Основная часть жителей Шорданской волости была крещена зимой 1747-1748 годов.
По д. Яндашево: Иштинка Пихтинеев стал Никифором Тихоновым; Ильдебек Ильдеев – Григорием Яковлевым; Сидеряк Казандеряков – Сидором Ларионовым (был выборным, но оставался холостым); Уратак Калесев – Федором Семеновым; Идебей Янзекеев – Иваном Васильевым; Савка Савадеров – Михаилом Прокофьевым; Федор Ирсубаев – Филиппом Михайловым; Ирзубай Иштеряков – Абрамом Артамоновым; Ишбулат Каткенеев – Антоном Васильевым (крещены в числе первых); Ирдек Чобарсаев – Иваном Ивановым; Данила Тометеев – Григорием Николаевым; Митрюх Хведеров – Павлом Ивановым, и т.д.
Популярные имена для мальчиков: Афанасий, Дементий, Ефим, Илья, Иван, Лука, Митрофан, Николай, Самуил. Наиболее распространённые женские имена: Авдотья, Аксинья (Оксиния), Анна, Василиса, Дарья, Елена, Катерина, Марина, Марфа, Матрена, Олена, Онисья, Орина, Татьяна, Федора. К сожалению, нет сведений о крещении женской половины волости. Так, как они не включены в «Ревизскую сказку» 1747 г.
По д. Изеево: Отя Мильтеев стал Кузьмой Максимовым; Ишедер Мурзытеев – Сидором Степановым; Потан Алтеняков – Леонтием Ивановым; Ильдемес Чорсубаев – Фёдором Ивановым (крещены первыми); Хозандей Серендеев – Моисеем Федоровым; Абаш Киндушев – Иваном Федоровым.
В д. Изеево (ныне Аркасы, Ельниково, Липово, Ольдеево, Юраково) все женатые мужчины в одночасье стали «Федоровыми»! Так как священником Никольской церкви был Федор Степанов, получается, что он стал крёстным отцом всех жителей деревни. А все замужние женщины Шорданской волости получили фамилию «Варламовы»! Почему так произошло, я пока не нашёл ответа.
Какой-то системы в присвоении имён я не обнаружил. Возможно, жители знали точную дату своего рождения, исходя из неё, могли крестить именем того святого, который совпадал по календарю? Иногда «подгоняли» русские имена к чувашским. Был Алешка Артюшкин стал Алексей Алексеев; Афонька – Афанасий; Васлей, Вастрюх, Вастинка, Ваҫа – Василий; Гришка – Григорей; Ерекдей – Ерофей; Ильюха – Илья; Музык – Моисей; Пронка – Прокофий; Охтерень – Терений; Савинчин, Савушка – Савелий; Сепер – Семен; Серка – Сергей; Танилка, Хозила – Данила; Тимеш – Тимофей; Тюдеш – Трифон; Хвадей – Фадей; Хведер – Федор; Яраспан, Ярзык, Ярутка, Яхун – Яков.
Ранее наши предки нарекали своих детей именами естественных сил природы, явлений, животных и птиц, а также отдельными понятиями из жизни. Широкий был выбор имён… Но с введением христианства, уже круг имён значительно сократился. Тогда особенно не задумывались о присвоении имени новорожденному. В соответствии с христианским именным календарём присваивали имя того святого, которое следовало после даты рождения. Наши предки верили, что каждый день проходит под покровительством того или иного небесного святого. Тот из святых, день памяти которого приходился на какую-либо дату, становился Ангелом-хранителем этого дня. В честь него именовали детей, родившихся в этот день, полагая, что этот святой станет небесным покровителем новорожденного. А как же иначе? Ведь если здесь, на земле, человек помнит о своем Ангеле и носит его имя, то может ли Ангел забыть о своем земном тезке?
В первое время после крещения жители не помнили свои христианские имена. Например, девушка по имени Мария стала крёстной новорожденной девочки. Она же вышла замуж, но уже Марина. В «Ревизской сказке» указана как «Марфа».
В одной семье родных братьев или сестёр крестили одними и теми же именами. Позднее в документах их различали «большой» или «старшой», «младший», «меньшая».
Хотя и крестили наших предков христианскими именами, но сельчане называли их на чувашский лад. Теперь, когда я уже познакомился с историей родов, могу сказать: Андрей – «Ондри», Афанасий – «Охваниҫ», Ирина – «Орине», Анастасия – Наҫтаҫ, Агриппина – Крахьян, Людмила – Люҫҫа, Пантелеймон – «Патёк», Алексей – «Олёш» или «Елека», Егор – «Нягось», Тимофей – «Тимок» или «Тимошка», Евдокия – «Авдоть» или «Алтать», Павел – «Палёк» или «Павлуш», Трофим – «Троп», Фёдор – «Хведер», Данила – «Танёк», Никита – «Микита», Порфирий – «Пархиле», Сергей – «Çерок». Были и «Отёк», «Падерик», «Микоҫ».
В документах, вплоть до начала 1780-х годов, ещё встречаются мужские чувашские имена глав семейств: записывали имя, фамилию, потом чувашское имя. До 1917 года в документах всегда вначале указывали имя сельчанина, потом уже фамилию. А сейчас – фамилию, имя, отчество. Фамилии присваивали по имени своего отца: Василий – «Васильев». При крещении незаконнорожденных детей (у вдовы, незамужней, солдатки) фамилию младенцу присваивали по имени крестного отца.
В 18, 19-ом веках, да и в начале 20-го, если речь шла о ком-то из сельчан, его не называли по имени, отчеству и фамилии. Каждый житель имел своё прозвище. В д. Ельниково проживали «Иван Вали» - Валентин Иванов, «Салтак Вали». Последний получил прозвище по тому, что в 1942 году в их доме проживали военнослужащие, из которых формировались подразделения для отправки на фронт. Валентин часто выходил на улицу, надев военную шапку или пилотку, сапоги. И говорил: «Я солдат!». Нет, это не было обидной кличкой. Как правило, прозвища происходили от его специальности: кузнец – «тимĕрç», сапожник – «атăçă», стекольщик – «кантăкçă». Или от его роста, телосложения, каких-либо недугов: маленький или большой, хромой «уксах», слепой «куçсăр». От места жительства. Моего прадеда называли «мăнă çăпата» или «мăн Иван», потому что он носил обувь большого размера. Часто и дети принимали участия в создании прозвища. Однажды назвав бабушку, это «имя» сохранялось. Так появились «Моряк апай» (носила шапочку), «Çамрăк кукамай» (молодая бабушка), «Ваҫа-амĕшĕ» (мать Василия) и т.д. В 80-х годах 20-го века моя тётя обращалась к соседкам бабушкам, которым уже было за 70 лет, не по имени, а «Порис-амĕшĕ», «Ваҫа-амĕшĕ». Сейчас попробуйте назвать женщину «мать Михаила», вас не поймут, а тогда это считалось хорошим тоном, никто не обижался.
Иногда сельчан с одними именами называли «первый» или «второй», как российских царей. Таким образом, появилась в д. Юраково уникальная фамилия «Вторкин», наверное, единственная в мире. В начале 20-го века многие наши мужчины выезжали за пределы деревни. Служили срочную службу, воевали на фронте первой мировой войны, работали на пристанях на Волге, сплавляли лес. Из дальних мест «привозили» фамилии. Так появились Беловы, Боголюбовы, Войновы, Жуковы, Забродины, Крыловы, Морозовы, Московы, Орловы, Румянцевы, Рябиновы, Сироткины, Смоленцевы, Соловьевы, Сусанины, Хрусталёвы, Щербаковы. Уже нет сельчан, имеющие эти фамилии, но был и Кульварский (очень редкая еврейская фамилия), Лисицын, Шохин, Семячкин. Именно тогда стало модным именовать сельчан по имени и отчеству.
Тётю, т.е. жену старшего брата отца или матери, называли «кинемей», дядю, т.е. старшего брата отца или мужа старшей сестры матери, называли «мучей» или «мучи». К старшим братьям, даже к двоюродным почтительно обращались «пичче» (брат) или «Павлуш-пичче». Сейчас мы забыли эти традиции.
При уточнении биографии наших предков, особенно в конце 19, в начале 20 века, я обратил внимание, что их дети, внуки не знают точных дат рождения. Теперь я понял, почему так произошло. Так, например, Михаил Егорович родился 19.10.1913 г. (по старому стилю), его назвали в честь Архангела Михаила, праздник которого отмечается 21 ноября. Михаил Егорович и праздновал всегда свой день рождения только 21 ноября. Пётр Алексеевич из д. Толиково родился 17.06.1930 г., а день своего рождения всегда отмечал 12 июля в день святых апостолов Петра и Павла. Так было и в прежние времена, разница в 3-4 недели считалось не существенной. А в советские времена, когда вводились документы, возникла путаница в датах, никто же не проверял данные, а записывали со слов… При составлении генеалогического древа я заметил, что отдельные имена в последующих поколениях повторяются. Что это простое совпадение или желание сохранить память о родственниках?