопоставленные чиновники, которых выдавали тёмно-бордовые одежды с золотым шитьём и чёрные футоу [2].
Только сейчас Юйлань сообразила, что среди всей этой пёстрой толпы она нигде не может отыскать императрицу Мингю. Неужели матушка отказалась выйти к подданным? Такого раньше не случалось. Циси всегда был её любимым праздником. Странно. Может, Юйлань невнимательно смотрела? Она ещё раз окинула взглядом помост, но так и не заметила лица матушки. Наследного принца тоже не было среди присутствующих.
Пока она размышляла, вглядываясь в лица собравшихся, бой яогу неожиданно прекратился. Его сменили приятные звуки дунсяо [3], которым вторили сотни цин [4], а в центр двора высыпала стайка девушек в пёстрых шёлковых нарядах. Рукава их ханьфу оказались настолько длинными, что тянулись по плитке, которой был вымощен внутренний двор. Розовые пионы украшали их причёски в виде двух пучков на голове. Девушки закружились в танце, плавно задвигавшись в такт мелодии. Они то поднимали, то опускали руки, а шёлковая ткань их одеяний тянулась вслед за ними. Все собравшиеся во дворе разом перевели взгляд на красавиц, которые сами походили на ожившие цветы. Зрелище было поистине завораживающим!
Человек, сидевший рядом с господином Чэнсу, подался немного вперёд и не сводил с них горящих интересом глаз. Лицо самого Цзиньлуня оставалось непроницаемым, и, глядя на него, Юйлань так и не смогла разгадать, о чём он думает.
Неожиданно, словно почувствовав её взгляд, Цзиньлун вскинул голову вверх и посмотрел прямо на окно библиотеки. Юйлань резко подалась назад, едва не наступив на подол своего ханьфу и не оторвав его. Сердце в её груди застучало совсем как яогу несколькими минутами ранее — громко и быстро. Хотя с такого расстояния Цзиньлун вряд ли сумел бы разглядеть её. Выждав немного, она вновь вернулась к окну. К счастью, Чэнсу Цзиньлун отвлёкся на своего спутника, о чём-то оживлённо переговариваясь с ним.
«Интересно, кого он пожелает сделать своей наложницей?» — подумала Юйлань, разглядывая девушек.
Все они были из благородных семей, и невероятно хороши собой. Внезапно промелькнувшая в её голове мысль заставила Юйлань вздрогнуть. А что если...
— Тинг!.. — ужаснулась Юйлань. Почему она раньше о ней не подумала?
Без страха высунувшись в окно, Юйлань принялась перебирать обезумевшим взглядом девиц, кружившихся в танце. Она боялась, что в этом пёстром хороводе мелькнёт милое личико сестрицы Тинг.
«Только не она! Только не Тинг!» — мысленно молила Юйлань, вцепившись пальцами в выступ окна.
Тинг... Она ведь... самая добродетельная и нежная среди всех девушек столицы. Лучшей наложницы не сыскать. Но Тинг была достойна куда большего, чем греть постель этому варвару! А Юйлань ни минуты не сомневалась, что он непременно выберет её! Он заберёт Тинг с собой в Женьжоу, и они больше никогда не увидятся!..
Юйлань едва не лишилась рассудка, думая об этом. У неё зарябило в глазах от обилия ярких красок, а запах пионов, доносившийся со двора, сделался невыносимым. Но Юйлань не смела отвернуться, со страхом вглядываясь в лица девиц. К счастью, сестрицы Тинг среди них не оказалось.
Шумно выдохнув, Юйлань отошла от окна. К тому времени старика уже не было в павильоне. Её пальцы подрагивали, а настроение было испорчено.
А ведь не объявись в столице господин Чэнсу, сегодняшний вечер она бы провела в кругу родных ей людей. Вместе с матушкой, братом и Тинг-Тинг они бы смастерили бумажные фонарики, а позже украсили ими персиковое дерево, что растёт неподалёку от храма. Каждый год на праздник Циси они украшают самодельными фонариками одно и то же дерево, а позже их уносит ветер.
Юйлань бросила потерянный взгляд на свой ханьфу. Сейчас же ни мамы, ни брата, ни Тинг здесь не было, а сама она вынуждена притворяться слугой.
Тряхнув головой, Юйлань подошла к столу, на котором лежала бумага. Конечно, эта не тот тонкий папирус, который они обычно используют для изготовления фонариков, но и эта сгодится. Опустившись на циновку, она принялась сгибать листок выверенными движениями. Юйлань так увлеклась, что даже перестала замечать музыку, доносившуюся с улицы. Она возилась долго и, в конце концов, её фонарик вышел удивительно хорошим. Юйлань довольно заулыбалась. Позже, когда все разойдутся, она спустится во двор и украсит им персиковое дерево. Господин Чэнсу не испортит ей праздник!
Внезапно в коридоре послышались чьи-то шаги. Вскоре к звукам шагов добавились ещё и голоса. Юйлань прислушалась. Кажется, кто-то направлялся в императорскую библиотеку! Подскочив на ноги, она бросила взгляд по сторонам и, не придумав ничего лучше, спряталась за одну из ширм, что разделяла павильон на несколько частей. Юйлань замерла, вцепившись пальцами в подол ханьфу.
Тем временем шаги нарастали с каждым ударом её сердца. А спустя один короткий миг, двери библиотеки распахнулись, пропуская внутрь нежданных гостей.
________________
[1] Яогу — поясной барабан средних размеров. На нём играют либо палочками, либо руками.
[2] Футоу — традиционный китайский головной убор, который обычно носили государственные чиновники.
[3] Сяо или же дунсяо — это традиционная китайская бамбуковая флейта с закрытым нижним торцом.
[4] Цин — струнный музыкальный инструмент.
Продолжение следует...