Начало
Предыдущая глава
Глава 19
Чтобы отстраниться от Давыда, Эмма приложила максимум усилий. Она мельком взглянула на дверь, ведущую в спальню Давыда, и задалась вопросом, как долго сможет ему сопротивляться.
Эмма приехала с ним и благополучно чувствует себя под крышей загородного дома его семьи. «Для одного дня достаточно событий», – подумал он с сожалением, впервые опасаясь сделать неверный шаг в отношениях с женщиной.
Чувствуя, как накалилась атмосфера, Эмма покраснела и отвернулась к своему багажу. Ее ноги дрожали, тело изнывало от напряжения. И еще Эмма стыдилась своей слабости, как только он оказывается рядом, она теряет над собой контроль.
Через четыре дня приехала Наталья и сразу же смутила Эмму. Она вышла на террасу, где обедали Эмма и Давыд, и бодро спросила:
– Ну, когда свадьба? Давыд нахмурился.
– Чья свадьба? – с сомнением спросил он, вставая, чтобы отодвинуть стул для своей сестры.
Наталья рассмеялась.
– Ваша свадьба, разумеется, – дразнящим тоном сказала она, разглядывая брата и Эмму веселыми карими глазами.
– Мы не собираемся жениться, – объявила Эмма и покраснела. Ее щеки были настолько горячими, что на них можно было поджарить яичницу.
Наталья выгнула бровь, будто услышала чрезвычайно странное заявление:
– Дедушка очень разочаруется.
Поначалу Эмма обрадовалась приходу Наташи, так как присутствие третьего лица снижало уровень сексуального напряжения между ней и Давыдом. Но ее смутила бестактность его сестры.
– Я так не думаю, – спокойно возразил Давыд.
Эмма с некоторым облегчением заметила, что он вроде бы не смутился.
– Поверьте мне на слово. – Наталья усмехнулась. – Дедушка жаждет услышать свадебные колокола и ваше объявление о свадьбе. И не говорите, что я вас не предупредила.
– Прошу прощения, – выдохнула Эмма, поднимаясь.
– Куда ты идешь? – спросил Давыд, словно имел право отслеживать каждый ее шаг.
– Здесь жарко, и я немного устала. Я ненадолго прилягу. – Сославшись на плохое самочувствие, Эмма сбежала от унизительного диалога между братом и сестрой.
Поднявшись в спальню, она легла на кровать, бездумно вспоминая, как Давыд развлекал ее с момента их приезда. Они устраивали пикники, бродили по паркам, обедали в кафе у дома, где Эмма показалось, что на нее пялятся все посетители. Поцеловав Эмму в день приезда, Давыд больше к ней не прикасался. Эмма в отчаянии решила, будто никогда не поймет, что у него на уме. Зачем он поцеловал ее, если у него не было никаких далекоидущих планов? И почему ее беспокоит его нынешняя сдержанность, если она знает, что очередная близость снова заведет их на опасную территорию?
Заиграл мобильный телефон Эммы – пришло сообщение. Его отправила Софи. Эмма удивилась, потому что сестра редко выходила с ней на прямой контакт.
«Я тоже беременна!»
Эмма ахнула и тут же набрала номер сестры-близнеца. Она изумлялась тому, что им обеим удалось забеременеть почти в одно и то же время.
Было слышно, что Сапфи в замешательстве от звонка Эммы, но разговаривала она с сестрой приветливо. Эмма вскоре забыла о неловкости. Софи поразила Эмму, откровенно признавшись, что зачала ребенка до свадьбы с Захаром. Тронутая ее честностью, Эмма поведала ей историю своих отношений с Давыдом.
В какой-то момент Софи прервала сестру:
– Ольга тебе солгала. Она не оплачивала операцию. Это сделала Катя!
– Ты ничего не путаешь? Но где же Катя взяла деньги? – с сомнением спросила Эмма.
– Катя взяла кредит, чтобы покрыть все расходы. Наша мать ужасная лгунья. Что касается ее агентства эскорт-услуг, мы не должны разрешать Томе к ней приезжать, иначе она попытается заставить ее работать в агентстве! Она такая доверчивая. По-моему, Ольга выуживает у нашей младшей сестры всю возможную информацию о нас.
– Возможно, – согласилась Эмма, шокированная тем, что мать ее обманула. Но одновременно она поразилась, до чего доброжелательно они разговаривают с сестрой после стольких лет взаимного отчуждения. – Прости, что не приехала на твою свадьбу. Это не оправдание, но в то время я чувствовала себя ужасно и мне было не до веселья.
– Я прощу тебя, если ты пообещаешь… что мы будем дальше общаться.
Эмма обрадовалась и тут же согласилась.
– Какие у тебя сейчас отношения с Давыдом? – наконец спросила София.
– Ради будущего наших детей мы пытаемся быть друзьями, – ответила Эмма с тяжелым сердцем.
– А ты хочешь большего? – спросила проницательная сестра. – Я чувствовала то же самое с Захаром. Я не хотела, чтобы он оставался со мной только потому, что я беременна.
От понимания сестры на глаза Эмма навернулись жгучие слезы. Она их сморгнула. Судьбоносный разговор между сестрами закончился обещанием Софии позвонить Эмме на следующий день. После разговора Эмма некоторое время сидела неподвижно, ошарашенная тем, что может снова непринужденно общаться со своей сестрой-близнецом. Она очень обрадовалась, что ни одна из них не заговорила на тему, которая бы их смутила. Беременность помогла сестрам буквально начать отношения заново, забыв о прошлых недоразумениях. Кроме того, Давыд умудрился поднять самооценку Эммы, и она больше не чувствовала себя второсортной и негодной копией своей гламурной и яркой сестры-близнеца.
– Ты должна пригласить Софию и ее мужа приехать сюда погостить, – сказал Давыд, когда Эмма поведала ему за обедом о том, что она и сестра снова общаются.
Эмма напряглась:
– Ты очень любезен. Но я не знаю, как долго пробуду в твоем доме.
– По крайней мере, пока не родятся близнецы, – ответил он без колебаний. – Я хочу, чтобы ты жила здесь. И я хочу, чтобы ты была рядом.
Ошеломленная его заявлением, Эмма удивленно вглядывалась в его лицо:
– Я не подозревала, что ты это запланировал. Я думала, что приехала сюда с кратким визитом.
Давыд уставился на нее в упор:
– Ты, вне сомнения, вольна делать все, что захочешь. И жить там, где предпочтешь. Но лично я хочу, чтобы ты осталась со мной.
Эмма была чрезвычайно тронута его заверением, хотя по-прежнему не имела ни малейшего представления, что он имеет в виду. Возможно, он считает, что ее беременность настолько для нее опасна, что он должен внимательно за ней присматривать. Вероятно, Давыд чувствует себя виноватым в том, что она забеременела. Не потому ли он решил о ней заботиться? Или у него есть скрытые мотивы? Склонившись над вкусным десертом, Эмма заметила, что Давыд пристально смотрит на довольно низкий вырез ее топа, и покраснела.
– То есть ты приглашаешь меня делить с тобой постель? – напрямик спросила она.
Упрямо поджатых губ Давыда внезапно коснулась улыбка.
– Я твой, когда пожелаешь, дорогая. Меня не придется долго уговаривать.
Эмма не знала, куда смотреть, потому что, взглянув в его потрясающе красивые глаза, чувствовала себя пьяной, у нее кружилась голова. Не в силах собраться с мыслями, она смаковала сладкий десерт, кончиком языка слизывая каплю шоколадного мусса с полной нижней губы.
Заметив это, Давыд уставился на ее пухлые розовые губы и простонал:
– Ты меня убиваешь.
Эмма замерла. Она считала, что в нынешнем положении ей не удастся соблазнить Давыда, как бы она ни старалась. Но когда она посмотрела на него через стол и увидела тлеющий огонь в глубине его глаз, у нее едва не остановилось сердце.
– Давыд?.. – неуверенно произнесла она.
– Я так сильно тебя хочу.
– Я тебя нравлюсь? – неуверенно пробормотала она.
Давыд посмотрел на нее горящим взглядом:
– Не понимаю, что со мной происходит, ты сводишь меня с ума.
– Эмма удивилась и просто кивнула, зачарованная страстью в его взгляде.
Его руки едва заметно дрожали, когда он обхватил ладонями ее лицо.
А потом им стало не до разговоров. Между ними рухнул последний барьер. Давыд принялся целовать ее до умопомрачения. Вместе они поднялись в спальню.
Спустя долгое время Давыд лежал, обнимая Эмму, а она упивалась восхитительно приятным ощущением мира и спокойствия. Ей нравилось, что он крепко прижимает ее к себе. Ей хотелось сильнее прильнуть к нему. Однако привычка держать эмоции при себе заставила ее лежать неподвижно и действовать несмело, так как ее пугали чрезмерные эмоции. «Секс есть секс», – как однажды сказал Давыд. Она никогда этого не забудет. И не станет дурачить себя, воображая, что между ними сложились более близкие отношения. «Пока мы живем вместе, мы можем вместе спать», – в отчаянии рассуждала она. Для того чтобы стать счастливой, ей не нужны клятвы и обязательства, ведь так? Вероятно, ей следует довольствоваться настоящим моментом и радоваться, позволив судьбе самой решить, каким станет ее будущее.
– Завтра вечером я должен быть на благотворительном вечере – сказал Давыд, когда Эмма уже начала дремать. – Я хочу, чтобы ты поехала со мной.
– Мне совсем нечего надеть! – воскликнула Эмма, широко раскрывая глаза и в смятении вглядываясь в темноту. – Но спасибо, что пригласил. Только… э-э-э… твое появление на публике с глубоко беременной женщиной будет как гром среди ясного неба.
– Верно, – равнодушно ответил Давыд. – Возможно, ты права. Еще слишком рано привлекать внимание общественности.
На самом деле Эмма ляпнула первое, что пришло ей в голову. Но она не стала спорить, полагая, что Давыд приложит больше усилий, дабы убедить ее поехать с ним, если ее присутствие действительно так для него важно. Через тридцать шесть часов ее снова посетили подобные размышления.
Утром после торжественного вечера Давыд должен был вернуться домой. Эмма неторопливо завтракала в кафе, на соседний столик положили утренние газеты. Эмма встала, чтобы просмотреть кучу газет, как вдруг наткнулась на фотографию на первой полосе и в ужасе напряглась.
На фотографии Давыд и Лариса пили шампанское и смеялись. Лариса выглядела крошечной и прехорошенькой в романтичном платье из розового шифона. Она была похожа на невесту или очень хорошего друга, а Давыд улыбался, глядя на нее сверху вниз. Эмма почувствовала горькую обиду и ревность. На самом деле ей было так больно, словно ее ударили. А потом она напомнила себе, что Давыд действительно не прилагал много усилий, чтобы уговорить ее поехать с ним.. Интересно знать почему. Возможно, он знал наперед, что Лариса приедет туда. Нечего удивляться, что газетчики смакуют сплетню о том, что, вероятно, бывшие любовники вновь воссоединились.
Подключила монетизацию, поэтому если понравился роман - поставьте лайк, дополните комментарием. Это лучшая награда для меня.