— Мама, в эти выходные на меня не рассчитывай. У меня свои планы.
— Что значит планы. Ты у меня отпрашивался, прежде чем строить планы? Не вздумай ослушаться. Завтра в 9 утра электричка. Едем смотреть дачу. Тебе нужен свежий воздух. Целую неделю выхлопными газами дышишь.
Уже в который раз думаю, пора расставить все по местам. Сколько можно. Как будто маленького контролирует. Стыдно на работе даже. Каждый час звонок.
— Тебе не дует от окна?
— Обед разогрей. Не ешь холодный. Знаю тебя, не проследишь — не сделаешь.
— Мама, сколько можно. Нет, завтра сделаю по-своему. Собрался с друзьями на природу — значит поеду.
Утро началось с того, что мать тормошила за плечо.
— Вставай, я сказала. Овсянка уже на столе. Через полчаса выезжаем.
— Мама, сколько можно. Уже нет сил терпеть твой постоянный контроль. Ты еще меня за ручку возьми и води. Сколько ты как кукловод будешь дергать за ниточки?
— Не смей так говорить. Я всегда забочусь о тебе. Хочу только лучшего для тебя.
— Ты не можешь контролировать каждый мой шаг. Я уже взрослый человек. У меня есть свои желания. В конце концов должна же быть какая-то личная жизнь.
— Я лучше знаю, что для тебя хорошо! И что тебе надо больше в жизни. А теперь вставай. Я всегда старалась защитить тебя от ошибок и препятствий. Давай, давай. Собирайся!
— Нет! Спорить с этой женщиной бесполезно. Дороже будет. Проще уступить.
— Хватай сумку.
— Мама, какая сумка. Мы едем просто посмотреть, а не жить. Зачем столько вещей.
— Бери и идем, — сказала, как приказала.
Всю дорогу я думал, зачем это все? Духота, тут бы с друзьями на природу, а придется выслушивать причитания и таскаться как хвост за ней.
В электричке вообще не повезло. Напротив сидели две молодые девушки, которые с интересом посматривали на меня.
— Борюсик, второй завтрак. Доставай бутерброды, — мама решила, что пора перекусить.
Я покраснел до корней волос и тихонько прошептал:
— Мама, сколько просить тебя не называть меня так. Я не буду.
— Будешь, будешь. В твои 45 надо беречь свой желудок. Слушай мать. Она плохому не научит.
Девушки прыснули со смеху. А я еще больше покраснел.
— Ешь бутерброд, — мать наклонилась и вытерла салфеткой мои губы. — Господи, совсем ребенок. Ну, куда тебе жениться. Бестолочь моя. За тобой еще горшок надо выносить.
Девушки засмеялись громко и заливисто. А у меня лицо покрылось белыми пятнами от возмущения и стыда. Сижу как тот мухомор: бордовый в белую крапинку.
В этот момент электричка дернулась, я качнулся и чай попал маме на блузку.
— Дрянь безрукая! Тебе даже чашку доверить нельзя. Ты испортил мой день, — продолжала верещать мать как потерпевшая. Я как буду выглядеть теперь в чужих глазах с большущим пятном на груди. Что ты молчишь?
Я готов был провалиться сквозь землю. В вагоне стало тихо. Одни с сочувствием, вторые с насмешкой, третьи с удивлением — посматривали в нашу сторону.
— О какой женитьбе может быть речь? Ты же бестолочь. Тебя еще воспитывать и воспитывать надо, — снова начала зудеть мать.
Девушки увлеченно пялились в телефон, пытаясь сделать вид, что они ничего не слышат.
Я вышел в тамбур.
— Господи, сколько можно.
В это время электричка остановилась. Хотелось бежать куда глаза глядят. Главное подальше от матери. Я просто вышел и пошел. Куда? Да все равно. Главное, подальше от этой пираньи.
****
Ослушался в 45
— Софочка, что мне делать, ума не приложу. Может мне заявление в полицию написать.
— Ада, что ты им скажешь? Что твой взрослый 45-летний сын вышел на остановке и не пришел домой? Так с тебя же вся полиция будет ухахатываться.
— Софочка, он ослушался меня. Не поехал на дачу. И вообще, он вышел и не ночевал дома, — сложив трагически руки, сказала Ада.
— Сколько его нет дома? Пол дня? Так у тебя заявление даже не примут. Ты хотя бы это понимаешь? Начинают искать после 3 дней. Может он у девушки своей.
— Софочка, какая девушка? Нет у него никакой девушки. Девушки требуют лишних расходов. А как же я? Я на него всю жизнь положила. А теперь на старости лет должна остаться одна? Я пожертвовала всем ради него: мечтаниями и желаниями. А теперь должна отдать какой-то взбалмошной девчушке. Нет! Не бывать этому.
— Пойми, Софочка, ни одна из них не достойна моего сына.
— Ада, но не может же он оставаться всю жизнь один.
— Софа, не знаю. Только ни при моей жизни. Я же для себя его растила.
— Что ты за мать? Ада, это же не игрушка. Ты же не для себя его рожала. Поигралась и хватит. На свои годы ты прекрасно выглядишь. Отпусти. Ты подумала, что будет с ним, когда тебя не станет: ни жены, ни детей? А тебе если нужно будет, сын наймет сиделку. Хотя ты видела себя со стороны? Ты же еще любой молодой дашь фору. Где это видано —66 минуло, а ты аргентинское танго разучиваешь. И ничего. Сын отпускает тебя на кружок. Отпусти и ты его.
— Софа, я подумаю. Так что не заявлять в полицию? А если и сегодня не вернется?
— Отпусти и не позорь взрослого мужика.
Опустив голову Ада сказала:
— Отпущу.
Сказать то сказала, но вряд ли этот взрослый ребенок выпустит любимую конфету из рук.
Ну, а если вам была интересна или полезна данная статья, не забудьте поставить лайк и подписаться на канал, чтобы не пропустить новые статьи и посты, которых будет много, которые будут выходить регулярно и которые будут интересными))) Спасибо за внимание!
Читайте также: