После статьи о книге Льва Александровича Данилкина «Ленин. Пантократор солнечных пылинок» (её можно прочесть здесь), логичнее всего начать писать про книгу о сталинском периоде. Но в событии перехода власти от Ленина к Сталину есть два очень важных момента. Это: последние годы Владимира Ильича, когда он тяжело болел и тайна Политического завещания Ленина. В комментариях к статье о книге Л.Данилкина «Ленин» я получил ряд уверенных утверждений о том, что Ленин болел сифилисом. Я что-то слышал об этом в 90-х годах, но я категорически не принимал данное утверждение. В тех же комментариях упоминалась книга Валерия Михайловича Новоселова «Смерть Ленина. Медицинский детектив». Якобы в ней приводятся доказательства диагноза. Ладно, думаю, надо прояснить и этот вопрос. Тем более, книга не очень большая, около 300 страниц, названна детективом, отчего же не причесть?
Помню, на флоте пели: «Нет нежней на свете, песни колыбельной. Нет скучней устава, чем наш тот корабельный». Да простит меня автор, но ничего скучнее книги В.Новосёлова «Смерть Ленина. Медицинский детектив» давненько я не читывал. Однако, у меня есть алиби, я очень далёк от медицины. Со мной сыграла злую шутку нехорошая привычка дочитывать любую книгу до конца. Но, я очень благодарен автору, я нашел неожиданные ответы на такие же неожиданные вопросы. Книга рассчитана на врачей: неврологов и ряда других специальностей. И была там еще одна приписка: «….. а так же для широкого круга читателя». Вот на эту приписку я и попался.
Центральное место в этой книги занимает Дневник лечащих врачей пациента (данный документ известен под разными названиями). Дневник начинается с общего медицинского осмотра Владимира Ильича Ульянова (Ленина) 28 мая 1922 года.
«25 мая сего года, в этот день Владимир Ильич чувствовал себя в общем, как всегда, по крайней мере, ни на что не жаловался: вечером поужинал рыбой. Лег в постель вовремя, но не смог долго заснуть, поэтому решил встать и прогуляться. Здесь нужно отметить, что во время прогулки, как рассказывал потом он своей сестре, почувствовал некоторую слабость в правой руке, которая сказывалась при бросании камешков в соловья, мешавшего ему заснуть. После прогулки Владимир Ильич снова лег в постель, но здесь случилась с ним около 4-00 часов ночи, рвота, сопровождавшаяся довольно резкой головной болью. После этого он заснул. На утро следующего дня Владимир Ильич, проснувшись, заметил, что не может высказать своих мыслей теми словами, какими хотел, и чувствует одновременно слабость и неловкость правых конечностей.
Такое состояние длилось в общей сложности около часа и прошло. Однако к вечеру того же дня, равно, как и по вечерам последующих дней Владимир Ильич говорил снова несколько хуже. 27 мая он чувствовал себя с утра довольно хорошо, ни на что не жаловался и говорил с окружающими без видимых признаков расстройств речи. Но уже к вечеру того же дня, при явлении головной боли и без потери сознания, обнаружилось у Владимира Ильича очень глубокое расстройство речи, при чем одновременно с этим появилась и слабость правых конечностей»
Именно в тот день случился один из первых серьёзный приступов (инсультов) у Ленина. А далее идёт описание состояния Ленина и произведённые ему медицинские процедуры. Бросается в глаза то, с каким энтузиазмом навалились на бедного Ильича врачи, с какой интенсивностью они его лечили. А главное чем! Там и йод, там и мышьяк, там и бром. А уж клизмовали его, бедолагу, со всей пролетарской страстью. По-моему, вымыли у него всё. Нет, я не врач, но чтобы сопротивляться такому лечению нужно богатырское здоровье! И здесь мы подходим к одному из очень распространённых мифов. Будто бы Сталин препятствовал лечению вождя. Уж лучше бы он препятствовал. Такое впечатление, будто Иосиф Виссарионович сам боялся попасть в руки этих врачей. Залечили бы всех. Как тут не вспомнить первый вопрос любого врачебного консилиума: «Лечить будем или пусть живет?»
«Ряд авторов упоминает, что Ленина обслуживало до сорока врачей. Да, сорок, но правильнее говорить про медицинских работников. Из этого числа исключаем около десяти медсестер и санитаров. Следует отметить, что обязанности санитаров исполняли молодые врачи, очевидно, большевики или комсомольцы. В силу молодости и отсутствия опыта, они в данном случае нам малоинтересны. Остается около тридцати врачей. В их числе комиссаров от здравоохранения – 2 человека, логопедов – 2, стоматолог – 1, врач ЛОР – 1, ортопед – 1, офтальмолог – 1, хирургов – 2. Они были консультантами, дежурили у постели больного или связывали Политбюро с врачами, но они не определяли диагноз и проводимое лечение. Итого, врачей, которые могли участвовать в постановке диагноза и выборе лечения, осталось двадцать.
Исключаем также Ливерия Даркшевича с его однократной консультацией и врачей-дежурантов и терапевтов – Л. Г. Левина, П. И. Елистратова и Ф. А. Гетье. После этого в нашем списке остаются только те, кто мог играть и играл значимую роль в определении методологии ведения пациента (в алфавитном порядке) -
1. В. М. Бехтерев – академик, невролог
2. А. М. Кожевников – невропатолог, приват-доцент, специалист по нейросифилису
3. В. В. Крамер – профессор, профессор, ассистент Минора Л. С.
4. М. Нонне – специалист по нейросифилису, профессор, гражданин Германии
5. В. П. Осипов – психиатр, профессор, помощник академика В. М. Бехтерева
6. О. Ферстер – невролог, профессор, гражданин Германии»
И здесь начинается самое интересное. Ленина, в основном, лечили немецкие врачи. Все они были специалистами по нейросифилису, т.е., по сифилису головного мозга. Почему именно они? Да потому, что другие болезни головного мозга в Германии, да и в других странах, не изучали. В Германии после Первой мировой войны данное заболевание от любви носило масштабно-угрожающий характер. Этот факт описан в книге. Т.о., в Германии, те, кто обращались с расстройствами неврологического характера, все были заражены сифилисом. Остальное население, которое питалось натуральными продуктами, вело подвижный образ жизни, не страдало неврологическими заболеваниями. Естественно, поставить иной диагноз Ленину эти специалистами по нейросифилису не могли, иных диагнозов они просто не знали. Те., яростно лечили дедушку Ленина только от того, о чем знали. Естественно, находили какие-то не явные сифилисные симптомы, цокали языком и… не подвергали сомнению лечение. Хотя уже в те годы, например, было известно пагубное влияние мышьяка на ЦНС.
Тут нужно отметить, что Ленин не раз просил убрать немецких врачей, но те сумели задавить сомневающихся своим авторитетом.
«За сифилитическую природу сосудистого поражения мозга были и относительно молодой возраст пациента, и отсутствие у него сахарного диабета, и отсутствие гипертонической болезни. Кроме того, появление признаков неврастении и характерных мучительных головных болей именно ночью у пациентов старше 40 лет в конце XIX – начале XX веков, говорило о подозрении на сифилис, который присутствовал в популяции повсеместно.
На предмет диагноза болезни Ленина существует два основных мнения – атеросклероз с преимущественным поражением сосудов головного мозга и сифилис головного мозга; наиболее часто упоминается прогрессивный паралич. Особых доводов коллеги не приводят, но, очевидно, что те, кто говорят о первой патологии, основываются на данных акта патологоанатомического заключения А. И. Абрикосова от 22 января 1924 года, подписанное им и девятью членами комиссии. Некоторые коллеги читали соответствующие разделы книг Д. А. Волкогонова или Ю. М. Лопухина, или слышали мнение тех, кто их читал. Те, кто является «сторонниками» сифилиса, говорят о необычном течении болезни, что основано на многочисленных слухах, а так же ссылаются на распространение данного заболевания в России в те годы.»
Хотя, автор книги приводит труды видных неврологов того времени, в котором они приводят основные симптомы:
Изменения, вызванные заболеванием, происходят в относительно молодом возрасте
- Изменение сосудов отдельной части мозга
- Большие изменения в характере пациента, которые характеризуются вспыльчивостью, потерей концентрации внимания, потерей аналитического мышления.
Однако, мы знаем, что
«15 октября 1922
В. И. Ульянов бодр, но желание плакать бывает. Параличей не было, отменен бром и уголь. Назначено принимать общие ванны три раза в неделю.
24 октября 1922
После заседания Совнаркома у пациента были врачи В. В. Крамер и А. М. Кожевников. Голова у пациента не болит, компресса ни разу не делал и не принимал фенацетин. Настроение лучше, но живот вздут.
31 октября 1922
Владимир Ильич сегодня в ВЦИКе говорил сильно, громко. Был спокоен, не сбился, речь прекрасно построена, никаких ошибок. После этого разговаривал с разными лицами, фотографировался. Начал принимать два раза сомнацетин по две таблетки. Чувствует себя хорошо, но все-таки легко устает..
Секретарь СНК Л. А. Фотиева писала в своих воспоминаниях, что рабочий день Ленина в этот период распределялся следующим образом: он обычно приходил в рабочий кабинет в 9 час. 30 мин. и прочитывал все газеты; в 10 час. 45 мин. вызывал секретаря для доклада о полученных бумагах, назначал приемы, давал поручения, с 11 час. начиналась интенсивная работа: приемы, разговоры по телефону, совещания, заседания и пр.; в 14 час. Ленин уходил домой, унося с собой папки с бумагами; в 18 час. возвращался в рабочий кабинет с множеством устных или написанных на листочках блокнота поручений секретарям; по вечерам – снова приемы, заседания СНК и СТО и т. д.; уходил домой Владимир Ильич обычно в 20 час. или позже. Ленин председательствует (с 17 час.) на заседании СНК. Как вспоминала Л. А. Фотиева, «заседание было многолюдным, присутствовало 54 человека, отметили его «бодрый и веселый» вид и хорошее самочувствие».
Ленин запрашивает врачей, можно ли ему будет выступать на очередном съезде ВКПБ. Врач даёт положительный ответ и Ильич начал подготовку к съезду. Но уже 5 ноября 1922 года Владимир Ильич почувствовал резкое недомогание. Недомогание будет усиливаться, и болезнь не отпустит его до самой смерти. И здесь скрыт ключ к ещё одной тайне Ленина. К тайне Политического завещания. По сути, выходит, что никакого завещания он не оставлял. Те документы, которые, в последствии, назовут политическим завещанием, на самом деле были вполне рабочими документами Ленина. Из Дневника лечащих врачей пациента мы видим, что Ленин намеревался еще долго руководить Советом Народных комиссаров, надеясь на окончательное выздоровление. Поэтому о своём преемнике он не задумывался. Повторюсь, ухудшение наступило так быстро и резко, что после обострения Ленин уже не возвращался к рабочим вопросам. Вопрос о преемнике никогда так и не был продуман.
««Доношу, что 21 января с. г. состояние здоровья Владимира Ильича ухудшилось. В 6 часов 50 минут Владимир Ильич скончался».
Начальник специальной охраны Пакалн.
РЦХИДНИ, ф. 16, оп. 2, д. 39, п 42–32. Автограф [].
Заключение после вскрытия Владимира Иличеа Ульянова (Ленина).
Основой болезни умершего является распространенный артериосклероз сосудов на почве преждевременного их изнашивания (Abnutzungssclerose). Вследствие сужения просветов артерий мозга и нарушения его питания от недостаточного потока крови наступали очаговые размягчения ткани мозга, объясняющие все предшествовавшие симптомы болезни (параличи, расстройства речи).
Непосредственной причиной смерти явилось: 1) усиление нарушения кровообращения в головном мозгу и 2) кровоизлияние в мягкую мозговую оболочку.
Таким образом, вскрытие тела Владимира Ильича констатировало основную причину болезни и смерти; оно показало, что нечеловеческая умственная работа, жизнь в постоянных волнениях и непрерывном беспокойстве привели нашего вождя к преждевременной смерти».
Вывод: Ленин никогда не страдал сифилисом. У него никогда не было сифилиса головного мозга.
Я помню, что в статье о книге Льва Александровича Данилкина «Ленин. Пантократор солнечных пылинок» (её можно прочесть здесь), я писал, что Ленин особо не напрягался, будучи заграницей. Так я понял Данилкина. Безусловно, Октябрь 17-го года и последующая деятельность в должности Председателя Совета народных комиссаров потребовала от Ильича огромного мыслительного напряжения. Переутомляемость была запредельная. Но мне кажется, что если бы его не лечили с таким страстным энтузиазмом от того, чего у него отродясь не было, если бы ему предоставили больше покоя, то, возможно, Ленин бы прожил несколько дольше и, возможно, он оставил бы после себя в полном смысле этого слова Политическое завещание. Впрочем, я не врач, не мне делать прогнозы.
Последний вопрос, на который проливает свет Дневник лечащих врачей, это влияние ранения Владимира Ильича на протекание болезни. Напомню, 30 августа 1918 года Фанни Ефимовна Каплан произвела два выстрела в Ленина из браунинга.
«Версии же отравленных пуль, как и пули, постепенно перекрывавшей кровоток, и этиологически и патофизиологически не состоятельны, поскольку мы не видим каких-либо упомянутых следов отравления, да и сам яд не мог при той температуре, которая создается газами в стволе огнестрельного оружия, не потерять свои нативные свойства. Известно, что пули, выпущенные в Ленина, имели надрез. На тот момент разрывные пули уже запрещены Гаагской конвенцией, но бандитов и террористов запреты не касались. Разрывные пули было легко изготовить в кустарных условиях, что и было сделано Каплан или теми, кто дал ей браунинг. Сработай такие пули как было задумано, они нанесли бы В. И. Ульянову огромный вред. Одна из двух пуль, извлеченных из тела Ленина сохранилась и не имеет никаких повреждений. «Раскрылась» ли вторая, нам неизвестно. С большой долей уверенности можно полагать, что все-таки нет, иначе ранение было бы более массивным. Либо маломощный патрон, либо плохое состояние пистолета, спасли вождя от катастрофических повреждений.»
И так, можно сделать три однозначных и очень важных вывода
- Никакого сифилиса и, тем более, сифилиса головного мозга у Ленина НИКОГДА НЕ БЫЛО.
- О своём преемнике Ленин подумать не успел
- Пули, попавшие в Ленина в результате покушения на него Фанни Каплан, никак не отразились на его болезни.
P.S. Так называемое, Политическое завещание Ленина, мы рассмотрим в одной из следующих статей.
Вам понравилась статья? Поставьте, пожалуйста 👍 и подписывайтесь на мой канал