Богатырев был капризным и раньше. Он часто переодевался, хотя все его вещи похожи друг на дружку, будто он похитил весь гардероб Стива Джобса и перевез к себе.
То короткий рукав. То длинный. То ему пахнет потом. То чем-то облился. Или слишком помялся.
Он старался не есть сахар. Заменял его на сухофрукты. Для Клима было трудно готовить. Ему сложно угодить.
Клим обожал свои причуды. Они казались ему признаками гения. Богатырев мало рассказывал о родителях, потому что рано остался без них. Однажды он упомянул маму. Будто она нарочно поощряла его чудаковатости и с возрастом именно эти черты усугубились.
Он вырос колючим и сумасшедшим. Тощим. Похожим на Кощея Бессмертного из детских книжек.
Клим любил все холодное. И сам был холодным. Но у него всегда горели глаза. По-особенному жарко. Как и сейчас. На улице, когда ему видите ли говорить на ветру стало неудобно.
— Если я буду вести себя иначе, то, думаю, стану тебе не нужен, — вдруг шепчет он. — Совершая из года в год одни и те же действия, странно ожидать, что результат их изменится.
— Я уже научилась жить без тебя, — отвечаю, неотрывно глядя в телефон. Заказываю такси в приложении. — Я больше не бегу за тобой, Клим, — убираю мобильный в карман. — Это ты постоянно тянешь меня обратно к себе. И я совершенно не понимаю… Зачем?
Подъезжает машина.
Спустя несколько кварталов мы на месте. Возле дома, где я остановилась.
— Я снимаю квартиру-студию, — поясняю, когда мы заходим в светлый и просторный вестибюль. — По идее, это — тоже отель, но другого плана. Тут больше… жизни.
На лифте мы поднимаемся на третий этаж. Я открываю дверь комнаты.
— Располагайся. Кофе будешь?
— Есть что-то покрепче? — он снимает куртку при входе. Потом помогает мне раздеться.
Я отхожу в сторону. К бару. Но Клим ловит меня в движении. Тянет обратно к себе. Теперь мы стоим в прихожей. Он опускает руки мне на бедра.
— Мне нравишься ты такая. Та, кому я не нужен, — глаза Клима в тумане. Его снова тянет ко мне. Наркотически. Он захлебывается от сиюминутных чувств. Он горит в пламени. Он — молния.
— Соня, переезжай жить ко мне, — с настойчивостью просит он. Словно это — не предложение, а аксиома. Наш единственно возможный прогноз на будущее. — Я хочу, чтобы ты ко мне вернулась. Не просто как работник, а как женщина. Я хочу, чтобы ты жила со мной.
Клим, наверное, никогда не перестанет удивлять меня. Его перепады настроения, решений, отношения… Так привычно, и так ново одновременно. С ним трудно строить планы, трудно работать. Переменчивость меня бесит. И одновременно привлекает.
— Двадцать минут назад ты сказал, что тебе лучше быть одному, чем со мной. Теперь ты просишь меня переехать к тебе, — напоминаю. — И снова твои «Я хочу», «Мне нужно». Привык получать, что хочешь. А как насчет моих желаний и потребностей?
— Какие у тебя желания и потребности, Соня? — он поднимает вверх брови.
— Я хочу, чтобы меня любили. Просто любили. Такую, какая есть. Я свято уверена, когда по-настоящему любишь человека, ты не захочешь причинять ему боль, — отвечаю. Смотрю Климу в глаза, но потом увожу взгляд.
Мягко убираю от себя руки Клима и иду по уже намеченному плану — к бару.
***
Наливаю в два стакана кофе, один отдаю Климу, с другим сажусь в кресло.
— Убеди меня в том, что я тоже этого хочу. Продай мне дом, в котором ты хочешь, чтобы я жила с тобой. Почему я должна хотеть того же?
Клим крутит горячий стакан в руках.
— Не должна, — послушно кивает он. — Меня раздирает на части от внутренних противоречий.
Мы тяжело сталкиваемся глазами в воздухе.
— Я думал над тем, почему мне будет хорошо именно с тобой, — сумбурная улыбка скользит по его губам. — Показалось само собой разумеющимся, что тебе будет со мной хорошо тоже.
Он не Бог красноречия. Слова заплетаются. И даются тяжело.
— Мне было хорошо с тобой, — киваю. — Но что для тебя это значит? Что входит в понятие «мне будет хорошо с тобой»?
— Мне спокойно, когда ты рядом, — невнятно шепчет Клим. — Давай просто проведем несколько дней вместе и проверим. В архитектуре же мы всегда открыты экспериментам. Почему бы не поступить так же и в жизни? — он запускает левую ладонь в волосы. Тормошит их пальцами. Словно так думается легче. — Головная боль никогда не приходит. С того дня, когда я очнулся в больнице. Я хочу попробовать радость любви в новом теле. Не знаю, насколько она совместима с головокружением, — он туманно улыбается.
Моя колючесть постепенно отходит на второй план. Я устала держать оборону. Как и перед ним, раз он прилетел в Барселону и так открыт.
Словно я вижу прежнего Клима, близкого и нежного. Такого уставшего. Хочется обнять его. Но я не делаю этого — боюсь разрушить теплый доверительный пузырь вокруг нас.
— Давай отдохнем?
Продолжение следует
Вы очень поддержите нас лайками, комментариями и репостами!
Текст написан в соавторстве с MarieEst
Навигатор по истории «Я тебя забыл»
***