Когда за окном минус тридцать, напечь бы блинов, как у мамы: толстых да румяных, надеть байковую пижаму да пушистые носочки, налить чаю в большую кружку в красный горох, застелить диван плюшевым пледом, забраться в уголок с ногами. Включить старую настольную лампу, положить на колени тёплого кота, на кота - книгу. Чтобы в ней - про зиму, стужу, вьюги, а тебе - тепло, светло и горячий чай. Хлеб есть, сахар есть, варенья абрикосового - три банки, картошки - мешок. Сиди дома, читай, кота гладь, чаёк попивай.
Какое там! Надеваешься, словно в детстве, во всё шерстяное и пуховое, закупориваешься со всех сторон, чтоб не дуло. И бежишь, похожая на мать-медведицу, проведать... Знакомый ручеёк. То ли душа, то ли любопытство покою не дают: замёрз или не замёрз в такой-то мороз? Бог ты мой - живой! Бежит, журчит, звенит хрустальным колокольчиком. Всё ему нипочём .
Душа теперь в нужном месте, можно и чаю с блинами .
