Начало:
Предыдущая часть :
Вот уже минут сорок рассматриваю рисунок плитки в нашей ванной комнате. Оказывается, если присматриваться к нескольким сразу, то из ромбиков они образуют замысловатый цветок. Сколько этих цветков здесь? Один, два.. сбилась. Юля, думай о цветах! Не думай о мужчине, что сейчас восседает на почетном месте в вашей кухне и стойко выдерживает допрос твоих домочадцев.
Тридцатое декабря. Юля, думай о празднике! Не могу, наглый Михаил занял все мои мысли. Зачем он пришёл?
Оказывается, если просто так торчать в ванной комнате, это очень не удобно. Я уже перемыла все полочки, разобрала свою косметичку, баночки и тюбики расставила сначала по цвету, потом в алфавитном порядке, потом по размеру, здесь и посидеть не на чем особо.
Нужно выходить из укрытия, выходить уверенно, смело, смотреть ему в глаза твердо, даже свысока, но, блин, как!? Если только при мысли о том, что происходило между нами вчерашней ночью, у меня начинается тахикардия, а лицо заливает румянцем.
Я сбежала рано утром из его квартиры, заботливо прикрыв одеялом его голый крепкий зад. Сбежала, не попрощавшись и не оставив своего адреса, а он меня нашёл. Зачем?
Это мы, девочки, не очень-то любим отношения на одну ночь, нам хочется долго и счастливо. А если случится такой косяк, то потом мучаемся угрызениями совести, боимся стать распущенными, порой, даже себе признаться боимся. У мальчиков же все проще. Вот, например, тетушка моя любимая всегда говорила своим сыновьям: "Переспали- не повод для знакомства!". Вот мы и переспали, так зачем же дальше.
Решаю ещё раз помыть голову. А что? Где-то я читала, что голову моют два раза.
Оборачиваю голову полотенцем, заворачиваюсь в любимый халат и с неприступным высокомерным видом выхожу из укрытия.
Слышу, как мама щебечет в кухне, бабушкин голос тоже слышу, папин смех и смех Михаила. Глубокий вдох, медленный выдох, набираюсь смелости и появляюсь в кухне. Разговоры сразу затихают.
Так я и думала. Михаил сидит в центре, вальяжно развалившись на широкой скамье нашего фамильного кухонного уголка, рядом папа разложил свои фотоальбомы, где отображена его фанатичная любовь к армии от фотографии с саблей в пятилетнем возрасте, до сегодняшнего дня. Михаил заинтересованно рассматривает некоторые фото, комментирует, рассказывает какие-то свои воспоминания о службе. Папа счастлив. Бабушка не пожалела своего фирменного абрикосового варенья с косточками. Мы видим его только по большим праздникам и достается каждому буквально по капельки, а здесь целая банка. Если бы у нас дома имелось опахало, то мама непременно им воспользовалась бы, она порхает, как бабочка от стола к плите и обратно, комит Михаила своими блинчиками, в комплекте с бабушкиным вареньем- это полноценное признание в любви.
Только я не разделяю их радости. Бежать, Юлия Викторовна, бежать! Не нужен тебе такой мужик! Ты всегда знала, что такой не нужен. Ты же другого хотела, чтоб цветы дарил, стихи читал, серенады пел, вальсировал, краснел от матерных слов. А этот твой кавалер? За словом в карман не полезет, медведь ему не только уши, но и ноги оттоптал, стихи вообще не про него, а о цветах, так он вообще не слышал никогда. Нет Юля, ни комплиментов, ни взглядов восхищённых, просто в свою берлогу утащит и к плите приставит. И будешь, ты, Юлька, как героиня мультика, что-то там про обещанную звезду, чистить любя кастрюли.
Беру тарелку, накладываю в нее блинчики, двигаю к себе варенье. Постепенно хищный сытый взгляд Михаила меняется на насмесшливо-умиленный.
-Юля!- возмущается бабушка , когда я сначала макаю блинчик в варенье, откусываю, а потом ещё зачерпнув варенье ложкой, отправляю ее в рот. Фиг ему, а не бабушкино варенье!
-Приятного аппетита!- улыбается Миша, я же стреляю в него самым грозным взглядом, каким только могу.
Вздрагиваю, когда слышу звонок в дверь. Уже всех родственников оповестили, что у меня кандидат в мужья нарисовался?
-Я открою, -встаю гордо из-за стола.
-Юль, поешь, открою я,- останавливает мама.
-Я сама,- настаиваю.
-Юля!- рявкает папа,- Дочка, сядь! У тебя халат наизнанку одет!
Бабушка деликатно отворачивается, папа следует за мамой, чтобы открыть дверь, а Миша, отвернувшись, прячет улыбку в кулаке, да что уж улыбку, ему до слез смешно.
Я ж говорила, что сильная, независимая, успешная? Говорила! Вот куда все это сразу подевалось?
С пунцовыми от стыда щеками плюхаюсь на табуретку и уже меня не волнует, что это должно выглядеть изящно. Беру ещё блин, смачно обмакиваю его в варенье и не заботясь о приличии, отправляю его в рот. Мммм-вкуснота!
-Не хочешь узнать, что я здесь делаю?- спрашивпет Миша, все ещё пытаясь скрыть улыбку.
-Поесть очевидно,-облизывая пальцы, отвечаю.
-Еще варианты?- в ответ пожимаю плечами и беру ещё блин,- Пол зёрнышка явно не о тебе,- умиляясь говорит этот наглый медведь.
-Боишься, что не прокормить?- равнодушно.
- А мы договоримся, я буду работать, чтобы подчищать твои косяки, а ты зарабатывать на пропитание.
-И на много я накосячила?
-Как минимум на ремонт двух малолитражных табуреток. Я собственно и пришел сказать, что машины обе в сервисе и запчасти к ним будут только после Нового года.
-Сколько я должна?
-Блинов с вареньем было достаточно, спасибо.
Мы ещё какое-то время сидим на кухне, пьем чай молча, родители и бабушка сюда не вернулись. Понятно, что Миша им нравится. Чего греха таить, я и сама без ума от него. Но.... Я же взрослая, целеустремлённая, независимая женщина, а такие, как он о женской самодостаточности слыхать не слыхивали.
Телефон мой звонит очень вовремя, потому что под Мишиным взглядом я уже начинаю плавится и готова послать все свои принципы к черту, как и глубоко засевший в моей голове призрачный образ идеального мужчины.
У нас ЧП, на одном из курортов сняли бронь с номеров и заселили туда посторонних отдыхающих, тем же, кто приобрел путевки у нас, отказывают в заселении. Подрываюсь, одеваюсь очень быстро, лечу в прихожую. Миша стоит, опираясь о косяк и поигрывая ключами, ждёт, хорошо, не вызывать такси. Влетаю в свои сапожки под недовольный рык мужчины.
-Что?- спрашиваю возмущённо.
-Там гололёд, ты в травме решила Новый год встречать?
-Не каркай,- рычу и выбегаю за дверь.
Во- первых: каблуки ношу с четырнадцати лет, это красиво, и нога сорокового размера зрительно становится меньше.
-Во-вторых: такая обувь подчеркивает все мои достоинства и придает уверенности.
Ну а в-третьих : Если я сейчас заморочусь с обувью, то Новый год буду встречать за решеткой, так что травма- это цветочки.
Продолжение:
Ссылка на всю историю :