Действующие лица:
Псков-озеро
Ильмень-озеро
Онега-озеро
Адмирал Апраксин, бывший царский воевода
Степан, его племянник, выученик навигацкой школы
Настя, невеста Степана и воспитанница Апраксина
Василий,
Лукьян – друзья Степана
Наталья,
Лиза – подружки Насти
Яшка – крепостной мастер при Апраксине
Старуха Лоухи – карельская ведьма
Змея
Медведица
Барс
Царица русалок
Матросы, русалки, мавки (танцевальная группа)
Примечание: для ролей Медведицы и Барса достаточно ограничиться масками животных, которые снимаются в сцене превращения.
Картина 1.
Звучит вступительная фольклорная музыка. Входят: Псков-озеро, Ильмень-озеро, Онега-озеро – девушки в бирюзово-голубых балахонах с подвесками в русском стиле у висков.
Онега-озеро: Лес и вода помнят больше, чем память старейшего из людских мудрецов. Они могут рассказать то, что давным-давно позабыто – но слушать умеет не каждый.
Псков-озеро: Немало веков уж протекло с тех пор, как проложен был путь из Варяжского моря в Черное – от свейской земли до Константинополя. Об этом рассказывали летописи и былины.
Ильмень-озеро: Теперь все те пергаменты и сказители давно смешались с землею. Но я и мои сестры все еще помним, как тысячу с лишним лет назад пришли на наши северные земли неведомые племена.
Онега-озеро: Тогда-то и заскользили по рекам красно-белые паруса, входя в наши просторы – Онеги-озера…
Ильмень-озеро: Да Ильмень-озера. Так и шли от Карелы до Новгорода…
Псков-озеро: А я, вроде как и не причем было? Через меня ладьи в Византию не хаживали!
Онега-озеро: Да что ты, сестра – как же не причем, коли ты вместе с нами тайну великую испокон веков стерегла?
Псков-озеро: Гм… а ведь правда! Тайна, что меж нами, тремя озерами скрыта…
Ильмень-озеро: Погоди, не забегай вперед! Всему своя череда. Пускай гости наши сами посмотрят да послушают.
Онега-озеро: А зачнем мы свой сказ с тех времен, когда государь Петр Алексеевич на карельской земле заводы да крепости строить повелел. Город Петрозаводск одним из первых в строительстве считался.
Псков-озеро: Вот представьте себе окраину города, берег реки, где парни да девки гуляют и о будущем мечтают.
Расходятся. Занавес открывается. На сцене справа и слева видны дома и лавки мастеровых с вывесками. Посередине «река», возле которой лежит камень. Входят Настя и ее подруги, Наталья и Лиза, с венками на головах.
Песня девушек (на мотив песни Пелагеи «Перышко»).
Настя: Ой, за речкою
Четыре двора,
В тех ли двориках
Четыре кумы.
Уж вы, кумушки,
Как нарвете вы
Пестрых цветиков,
Сорвите и мне.
Лиза: А сплетете вы
Венки желтеньки
Да голубеньки,
Сплетите и мне.
Наталья: А пойдете вы
Ой, на реченьку,
Венки побросать,
Вы бросьте и мой.
Вместе: Ты плыви, венок,
В ту сторонушку,
Где судьба моя
Мне завещана.
Ты плыви, венок,
К тому бережку,
Где желанненький
Дожидается.
Наталья: Гляньте-ка: наши венки налево поплыли, а Настин – направо. У самого берега держится.
Лиза: Хорошо тебе, Настенька: жених здешний, в родном городе останешься. А то бы наревелась, за чужого идучи.
Настя: Знало сердце, знало! (Оглядывается в сторону) Ой, подруженьки, никак идет кто-то.
Лиза: И верно, идет. Опекун твой, воевода Апраксин.
Наталья: И племянник его, Степан.
Настя: Степан!
Наталья: Эка шапка-то на нем! Голландского сукна, с пряжкой серебряной…
Лиза: И пуговицы – аж блестят! (Лукаво смотрит на Настю) Что, засмотрелась?
Наталья: И давно наш Степа таким франтом ходит?
Настя: А вы что же, не слыхали? Третьего дня, как из-за моря вернулся – государь его в штурманскую школу какую-то посылал – его капитанской шапкой и наградили, за то, что всю науку превзошел.
Лиза: Ишь ты!
Наталья: Да ну? А может, он в этой шапке свататься идет?
Настя (притворяясь смущенной): Ой, Наташа, уж ты такое скажешь… Отойдемте-ка.
Входят адмирал Апраксин и Степан. Апраксин одет щеголевато, в европейском камзоле с париком и тросточкой в руках. Степан в темно-синей куртке и шляпе с серебряной пряжкой.
Апраксин: Ну, Степа, можно тебя поздравить. В такие лета – и уже в капитанском чине!
Степан: Да, сказать по правде, кабы не изволил меня государь в заморский поход с собою матросом взять, так не сдать бы мне экзамена вовек. Ведь когда сам через шторма-буруны проходишь, всякая команда у тебя в памяти откладывается: отвяжи здесь, да закрепи там… Так я и названия парусов в три дня выучил!
Апраксин: Ну, дружок, тебе сам бог велел мореходом сделаться – мы с отцом твоим еще при царе Федоре Алексеевиче кормчими были.
Степан: Помню… Когда еще мальцом был, стояли мы на том мосту, смотрели, куда река бежит, а тятенька, бывало, и говорит: «Вон видишь, Степка, - и за горизонт показывает, - вон там озеро Онежское начинается. Даст бог, и ты пойдешь по нему под парусом».
Апраксин: Да, удалец был брат, Царство ему небесное. Впрочем, и меня царь-батюшка не просто так адмиралом пожаловал. Есть еще порох в пороховницах!
Степан: Дядюшка, я, собственно, к вам вот зачем шел…
Апраксин: Постой-постой, Степа. Ведь это я тебя вызвал к себе по делу, помнишь?
Степан: Так точно, дядюшка. Однако ж я шел к вам с надеждою, что вы не откажете выслушать и мою просьбу.
Апраксин: В чем твоя просьба, говори?
Степан: Долг свой я выполнил, науку морскую прошел и чин капитанский получил. Теперь прошу благословения, чтобы на Насте наконец жениться.
Апраксин (в изумлении): На моей воспитаннице?
Степан: Ведь я слово дал: как только вернусь – так сговору и быть… коли на то воля ваша будет. Ведь вы ей заместо отца с матерью. А без Настеньки мне и на свете жить невозможно!
Апраксин: Шустрый ты! Ну теперь послушай, что я скажу. Если дал слово – то женись. В этом я спорить не стану. Но, прежде чем сговор справим, надо будет тебе одно поручение выполнить.
Степан: Какое же поручение?
Апраксин: Сам знаешь, государю для строительства верфи немалые деньги потребны. А тут давеча депеша пришла из Великого Новгорода. Пишет тамошний губернатор, князь Замятин, что готов для пользы Отечества посодействовать, и хорошую сумму предлагает.
Степан: А сколько? (Апраксин шепчет ему на ухо) Ишь ты! Важно!
Апраксин: Так вот, Степан. Государь наказал мне, как адмиралу и твоему старшему начальнику, поручение его тебе передать: снарядить судно, отправиться по Волхов-реке в новгородскую землю и доставить те деньги сюда. Да чтоб в целости и сохранности, разумеешь?
Степан: А…
Апраксин: Не сомневайся, государь тебя щедро наградит. Крест на грудь повесит, да еще тысячу золотых червончиков отсыплет!
Степан: А…
Апраксин: А насчет корабля не беспокойся. Я ужо распорядился; помнишь тот струг, на каком твой отец ходил? Застоялся немного, поистрепался… Но мои молодцы его так отшлифовали, что прям как новенький стал. Вот сам нынче увидишь.
Степан: Дядя, одно только словечко! Я бы и рад услужить государю, да как же на речном суденышке идтить, коли меня к морским походам готовили?
Апраксин: Понимаю, боязно в первый раз. Но ты, голубчик, сам подумай – раз ты управлять и шхуной, и командой выучился, и штормов не испугался, то уж поход по реке – для тебя все равно, что прогулка. Не в пример легче будет! Так что, племяш, начинай собирать команду. А я пойду, кое-что проверю… (Уходит)
Степан (вслед ему): Так-то оно так, дядя, но, может, лучше кого поматерее капитаном поставить? Эх… ладно, где наша не пропадала!
Настя (подходит к нему): Степа…
Степан: Все слышала, Настенька?
Настя: Все, Степушка. Что ж… Бог милостив. А то могли тебя и еще куда подальше отправить.
Степан: Надо бы еще с друзьями потолковать. Ба, да вот и они идут! Молодчики мои!
Появляются Василий и Лукьян. Лиза и Наталья синхронно вздыхают и подходят ближе.
Степан: Здорово, братцы!
Василий: Здорово, Степан!
Лукьян: Степа! Сколько лет, сколько зим! Говорят, тебя капитаном сделали?
Василий: Ну брат, поздравляем с новым чином! Дай бог еще к тому женку хорошую…
Лукьян: И крестик в петличке.
Степан: Спасибо, Лукашка, спасибо, Василий. А вы-то как?
Василий: Да вот, государю прошение составили о зачислении на флотскую службу. Хотим тоже морского воздуху понюхать.
Лукьян: Ага. Я вот, к примеру, по карте любые… как бишь их… кардинаты могу вычислить. А ежели карты под рукой не окажется, так и по звездам все нарисую.
Василий: А у меня глаз зоркий. Я за целую милю что хошь разгляжу – если с вышки.
Степан: Вон как… Ну вот что, друзья, есть у меня к вам деловой разговор. Обожди, Настенька...
Отходят в сторону. Из-за кулисы незаметно выползает Змея и замирает на камне за их спинами, как бы прислушиваясь.
Наталья: Что за парень Лукьян! Ему бы да матросские сапоги…
Лиза: А Вася? Хоть он и из простых, а пуговицы блестящие ему бы ой как к лицу были!
Настя: Да будет вам, девоньки! Разве только в форме дело? Самое главное – каков человек в работе.
Наталья: Так а мы про что? Ежели царь мечту Лукаши исполнит…
Лиза: И Васи…
Наталья: И на службу их примет, тогда и мы счастливы будем! Правда, Лиза?
Лиза: Правда, Наташа.
Настя (вскрикивает): А-ах! Змея! Змея!
Змея поспешно уползает с камня.
Наталья: Не бойся, уползла уже.
Лиза: Фу! Вот гадость-то!
Степан, Василий и Лукьян выходят на середину сцены.
Степан: Ну что скажете, товарищи любезные?
Лукьян: Спору нет: если ты, Степа, хочешь меня лоцманом назначить, а Ваську вахтенным, так мы отказываться не станем.
Василий: Коли мы с этим заданием справимся, то и в море не подкачаем!
Выход матросов (подтанцовка).
Песня корабельщиков.
Степан: Вейся дымка золотая, придорожная,
Ой ты радость молодая, невозможная!
Точно небо высока ты,
Точно море широка ты,
Необъятная дорога молодежная!
Вместе: Эй, грянем сильнее,
Подтянем дружнее!
Точно небо высока ты,
Точно море широка ты,
Необъятная дорога молодежная!
Лукьян: В море чайку догоняем мы далекую,
В небе тучу пробиваем мы высокую,
Улыбаясь нашей стае,
Всей земли одна шестая
Нашей радостью наполнена широкою!
Вместе: Эй, грянем сильнее,
Подтянем дружнее!
Улыбаясь нашей стае,
Всей земли одна шестая
Нашей радостью наполнена широкою!
Василий: Что мечталось и хотелось – то сбывается,
Прямо к солнцу наша смелость пробивается!
Всех разбудим-будим-будим,
Все добудем-будем-будем,
Словно колос наша радость наливается!
Вместе: Эй, грянем сильнее,
Подтянем дружнее!
Всех разбудим-будим-будим,
Все добудем-будем-будем,
Словно колос наша радость наливается!
По окончанию танца матросы садятся, образуя «корму» корабля вокруг мачты с парусом. Входит Яшка с холщовой котомкой на плече.
Яшка: Вот, Степан Кириллович, принимай работу. Мы с ребятами ни смолы, ни гвоздей не пожалели – стал кораблик точно, как десять лет назад! Вот увидите, ласточкой полетит.
Василий: Ай да мастера!
Лукьян: Вот загляденье-то!
Степан: И правда, как новенький! Ну спасибо, Яшка, удружил! Я, когда вернусь, сразу дядю попрошу тебе вольную выдать.
Яшка: Спасибо, Степан Кириллович. Мне вольная ужо обещана – как только подзорну трубу ему выльем. Да не простую, а из серебра! Хочется, вишь, ему на смотре покрасоваться.
Степан: Да, у дядюшки губа не дура.
Яшка: Ну, дай вам Бог поскорее воротиться! А вот и провизия в дорогу. (Протягивает сумку)
Настя (снимает с пальца кольцо и подает Степану): Возьми, Степушка, с собою мой перстенек аметистовый. Взгрустнется тебе – ты посмотри на него, и меня вспомнишь.
Степа: О тебе я каждую минуту помню, голубка моя сизокрылая!
Настя: А все же возьми. Он тебя от гибели сохранит. Ведь на реках и пороги, и люди лихие скрываются…
Степа: Хоть и не страшны мне разбойники и река бурливая, но твой подарочек я сберегу. (Надевает перстень) Прощай, Настенька!
Настя: Прощай, Степа!
Степан и его друзья становятся около мачты. Корабль затемняется. Входит Апраксин.
Апраксин: Счастливый путь, племянничек! Ведь какой молодец стал. А давно ли я его на коленях качал… Э-э, Яшка, а ты все еще здесь? Али забыл, что сделать должен? Труба подзорная готова?
Яшка: Никак нет, сударь. Но скоро будет.
Апраксин: Ну так иди и работай! И мы пойдем, Настенька.
Уходят. Появляется Змея.
Змея: Вот дуреха! Думала, спугнула меня. Да не так-то просто от нас, змей, избавиться, потому как мы самые любопытные среди всех тварей – всюду пролезем. И это качество мне на руку… тьфу ты, на хвост сыграло! Ох, будет что хозяйке рассказать интересного! (Уползает)
Ильмень-озеро: А за три сотни верст от города, в дремучих лесах карельских, шатер из древних елей скрывал от солнца мрачную пещеру.
Онега-озеро: От века не ступала мимо нее человечья нога – лишь волки да медведи рыскали вокруг. Ибо в пещере той пряталась от света старая Лоухи – повелительница Снежных скал Похьолы.
Псков-озеро: День за днем колдовала она над своими ядовитыми зельями, на вред и пагубу людям, которых сильно невзлюбила. Ей-то и служила Змея.
Картина 2.
Пещера Лоухи в лесу, завешанная паутиной и валежником. Посередине черный котел. Кряхтя, появляется старуха Лоухи.
Лоухи: Уж будет зелье сварено на славу,
Моя же злоба в нем огонь усилит.
Утрачен был покой лесов Карелы
С тех самых пор, как подлые людишки
Себе избрали нового царя.
Он город с башнями задумал строить
Среди болот – мечтает, несомненно,
К владеньям Лоухи ближе подобраться.
Спасенья нет от грохота в округе:
Деревья рубят, и дырявят скалы,
В испуге разбегается зверье...
Проклятый русский царь! Еще узнаешь,
Как с ведьмою тягаться! Очень скоро
За эти варварства я отомщу
И снова уважать себя заставлю!
Появляется Змея.
Змея: Моя госпожа…
Лоухи: Ах, это ты? Что нового в людском мире происходит?
Змея: Не знаю, заинтересует ли вас это, но мне доподлинно известно, что русский царь задумал самую большую верфь построить…
Лоухи: Ну?! Ближе к делу!
Змея: И не только с наших краев мастера ему в том способствуют. К примеру, Новгород хорошие деньги предлагает…
Лоухи: Тьфу, холера! Ты что, хочешь хозяйку до сердечного приступа довести? Знаешь же, что мне эти вести – как острый нож!
Змея: Терпение, госпожа, еще не все. Уже снарядили один кораблик в поход, чтобы денежки те привезти. На нем три морехода – все молодые, крепкие, кровь с молоком…
Лоухи: Я просила ближе к делу!
Змея: Так вот, это отличный шанс отомстить вашим недругам. Если не можешь достать орла из гнезда, задуши его птенчиков. Если не можешь догнать козу, убей хотя бы ее козленка! Понимаете, к чему я веду?
Лоухи (сообразив): А-а, вот оно что! Ты моя умница. Ну, теперь-то люди узнают, какова старая Лоухи! Куда, ты говоришь, направляется тот корабль?
Змея: По Свири в Ладогу, а оттуда – по Волхову. Я все запомнила!
Лоухи: Что ж, посмотрим.
Котел волшебный, озарись!
Зримый образ, проявись!
(Заглядывает в котел) Ага, вижу какой-то корабль. Погляди, они?
Змея: Они, как есть, они!
Лоухи: Если не вернутся живыми эти корабельщики, пойдет в городе слух, что река эта гиблая. И прекратится всякое сообщение с иными городами! Не будут построены ни верфи, ни заводы, вот тогда заживем!
Змея: Ладно, с Новгородом связь прекратится. А с иными городами как?
Лоухи: А так, Змейка. Ведьма я или нет? У меня не только в лесах, а еще в реках и озерах связи есть. Где там моя шкатулочка… (Достает шкатулку, полную жемчуга и драгоценных камней) Чего только не оставляют в лесу проезжие богачи, земля им пухом… Вот эти украшения мне и пригодятся. Вернее, не мне, а девам речным.
Змея: А-а, русалкам?
Лоухи: Верно, русалкам! Страсть как они эти штучки любят. Что угодно за них сделают. Метлу сюда! (Змея услужливо подвигает к ней метлу) Поехали! (Садится на метлу и улетает)
Змея: Улетела… Даже не расплатилась со мной за добрую весть. Ну ничего, вернется, я у нее корзинку самых жирных лягушек выпрошу.
Картина 3.
Просторы реки Волхов. «Корабль» построен так же, как и в первой картине. Степан стоит за штурвалом, рядом Лукьян и Василий.
Василий: Эх, погодка-то какая – благодать! Ни облачка на небе!
Лукьян: Четвертый день плывем – и ни разу грозы не было. Разве что дождик вчера поморосил, да и перестал.
Василий: Не говоря уж о разбойниках.
Степан: Да, откуда бы им взяться, коли с обеих сторон через каждые полсотни верст царские заставы стоят? Муха мимо не пролетит. Ну, Лукьян, теперь твоя очередь у руля стоять.
Лукьян становится на его место. Из «воды» неожиданно показывается и тут же скрывается русалка.
Василий: Ой, братцы!
Степан: Что случилось?
Василий: Кажись, голову напекло. Вот только что девка в воде померещилась. Смеется и так рукой манит, манит…
Сбоку появляются еще две русалки.
Лукьян: Эге, да тебя не одного стукнуло, брат! Я сразу двоих вижу!
Появляются еще три-четыре русалки.
Василий: Вот не было печали! И откуда они взялись?
Степан (наконец разглядев их): Э-э, ребята, да это не простые девки. Надо их обойти, а то беды не оберёшься.
Гипнотизирующая музыка, танец русалок. Лукьян уже не справляется с управлением, выпустив штурвал из рук – он зачарован, как и Степан с Василием. Внезапно «корабль» начинает кренить то в одну сторону, то в другую.
Степан (очнувшись): Ой, батюшки! Пороги!
Лукьян (в прострации): Что?
Степан: Пороги, говорю, впереди! Мы прямо на них летим! Ход замедляй, тетеря сонная!
Лукьян, наконец осознав, что происходит, пытается вырулить, но тут раздается ужасный треск, словно ломаются доски. «Корабль» распадается на части. Затемнение.
Голос Степана: Простите, братцы, не поминайте лихом!
Онега-озеро: Но не погибли наши странники, а только разбросало их в разные стороны. Опустились Василий с Лукьяном прямо на дно Волхова.
Ильмень-озеро: А Степан?
Онега-озеро: К нему мы еще вернемся.
Картина 4.
Подводный мир. На троне восседает царица русалок. Русалки расчесывают ей гребешком косы. Появляются Лукьян и Василий.
Василий: Лукашка! Жив, брат?
Лукьян: Вроде жив…
Василий: Ух, я уж думал, все, каюк – ан нет. Оказывается, и под водой свободно перемещаться можно.
Лукьян: Уж и не пойму, что с нами такое сделалось. (Оглядывается) Ну и чудеса! Не думали, не гадали, а вот на самое дно попали.
Царица: О-о, да у меня гости. Проходите, будьте как дома.
Василий: Да мы, сударыня, вроде как без приглашения – неудобно…
Царица: А это ничего. Я гостей люблю, даже если они не по своей воле в мое царство заплывают. Как зовут вас, любезные юноши?
Лукьян: Меня Лукьян, а товарища моего – Василий. Был с нами еще капитан наш, Степан, да пропал куда-то.
Василий: А без него нам вовеки до Новгорода не добраться.
Царица: Ах, какая жалость. Ну ничего, поживете у меня, пообвыкнете и горе свое забудете. Я вам новую одежу дам – из золота да жемчуга, лучше, чем у князей.
Лукьян: Благодарим покорно, матушка царица. Только мы здешним порядкам не обучены, к своей земле привыкши. Вот если б ты нас на белый свет выпустила…
Василий: То мы бы всю жизнь то благодеяние помнили.
Царица: Что?! Так вам мое царство не по нутру? Раз попали сюда – будете играть по моим правилам. Никто из утопленников не волен отсюда уйти, доколе мои загадки не разгадает.
Василий: Ну что, брат, рискнем? Хуже все равно не будет.
Лукьян: Да, придется. Мы, матушка, твои условия принимаем.
Царица: Хорошо. Дочери мои свидетельницы, что, если все три загадки вы разгадаете – отпущу вас на землю. А коли хоть с одной не справитесь – будете мне вечно служить. Слушайте же:
Оно всегда лежит в воде,
Но мокрым не бывает.
При ясном небе лучше глаз
Его наш примечает.
Василий: Лежит в воде, но мокрым не бывает… Знаю! Отражение!
Царица: Умен ты, Василий, быстро сообразил. Слушайте вторую загадку:
Не отыщешь на воде
Ты следов его нигде.
И вопрос весьма мудрен,
Где у нас зимует он.
Лукьян (чешет затылок): Вот эта потруднее будет. (русалкам) Чего скалитесь, озорницы? Сами, поди, нас сюда затащили!
Василий: Эх, был бы здесь сейчас Степан… Он бы миндальничать не стал, враз показал бы им, где раки…
Лукьян: Постой-постой. Что ты сказал? Раки? Точно, вот оно! Вот и отгадка: рак, житель речной!
Царица: Действительно, рак. И ты, Лукьян, не подкачал. Посмотрим, как с третьей загадкой справишься. Почему корабль ходит?
Василий: Вот премудрость-то лукавая!
Лукьян: То есть как «почему»? Что-то ты, царица, юлишь. Это же каждый матрос знает! Ну… просто ходит и все.
Василий: Погоди, Лукьян. Тебе не кажется, что тут подвох какой-то есть?
Лукьян: Кажется, но вот какой?
Василий: Вслушайся еще раз в сию фразу. (С расстановкой) «По-че-му корабль ходит»?
Лукьян: Почему, почему… Ах ты! (Хлопает себя по лбу) Как же это я сразу не догадался-то!
Царица: Так почему у нас корабль ходит?
Лукьян и Василий (хором): По морю!
Царица: Не может быть… Все верно отгадали! Ах, да что же мне не везет-то так! И от слова своего не отступишься…
Василий: То-то, царица. Отпускай нас, как уговаривались.
Царица: Ладно, ладно. Сом-рыба вас на берег вынесет. (Лукьян и Василий уходят) В первый раз за сто лет и такая неудача! А сколько я молодцев в свое время на дно упекла! Водичкой заклятой опоила, чтоб у них память отшибло… Эх, молодость, молодость!
Песня царицы русалок (аранжировка под гусли/домру).
Русалка плыла по реке голубой,
Озаряема полной луной;
И старалась она доплеснуть до луны
Серебристую пену волны.
И шумя и крутясь, колебала река
Отраженные в ней облака;
И пела русалка – и звук ее слов
Долетал до крутых берегов.
И пела русалка: «На дне у меня
Играет мерцание дня;
Там рыбок златые гуляют стада;
Там хрустальные есть города;
И там на подушке из ярких песков
Под тенью густых тростников
Спит витязь, добыча ревнивой волны,
Спит витязь чужой стороны.
Расчесывать кольца шелковых кудрей
Мы любим во мраке ночей,
И в чело, и в уста мы в полуденный час
Целовали красавца не раз». *слова М. Лермонтова.
Затемнение.
Картина 5.
Поросший лесом островной берег. У самой воды лежит Степан в мокрой одежде. На плече котомка. Открывает глаза и оглядывается.
Степан: Слава тебе, Господи! Кажется, цел. Чудеса! И впрямь помог перстенек Настенькин. (Ощупывает сумку) И сухари целы, только обмякли немного. Куда же это меня занесло? Островок вокруг дикий да пустынный. И Лукашка с Васей незнамо где… Вот так положеньице!
Появляется Медведица.
Медведица: Грр…
Степан: Здрасьте-пожалуйста, час от часу не легче… Русалкам на потеху не достался, так зверь лютый мои косточки сгложет. Э-э, брат, шалишь, живым не дамся!
Медведица подходит все ближе к Степану, грозно выставив вперед когтистые лапы. Вдруг она останавливает взгляд на сумке и начинает ее обнюхивать.
Медведица: Грр…
Степан: Что, проголодался? На-ка, мишка, съешь лучше сладкий сухарик. (Вынимает сухарь, протягивает на ладони медведице. Та с жадностью начинает хрумкать). Еще хочешь? На. Все равно мне одному столько не надо.
Медведица: Уфф… Спасибо тебе, парень, за угощение. Хотя и не мед, а все же на пользу, с голодухи-то.
Степан: Батюшки! Да ты медведица не простая. А может, это я сплю еще?
Медведица: Не серчай, что напугала было тебя. Привычка такая, чтобы чужие, значит, боялись.
Степан: Да уж, куда без этого.
Медведица: Не все такие добрые, как ты, ох не все… А каким ветром тебя в нашу глушь занесло?
Степан: Да я, кума, и сам толком не понял. Плыли мы с двумя товарищами по делам в Новгород, а тут русалки… потом словно какой-то туман в голове… а потом нас на пороги занесло. Эх, славное было судно!
Медведица: А товарищи твои где же?
Степан: Да кабы знать… Только чует сердце, что не погибли они!
Медведица: Так, может, их тоже на остров выкинуло? Пойдем, поищем их.
Уходят. Появляются Лукьян и Василий.
Лукьян (оглядываясь): Да-а, вот это подсобила владычица русалок!
Василий (оглядываясь): Забросила нас в какую-то глухомань. Знать бы, далеко ли отсюда до города?
Лукьян: Хорошо, что карту удалось спасти. (Вынимает из-за пазухи клочок бумаги и встряхивает несколько раз) Отсырела, правда, изрядно. (Кладет карту на землю) Так, посмотрим… начали отсюдова, дошли до Ладоги, повернули на юг, прошли сорок верст… Все понятно. На Вындин Остров нас выкинуло. До города еще плыть и плыть.
Василий: Ну-ка, дай посмотреть… Что за притча! Я прежде этого островка на карте не замечал – а мы аккурат на нем очутились! И как же теперь до Новгорода добираться? Корабль-то наш того… (машет рукой)
Лукьян: Погоди, придумаем что-нибудь. Сейчас надо Степана найти.
Василий: А ты почем знаешь, что и он на этом острове оказался, а не унесла его река?
Лукьян: Все может быть. Не такой человек наш Степан, чтобы ни за грош пропасть. Пойдем по берегу, может, след его отыщем.
Василий: Что ж, пойдем. (Делает несколько уверенных шагов ближе к кулисам, но сразу же отскакивает назад) Ах, батюшки!
Лукьян: Чего там еще?
Василий: Замри и не шевелись!
Раздается глухой рык. Появляется Барс, заметно прихрамывающий на левую ногу.
Лукьян: Вот не было печали! Нет ли палки какой?
Василий: Какая палка? Тут ружье надобно. Все же потонуло вместе со стругом!
Лукьян: А что же ты, голыми руками со зверюгой сражаться будешь?
Василий: Погоди… Что-то он нападать не торопится. Вишь, хвост веревкой болтается.
Лукьян: Наверное, что-то сказать хочет. Э-э, да у него в лапе терновый шип! Ему, бедняге, ходить тяжело. Надо бы помочь.
Василий (с опаской): А ну как не дастся? Глянь какие когти! (Барс подходит ближе и просяще поднимает лапу кверху) Ладно. Все-таки живая душа.
Аккуратно вынимает колючку из лапы зверя, Лукьян набирает шапкой воду и смачивает рану.
Барс (склоняет голову): Низкий поклон вам, добрые чужестранцы. Без вас бы мне совсем туго пришлось. Я ваш должник.
Лукьян: Ты это слышал?!
Василий: Ага. Думал, почудилось…
Барс: Знаю я, куда и зачем вы в поход отправились.
Лукьян: В самом деле?
Барс: До города вам отсюда не добраться, но я придумаю, как этому помочь. А пока следуйте за мной.
Василий: А Степан как же?
Барс: Если он жив, то сам вас найдет. Пойдем мы к тому месту, где все дороги сходятся.
Уходят в другую сторону.
Появляется Лоухи с метлой.
Лоухи: Если волшебный котел не солгал, они должны быть здесь. По крайней мере, двое… Вот же дура чешуйчатая! Отпустила их со дна реки ни за грош… Ну ничего, не будь я Лоухи, если не разыщу их на этом островке. Ого! А вот и следы! (Внимательно рассматривает землю) Человечьи… и какие-то когтистые. Медведь! Что ж, если здесь водятся звери, значит, они меня могут избавить от ненужной работы. Но… проверить не мешает. (Уходит)
На заднем плане появляется белый камень Алатырь. Входят Степан и Медведица.
Медведица: Так, говоришь, без денег нельзя тебе обратно возвращаться?
Степан: Точно. И без денег, и без братьев моих названых. Да и без корабля все одно не выйдет…
Медведица: Да ты погоди сокрушаться. Я тебе помочь желаю! А братья твои непременно найдутся.
Степан: А ты почем знаешь?
Медведица: Да уж знаю… Вот мы, кажись, и пришли.
Степан: Куда?
Медведица: Видишь, вон там, под холмом, камень стоит?
Степан: Вижу.
Медведица: Не простой это камень. Теперь об этом позабыли, а раньше ведали, что бел-горюч камень Алатырь – всем камням отец. К нему все дороги на острове ведут.
Степан: Вот это да! А я в детстве полагал, будто Алатырь-камень на острове Буяне лежит, куда ни пешему ни конному не доехать – так матушка в книге читала.
Медведица: Насчет Буяна не знаю, а есть предание, что под этим камнем клад старинный зарыт. Еще со времен булгарских набегов.
Степан: Да ну! Клад, говоришь? (Подходит ближе к камню) Важный камушек, ничего не скажешь. Так просто его с места не сдвинешь. Кума, погляди там – нет ли бревнышка какого завалящего? Только не сильно громадного!
Медведица: Я мигом! (Уходит)
Степан: Как знать? Может, это и сказки, а может… Но все одно, надобно испытать удачу. Все-таки медведь не сорока, пустословить не будет. Жаль, Васи с Лукьяном рядом нет…
Лоухи (появляется справа): Вот ты где мне попался, голубчик! Живехонький! Когда осетр сам заплыл в сети, тех двух пескариков можно не ждать. (Подкрадывается к Степану со спины так, что он ее не видит, и вкрадчиво шепчет в ухо):
Пригожий молодец, не стоит сомневаться:
Коль есть соломинка, пора за нее браться!
Забудь о тех двоих; клад станет лишь твоим!
Ты победителем домой вернешься с ним!
Степан: А может, и ждать их нечего? Мало ли что может на диком острове статься… Может, и мы с медведицей сами камень приподнимем…
Лоухи: Да, да, молодец! Мне только этого и надо! (Отходит в сторону и стучит три раза метлой о землю) Мавки, восстаньте из подземных гротов своих! Чужак возле вашей святыни!
Возвращается Медведица, неся длинную палку.
Медведица: Вот это может пригодиться.
Степан: Славно! Приподними-ка чуть-чуть Алатырь… (Медведица, покряхтев, приподнимает камень на пару сантиметров, Степан подсовывает под него конец палки, как рычаг Архимеда) Так. Теперь берись со мною за тот конец палки. Авось поддастся нам каменюка…
Медведица: Раз-два – взяли!
Внезапно раздается жуткий замогильный вой, будто из-под земли.
Степан: Матерь Божья! Что это было?
Медведица: О-ой… забыла тебе сказать! Камень этот мавки стерегут – должно быть, мы их нечаянно разбудили.
Степан: Мавки? Это еще кто?
Медведица: Лесные духи в женских обличьях. Коли чужака почуют – накинутся и до смерти задушат! Лучше тебе, Степа, их не видеть…
Степан: Это что же, вроде как упыри?
Медведица: Упыри не упыри, а пощады от них не жди.
С разных сторон появляются мавки – девушки в белых рубашках с распущенными волосами, почти полностью закрывающими лица (а-ля Самара Морган из фильма «Звонок»). Они утробно воют, извиваются и тянут когтистые пальцы к Степану.
Степан: Ну, нечистая сила, не видать тебе христианской души! Я на себя эту возьму, а ты, милая, вон ту, сзади…
Медведица: Ой, не лезь сгоряча, парень! Видишь, их сколько? Вдвоем нам всех разом не осилить, хоть и готова я биться до последнего!
Лоухи (хихикая, потирает руки): А-ха-ха-ха! Веселенькое будет зрелище!
Появляются Лукьян и Василий, ведомые Барсом.
Барс: Вот он – Алатырь-камень!
Лукьян: Степа! Живой!
Василий: Степа, держись! Мы рядом!
Степан: Братцы! Вот уж не чаял вас увидеть!
Барс: Нет времени на разговоры! Вы, хлопцы, своему товарищу помогайте камень поднять, а мы (кивает Медведице) сами этих упырей приветим!
Лоухи: Хийси бы побрал этого Барса с помощничками!
Лукьян и Василий вместе со Степаном со всей силы налегают на рычаг. Медведица и Барс принимают оборонительные позы, бок о бок. Начинается эпичная схватка, во время которой «звери» отбрасывают мавок в стороны, а те снова и снова налетают на них. В то же время парни понемногу поднимают камень.
Степан: Ну, еще разик… Навалились… еще немного…
Мавки яростно наваливаются на Барса и Медведицу всем скопом, полностью их закрыв. Лоухи скачет от радости. Но тут камень наконец поддается и падает пластом наземь. Тут же мавки расступаются и с пронзительными криками бегут и ползут за кулисы. На месте зверей стоят седовласый мужчина в серебристом плаще и молодая женщина с толстой косой, в коричневой тунике.
Лоухи: О-ой, только не это… (Пригибается к земле, стараясь быть незаметной)
Степан (вытирая со лба пот): Уфф… не зря старались. Что бы я без вас, братцы, делал! (обнимаются)
Лукьян: Глядите, тут, в яме, сундук, да какой увесистый! (выдвигает сундук с кованой крышкой)
Василий: А замка на нем нет – вот диво!
Барс: Все так, как и должно быть. Эту награду вы по праву заслужили.
Степан (немного ошарашен): Батюшка, поведай, кто же вы такие?
Барс: Я и сестра моя – хранители Пскова и Новгорода. Оберегаем их ото всяческих бедствий с первых дней основания. Еще в юные годы получили мы от волхвов чудодейственную силу, что позволяла нам в зверей обращаться. Так и закрепились за нами прозвища – Медведица да Барс.
Медведица: Но позавидовала нашей силе одна ведьма. И наложила на нас заклятие черное, лишив возможности человеческий облик принимать.
Барс: И длиться должно было то заклятие 700 лет, до тех пор, пока кто-нибудь серебро булгарское из-под Алатырь-камня не выкопает. Мы сами были свидетелями, как его пришлые воины там зарыли, да подступиться не могли.
Медведица: Теперь мы свободны! И силы волшебные к нам возвращаются. А все благодаря дружбе вашей крепкой. (Кланяется Степану и его друзьям)
Барс: Ну, а теперь откройте сундук. (Кивает Медведице, они отходят и во время следующих реплик шепчут какие-то слова на непонятном языке и рисуют в воздухе магические знаки)
Степан (откидывает крышку): Ух ты! Здесь и вправду серебро, да еще сколько! (Пересыпает серебряные монеты)
Лукьян: Подумать только: семьсот лет здесь лежали!
Василий: Это же сколько наших-то рублей будет?
Степан: Теперь мы точно не с пустыми руками вернемся. Только на чем?
Барс: А посмотрите-ка во-он туда, в сторону реки!
Степан (всматривается вдаль): Вижу, на ней корабль колышется. Надо же, парус совсем такой, как наш!
Медведица: А это ваш корабль и есть.
Степан: Как, наш? Но он же… он… Не может быть!
Медведица: Я же говорила, что силы к нам полностью вернулись. Забирайте сундук и ступайте с миром.
Степан (кланяется): Спасибо вам, кудесники премудрые, за помощь. Ну-ка, ребятушки, взялись! Понесли!
Барс: Счастливой дороги! Да помните: дружба настоящая любой навет, любой морок пересилит!
Степан, Василий и Лукьян, с трудом подняв сундук на плечи, уходят. Лоухи тоже пытается ускользнуть, но ее порыв засекли.
Медведица(вытаскивает Лоухи на середину сцены): Смотри, брат, какая птица в кустах хоронилась! Что, старая, думаешь, мы твои «художества» забыли за 700 лет?
Лоухи (заискивающе): Что ты, подруга! Ну пошалила в молодые годы, а кто без этого?
Барс: Хороша шалость! Мы тебя тогда, как гостью приняли, а ты чем нам отплатила?
Лоухи: Ну мы же свои люди – вы колдуете, я тоже! Да и кто старое помянет, тому глаз…
Барс: Что-что? Свои люди? Мы своими чарами людям помогаем, недуги врачуем. А от таких как ты, кроме вреда, земля ничем не полнится!
Медведица: Убивать мы тебя не станем, но и оставаться на нашем острове дольше не позволим. Проваливай назад в свою Карелу.
Барс: Но помни: еще раз увидим тебя в этих краях – пеняй на себя! (Уходят)
Лоухи: Фух, еще легко отделалась. Но все-таки они из моих рук ускользнули! (В ярости ломает метлу) Будьте вы прокляты с вашей дружбой! Ведь если людишки друг за дружку держатся, нечистой силе только и остается с тоски выть! Ненавижу! Ненавижу! (кружась, исчезает)
Онега-озеро: И такая досада взяла злую Лоухи, что превратилась она в черный дым и улетела, оставив далеко внизу Вындин Остров.
Псков-озеро: А наши герои тем временем с попутным ветром к родным берегам плыли.
Ильмень-озеро: А обратная дорога всегда короче кажется. Особенно с песней веселой.
Выходят Степан, Василий, Лукьян. Повторяющиеся строки каждого куплета поют вместе.
«Лизавета» (походная песня).
Василий: Ты ждешь, Лизавета,
От друга привета,
Ты не спишь до рассвета,
Все грустишь обо мне.
Одержим победу –
К тебе я приеду
На горячем вороном коне. (2 р.)
Лукьян: Приеду весною,
Ворота открою.
Я с тобой, ты со мною
Неразлучны вовек.
В тоске и тревоге
Не стой на пороге,
Я вернусь, когда растает снег. (2 р.)
Степан: Моя дорогая,
Подруга родная,
Улыбнись мне, встречая –
Был я храбрым в бою.
Эх, кабы дожить бы
До свадьбы-женитьбы,
И обнять любимую свою! (2 р.)
Картина 6.
Петрозаводск, декорации первой картины. Входят Апраксин, Настя и Яшка.
Апраксин: Что, не появлялся еще корабль?
Яшка: Никак нет.
Апраксин: А что моя труба?
Яшка: Ей-богу, сударь, была бы уже готова, только вот серебра немного не достает…
Апраксин: Ну вот, вечно ваши проволочки… А смотр кораблей уж совсем скоро. Как царский адмирал, я обязан быть при полном параде!
Настя: Матвей Григорьевич, да нешто они не понимают? Стараются же изо всех сил! К чему волноваться?
Апраксин: Постой-ка… что это там? Кажется, корабль подходит к пристани!
Яшка: Да, это их парус!
Настя: Вот радость-то! Наши вернулись!
Вбегают Лиза и Наталья.
Апраксин: Сходят на берег… При них здоровый сундук!
Звучат фанфары. Входят Степан, Лукьян и Василий со своей поклажей.
Степан: Ну здравствуй, люд честной! Вот мы и снова с вами. (Подходит к Насте) Здравствуй, милая. Возьми свой перстенек; без него пропал бы я.
Яшка: С возвращением, Степан Кириллович!
Апраксин: Степа! Ох, батюшки… сундучок-то поставь. (Обнимает племянника) Я ни секунды не сомневался, что Фортуна будет вам благоволить!
Степан: Ох, дядюшка, и чудес же мы повидали! Рассказать – не поверят.
Настя (серьезно): Я поверю, Степушка. Ты ведь мне столько о своих морских приключениях рассказывал, что поневоле в любую невидаль поверишь.
Наталья: И мы поверим! Тем более, что мы дальше родных краев и не бывали, правда, Лиза?
Лиза: Ну покажите же скорее, ребята, что там в сундуке!
Степан откидывает крышку сундука. Все столпились вокруг него.
Апраксин: О, mon Dieu! Это серебро, но не наше! (Пробует монету на зуб) Надпись почти целиком стерлась…
Яшка: Сдается мне, это монеты еще времен аж Владимира Мономаха. Где ж вы их раздобыли?
Степан: На Вындином Острове. Да, так уж случилось, что до Новгорода не доплыли. Зато клад нашли – судьба к нам щедрой оказалась.
Апраксин: Не может быть! Это же стоит… (в его глазах мелькает что-то вроде вожделения)
Степан: Ну так как же, дядюшка? Службу я исполнил, теперь дело за вами. (Снимает шапку и берет Настю за руку) Благословите нас на жизнь счастливую!
Апраксин (рассеянно): Что? Ах, да… ну… Да благословит вас Бог!
Яшка: А я, пожалуй, дружкою буду на свадьбе. (кивает Насте) Ежели Настасья Игнатьевна не возражает.
Лиза и Наталья: Прикажете свадебную запевать?
Апраксин: Пойте, милые!
Песня «Вьюн над водой», под которую выносится венок с фатой и возлагается на голову Насти. В это же время парни опоясывают Степана красным поясом. Затем молодых подводят друг к другу, и они проходят ручейком под «воротцами», которые образуют их друзья и подруги. Во время этого действа Апраксин незаметно подбирает шапку Степана, отложенную в сторону, и отсыпает в нее из сундука серебро горстями. Песня кончается, молодежь расходится, кроме Степана и Насти.
Степан: Эх, как не хочется, чтобы этот миг заканчивался! Но пора за дело. Пойду к конюхам за подводой, сундук погрузить.
Апраксин (пряча за спиной шапку): Ступай, Степа, конечно. (Степан уходит) Отлично, все шито-крыто. Полная шапочка. И вроде с первого взгляду и незаметно, что серебра в сундуке малость поубавилось. Яшка!
Яшка: Чего изволите?
Апраксин: Пересыпь серебро в свою ермолку и ступай в мастерскую. Теперь-то должно хватить. И только попробуйте мне к завтрему не закончить!
Яшка: Сударь, да нешто так можно?
Апраксин: Можно, ежели осторожно. Племянник этого не заметит, а ты не проговорись! Все, пошел! (Яшка уходит)
Настя: Ах, Матвей Григорьевич, что же вы сделали?
Апраксин: Тихо, тихо, ласточка моя. Ты ничего не видела, ничего не слышала, ваше дело девичье, маленькое… (В сторону) Столичные адмиралы точно от зависти лопнут! Ну какой же я молодец! А казна не обеднеет от такой малости. (Уходит, оставив шапку Степана)
Настя: Как же так? Ведь Степа и друзья его своим трудом все это добыли, а теперь… Нет, надо, чтобы все по справедливости было! (Задумывается, смотря на свой перстень) Ну, перстенек матушкин, послужи моему любимому еще раз! (Кладет перстень в сундук, слегка присыпав его монетами)
Появляется Степан. Настя надевает ему шапку и кладет голову на плечо. Затем выходят и все остальные.
Онега-озеро: Так вот и вышло, что перстенек аметистовый целую горку серебра заменил. А на самом деле – не перстенек, а любовь девичья.
Ильмень-озеро: И построили на те сокровища верфь – самую большую в городе. Деньги-то, сами понимаете, в то время другие были.
Псков-озеро: Но все-таки, сестрицы, настоящий клад – это, конечно, дружба. И не только меж людьми, а еще и между городами.
Онега-озеро: Вот это верно сказано!
Ильмень-озеро: Лучше и не надо!
Вбегает Яшка. За ним разъяренный Апраксин, размахивая серебряной подзорной трубой.
Апраксин: Колобродники безрукие! Без ножа зарезали!
Яшка: Да помилуйте, сударь, красиво же!
Апраксин: Красиво?! Да ты сам посмотри, куриная слепота! (сует Яшке под нос стекло трубы) Кто вместо увеличительного стекла в трубу донышко от бутылки вставил?! Теперь там сплошная зелень высвечивается!
Яшка: Ой, батюшки… Не доглядел. Ванька-посыльный сказал, что стекло аглицкое нужно. Вот и дал мне …
Апраксин (берет Яшку за ворот и уводит): И я тебе дам … Век помнить будешь!
Онега-озеро: Вот и сказу нашему конец…
Все: А кто слушал – молодец!
Финальная песня.
Лес и поля,
Горы, степи и моря,
Даже небо и земля –
Это ты, это я…
Пламя и лед,
Неподвижность и полет,
Непрерывный хоровод –
Все живет, все живет…
Припев: Может, знает лес высоту небес,
Может, ведает река силу в облаках,
Или просто вновь родилась любовь,
И откуда, как весна, к нам пришла она?
Купол небес
Полон тайны и чудес,
Полон бездны и огня
Для тебя, для меня…
Холод и зной,
И стремленье и покой,
Как снежинки и цветы –
Это я, это ты!
Припев: Может, знает лес красоту небес,
Может, ведает река силу в облаках,
Или просто вновь родилась любовь,
И откуда, как весна, к нам пришла она?
Открыты для предложений о постановке пьесы школьными, молодежными, профессиональными театральными коллективами
(technoskazki@yandex.ru)