Дома у Джевхер-хатун они пили ароматный жасминовый чай с гостинцами Сюмбюля, вели весёлую непринуждённую беседу и не заметили, как быстро пробежало время.
- Мне пора, - сказал Сюмбюль и встал из-за стола.
Следом поднялись Джевхер и Илькин.
- Значит, завтра вы не придёте на рынок? – с нотками огорчения в голосе спросил Сюмбюль-ага.
- Нет, мы теперь целую неделю будем дома, - ответила Джевхер, - Сюмбюль-ага, могу ли я пригласить Вас к нам в гости? Я обед приготовлю…- робко спросила она.
- Я с удовольствием принимаю Ваше приглашение и непременно приду к вам завтра после полудня, как только отвезу Хюррем-султан в мечеть.
- Ура! – захлопал в ладоши Илькин, и радостно улыбнулась его мама.
Джевхер-хатун пошла провожать Сюмбюля-агу. У самой двери он обернулся и оказался совсем близко к женщине.
Они не поняли, кто из них первый потянулся навстречу друг другу, но Сюмбюль припал губами к полуоткрытым зовущим губам Джевхер.
Неистовая страсть охватила обоих, и они с большим трудом оторвались друг от друга.
- Я буду молить Аллаха, чтобы эта ночь прошла быстрее, - прошептала Джевхер.
- А я попрошу Всевышнего явить мне тебя во сне, - пылко сказал Сюмбюль, не заметив, как перешёл на “ты”.
На этом они расстались.
На следующий день Хюррем-султан, как и планировала ранее, стала собираться с благотворительной миссией в мечеть.
В дверь постучали, и в покои вошла Шах-султан.
- Хюррем, всё же я решила отменить встречу с архитектором Синаном и поехать с тобой в мечеть. Ну как ты там одна справишься? Будет очень много народу, каждый захочет получить дар из твоих рук, поблагодарить тебя, высказать свою просьбу, - озабоченно сдвинула брови госпожа.
Хюррем указала Назлы на выбранный наряд и подошла к султанше.
- Шах-султан, ну мы же с Вами договорились, что в этот раз я поеду одна. Не стоит так беспокоиться. Я очень признательна Вам за участие, однако и Ваше дело не терпит отлагательств, - взяла она за руку Шах-Хубан и с благодарностью заглянула в глаза. – Повелитель собирается поручить Мимару Синану важный проект, архитектору затруднительно будет отвлекаться на переделки в Вашем дворце, к тому же их осталось не так много. Поэтому чем быстрее Вы решите с ним свой вопрос, тем лучше для всех. Вы же согласны со мной?
- Пожалуй, ты права Хюррем. Если я сейчас не закончу этот ремонт, он грозит растянуться на месяцы. Мне и самой это надоело. Ну, хорошо, только в следующий раз я обязательно поеду с тобой. Да, кстати, можешь взять моего Амбера-агу, он очень хороший помощник, шустрый, исполнительный, - предложила Шах-Хубан.
- А вот за это большое спасибо, госпожа. Я с удовольствием воспользуюсь Вашим предложением. Мне очень нравится Ваш слуга, он ничуть не хуже справляется с обязанностями, чем сам непревзойдённый Сюмбюль-ага, - улыбнулась Хюррем.
- О-о, да, Сюмбюлю-аге действительно нет равных, однако сейчас я вижу, что мой Амбер не уступает ему в уме и хваткости, - поддержала Хюррем госпожа.
- Договорились, я забираю с собой Амбера-агу, а Сюмбюля отпущу сразу после того, как он привезёт меня в мечеть и организует мероприятие. Я разрешу ему отдохнуть пару дней, а то он выглядит неважно, - сказала Хюррем. – Госпожа, может, желаете попить чаю? Я сейчас велю накрыть на стол, - тут же предложила она.
- Нет-нет, Хюррем, я плотно позавтракала, через час у меня встреча, да и тебе нужно собираться. До вечера, дорогая. Надеюсь, поужинаем мы вместе? – улыбнулась Шах-Хубан.
- Конечно, госпожа, я с радостью разделю с Вами трапезу. А может, и в хамам сходим вместе? – предложила Хюррем.
- О-о, Хюррем, я с удовольствием. Ну, хорошо, до вечера, - кивнула Шах-Хубан, и султанши расстались, чтобы заняться своими делами.
Хюррем велела Назлы-хатун позвать Сюмбюля-агу и Джеври-хатун.
Слуги тут же явились на зов госпожи и приготовились исполнять её приказания.
- Джеври-хатун, калфы и служанки готовы ехать? – спросила она хазнедар.
- Да, госпожа, они уже на улице, стоят возле экипажей, - ответила та.
- Сюмбюль-ага, ты поедешь со мной, проконтролируешь, чтобы встреча с народом и раздача садака прошла организованно, а потом можешь ехать во дворец. Я даю тебе три дня отдыха. Ты хорошо потрудился и заслужил его. Джеври-хатун, ты останешься во дворце главной, потом я и тебе разрешу отдохнуть, - пообещала султанша.
- О-о, госпожа, да хранит Вас Аллах! – обрадовался Сюмбюль, - скажите, а отдыхать я могу только во дворце или ещё в каком-нибудь месте? – уточнил он.
Хюррем удивлённо подняла брови и переглянулась с Джеври-хатун.
- Сюмбюль-ага, ты можешь отдыхать, где угодно, - ответила она и с хитрым прищуром добавила:
- Вот уж не думала, что у тебя есть и другие места, где ты отдыхаешь.
Сюмбюль-ага смутился и не нашёлся, что сказать, а Хюррем не стала его расспрашивать.
Султанша зашла к детям, поговорила с ними, рассказала, куда едет, поцеловала и вышла из дворца.
Спустя несколько минут кортеж из трёх экипажей и двух гружёных дарами и едой повозок тронулся в путь.
В карете с Хюррем-султан ехали Сюмбюль-ага и Амбер-ага. Последний испытывал гордость за себя, потому что ему доверили сопровождать супругу самого султана. Он и не догадывался, что находИться рядом с сильными мира сего не только почётно, но и опасно.
На небольшой площади перед мечетью пестрота красок разного одеяния смешалась в одно сплошное море народа. Каждый желал очутиться поближе к главному входу в мечеть, куда приближался императорский кортеж.
Янычары редкой цепью удерживали поток людей, готовый прорвать её.
Каретам было затруднительно пробиться через толпу, и одна из них остановилась.
Дверца открылась, на ступеньке появилась нога в мужском туфле, и на землю легко спрыгнул Сюмбюль-ага.
Народ затих и остановился.
- Внимание! – громко и торжественно крикнул служащий дворца, - хасеки Хюррем-султан хазретлери!
В то же мгновение люди низко склонили головы, а некоторые и затаили дыхание. На площади воцарилась благоговейная тишина. Все знали, что Хюррем-султан следовала традиции почившей Айше-Хафсы-султан и щедро одаривала своих подданных, поэтому замерли в сладостном предвкушении долгожданной раздачи богатых подарков и вкусной еды.
Сюмбюль-ага бросил ещё несколько высокопарных слов в толпу, сделал кое-какие распоряжения и вернулся к карете, подавая руку Хюррем-султан.
- Госпожа! Да хранит Вас Аллах! Да дарует он Вам долгой жизни! Да освятит он Ваш путь своим благословением! Да будет Всевышний милостив к Вам! Да позволит он Вам радоваться каждому наступившему дню!...- тут же разнеслось эхом со всех сторон.
Хюррем-султан в сопровождении слуг величавой походкой подошла к дверям мечети и произнесла короткую молитву.
- Аминь! – ухнула толпа вслед за султаншей.
- Да услышат меня все, кто предан и верно служит османской империи и своему падишаху! Да будет доволен Вами Аллах! – на всю площадь прозвучал мелодичный звонкий голос султанши. – Вы обращаетесь ко мне, как к госпоже, султанше. Но разве так важно, кто ты перед людьми? Важно, кто ты перед Всевышним! Только Всевышний решит, кто мы, по нашим благим делам!
В Священном Коране Господь говорит нам:”Те, кто жертвует из своего имущества ночью и днём, открыто и тайно, найдут свою награду у Господа.
Милостыня стирает грехи так же, как вода гасит огонь.
Каждое утро, когда просыпаются рабы Господа, спускаются два ангела, и говорит один из них: «О, Аллах! Дай раздающему милостыню возмещение». И говорит другой: «О, Аллах! Дай воздерживающемуся от милостыни потерю».
Всё это хадисы нашей Священной Книги, и вы их знаете.
Так подходите же и примите дары, которыми я делюсь с вами!
После этих слов слуги открыли ларцы с монетами, мешки с одеждой и чаны с едой. Началась раздача саадака, в которой участвовали все дворцовые слуги во главе со своей госпожой, Хюррем-султан.
Сюмбюль-ага и Амбер-ага внимательно следили за порядком, не допуская суеты и хаоса.
Чуть более часа спустя толпа на площади поредела, довольный народ стал расходиться, выкрикивая благодарные слова хасеки повелителя.
Хюррем-султан щедро дарила свою лучезарную улыбку восхваляющим её подданным.
Немного спустя султанша подошла к Сюмбюлю-аге и разрешила ему покинуть мероприятие.
- Сюмбюль-ага, я думаю, теперь мы справимся без тебя. Ты можешь идти отдыхать, - сказала она ему.
- Госпожа, позвольте остаться с Вами до конца и сопроводить Вас во дворец, - настоятельно попросил он.
- Сюмбюль, ты выполнил самую сложную работу, организовал всё надлежащим образом, можешь отдыхать. Со мной останется Амбер-ага, он и сопроводит меня во дворец. К тому же с нами поедут многочисленные слуги, - возразила султанша.
- Ну, хорошо, Хюррем-султан, простите за то, что позволил себе спорить с Вами. Спасибо Вам, да хранит Вас Аллах! – поклонился он и направился по дороге, ведущей от мечети к центру города.
Никто и не заметил, что его проводил внимательный взгляд цепких колючих глаз мужчины, стоящего в толпе возле котлов с оставшейся от раздачи пищей.
Не обратили внимание и на то, как двое нищих-инвалидов, взяв костыли под мышку, уплетая за обе щёки жирный плов, медленно приблизились к карете Хюррем-султан.
Один из них уронил костыль и наклонился, чтобы поднять его, другой прикрыл товарища длинной полой плаща и, оглядываясь, продолжил жевать.
Возница, сидевший на облучке экипажа, почувствовал лёгкие толчки и живо обернулся. Увидев вблизи от заднего колеса убогого с миской плова, он прикрикнул на него:
- Эй ты, отойди от кареты! Тебе что, больше поесть негде?
- Ухожу, господин, тут товарищ мой упал, никак встать не может. Сейчас подниму его, и мы уйдём, не сердись на нас, - слёзно промолвил он, и кучер недовольно пригрозил:
- Давай быстрее, не то стражу позову.
Инвалид склонился над приятелем, оба они несколько секунд кряхтели, наконец, встали, взяли костыли и пошли прочь от кареты.
- Ну что, ты успел? – спросил один из них.
- Да, всё в порядке, метров двадцать проедет, не больше, - ответил другой.
- Точно? – спросил первый.
- Точнее быть не может, раз десять проверял на других повозках, - подмигнул второй.
- Хорошо, идём туда, где она остановится.
- Пошли, ещё надо успеть снять эти лохмотья и подогнать туда тарантас.
Двое нищих забросили в кусты костыли и быстрым шагом направились в сторону причала.
Спустя час они на небольшой тележке подъехали к предполагаемому месту аварии дворцовой кареты и стали ждать.
Мужчины несколько раз прислушивались и приставляли ладонь к глазам, пытаясь рассмотреть, кто скачет по дороге.
Не наблюдая кортежа, вновь вели себя расслабленно.
Когда солнце перестало слепить глаза, они явно увидели приближающегося всадника. Это был первый янычар из охраны султанши.
За ним лёгким аллюром проскакали ещё трое, потом проехала карета, ещё двое стражников, две повозки, а за ними экипаж с госпожой.
Внезапно послышался сухой треск, правое колесо у кареты слетело со своего основания и покатилось в сторону.
Экипаж накренился, заскрежетав осью по земле, его повело в сторону, и возница с трудом остановил лошадей, по инерции заскочивших в глухой проулок.
- О, Аллах! – вскрикнул кучер, - колесо сломалось.