[Фантастический рассказ о коммунизме]
— Диспетчерская вызывает патруль 1809, приём.
— Влад тут. Чего нужно, красотка?
Евгений покосился на напарника, но промолчал. Об особых отношениях друга с половиной сотрудниц пункта диспетчерского контроля ходили немыслимые истории одна другой ярче.
— Принят крашсигнал с автоматического грузовика в пятнадцати километрах от вас в южном направлении магистрали 771. Вы находитесь ближе всего.
— Высылай заявку, детка. Мы всё равно скучаем.
— Принято.
Динамик встроенного компьютера патрульного внедорожника коротко пискнул, оповещая о получении сообщения диспетчерской. Влад вывел данные на экран, пожевал губами и ввёл свой личный код доступа.
Оранжевый цвет рабочей заявки принял зеленый оттенок — система подтвердила полномочия гражданина и его право на работу, обменявшись запросами с программной оболочкой смартфона, в который была вставлена гражданская карта.
— Поехали! — весело бросил Влад на манер Гагарина, заводя двигатель. Водородэлектрические движки практически не производили шума. Полицейский любил именно эту модель в пику коллегам, сходившим с ума по гораздо более громким бензиновым или дизельным монстрам. Он считал что лишний шум в полицейской работе ни к чему. Чем позже преступник узнает о том, что ему сели на хвост тем лучше.
С преступностью при коммунизме стало совсем туго. Существовали всего три статьи по которым полиция могла реагировать всеми наличными силами: умышленный ущерб общей собственности, незаконное насилие в отношении граждан и попытка вывоза из коммуны материальных ценностей. С последним прекрасно справлялись механизированные подразделения охранявших границу роботов стражей, но полномочия полиции никто и не думал урезать. Собственно говоря, полномочия для пресечения преступлений по всем трём статьям в случае крайней необходимости имел каждый гражданин, полицейские и прочие силовые структуры отличались от граждан только чуть более широким доступом к элементам Системы и правом мотивированного проникновения на территорию любого из жилищ коммуны для осмотра. Обычные граждане в отношении используемых жилищ такого права не имели во избежание злоупотреблений и могли посещать лишь неиспользуемые как во исполнение рабочих заявок так и без.
Вот и сейчас кто-то тоже посягнул на общую собственность. Автоматические грузовики перевозили громадное количество грузов самого разного ассортимента, тоннажа и назначения, обеспечивая доставку товаров из центральных хранилищ в периферийные склады и доставку ресурсов на полуавтоматические производства, расположенные на севере и в центре страны. Это было связано в основном с тем, что холодный климат дальних регионов существенно разгружал энергосети за счёт отсутствия надобности в мощных холодильных установках, которые поддерживали бы сохранность продукции. Фактически за сохранностью резервов продовольствия следила сама матушка природа. Остальные производства разместили в более благоприятных климатических зонах.
Стоящий на прямой как стрела спецтрассе грузовик приметили сразу - аварийные прожектора транспортника ярко освещали кусок дорожного полотна и прилегающей территории, рядом помаргивал резервными фонарями помятый седан. Кому то сильно повезло, что столкновение произошло на прямом отрезке и автопилот грузовика, просчитав ситуацию своими кремниевыми мозгами сумел вовремя притормозить, разведя колёсные пары и опустив пневмоклиренс до уровня асфальта, притеревшись к покрытию бронированным днищем. Если бы ДТП случилось на момент поворота, то от легкового автомобиля осталось бы лишь мокрое место. Автоматы передвигались на высоких скоростях, пользуясь преимуществами выделенной полосы. Обычно такие полосы даже огораживали бетонными стенами, но тут по каким то соображениям не стали. Скорее всего из-за розы ветров или особенностей грунта.
— Выходим, — Влад проверил пишет ли ситуацию нагрудная камера. Это было обязательным ритуалом. Осуществлять свои полномочия без видеофиксации было запрещено. Любые действия правоохранителя, совершенные в отношении общей собственности или здоровья подозреваемого без видеофиксации считались преступлением. Поэтому с камерами никто не шутил. Даже наоборот — тот же Евгений не поленился напялить на крепления шлема дублирующую камеру. Для надёжности.
Кроме того, постоянный мониторинг ситуации вели установленные на крыше патрульной машины объективы.
Осматривать грузовик полицейские не стали. Городские транспортные службы и без того получили сигнал и через полчаса-час от силы на место происшествия подтянутся механики. Нужно было проверить вторую машину. По всем признакам она была пилотируемой. Во всяком случае Влад не помнил, чтобы седаны сто десятой модели оснащались АП.
Евгений как всегда перестраховываясь вскинул свой дробовик и занял позицию сбоку, готовый залечь и открыть огонь на поражение при любой опасности. Его можно было понять.
Безгры иногда устраивали засады для того, чтобы завладеть гражданскими картами полицейских и получить доступ к более мощному вооружению. Эту версию не стоило сбрасывать со счетов никогда.
Посветив фонариком под кормой, Влад прицокнул языком.
— Тормозного пути нет...
— Дверь не открывай, — напомнил Евгений.
Влад кивнул. О растяжках он помнил и сам.
Осторожно, приставным шагом он сместился левее и посветил внутрь салона через разбитое лобовое стекло.
— М-мать...
— Ты чего? — встревожился напарник.
— Сам погляди.
Заинтересованный полицейский наклонился и тоже выругался в сердцах.
— Уезжаем? — Влад посмотрел на напарника.
Тот покачал головой.
— Заявка была принята нами. Комитетчики в любом случае проверят записи с наших камер.
— Но это же премьер министр!
— Да хоть мать родная. Нарушать процедуру мы не вправе. Действуем по протоколу. Вызывай парамедиков.
— Читал?
Стопка отпечатанных принтером листов легла на стол майора Комитета Государственной Безопасности с глухим шлепком. Болдин поморщился. Утро обещало быть томным.
Помимо самого безопасника в кабинете находилось ещё трое: специалист парамедик Евгений Шитов, полковник Комитета Внутренних Дел Михаил Шнепст и специалист психолог Татьяна Яковлева. Последняя явно чувствовала себя лишней и сидела в уголке тихо словно мышка. Поразительное внешнее сходство с домашним грызуном дополнялось серостью костюма.
Неловкое молчание затянулось. Отвечать на заданный полковником вопрос не хотелось. Хотелось обратно в такую уютную и тёплую кроватку. Спать, видеть сны и не знать про всё это...
— Я конечно извиняюсь, но держать Его в палате до бесконечности совершенно невозможно, — подал голос парамедик, — Состояние пациента стабилизировано. Особых повреждений он не получил благодаря страховочным ремням. Так, лёгкое сотрясение мозга...
— Я понимаю. Что будем делать, Артём Фёдорович? — полковник сцепил руки в замок и испытующе посмотрел на безопасника.
"На меня хочешь ответственность переложить, собака?" — подумал безопасник и сделалось ему так тоскливо так нехорошо, — "А вот кукиш тебе!"
Вслух же он сказал совершенно другое:
— Я просмотрел записи камер из салона автомобиля премьера. Набросал ситуационку... Впрочем, вы с ней уже ознакомились...
— И? — глаза полковника превратились в две узкие щёлочки. Он понял к чему клонит безопасник.
— И полагаю, что здесь имело место умышленное повреждение общей собственности.
— Артём!
— Я тридцать лет Артём, Миша! Что ты ожидал от меня услышать? Он набухался вдрызг и врезался в эту чёртову жестянку! По. Своему. Собственному. Умыслу.
— Если бы у тебя...
— Если бы у меня умерла дочь, то я бы потерялся в тайге, а не барагозил, подставляя всех.
Про семейную трагедию премьера Союза Святослава Ефанова знали все. О тяжёлой болезни маленькой дочери видного государственного деятеля и политика знал весь Союз и практически все капиталистические страны. Сам Святослав не унывал, крепился и производил впечатление сильного, волевого человека.
Сломался он только тогда, когда Министр Здравоохранения АСШ Эрика Майер заявила публично, что лекарство от болезни, которой болела маленькая Кристина Ефанова найдено и принято к производству у них в стране.
Окрылённый надеждой премьер бросился звонить в МИД АСШ.
Там его ждало разочарование. Публично рассыпавшаяся в уверениях поддержки и помощи Майер поставила жёсткое условие — возвращение имущества посольств АСШ, находящегося на территории Союза в обмен на поставку лекарства.
По понятным причинам это было невозможно. Требование Майер шло вразрез с основным законом коммунистического государства, пресловутым декретом №1418, который полностью запрещал вывоз материальных благ любого рода из страны.
Глава Разведывательного Управления поклялся что его подчинённые будут работать с утроенной силой, но достанут все спецификации для разработки собственной вакцины с серверов АСШ. Так оно и было сделано. Государственная машина завертелась. В ход были пущены все рычаги давления и влияния, весь накопленный компромат. Ежедневно взламывались десятки серверов, просеивались тысячи терабайт информации. К поиску подключили половину суперкомпьютеров Союза. Тысячи людей трудились не жалея ни себя, ни технику.
Но девочке внезапно стало хуже.
Она впала в кому и умерла не приходя в сознание.
— Решение какое? — полковник потёр виски, — К середине дня весь Союз будет знать об этом. Парамедики, механики, полицейские... Они же не будут молчать, растрещат коллегам, знакомым. Сотни видеозаписей с камер всех мастей. Стереть возможности нет, как я понимаю. Двойник?
Медик вытаращился.
— Согласно установленным процедурам было проведено первоначальное генетическое освидетельствование пациента. Как никак это был не рядовой вызов, а содействие сотрудникам полиции... Подмена исключена. Не знаю за кого вы нас принимаете...
— Так! — безопасник хлопнул ладонью по столу, — Медик прав. За кого вы нас принимаете, товарищ Шнепст? Если б за подобные разговоры была ответственность как при большевиках, то я бы первый вас призвал к ответу. Радуйтесь, что её при коммунизме нет, но имейте же совесть. Не несите бреда. Будете действовать согласно букве закона и по установленному протоколу. Точка! Закон есть закон, а не как при капитализме. Дышло, куда повернул — туда и вышло, тьфу. Товарищ Шитов, оформляйте выписку. Сотрудникам полиции проконтролировать препровождение товарища БЫВШЕГО — майор выделил это слово особо, — Премьер министра Святослава Ефанова под стражу до дня проведения судебного разбирательства. Все свободны.
— Я позвоню Президенту, — процедил сквозь зубы полковник, когда медик вышел. Психолог замешкалась у двери, копаясь в сумочке.
— Он скажет вам то же самое, что и я. Неподсудных в Союзе нет. Да и что вы так распереживались, товарищ? Ну посидит он месяцок в КЛОПе, протрезвеет, схуднёт, обдумает всё как следует. В конце концов у него жена есть. О ней он подумал, когда грузовик таранил? Нет. Залил зенки, педаль в пол и пропади всё пропадом. Вон, товарищ психолог таких каждый день небось видит. Видите же, товарищ Яковлева?
Серая мышь что то тихо пискнула в ответ и вышла.
— Видит. И что? Каждому поблажки делать? Войти в положение? Понять и простить? Тогда какого хрена мы все тут жопы рвём? Чего ради я вас спрашиваю? Народ, товарищ Шнепст, спокоен и послушен только тогда, когда знает, что все, я повторяю, все равны перед законом, что никто не избежит ответственности. Сойти на кривую дорожку беззакония раз плюнуть. Сегодня мы премьера за разбитую машину прощаем, а завтра он массовую резню устроит и мы его тоже простим, так? Нетушки. Я например хочу спокойно спать ночью, не вздрагивая.
— Вы про Сестёр? — полковник махнул рукой, — Байки это всё.
— Да хоть бы и байки. Пока эти байки работают на безопасность страны я буду в них верить. И другим посоветую. Да, слушаю.
Эту фразу он адресовал уже кому то другому, позвонившему по мобильному.
Полковник собрал со стола бумаги, козырнул нехотя и удалился.
Уже за дверью он едва не столкнулся с психологом и та ойкнув рассыпала содержимое своей сумочки по полу.
— Осторожнее надо быть, овц... — хотел сказать полковник как вдруг взгляд его зацепился за выглядывающую из под серого костюма кружевную манжету. "Наряд горничной???"
В горле моментально пересохло.
Ноги почему то отказались слушаться. Он едва удержался на ногах и просто присел на корточки рядом, скрывая слабость.
— Позволите помочь? — ляпнул он первое что пришло в голову.
Девушка кивнула и улыбнулась ему.
Он растерянно улыбнулся в ответ и принялся собирать с пола выпавшую женскую мелочь.
Если вам понравился рассказ, то вы знаете что сделать)
