Часть 4. Жизнь в слепецких домах (досуг-двор-канава)
Канаву я помню с момента нашего переезда во второй дом в трехкомнатную квартиру, то есть лет с 5-6. Помню потому, что мы с подругой раздобыли дома спички, и пошли пробовать их разжечь именно в сухой траве этой канавы. Наверное это был конец лета, так как трава стояла жухлая. Мы долго чиркали спичками по коробку, но у нас ничего не получилось с поджогом. Вскоре нас обнаружили в этой канаве (но не помню кто), и привели домой, где мне лично сильно попало. Не то, чтобы этот длинный ров, имеющий песчаные берега, поросшие травой, был нам запретен для игр. Беспокоило родителей то, что надо было уйти со двора и перебежать дорогу, которая отделяла наши дома с магазином «Заря» от этой канавы. Движение машин тогда было довольно слабым, но все же было! Ну и сам факт игры со спичками в сухой траве был осуждаем.
Весной, когда вода, тёкшая по дну канавы, оттаивала (естественно мы ее состояние и глубину мерили резиновыми сапогами), а потом становилась тёплой и местами даже пересыхала, образуя небольшие лужи, наступал этап наблюдения за головастиками и лягушатами. Мы много времени проводили за этим занятием, и, соответственно, ноги были мокрыми, а руки - постоянно в «цыпках» (красные и шершавые), из носа часто текло. Кроме вазелина для лечения рук дома ничего не предлагалось, но он помогал слабо. Ну и перчатки дети весной и осенью тогда не носили, имели только зимние варежки. Мокрые руки на прохладном ветру «паршивели» снова.
Справа от первого слепецкого дома (если встать к нему спиной) через канаву был переброшен небольшой мостик без перил, по которому надо было идти в восьмилетнюю школу, где мы все учились (причём проходить надо было мимо «немтырей»). С этим мостом тоже были связаны игры, так как под ним было пространство, и можно было спрятаться, играя в прятки.
А слева от второго дома не то чтобы мост, а какая-то насыпь помогала пройти к хлебному магазину (в наше время слева от этой насыпи канава заканчивалась болотинкой), который при отсутствии хлебного отдела в «Заре», пользовался популярностью. Кстати, в советское время магазины рано закрывались (как правило в 19.00) и, если приспичит, надо было идти «в город» в дежурный магазин, который работал до 21.00 ч. И еще магазины имели обеденный перерыв, как правило с 14.00 до 15.00, что также было очень неудобно.
Когда было тепло и песчаные берега канавы становились рыхлыми, наступало время «гигантских прыжков», которые можно было делать, соревнуясь друг с другом на скорость и длину, вниз по этим песчаным кучам. По этим берегам можно было бегать и вдоль канавы, прыгая по песку. Правда, в канаву сбрасывали всякую грязь со дворов, и даже топили там котят или бросали трупы задавленных собак. К сожалению всё это было, но мы там всё равно играли.
Зимой, естественно, в канаве катались с горок, которые не надо было делать специально, а просто они накатывались десятками детей прямо по снежной насыпи берега этого рва. Но особой популярностью пользовалась одна из них. Напротив магазина «Заря» через дорогу на берегу канавы на естественном возвышении ближнего к нашим домам берега был построен ларёк для сдачи бутылок. Его покрыли грязно-жёлтым волнистым пластиком, на куске которого так лихо можно было скользить вниз на дно канавы. Здесь собирались толпы подростков, итогом чего было печальное зрелище задних и боковых стен ларька, с утерянными понизу жёлтыми панелями, которые были неровно отодраны катающимися на горке детьми. Это веселье продолжалось не один сезон и собирало детвору со всего города.
Канава служила и местом всяческих уединений. Мальчишки повзрослее там курили. А в первом классе нам со школьной подружкой (признанным красавицам) в этой канаве одноклассник признавался в любви, стесняясь выговорить всю фразу, а только повторял, что он нас «Эл!». Он долго не мог выбрать лучшую, и поэтому говорил нам обеим это в канаве одновременно. Ну потом я его почему-то уступила подруге сама, и мы играли у нас дома в «свадьбу», прилаживая на голову Наташке кружевную белую накидушку с родительской кровати вместо фаты.
Этот ров был виден из окон нашей квартиры во втором доме, что тоже немаловажно в моих воспоминаниях. Слово «заканава» имело для нашего города особый смысл, хотя уже и не существовало большой разницы между жителями двух миров, которых этот ров разделял в прошлом.
---------------------------
Кроме игр в канаве, были и другие формы детского досуга, вырастающие из дворового времяпрепровождения. Так, например, слабовидящие тётя Вера и дядя Саша Денисовы, имея взрослую дочь, но ещё не имея внуков, собирали дворовую малышню у себя дома и показывали диафильмы. Не помню, сколько раз это было, но на одном таком сеансе я точно присутствовала, а остальные могла пропустить, так как часто гостила у бабушек, и летом проводила по 2-3 смены в пионерском лагере. Жили Денисовы в первом старом доме и были очень добрыми людьми, за помощью к ним обращались многие слепые.
Еще помню один раз моя собственная мать собрала дворовых ребят и повела нас в первый бор (был у нас и второй бор!), чтобы поучить составлять букеты цветов и делать поделки из шишек. Она этого факта конечно же не помнит. Но я вспоминаю свою гордость по этому поводу, что вот моя же мама нас всех повела туда на прогулку!
Ходить в этот бор нам вообще-то не очень и разрешали, хотя в 1960-е гг. в летнее время он был полон народу, так как там располагалось небольшое озерцо, в котором можно было искупаться. Но подростками время мы там проводили часто. В тёмное время суток жути нагоняло присутствие недалёкого старого кладбища.
Вот этой атмосферой и воспользовался один раз, будучи ещё молодым, местный фотограф, ставший позже довольно известным в городе, который подошёл к нашему костру в этом первом бору. Зачем мы так поздно сидели там и жгли костер, я уже не помню, но было нас человек 6-7 обоего пола. Куда шёл через бор этот Юрий Сеначин, и зачем он к нам подошёл, тоже неясно. Но подсев к нам, он стал пересказывать разные сюжеты о «кругах ада» и о «жизни после смерти», и делал это так увлечённо, что не запомнив особо содержание его повествования, я всю жизнь помню сам этот факт, и это воспоминание через много лет смогла сопоставить с его личностью, хотя возле того костра даже не знала как его зовут.
Часть 4. Жизнь в слепецких домах: досуг (подвал – подъезд)
Подъезд и подвал пятиэтажного дома – это два места, доступные как взрослым, так и подросткам для их сборищ в 1960-70-гг. Подвалы как и подъезды не закрывались, так как в принципе были созданы не только для сантехников, но и для жильцов, многие из которых имели там сараюшки и могли хранить в них старые и габаритные вещи, не помещающиеся в квартирах.
В основной массе благоустроенных домов в нашем городе до конца 1960-х гг. на кухнях стояли чугунные варочные печи (это помимо титанов в ванных комнатах). Потом примерно в 1968-1969 гг. пошла кампания по установке газовых плит с баллоном на кухне, и сараюшки по подвалам отчасти утратили свое назначение, так как в первую очередь предназначались для хранения дров (дровяник).
Таким образом, в домах постройки начала 1960-х гг всё пространство подвала было поделено на деревянные сарайки, которые делились по квартирам и запирались на хлипкие замки. В более поздних постройках так массово сараи уже не строили, и пространство подвала в принципе было свободным для подросткового присутствия.
Допускаю, что во втором более новом доме, сараи для слепых и не городили, так как горячая вода подавалась в дома централизованно и не требовалось где-то хранить дрова для титанов. В первом более старом доме подвалы были застроены деревянными сооружениями, но на моей памяти ими уже мало пользовались. И после очередного пожара подвалы в этом доме чистили, выгребая весь мусор.
Подвал у девочек любого возраста вызывал страх, так как спускаться в него надо было по бетонной лестнице, которая была освещена только за счет мутных маленьких окошек. Дверь в подвал в конце этой лестницы была тяжелой, и надо было поднапрячься, чтобы её открыть.
В самом подвале было множество бетонных перегородок, которые чтобы осветить, надо было при входе нащупать на стене странный чёрный и массивный выключатель. Свет зажигался не на всё пространство и не всегда, так как периодически лампочки перегорали.
Днём пространство подвала освещалось через маленькие подвальные окошки на уровне тротуара, которые всегда были мутными и лишь частично застеклёнными, а иногда просто были чем-то забиты для сохранения тепла. Мальчишки бегали по этим тёмным закоулкам, играя в свои игры, и чувствовали себя в подвалах вполне комфортно. Девочки туда конечно не ходили играть, испытывая страх перед тёмным пространством.
Но вот лично меня зимой посылали в подвал, чтобы я нагребла кошке чистого песка в её ящик, а старый песок после «кошкиных дел» вывалила там в подвале прямо на пол. Пола как такового в подвале не было, а было пространство, засыпанное песком, чем и пользовались владельцы животных, так как никакого наполнителя для кошачьего туалета в продаже не было, как и специальных кошачьих ящиков. У нас дома роль такого ящика выполняла упаковка от старой посылки, сделанная из фанеры. Периодически старый песок из этого ящика надо было вытрясать, так как он начинал ужасно вонять. Стоял этот ящик в туалете, а без кошек и собак мы не жили, так же как и без рыбок, белых крыс, каких-то птиц и т. д. Помню, что менять содержимое этого ящика нас с сестрой надо было выпинывать. Во-первых, мокрый и вонючий песок с кошачьими экскрементами быть тяжёлым, а, во-вторых, идти в подвал и ковыряться там в темноте было страшно. Но кто бы нас слушал? Шли и делали! Видимо это было условием присутствия котов в нашем доме.
Про игры подростков в подвалах я знаю не очень, но мальчишки точно проводили там время, покуривая, играя в прятки, в карты, пряча какие-то важные вещички, с которыми нельзя было заявиться домой, а также просто скрываясь от взрослых. Ну и какие-то сооружения там всё же были, так как велосипеды-мопеды у некоторых хранились именно в подвалах.
С подвалами была связана одна реальная история из раздела "о страшном".
---------------------------
Подъезды были местом для игр с самого раннего возраста, чем дети, с одной стороны, очень досаждали жильцам квартир, так как шумели, а, с другой стороны, родители радостно выставляли детей «поиграть в подъезде», чтобы не пускать толпу к себе домой.
В первом доме дети, живущие в одном подъезде, в младшем школьном возрасте, например, толпой выходили с вениками подметать подъезд, и очень при этом веселились, устраивая соревнования. Ну а игры в догонялки и в прятки были самыми весёлыми, так как можно было в какой-то момент выключить свет в подъезде. Жильцы верхних этажей страдали при этом меньше, а на нижних этажах всегда находилась какая-то слабовидящая тётенька (в нашем подъезде страхолюдная Дуся), которая брала на себя обязанность ругать и утихомиривать детей, за что её дружно ненавидели и всячески досаждали, например, звонили в дверной звонок и убегали.
Попозже вечером в осеннее и зимнее время в подъездах скапливались подростки, которые и грелись, и общались, и уединялись парочками для первых поцелуев. Ну и за последними мальчишки, конечно, следили и подглядывали, развлекаясь и одновременно ревнуя своих друзей.
Была одна девушка из кооперативного дома, в которую поочерёдно влюблялись юноши из наших домов, так как её крупная не по возрасту грудь просто не могла не волновать их воображение. Увлечение это проходило в разных формах, но довольно тайно, и именно в подъезде, где, например, в тёмном тамбуре поджидал её возвращения домой после прогулки очередной поклонник, чтобы наедине теснее с ней пообщаться. Причём точно знаю, что во дворе он к ней не подходил, чтобы не обозначить их роман, а тайно ждал её именно в подъезде. Темнота в подъезде не так пугала, как в подвале потому, что мы там были группой, толпой. Но вот если надо было заходить в тёмный подъезд вечером в одиночку, то часто было страшно.
В тёмном подъездном тамбуре второго дома в каждом подъезде под лестницей на второй этаж была большая батарея, у которой подростки грелись в холодное время, не желая заходить домой, а то загонят! Перед этой лестницей на площадке располагались почтовые ящики, которые тоже не были забыты в играх. Прежде всего, не все они закрывались на замок, и посмотреть, что где лежит всегда было интересно. Ну а кроме того, поджечь содержимое почтового ящика, а потом быстро потушить – рисковая, но увлекательная мужская игра! Так как площадки перед квартирами были довольно маленькими и всё же сильнее контролировались взрослыми, то все подростки теснились именно внизу возле почтовых ящиков и в тамбуре при входе в подъезд. Тем более, что свет на весь подъезд включался именно возле этих ящиков.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...