оглавление канала
После ее ухода, я привела себя в порядок, и первым делом отправилась обследовать территорию за собственной баней. Вдруг, вчерашний супостат оставил какие следы. Следы были, но какие-то невнятные. Несколько поломанных веток, разбросанная подстилка из старой листвы – и все. Конечно, это указывало на пребывание вчера там человека, но и только. Разумеется, все эти следы говорили о том, что с головой у меня пока все в порядке и случившееся мне не привиделось, да и Жучка была живым подтверждением всего произошедшего. Но внятной картины это не давало, точнее, конкретно на личность вражины, засевшего здесь вчера, это, увы, не указывало.
Метаться без дела в пустых рассуждениях, кто это был, я не стала. Нужно заняться делом, так быстрее мысли в порядок приведу. Поэтому я принялась красить рамы. Краску-то Егор мне привез. До самого обеда я занималась полезным трудом. Дом приобретал черты обустроенного и уютного жилища. И я подумала, что деду Ивану это бы понравилось. Кстати, завтра будет девять дней, и следовало приготовить поминальный обед, да и на кладбище сходить тоже было надо. Мысли о кладбище опять переключили мои думы на подземный ход и все связанное с этими таинственными происшествиями последних дней. Ну никак у меня ничего не складывалось! И все-таки, я была уверена, что все крутится около клада Матвея Веревкина и этого подземелья. Как нас учат классики детективного жанра, а также наш Уголовный Кодекс? Ищи кому выгодно. Видно, кому-то не дает покоя старая легенда, а может и еще что-то, что остается для меня пока неясным. И до тех пор, покуда я не разгадаю эту тайну, преступник так и останется в тени.
На милицию у меня в этом плане большой надежды не было. И вовсе не потому, что там, якобы, сидят одни идиоты. Вовсе нет! Там работают специалисты и мастера своего дела. Но, проблема в том, что в мистику они не верят, так же, как и не верят в старинные клады и легенды. И, поэтому, не связывают события давно минувших дней с современностью. Только рациональное мышление. Рационализм – дело, конечно, хорошее, но, боюсь, в этом конкретном деле он разобьется о старые «бабушкины сказки».
Я убрала остатки краски, промыла как следует кисти, распахнула все окна и двери, чтобы выветрить запах ацетона из дома, а сама отправилась готовить баню. Девичник, так девичник. И тут у меня пришла в голову одна мысль. Нет смысла суетиться и бегать искать кого-то. Они скоро сами придут. Мы с Валькой, для этих неведомых «них», возможные свидетели. Раз они, несмотря на милицейскую охрану, не побоялись совершить покушение (кстати, уже второе) на дядю Славу, то и наша очередь, как говорится, не за горами. И вчерашний «гость» тому подтверждение.
Я вспомнила, что рассказывал Колька про банду, которая орудовала в наших краях. Точнее, про киллера, который на эту банду работал. Он был большой мастер по несчастным случаям. Значит, нож из-за угла, или пуля из кустов, нам не грозит. Должны будут придумать что-нибудь эдакое, не явное. Ну, скажем, медведь в лесу задрал, или ветром ветку на голову свалило. Мне стало не по себе. От такого разве убережешься? Правда, медведей в наших лесах уже лет триста, как не водится, да и особых ураганов тоже давненько не бывало. Но кто их знает, какой способ они еще изобретут. А то, что фантазия у них богатая, я в этом вовсе не сомневалась. И при таком раскладе, сидеть и ждать… Бррр… А с другой стороны, что еще остается делать? Бегать по округе, в поисках неведомых врагов, приставая при этом к гражданам, не видели ли они чего подозрительного? Вот уж глупость-то, где несусветная! Оставалось только одно: найти этот чертов клад. Точнее, обследовать подземелье. В любом случае, чтобы жить дальше нормальной и относительно спокойной жизнью, нужно эту историю заканчивать. Интересно, а Егор знает о подземном ходе? Почему-то, мне хотелось думать, что он не при делах.
Мои мысли плавно перетекли на Егора. Хороший парень. Нравится мне очень. Только вот, уж больно много рядом с ним всяких загадок. Вокруг него такое творится, а он, как глаз бури, находится в центре в абсолютном спокойствии и неведении всего происходящего. Мне пришла вдруг в голову простая мысль. А что, если взять и прямо у него спросить, что он думает по поводу всех этих тайн? Ага… Спросить… А если он ко всему этому имеет непосредственное отношение? В конце концов, усадьба -то теперь принадлежит его семье. Нет уж… Лишние головные боли и разочарования мне сейчас точно, ни к чему. Пускай все идет своим чередом. Время, в любом случае, все покажет и расставит по своим местам. Думать о том, что я могу до этого самого «времени», которое все покажет, и не дожить, не хотелось. Вообще, молодости не свойственно задумываться о вечном.
Голова думала, а руки делали. Приготовив баню к вечеру, я отправилась ставить тесто и готовить обед. Часам к четырем явилась Валька. Вид имела весьма измученный, и несколько задумчивый. Расспрашивать я ее не стала ни о чем, усадила за стол и принялась кормить. Она жевала молча, словно не замечая, что она кладет в рот. Мне даже стало как-то обидно. Старалась, старалась, а она сидит с равнодушным видом и поедает клецки с куриной подливкой, словно траву жует! Я уже было открыла рот, чтобы спросить, что ее загнало в такое состояние, как она заговорила сама:
- Знаешь, а вокруг нас что-то происходит… - С глубокомысленным видом проговорила она, цепляя на вилку очередную клецку.
Я усмехнулась:
- Поздравляю! Ты это только сейчас заметила?
Она вяло отмахнулась.
- Да не ехидничай ты! Лучше послушай. Сегодня подходит ко мне наш водитель дядя Саша… Ну помнишь, с которым мы дядю Славу в больницу отвозили? – Я кивнула головой, мол помню. – Ну вот… И начинает меня расспрашивать, как там дядя Слава, то да се… Я, конечно, глазами на него хлопаю, и говорю, мол, все так же, в больнице, все, увы, пока по-прежнему. Чувствую, он чего-то мнется. Я его возьми, да прямо так и спроси. Чего ты, дядя Саша мнешься? Или сказать чего хочешь? Он мне шепотом говорит: мол, по деревни слухи ползут, что дядя Слава-то не просто так пострадал, а из-за Веревкинского клада. И что девки, это значит, мы с тобой, к этому прямое касательство имеют. А еще дядя Саша сказал, что к нему подходил зоотехник с конезавода, и расспрашивал. Мол, может дядя Слава чего девкам-то рассказал, пока его в больницу везли? Я на дядю Сашу глаза вытаращила. Говорю, да ты в своем уме-то?! Он же, то есть, дядя Слава, ведь без сознания был! Чего он мог нам рассказать-то в таком состоянии?! А дядя Саша отвечает: мол, я так этому Валерию, ну зоотехнику-то, и сказал. А теперь, говорит, Валентина, ты подумай, зачем это зоотехнику надо знать: сказал чего дядя Слава или не сказал? Какое, мол, его это дело? – Валька посмотрела на меня с тоской. – Видишь, что вокруг творится? Зоотехники интересуются нашими делами. А с чего вдруг? Явно, что не просто так… - И совсем, по моему скромному мнению, не к месту, выпалила. – А ты тут с этим ходом таишься от подруги!!
Я нахмурилась.
- Тут таись, не таись, слухи по деревне, как пожар расползаются. Пошли баню топить. Я по ночи не хочу париться. Мало ли кого еще к нашему забору ветром вражеским прибьет, принесет…
Но, перед тем как идти баню топить, я попросила Вальку глянуть, что там у Жучки, все ли кости целы. Валентина присела на корточки перед собачухой, и стала ее осторожно осматривать и ощупывать. Жучка изредка скулила жалостно, но, понимая, что ей хотят помочь, активных действий не предпринимала. Не кусалась, и вырваться не пыталась, а смотрела несчастными глазами, то на меня, то на Валентину. У меня от этого взгляда аж сердце сжалось и горький комок в горле застрял. Но я терпела, сдерживая слезы. Вот же, бедная собака, досталось ей ни за что, ни про что. Покончив с осмотром, Валентина встала и вынесла вердикт.
- Ничего особо страшного не нашла. Ударили ее, конечно крепко, но кости все целы, и внутренних повреждений вроде, как нет. Думаю, через денек оклемается, будет, как новенькая. Ты ей бульончика свари на косточках, он ей быстро все раны заживит.
Я сразу кинулась к холодильнику, достала хорошую говяжью кость и кинув в кастрюлю, поставила варить бульон. И только после этого, мы отправились топить баню. Валентина подожгла дрова в печи, а я быстренько наломала веник из стоящей рядом березы. В общем, все были заняты делом. Солнце клонилось к закату, бульон для Жучки был готов, и мы могли смело отправляться в баню. Не знаю, с какой такой стати, но я вместе с полотенцами прихватила с собой ружье деда. Валька покосилась на меня, удивленно вскинув брови, но комментировать мой поступок не стала. И правильно. Я бы и сама не знала, что ей сказать о причине, побудившей меня на сей поступок.
Банька настоялась, пар приятно обжигал тело. Мы посидели на выскобленном до янтарной желтизны полке, прогреваясь до самых костей. Я запарила свежий веник и немного поддала на каменку. Березовый дух наполнил баню своим ароматом. Как следует похлестав друг друга распаренными березовыми ветками, с визгом облились ледяной колодезной водой и выползли в предбанник. Я налила в кружки из термоса заранее заваренного травяного чая. Валька вытянула ноги на скамейке, и, припивая из кружки ароматный напиток, промурлыкала:
- Красота… Разве ж в твоем городе такое возможно? Это ж как заново народиться. Даже все проблемы кажутся и не проблемами вовсе после такой-то баньки. Дед Иван знал толк в бане. Такой печки, как у него поди по всей деревне поищи – не найдешь…
Я молча кивала ей головой. Даже раскрывать рот было лениво, такая нега на меня нашла. А Валентина принялась философствовать:
- Вот смотри, Полинка… Много ли человеку для счастья надо? В баньке попарился, подруга любимая рядом, и любимый есть, работа… И все… Что еще надо? Да ничего… Нужно уметь наслаждаться жизнью…
Она так надрывалась еще минут пять, пока мы не выпили чай. Я оборвала ее на самой середине.
- Еще на один заход пойдем, или ты поговорить хочешь?
Подруга обиженно надула губы.
- Я ей про счастье… Понимаешь ты, дурында… А она – «еще один заход»… Никакой поэзии, Полька, в тебе нет!
Я хохотнула.
- Так, а я про что… Еще один заход, а потом за стол с наливочкой – вот и будет нам счастье вместе с поэзией.
Валька на секунду задумалась, а потом согласно кивнула:
- Тоже верно… Пошли…
Мы еще сделали один заход, и даже рванули на третий, когда, лежа на полке, Валентина пробурчала:
- Полька, что-то мне не очень хорошо… Дышать трудно и в ушах звенит… Хорош, наверное, париться… - И она принялась слазить вниз, но, не удержалась и грохнулась о доски так, что звон пошел по всей бане.
Я себя тоже не очень хорошо чувствовала. В ушах звон, к горлу подкатывала тошнота, баня вдруг стала крутиться вокруг меня, словно юла, центром которой была я сама. Поборов рвотный позыв, я попробовала помочь Валентине подняться, и чуть сама не свалилась с ней рядом. Валька встала с трудом на четвереньки и прохрипела:
- Выбираемся немедленно… Угарный газ…