- Ну, бабушке, положим, надо сказать. - Решил Митя, выслушав Глеба. - А помочь, конечно, помогу. Только и тебе придётся двое саней таскать. Справишься?
- Справлюсь. Огромное тебе, Митя, спасибо! Без твоей помощи нам никак.
- Погоди спасибо говорить. Вдруг Софья Дмитриевна против будет.
- Пойду разговаривать. - Вздохнул мальчик. - Страшно немного, но делать нечего.
Разговор дался ему нелегко. Софья Дмитриевна смотрела сердито и недоверчиво и согласилась принять решение только после её личной беседы с Черницыным.
- Вот когда я сама услышу это от Андрея Даниловича, тогда и вернёмся к этому разговору.
Вышел из номера Глеб растерянный, со взмокшей от волнения чёлкой.
- Ну как? - Ожидавшая его в коридоре девочка вопросительно смотрела на друга.
- Пока не знаю. - Глеб помотал головой. - Бабушка у тебя, конечно, кремень.
- Да. - Подтвердила Лиля. - Мама с папой вдвоём её иногда переспорить не могут. - Говорила я, лучше ей не знать.
- Без этого Митя не соглашался. А он - наша единственная надежда. - Вздохнул мальчик.
В конце концов бабушка согласилась. Андрей Данилович подтвердил слова Глеба.
- Поймите, никакие движения вашей внучке повредить сейчас не могут. Наоборот, активность мозга и его желание воспроизвести двигательные функции могут сыграть в её случае положительную роль. Ребёнку намного важнее психологический комфорт, осознание собственной идентичности с теми, кто не испытывает подобных проблем.
Обычно немногословный, он удивил Софью Дмитриевну столь длинной речью, и женщина обратилась к Мите.
- Дмитрий, я признательна вам за то, что вы занимаетесь с ребятами, но хотела бы быть уверена, что всё будет хорошо. Можете вы мне такое пообещать?
- Придётся взять на себя смелость. - Улыбнулся парень. - Хотя бы потому, что я уже обещал помочь им, если вы разрешите.
- Считайте, что разрешила. Хотя, конечно, некоторые сомнения у меня остались. Но мы с Лилечкой ехали сюда к Черницыну. Поэтому я склонна ему доверять. Дмитрий...
- Я всё понял, Софья Дмитриевна. Мы будем предельно аккуратны.
- Есть! - Сообщил он ребятам. - После обеда идём на горку! Андрей Данилович согласился принять Лилю на час раньше.
- Ура! - Глеб изобразил танец вождя неизвестного племени.
- Ну, вот, танцуешь же. - Хитро прищурилась Лиля. - А говорил...
Но мальчик только довольно улыбнулся.
* * * * *
Этот день Лиля потом часто вспоминала, вернувшись домой. Они с Митей и Глебом слетали с горки, а Катя, стоя наверху, смеялась, фотографировала их и снимала на видео.
Софья Дмитриевна мужественно позволила Петру Григорьевичу увести себя на тихую лыжную прогулку по заснеженному лесу, опасаясь своим чрезмерным волнением испортить внучке долгожданное развлечение.
- Вы мужественная женщина. - Одобрительно сказал её спутник, когда они, сойдя с лыжни, остановились передохнуть. - Я же вижу, как вы волнуетесь.
- Волнуюсь. - Софья Дмитриевна поправила шапочку. - Но готова делать это снова и снова, только бы знать, что Лиля не упала духом. Знаете, Пётр Григорьевич, я ведь сперва очень настороженно отнеслась к Глебу. Боялась, что он обидит Лилю. Не потому, что он хулиган, наоборот, очень славный, вежливый мальчик, а потому что ему надоест возиться с больной ровесницей. Вокруг ведь столько интересного. А Лиле будет от этого очень больно. Вы уж простите меня за такие мысли.
- Да Бог с вами, Софья Дмитриевна. Я и сам всегда волнуюсь за Глеба. Это нормально. Радует одно: если наши внуки умеют держаться достойно, несмотря на трудности, значит, что-то хорошее мы с вами смогли в них вложить.
- Ну, вы мужчина, Пётр Григорьевич. У вас немного иное отношение ко всему. А мне, честно признаться, поначалу странно было, что такой взрослый человек, как Дмитрий, возится с ребятами. Потом уже Катюша рассказала, что он ещё с института летом в детские лагеря работать ездил, и дети к нему тянутся.
- Ну, для меня ничуть не странно было. - Смущённо хмыкнул Пётр Григорьевич. - Я ведь военнослужащий. Мы с женой по молодости в гарнизоне жили, далеко отсюда. Там и первенец, Серёжа, родился. А что за развлечения для мальчишек в закрытом городке из нескольких домов? Начал Серёжа подрастать, я нет-нет, да и выйду. То в мяч с ребятами погоняю, то кинжалы из дерева режем. А они рады. Видят меня, руками машут, подбегают. "Дядя Петя, посмотрите, какой пистолет у меня. Дядя Петя, а я мячик чеканить научился". Серёжка даже ревновал немного. Офицеры наши посмеивались. Что ты, мол, Григорьевич, словно учительница, с ними возишься. А потом сами подходить начали. Стали мы вместе зимой коробку хоккейную пацанам ставить. Лёд заливали, горку. А ребятня гордится. Кричат: "Мой папка делал! И мой тоже!" Вот так-то. Мы же всё чаще от детей делами отговариваемся. А Митя, он без отца рос. Глебка мне рассказал. И видно, есть желание в парне детям то внимание дать, которого сам не дополучил. Редкость это, но хорошо, что есть такое.
- Ох, пусть у них с Катюшей сыночек здоровый родится. - Софья Дмитриевна внезапно застеснялась собственной сентиментальности. - Совсем вы заговорили меня, Пётр Григорьевич. Пойдёмте дальше.
Они вернулись на лыжню.
Софья Дмитриевна тоже потом вспоминала и ту прогулку, и их разговор. Пётр Григорьевич, хоть и старше её, и человек такой серьёзной профессии, показался женщине слишком мягким что ли. Самой ей с молодых лет пришлось растить дочь без мужа. Тот встретил более простую, но обеспеченную женщину, которой не требовалось хорошее воспитание и правильные семейные установки.
- Слишком строгая ты, Софья. - С укором говорили коллеги и соседки. - Надо проще быть. Трудно с тобой людям.
Может быть и так. Но дочь она воспитала хорошим человеком, образование достойное дала. В семью её не лезет. А теперь и внучку воспитывает. Тоже не жалуется никто. Все Лилечку только хвалят. Хвалили.
Когда случилась беда, родители девочки как-то растерялись. Руки опустили, пытаясь лишь во всём угодить дочери. А Софья Дмитриевна, хоть и плакала ночами, но сдаваться не желала. Бегала по врачам, записывала внучку на консультации к самым разным специалистам, заставляла зятя возить Лилю на массаж и физиотерапию, но, главное, разговаривала и разговаривала с девочкой, не давая той остаться одной.
Увидев в санатории, как Лиля потянулась к этому незнакомому мальчику, Софья Дмитриевна ощутила даже какой-то укол ревности. Но вовремя одёрнула себя, глядя, как ожила и воспряла духом её девочка.
Пётр Григорьевич как раз представлял собой тот образец воспитания, который она всегда ценила в мужчинах. Но добрый и весёлый нрав делал её нового знакомого уязвимым, что в глазах женщины выглядело некоей слабостью.
Уезжая, они обменялись номерами телефонов, но звонить Софья Дмитриевна не собиралась. В отличие от Лили, которая разговаривала с Глебом почти ежедневно.
- Привет! - Мальчик смотрел на неё с экрана ноутбука. - Как дела?
- Нормально. Андрей Данилович пригласил нас с бабушкой на второй курс сеансов.
- Здорово! Жаль мы не сможем приехать. У меня здесь с математикой завал.
- С какой темой?
- Да ладно. - Отмахнулся Глеб. - Дедушка уже обещал помочь. Лиля, а бабушка твоя про него не спрашивала?
- Нет. - Лиля покачала головой.
- Жаль. А мне казалось, что они друг другу понравились.
- Бабушка, она вообще такая. - Виновато сказала девочка. - Строгая, наверное, слишком. Требовательная.
- Ну да. - Согласился Глеб. - Это правда. Ну, ладно. Как твои успехи? Ты вставать пробовала?
Была у них одна маленькая тайна, о которой ребята никому не говорили. Лиля как-то сказала мальчику, что, кажется, ощущает покалывание в ногах.
- Я читал про такое! - Обрадовался Глебка. - Это, наверное, то, о чём говорил Черницын.
- Не хочу пока никому говорить. - Поделилась Лиля. - Вдруг мне только кажется.
Глеб, помня слова Андрея Даниловича о том, что физическая активность только на пользу девочке, где-то в интернете раскопал упражнения, которые, по его мнению, должны были помочь Лиле.
Она же, в силу специфики найденной им методики, не могла делать их без посторонней помощи, но, не решаясь расстраивать друга, уверяла, что упражнения ей очень помогают, а сама просто пробовала вставать понемногу. Дело двигалось медленно, но иногда Лиле казалось, что она уже слегка опирается на свои непослушные ноги.
- Пробовала. Пока не очень получается. - Призналась девочка.
- Ну, ничего. Это же сразу не делается. Надо постепенно. - Успокоил Глеб.
- А ты как? Помирился с мамой?
- Нет. - Мальчик вздохнул.
После возвращения Глеба из санатория Аня долго расспрашивала его и Петра Григорьевича об отдыхе, о новых друзьях. А о своей поездке говорила совсем немного и не очень охотно. Глеб с дедушкой переглянулись и, не сговариваясь, решили не тревожить Аню расспросами, предположив, что отпуск не удался.
В один из дней, друг Димка предложил Глебу пойти на каток. Забравшись на антресоли в поисках коньков, которые он не доставал с прошлого года, Глеб случайно уронил, лежащий с краю пакет. Пытаясь засунуть его обратно, мальчик вдруг понял, что в нём находится комбинезон, почти такой же, как был у Лили, только большего размера.
"Специальный, горнолыжный". - Вспомнил он слова девочки. - "Горнолыжный комбинезон у того, кто никогда не сможет кататься на лыжах".
Чей это? Мамин? Но зачем она спрятала его в такое неподходящее место? Глебу стало любопытно, и он сделал то, чего раньше никогда не делал: зашёл на мамину страницу в соцсети. Не увидел ничего необычного. Фотографии с ним, с коллегами, какой-то корпоратив. Но внизу, в ленте маминых друзей мелькнула страничка Дениса. Мальчик потом ругал себя, что щёлкнул по злополучной аватарке.
На фоне заснеженных гор Денис обнимал смеющуюся маму в том самом комбинезоне. Вокруг на сноубордах и горных лыжах катались такие же весёлые люди. Так вот, куда они ездили. В горы. Кататься на лыжах. Глеб не стал рассматривать залитые солнцем красоты на фоне синего яркого неба. Закрыл ноутбук. На каток идти перехотелось. Стало очень обидно. Не из-за того, что не взяли, хотя Глеб никогда в жизни ещё не был в горах. Тогда бы он не познакомился с Лилей. Обида душила из-за маминого обмана. А ведь она сколько раз сама говорила о том, как важно говорить правду в любой ситуации.
Глеб ничего не стал говорить дедушке, но отношения его с мамой уже не могли быть прежними. Аня несколько раз спрашивала,что произошло, но мальчик упрямо молчал.
Как-то возвращался с плавания и около подъезда столкнулся с мамой и Денисом. Тот, как обычно, привёз Аню после работы.
- Глебка! Подожди. Сейчас вместе пойдём. Денис, спасибо, что подвёз.
- А мне обязательно ждать пока вы наобнимаетесь? - Резко спросил мальчик. - Вы, кажется, прекрасно обходитесь без меня. В горах, например, обошлись!
Еле сдерживаемая обида рвалась наружу.
- Не надо так, Глеб. - Попросила Аня.
- Не надо врать! - Почти закричал мальчик. - Вот что, действительно, не надо! Особенно своим родным!
- Э, парень. - Остановил его Денис. - Не смей так разговаривать с матерью!
- А тебе что?! - Глеб не мог остановиться. - Это всё из-за тебя!
- Денис, не надо. - Аня дотронулась до руки мужчины. - Мы сами.
- Как скажешь. - Он сердито посмотрел на мальчика и уехал.
- Глеб, нам надо поговорить.
- Уже не надо. - Отрезал он. - Если бы раньше. Но ты так боялась, что я всё испорчу тебе и твоему драгоценному Денису, да? Ложь - это всегда ложь. И теперь я не хочу разговаривать.
Этой ссорой он поделился лишь с Лилей.
- Глеб, может быть, надо было поговорить? - Нерешительно спросила девочка.
- А что бы это изменило? - Заупрямился Глеб. - Знаешь, а я рад, что они не взяли меня. Подумаешь, горы. Зато мы с тобой встретились.
- Тогда почему ты сердишься?
- За обман.
- Мы с тобой на горку тоже без спроса пошли.
- Это другое. Мы этим никого не обидели!
- Ну, да.
Лиля вдруг подумала, что тоже обманывает Глеба, не делая его упражнения. Но он ведь никогда об этом не узнает.
Но и у самого Глеба была маленькая тайна, о которой знал только Пётр Григорьевич. И то случайно узнал, потому что увидел.
Глеб учился танцевать. Долго решался, но однажды нашёл в интернете несколько роликов. Начал повторять движения тайком, чтобы никто не видел. Однажды увлёкся и попался на глаза Петру Григорьевичу. Дедушка сделал вид, что не заметил, но внук выключил музыку, подошёл и сел рядом.
- Лиля говорила, что я смогу.
- Конечно, сможешь. - Подтвердил дедушка. - Научиться можно почти всему. Скучаешь по Лиле?
- Немного. Просто подумал, вдруг мы ещё когда-нибудь встретимся. Я больше не буду отказываться, если она захочет научить меня танцевать. Только уже не буду выглядеть смешно.
- Ты и не выглядел.
- Ты просто не знаешь. Мы ведь уже танцевали в лесу зимой. Я был, как медведь, нет, как слон, бегемот, не знаю, как кто. Просто не мог обидеть Лилю.
Дедушка прижал его к своему боку и шепнул.
- Мне почему-то кажется, хотя я и не видел, что это был самый чудесный танец. Уверен, что Лиля думает так же.
- Да ладно...
- Вот и ладно. И потом, чего ты стесняешься? Ты же не делаешь ничего дурного.
- Да. Но это не мужское занятие какое-то.
- Как это не мужское? - Удивился Пётр Григорьевич. - Ты разве не знаешь, что раньше русских офицеров учили танцевать? Это входило в образовательную программу наравне с фехтованием и иностранными языками.
- Правда?
- Историческая, Глебка. И потом, танцы развивают чувство ритма и вестибулярный аппарат. Как ни крути, занятие полезное. Так что, занимайся. Только не прячься ты. Понял?
- Понял. - Кивнул Глеб.
Но Лиле всё же решил не говорить. Он подождёт, пока она сама сможет вернуться к танцам.
Продолжение следует... часть 6
(Если сегодня ссылка не активна, то следующая часть будет опубликована завтра. Спасибо за понимание!)
--------------------------------------------------------------------------------------НАЧАЛО ИСТОРИИ