25 декабря 1999 года. Скоро новогодний праздник. Кто и как себя ощущает в нашей стране в эти предпраздничные дни? На прилавках магазинов – всё, что хочешь. Но купить всё это может далеко не каждый.
…В моем кошельке 100 рублей. Этих денег хватит на четыре школьных обеда. Снова придется брать в долг у родителей. Пора бы уже помогать им, моим дорогим пенсионерам, а я всё к ним бегаю за помощью. И работаю вроде немало. С утра до вечера пропадаю в любимой школе. Но школа – это работа для души, а не для зарабатывания денег.
Через несколько дней начнутся зимние каникулы. Мы сидим с моей дочерью Нюркой на нашей маленькой кухоньке в четыре квадратных метра. Пьем чай с баранками и болтаем о наших делах и планах. Нюрка серьезно смотрит мне прямо в глаза и спрашивает: «Мам, а мы богатые люди?»
Я давно ждала этого вопроса, этого взгляда, этой реакции на существующую действительность… Я замерла на несколько секунд, как настоящая учительница, обдумывая правильный ответ на поставленный учеником вопрос. Вопрос на засыпку.
…Моя дочь семиклассница. А я её учительница по математике (так получилось…), и мне известны все её школьные проблемы, её тайны и желания, её школьные друзья… Любимая подружка моей Нюрки - это Марианна. В классе её ласково называют Марусей. Девочка из семьи «новых русских». Папа Марианны владеет крупной текстильной фабрикой, каких в нашем городе осталось мало. Мама Маруси – красивая молодая женщина со всеми вытекающими последствиями. Долгое время она не работала и занималась только собой. А потом от скуки уговорила мужа придумать ей должность какого-то администратора на своей фабрике. Говорят, что теперь раз в неделю она выполняет на фабрике важные распорядительные функции, демонстрируя свою красоту и значимость.
Нюрка подружилась с Марусей еще в 1 классе. Тогда девочки попали к одному тренеру и занимались общей физической подготовкой. А с 4 класса они стали играть в одной волейбольной команде. Вместе тренировались, вместе ездили на соревнования, вместе пропускали уроки, а потом «нагоняли» пропущенный материал, вместе гуляли в свободное от учебы и тренировок время и влюблялись в одних и тех же мальчишек, и обязательно – в спортсменов. При этом они умудрялись почти никогда не ссориться. Хотя у Нюрки несносный характер, она разумна и отходчива, а Маруся умеет не замечать Нюркины недостатки. Они дружат по-настоящему. Марианна и другие девчонки из Нюркиной волейбольной команды часто приходят к нам домой, в нашу единственную комнату, которая является и спальней, и гостевой, и моим рабочим кабинетом. Она же и «Нюркина берлога», и «Нюркины палаты». Сколько интересных творческих проектов реализовано девчонками в «Нюркиной тусовочной»! Стенгазеты для любимой первой учительницы Светланы Георгиевны, фотоальбомы для мальчиков ко Дню защитника Отечества, сценарии к школьным КВНам, танцевальные композиции для конкурса самодеятельности. И что удивительно, девчонки даже умудрялись устраивать репетиции на «домашнем пятачке» в длину не более двух метров. Мне всё это нравилось, а еще больше нравилось по вечерам сидеть с Нюркой на нашей маленькой кухоньке в четыре квадратных метра и болтать, как всегда, о нашей жизни.
В ушах так и звучит Нюркин вопрос: «Мам, а мы богатые люди?»
…Я знаю, что нередко Нюрка бывает дома у Марианны: квартира в 99 квадратных метров, две ванные комнаты, два туалета, в каждой жилой комнате – телефон и компьютер. Мы о телефоне и компьютере только мечтаем. У нас даже музыкального центра нет. Когда девчонки репетируют у нас в квартире, я на пару часов выпрашиваю магнитофон у соседа-студента, который ночью подрабатывает в казино.
«Мам, а мы богатые люди?…Я знаю, что в моем кошельке 100 рублей: этих денег хватит на обеды мне и Нюрке на два дня, точнее на четыре дня обедов для Нюрки. Я могу обойтись без обеда, взяв с собой в школу сухой паёк в целях экономии. Школьный обед для Нюрки – закон! Она бы с удовольствием променяла его на чипсы и кока-колу из соседнего магазина, но и я, и Нюркин тренер остаемся непреклонными. Только полноценный обед! Нюрка пока слушается…
… Я знаю, что зарплату в школе опять задерживают, и что алименты от Нюркиного папы не приходят уже полгода (и ему тоже задерживают зарплату).
…Я знаю, что очередные сто рублей, полученные в качестве компенсации за книгоиздательскую продукцию, я в который раз потрачу не на книги и периодические издания, а на килограмм мандаринов к новому году и билет в театр для Нюрки на праздничное мероприятие.
…Я знаю, что учителям обычно дают премии к новому году, и что Нюрка очень ждет новый спортивный костюм, хотя бы чуточку похожий на костюм Марианны…
Лучшей жизни и лучших времен никто не обещает. Вот она такая - новая экономика нашей страны на рубеже веков.
Недавно я была на открытом уроке по истории у своей коллеги. Она объясняла старшеклассникам предпосылки экономического кризиса 1998 года. Я внимательно слушала и как прилежная ученица запоминала основные научные тезисы: в 1991-1993 годах мы пережили первый этап перехода к новой экономике - период создания юридических и экономических институтов рыночной экономики, а также превращения значительной части государственной собственности в частную. А потом - второй этап 1994-1997 годов - период структурной перестройки экономики, дальнейшего перехода от государственной собственности к частной. 1998 год! Только мы с Нюркой запланировали ремонт на любимой кухне (я подкопила немного учительских денег)... Только размечтались о путешествии на море (Нюркины бабушки с дедушками обещали оказать финансовую помощь)… Только нам стали доступны новые товары народного потребления – стиральный порошок «Ариэль» (так здорово отстирывающий Нюркину волейбольную форму), зубная паста «Colgate» (делающая наши улыбки ослепительно белоснежными), Лапша Роллтон и шоколадный кекс (на вкус и цвет товарищей нет)… И вдруг дефолт 1998 года, который научил страну жить по средствам! Реакция финансовых специалистов российских банков была однозначна: «Это – конец». Но мало, кто себе представлял «конец» веры простых людей в лучшую жизнь.
…Итак, мы сидим с Нюркой на не отремонтированной кухне (учительская зарплата, частично сэкономленная на ремонт, «ушла» на поездку Нюрки на волейбольные соревнования) и пьем чай с баранками (любимый Нюркин шоколадный кекс не покупали давно в целях экономии). В воздухе завис вопрос: «Мам, а мы богатые люди?» Я иду в атаку, чтобы в очередной раз выиграть время для ответа: «А ты, Нюрка, сама-то как думаешь?!!» И пока она думает, передо мной мелькают «красочные картины нашей богатой свободной жизни в условиях демократии».
***
Мы с моей давней студенческой подругой Светланой – учительницы высшей квалификационной категории - работаем в одной из лучших школ города. Имеем дочек, которых воспитываем «без отцов» (так получилось…) Живем по-христиански в том времени, которое назначил нам Господь. Светлана говорит, что это время – Божия данность, и мы не властны сменить его на другое. В нем мы должны пройти все испытания. Вот мы и стараемся. Мы много работаем, и любим школу. Мы учим детей добру и справедливости. Мы ощущаем радость от любого общего доброго дела, даже если не получаем зарплату.
Однажды мы со Светланой засиделись в школе до полуночи. Нам приходится часто задерживаться на работе - родительские собрания, школьные дискотеки, отчеты и подготовки к педсоветам. Была июньская экзаменационная пора: июнь - самый голодный летний месяц, когда на грядках еще ничего не выросло, а до отпускных денег еще далеко. Дочек на июнь мы, как обычно, отправили в лагерь, а потому и не спешили домой. Мы проверяли экзаменационные работы, ужасно проголодались. Для кого-то не проблема добежать до ближайшей «Торговой лиги» и купить всё, чего душа пожелает. Но учительские кошельки, увы, пусты… В нашем кабинете математики мы не нашли ничего, кроме одного завалявшегося черствого кусочка хлеба. Мы по-братски поделили найденный трофей, и, не сговариваясь, пропели: «Мы хлеба горбушку, и ту - пополам!» А потом обе выразительно замолчали, пристально глядя друг другу в глаза, и прочитав общую мысль: «Мы достойны лучшей жизни». Светлана в тот момент с пафосом сказала: «Бог дает нам испытание на внутреннее достоинство. Сохраним его! Несмотря на все трудности, безденежье и даже голод». Нелепость какая-то. Голод в конце двадцатого века – века пара и электричества, века индустриализации и научно-технической революции, века космического прорыва и генетики. Голод - это факт. Мы с подружками варим суп и щи без мяса и костей - на мясных кубиках «Галина Бланка», макароны жарим с луком и морковью без фарша («макароны по-учительски»), придумываем для разнообразия смешанные из разных круп каши, обмениваемся рецептами блюд из «пустого» картофеля, завариваем порой вместо чая травы с огородов свекровей…
***
Однажды, когда мы с Нюркой по традиции устроили вечернее «чаепитие» с баранками и перебирали школьные сплетни, к нам пришел Ромка. Ромка Синицын - мой выпускник, которому в школе трудно давалась математика. Ромка вернулся из армии, и в тот осенний день пришел к нам в гости. Когда-то я помогала ему готовиться к экзаменам в институт, и он в знак благодарности подарил мне нашумевшую книгу Германа Гессе «Игра в бисер». Ромка знал, что я очень люблю книги и цветы. И на этот раз он пришел с цветами. Настоящий джентльмен. Пока он раздевался в коридоре и мыл руки, Нюрка отозвала меня в комнату и сказала: «Мам, у нас же ничего нет, кроме баранок. И макароны мы все съели. Чем ты будешь угощать гостя? Может, мне до бабушки добежать. Сегодня пятница, а она по пятницам всегда печет постные пирожки на выходные». Благо, бабушка жила от нас в двух шагах и я, конечно, согласилась со своей несносной, но очень разумной дочкой! Нюрка умчалась к бабушке, а Ромка вошел на кухню и выложил на стол «джентльменский набор»: две пачки спагетти, пачку сахара, банку какао, банку сгущенки, бутылку подсолнечного масла, апельсины и любимый Нюркин шоколадный кекс. Немного смутившись, он сказал: «Я привез Вам несколько новых книг, оставил в школе в вашем кабинете. А к Вам домой с пустыми руками придти не мог. Я не успел поздравить вас вовремя с праздником, был в дороге... С днем учителя!»
***
Нюрка мечтает о море. Она была один раз вместе с папой в Крыму совсем маленькой. Но, увы, 56 дней учительского отпуска я обычно посвящаю чтению книг на балконе, отправив дочку сначала на две смены в лагерь по профсоюзным путевкам, а потом - на дачу к свекрови. Эконом-вариант! И все-таки лето – это маленькая жизнь, которая каждый раз дарит новые ощущения. Летом мы со Светланой и нашими однокурсниками по традиции встречаемся на даче у нашей подружки Елизаветы. Елизавета посвятила себя дому, хозяйству и мужу (так получилось…). На даче нас ждут традиционные песни у костра, воспоминания о студенческом прошлом, мечты о будущем. Сколько раз мы представляли себя вместе с нашими детьми на берегу моря: дети плескаются у берега в морской воде и строят песочные замки, а мы, с книгами Чехова или Бунина в руках, лежим на морском песке европейских пляжей Испании, Италии или Кипра. Загорелые. Успешные. Счастливые. И неголодные. «Все включено».
Для нас время «всё включено», наступает каждый раз, когда появляется Милка. Милка то же училась с нами в университете, работала учительницей, а несколько лет назад вместе со всей семьей уехала к родственникам в Англию. Там другая жизнь и другие возможности. Милка может себе позволить прилететь из Лондона на три дня на юбилей к родственникам в Санкт-Петербург или на пару дней в Москву – на новоселье к друзьям. А для нас доехать к дочкам в лагерь за 100 километров – целая проблема. Машин у нас нет. Автобус туда ходит два раза в день в неудобное время, да и от остановки до лагеря идти 3 километра. Вот и навещаем мы со Светланой своих девчонок в лагере только в день посещения на заказном автобусе.
Но, когда прилетает в Россию Милка, всё изменяется, и для нас наступает время «всё включено».
У Милки в России квартира, дача, машина. Милка сама за рулем. Она возит нас со Светланой и Елизаветой по модным салонам, бутикам, спортивным клубам, где мы становимся благодарными зрителями, изучающими местную инфраструктуру. Милка приглашает нас в лучшие рестораны и кофейни, элитные боулинг-клубы! За свой счёт! Она понимает нашу социально-экономическую ситуацию и делает нам подарок. Она может. Она – и наш спонсор, и наш меценат. И у неё есть любящий муж, поддерживающий её финансовые проекты.
А новомодные питейные заведения у нас в городе в условиях свободной рыночной экономики, растут как грибы после дождя. Каждый раз в кафе-ресторане мы с подружками, не сговариваясь, в первую очередь смотрим на прейскурант цен. Стараемся заказывать всё самое недорогое, перекидываясь друг с другом выразительными и всё понимающими взглядами. Делая заказ, мы обычно скромно опускаем ресницы, ощущая неловкость от происходящего. Взрослые дамы, которым далеко «за 30», которые получили университетское образование и имеют социально значимую работу, которые ежедневно учат жизни детей, не могут открыто смотреть друг другу в глаза. Потому что стыдно! Потому что осознают, что работая честно, верно служа избранному делу, не могут заплатить за свой ужин, а если и заплатят, то оставят собственных детей без еды на целый месяц. За всё в этой жизни надо платить. Внутренним сгоранием от стыда и комплексом финансовой неполноценности мы платим за приятное общение с давней подругой в красивой светской обстановке. И так как каждый раз. Но так не хочется отказываться от «таких» мероприятий! И так не хочется обижать Милку, у которой искренние намерения украсить нашу жизнь. Милка каждый раз получает удовольствие от общения с нами и от своей благотворительности и бурно делится своими эмоциями, рассказами о западных нравах, светскими сплетнями и новостями о наших общих российских знакомых.
***
Лето 1999-го. Мы – я, Светлана, Елизавета и Милка, ужинаем в новом ресторане «Япокико». Умереть-не встать, как говорит моя Нюрка. Мы заказали суши и роллы. Милка рассказывает, что в Англии первые рестораны с такими блюдами то же появились недавно - в 1997 году, что в Лондоне первый ресторан сети «Sushi» стал культовым, что там суши подаются на конвейерах, а напитки подаются роботами, и чтобы попасть в «Sushi», посетители выстраиваются в очереди. У нас всё проще: суши и роллы подают официанты в кимоно, и никаких очередей – не всем новое блюдо по карману! Милка продолжает нас просвещать, и уточняет, что слово «roll» происходит от английского глагола roll –«крутиться», что роллы приготавливают, скручивая слои риса, водорослей, морепродуктов, овощей и других добавок, и что роллы – это разновидность суши. В общем, нам со Светланой будет, что рассказать осенью коллегам: перед августовским педсоветом учителя всегда делятся информацией о том, как провели лето.
Пока мы ждем официантов и предвкушаем наслаждение от новых японских блюд, Милка расспрашивает нас о школьных экзаменах. Она всегда интересуется экзаменами, наверное, потому, что сама работала учительницей, а её младшая дочка учится в английской школе, где все организовано не совсем так, как в России. У выпускников английских школ результаты выпускных экзаменов оценивает не комиссия из школьных учителей, а специальная экзаменационная комиссия вне школы. Полученные оценки являются вступительными в высшее учебное заведение. Милка интересуется, как мы относимся к ЕГЭ – единому государственному экзамену. Мы говорим ей о том, что для России это новый проект, пока эксперимент, который пугает и детей, и родителей, и педагогов, и что пока наши школы воздерживаются от участия в подобном эксперименте. Гордая и просвещенная Милка рассказывает, что европейские страны уже подписали декларацию, в которой провозглашены принципы глобального образования без географических и бюрократических границ. Одним из мероприятий этого глобального образования является единый государственный экзамен и в России. Она слышала, что Министерство образования России поддерживает идею вступления нашей страны в Болонскую систему образования.
Суши и роллы долго не приносят, и мы успеваем за бокалом красного сухого вина «Нагано», в натуральность которого Милка не верит, рассказать подруге о наших традиционных экзаменах. Я с гордостью делюсь с ней, что в этом году шесть моих выпускников сдали устный экзамен по математике на пятерки, а в комиссии на экзамене был наш любимый преподаватель матфака из университета Ефим Исаакович Футерман. Экзамен был совмещенным, а значит его результаты будут автоматически зачтены ребятам при поступлении в университет. «Почти как ЕГЭ?!!» - гордо заключаю я и добавляю: «Обсуждая результаты экзаменов, мы вспоминали наш выпуск и пили «Рябину на коньяке» за успехи выпускников матфака». В памяти всплывает наш диалог.
«Вы не так бедно живете, оказывается. Рябина на коньяке – это не минеральная вода», - язвит Милка.
Светлана, кивая на меня, поясняет: «Она, кстати, на экзамен сама и минералку купила, и «Рябину на коньяке», и конфеты в подарок всем членам экзаменационной комиссии».
-Не умеете вы жить, девочки, - вздыхает Милка. Это всё должны организовывать родители детей, взяв на себя все расходы.
Я вступила в разговор: «Родители не нашли денег, чтобы организовать питание своих детей на письменных экзаменах по литературе и математике. Хорошо, что Светлана наша придумала это сделать за счет спонсора».
-А спонсор у нас один – папа Нюркиной подружки Марианны, - поясняет Светлана. Он оплатил завтрак для каждого ребенка. А их у нас в этом году 75 человек.
-И что интересно представляет из себя экзаменационный завтрак? -спрашивает Милка.
- Две сосиски и кусок черного хлеба. И чай. На него родители детей всё же сдали деньги.
Великая матушка Русь! За Россию, девочки! - восклицает Милка и поднимает бокал красного вина «Нагано».
Приносят роллы и суши, а еще филе хека с овощами. Перец болгарский, редис дайкон, ореховый соус Гамадари, зерна граната. Мы скромно угощаемся, и каждая из нас думает об одном: «А дома наши девчонки, которые только что вернулись из детского лагеря, сидят голодные и пьют чай с баранками».
Милка как будто читает наши мысли, зовет официанта и по-барски приказывает: «По два вида разных роллов для каждой из нас запакуйте с собой! Надеюсь, в вашем фирменном ресторане есть соответствующая тара?»
-Есть, мадам! Всё сделаем, – уверенно отвечает официант.
И мы вновь скромно опускаем ресницы и прячем свою гордость далеко «в пятки», там где живет наша российская душа.
Мои мысли – мои скакуны возвращают меня к суровой действительности. 25 декабря 1999 года… Мы пьем чай с баранками на маленькой кухоньке в четыре квадратных метра.
Нюрка вдруг сама отвечает на свой вопрос «Мам, а мы богатые люди», и я слышу почти взрослый монолог моей несносной, но разумной дочери: «Я, думаю, мама, что мы богатые! Очень!.. У нас есть друзья. У меня – целая волейбольная команда, без которой мне не жить! У тебя – тетя Света, тетя Мила и тетя Лиза! Вы так классно дружите и так любите друг друга! У нас дома всегда много гостей. Каждый день как «день открытых дверей». К кому идут соседи всего подъезда за солью и спичками? К нам! Знают, что ты последнее отдашь. К буржуйке Галине Ивановне с первого этажа никто не ходит, хотя она при деньгах, и при деле, и при муже, и каждый день продукты сумками из супермаркета приносит своему семейству. Поболтать по душам к кому все знакомые идут? К нам! Хотя у нас самая маленькая квартира. И вообще, у меня две бабушки, два дедушки и две тёти – и все меня любят! Сестренки с братишкой только нет. А вот у Марианны… Ни сестренки, ни братишки. Ни бабушки, ни дедушки. В квартире всегда пусто. Телефон в каждой комнате, а никто не звонит. Если бы у нас был телефон!!! Кстати, мам, посмотри на полочке в коридоре какая-то квитанция странная про телефон. Наверное, почтальон номером квартиры ошибся».
Я была благодарна Нюрке за эту паузу в её монологе, который я слушала с комом в горле. Я вышла в коридор. На полочке лежало извещение из «Телекома». Нас приглашали для внесения взноса на установку телефона. Мы стояли в очереди тринадцать лет. Теперь нужно было до 31 декабря внести взнос в размере 5 тысяч рублей, а через две недели – еще 10 тысяч. В моём кошельке лежали только 100 рублей на четыре обеда для Нюрки. Я свернула извещение, убрала его в «долгий ящик», и, сама не зная почему, достала свой старенький кошелек, вынула из него 50 рублей, положила на полочку в коридоре и крикнула: «Нюр! Купи завтра в супермаркете кока-колу. Так хочется! И чипсы».
Нюрка выскочила в коридор, неожиданно поцеловала меня в плечо и воскликнула: «Умереть, не встать! Мама! Мы богатые! Я тебя люблю!»
Вспоминаю «Игру в бисер» Германа Гессе. В ситуации, когда многие мыслящие люди растерялись, лучшие представители интеллектуальной элиты объединились для сохранения традиций духовности и создали государство в государстве — Касталию, где избранные предавались игре в бисер. Основным педагогическим назначением игры в бисер было воспитание интеллектуалов, свободных от духа конъюнктуры и буржуазного практицизма. Для пополнения своих рядов касталийцы по всей стране отбирали талантливых мальчиков и обучали их в своих школах, развивали их способности к музыке, философии, математике, учили размышлять и наслаждаться играми духа. Потом юноши попадали в университеты, а затем посвящали себя занятиям науками и искусствами, педагогической деятельности или игре в бисер. Однако главный герой романа лишь на время обрел гармонию в игре стеклянных бус, ощутив противоречия касталийской действительности. Он делает главный вывод своей жизни - задача в том, чтобы воспитывать молодых не за стенами библиотек, в иллюзорном ограниченном мире игр и идей и книг, а в «миру» с его суровыми законами. Нельзя прятаться от жизни!
Наша жизнь протекает в том времени, которое назначил ей Господь. Это время – Божия данность, и мы не властны сменить его на другое. В нем должны мы пройти свой путь спасения. Трудности или неудобства для спасения можно найти во всяком времени. И про наше время нельзя сказать, что оно особенно затруднительно.
И нет смысла ждать неких «лучших времен», которые, как правило, не наступают никогда, а появляются новые трудности уже новых, «лучших» времен, поэтому надо учиться и учить детей жить здесь и сейчас, потому что прошлого уже нет, а будущее еще не наступило.
P.S. Рубеж давно пройден. В прошлом и 1998-й, и 1999-й. Сегодня 2012 год. Закончилась экзаменационная пора. Завершились единые государственные экзамены по 13 предметам - ЕГЭ, которого когда-то боялись и дети, и родители, и педагоги. Остров Кипр. Отель «Пасхалия». Этот отпуск на берегу моря – подарок от мужа. Загораю. Читаю рассказы Бунина. Откладываю книгу. Звоню Светлане и Елизавете – они в гостях у Милки в Англии. Думаю о Нюрке. У неё то же скоро отпуск. Через две недели она уезжает с Марианной в Ялту. Она – за рулем. А я мечтаю, как буду загорать на морском побережье Средиземноморья с внуками и представляю нас всех. Загорелые. Успешные. Счастливые. И неголодные. «Все включено».
Автор: Ольга Антонова
Подписываясь на канал и ставя отметку «Нравится», Вы помогаете авторам.