Могольские ханы, принимая ислам, постепенно концентрировали вокруг себя представителей духовенства и купцов и проводили политику централизации ханской власти.
Их централизаторские стремления вызывали недовольство со стороны вождей монгольских и тюркских родов. В первой половине XIV в. в чагатаидском улусе борьба между ханами и родовой, преимущественно тюркской и отюреченной, аристократией чрезвычайно усилилась. В результате этой борьбы родовые вожди приобретали большое влияние, а власть ханов ослабевала.
В середине XIV в. в Мавераннахре на политическую арену выступает сын барласского бека Тимур. Вначале Тимур «возвысился как начальник кондотьеров на службе у разных князей», а затем стал создателем огромного государства.
Тимур родился в 1336 г. в селении Ходжа Илгар около города Кеш. Это селение существует до сих пор и расположено в 13 км от современного Шахрисабза. Его отец Тарагай был одним из знатных представителей монгольского племени барласов, которое в начале XIV в. обосновалось в долине Кашкадарьи. Ведя кочевой образ жизни, но уже начиная переходить к оседлости, этот род, подобно многим другим монгольским родам в Мавераннахре, смешался с тюрками, постепенно утратив свой язык и обычаи.
С 1360 г. в течение 10 лет Тимур выступал на стороне то одних, то других феодальных владетелей и одновременно объединял вокруг себя племя барласов.
В 1361 г. хан Моголистана Туглук-Тимур захватил Самарканд и город Кеш. Тимур, перейдя на сторону захватчиков, поступил на службу к Туглук-Тимуру, который помог ему стать правителем Кеша. Однако на службе у Туглук-Тимура он находился недолго Войдя в сношения с правителем Балха эмиром Хусейном, находившимся во враждебных отношениях с Туглук-Тимуром, Тимур изменил своему первому покровителю.
Эмир Хусейн и Тимур подняли против Туглук-Тимура восстание, но потерпели поражение и были вынуждены оставить Среднюю Азию и бежать в Систан. В Систане Тимур во время одной из своих военных авантюр был ранен в правую руку и правую ногу и до конца жизни остался хромым. Отсюда его прозвище «Тимури-ланг» (хромой Тимур).
В 1364 г. эмиру Хусейну и Тимуру удалось отвоевать у хана Моголистана Мавераннахр. Народ ненавидел обоих эмиров, особенно Хусейна, прославившегося своей жестокостью. Он выслушивал просьбы или жалобы самаркандцев, держа в руках железную палицу. Часто вместо ответа он бросался на заявителя и безжалостно избивал его железной палицей.
Сын и преемник Туглук-Тимура Ильяс-Ходжа выступил против Хусейна и Тимура с целью вновь захватить Мавераннахр. В 1365 г. эмир Хусейн и Тимур, собрав войско, встретились на берегу Чирчика с воеными силами врага. Это сражение известно в истории под названием «Грязевой битвы»: происходило оно во время сильного ливня, так что лошади скользили и падали. Тимур и Хусейн потерпели поражение, бросили Самарканд и Шахрисябз на произвол судьбы, а сами переправились на противоположный берег Амударьи и бежали в Балх. Войска могольского хана Ильяс-Ходжи направились прямо к Самарканду. Население города оказалось в очень тяжелом положении, ибо гарнизон Самарканда бежал вместе с эмиром Хусейном и Тимуром.
Движение сарбедаров
В этот тяжелый момент на защиту города стали простые люди. Когда население Самарканда собралось в соборной мечети, один из студентов, Маулана-заде, поднялся на кафедру, окруженный группой людей с обнаженными мечами, и заявил:
«Бесчисленные полчища неверных (моголов — БИТ), вторгшиеся в страну с целью грабежа, приближаются к городу. Правитель, который взимал с каждого жителя большие суммы в виде налогов и податей и тратил их по своему усмотрению, при появлении врага бросил нас, мусульман, убежал от неверных. Теперь, какой бы выкуп ни давали за свою жизнь жители Самарканда, они не спасутся от врага. В день Страшного суда призовут к ответственности вас, вельможи. Кто же теперь возьмет на себя обязанность защищать население города и быть ответственным за это перед знатными и простыми? Мы склоним перед таким человеком головы и примемся за исполнение своих обязанностей».
На призыв Маулана-заде знать Самарканда отвечала гробовым молчанием.
Тогда с согласия всех присутствующих Маулана-заде принял на себя обязанности руководителя обороны. Тут же ему принесли присягу 10 тыс. хорошо вооруженных юношей. Вместе с Маулана-заде обороной руководили также Маулана Хурдак Бухараи и трепальщик хлопка Абу-Бакр Келеви (или Кулай — «старшина»).
Трое суток вождь восставших Маулана-заде не сомкнул глаз: нужно было организовать оборону, а для этого распределить силы и укрепить город. Все это надо было делать спешно, ибо враг приближался к городу.
Защита города была организована очень умело. Восставшие действовали быстро и в высшей степени дисциплинированно. Горожанам был дан приказ не ложиться спать и оставаться на отведенных им участках.
Могольский хан, зная о бегстве эмира Хусейна и Тимура, решил, что город остался беззащитным. Поэтому его передовые отряды вступили на главную улицу Самарканда без всяких предосторожностей. Когда они достигли того места, где скрывался в засаде Маулана-заде со своими лучниками, раздался сигнал ко всеобщему нападению. Могольские войска были атакованы с трех сторон. Защитники города, стоя за заграждениями, осыпали их камнями и стрелами. Моголы были вынуждены повернуть назад, понеся большие потери.
На следующий день могольские войска возобновили атаку на Самарканд. Но какие бы тактические военные приемы кочевников они ни применяли (притворное бегство и неожиданый переход в наступление), не могли добиться успеха. Тогда моголы решили расположиться вокруг города для длительной осады. Но и это не дало никаких результатов. К тому же через некоторое время в войсках кочевников вспыхнула эпидемия конской чумы, и моголы вынуждены были снять осаду и уйти, ограничившись ограблением города.
В Самарканде же развернулась борьба бедных против богатых. Трудящиеся массы расправлялись с ненавистными ростовщиками и другими угнетателями. Это движение жителей Самарканда известно в исторической литературе под названием «движения сарбедаров». Выражение «сарбедар» появилось в 1336— 1337 гг. в связи с восстанием в местности Себзевар в Хорасане, вспыхнувшим против могольских ханов и местных крупных землевладельцев. Повстанцы выдвинули лозунг: «Лучше видеть нам свои головы на виселице, чем умереть от страха». «Сарбедар»— сложное слово, образованное из двух слов: «сар» («голова») и «дар» («виселица») с прибавлением предлога «бе»(«на»).
Феодальные историки эпохи Тимура, истолковывая термин «сарбедар» как «дарбоб» («продходящий для виселицы»), называли так руководителей самаркандского движения 1365 г., считая их мятежниками — противниками «законных» властей. Так, Мирхонд, автор «Раузат ассафа», говорит: «Одна группа из них (жителей Самарканда), выдающаяся по силе и мощи и одаренная в смутьянстве и злодействе осмелилась выйти за предел им дозволенного, захватила власть и приступила к насилию». Несколько ниже он добавляет: «Сарбедары стали совершать разного рода гнусные поступки».
Мирхонд ничего не говорит о том, в чем заключались эти «гнусные поступки», и лишь сочувственно отмечает, что Хусейн и Тимур «укрощение и покорение их (сарбедаров) сочли богоугодным делом».
Историк Хондемир (племянник Мирхонда и продолжатель его труда) также дает сарбедарам негативную оценку, хотя и вынужден признать их заслуги в отражении нападения моголов: «Когда самаркандские сарбедары успешно справились с этим огромной важности делом (с отражением моголов), они вступили на путь злодейства и смутьянства и протянули руку захвата к имуществу подданных».
Другой историк, Шараф ад-Дин Йезди, пишет о сарбедарах Самарканда следующее: «В мысли той группы, которая имела большую силу и власть, проник ветер тщеславия, они осмелились подняться выше положенного им и протянули к кровопролитию и возбуждению бунта руку захвата власти и насилия». Эту оценку он подкрепляет стихом: «О боже, да не будет того, чтобы нищий стал почтенным человеком!».
Сарбедары защищали интересы ремесленников и низших слоев городского населения, поэтому-то проводившиеся ими мероприятия шли вразрез с интересами знати Самарканда.
Когда весть об отступлении могольского отряда от Самарканда дошла до Тимура, он тут же послал к эмиру Хусейну своего гонца, а спустя некоторое время и сам встретился с ним. Обсудив создавшееся положение, они решили не спешить с занятием Самарканда, так как боялись, по-видимому, натолкнуться на ожесточенное сопротивление его защитников. Не осмеливаясь на открытую борьбу с самаркандцами, они решили взять их хитростью.
Чтобы ввести защитников Самарканда в заблуждение, они написали руководителю обороны города письмо, в котором сообщали, что поручают ему управление городом и что никто из жителей города не будет наказан. Они клятвенно подтвердили это обещание, присовокупив к письму почетные одежды и другие подарки. Вместе с красноречивыми посланцами они направили в Самарканд также специальных эмиссаров, которые должны были проникнуть в город и, пользуясь неоднородностью состава сарбедаров, подготовить почву для захвата Самарканда.
Деятельность эмиссаров эмира Хусейна и Тимура, старавшихся привлечь колеблющиеся слои городского населения, нерешительная линия зажиточной части сарбедаров, а также готовность некоторых влиятельных лиц в их среде заключить с эмиром Хусейном и Тимуром соглашение вносили рознь в среду сарбедаров.
В начале весны 1366 г. эмир Хусейн и Тимур подошли с войском к Самарканду и, остановившись здесь лагерем, написали сарбедарам письмо, в котором, между прочим, сообщали: «Мы вам полностью доверяем, и мы считаем вас лучшими, чем другие правители». Поверив обещаниям, руководители сарбедаров отправились в лагерь эмира Хусейна, но когда они прибыли туда, то были схвачены и казнены. По желанию Тимура получил пощаду только один Маулана-заде. Таким образом, движение самаркандских сарбедаров было обезглавлено и жестоко подавлено, а эмир Хусейн и Тимур вновь стали властителями Самарканда.
Движение 1365—1366 гг. охватывало, по-видимому, не только Самарканд, но и окружающие его селения, однако в исторических источниках об этом говорится очень мало. Впрочем, Хондемир сообщает: «После того, как эмир Хусейн занял Самарканд, и другие области тоже прекратили самовольство и неповиновение».
Сведения письменных источников об этом движении, сохранившиеся в трудах представителей феодальной историографии, и предельно отрывочны, и крайне тенденциозны. Очень мало известно о социальной программе и политике руководителей восстания — всего лишь несколько упоминаний. Нам остается неизвестным большинство из тех мероприятий, которые они осуществили за время восстания.
Обычно в исторических работах общего плана, да и в специальных исследованиях самаркандское движение сарбедаров трактуется лишь как реакция городского населения на опасность захвата города моголами. Представляется, однако, что в таком случае горожане едва ли смогли бы организовать — всего за несколько дней! — превосходную оборону против многочисленного и искусного в военном деле врага. Скорее всего, в городе накануне, а может быть, задолго до этих событий существовала сильная сарбедарская организация, имелись силы, готовые выступить с сарбедарскими целями и лозунгами.
Как известно, в Западном Хорасане в 1337—1383 гг., т. е. на протяжении почти полустолетия, существовало государство сарбедаров, а в Мазандеране в 1350—1392 гг. и в Гиляне с 1370 г. возникли так называемые сейидские государства. Сарбедарское движение в Самарканде (1365—1366 гг.) и в Кермине (1373 г.), конечно же следует рассматривать не изолированно, а в контексте всех этих движений, идеи которых и, вероятно, какие- то определенные, но подпольные формы организации в середине и в третьей четверти XIV в. проникли и в Среднюю Азию.
Государства сарбедарского типа, так же, как и другие соседние государства, строились по монархическому принципу. Однако имелось принципиальное отличие в социальной базе. В сарбедарских государствах власть была в руках мелких феодалов, причем существовать эти государства могли лишь при поддержке крестьянства и ремесленников. Военные силы состояли из ополчения, рекрутировавшегося из мелких землевладельцев и из свободных крестьян, а не из феодалов с их военными дружинами. Было демократизировано не только войско, но и управление; хотя во главе государства стояла сарбедарская знать, его внешние формы были совсем иными. Даже правители носили простые одежды, было установлено равенство при делении военной добычи, правители устраивали общие трапезы для всех приходящих. Раз в год дом правителя отдавался «на разграбление» толпе. Все это явилось результатом приспособления знати к уравнительным тенденциям радикального крыла сарбедарства и осуществлялось под нажимом народных масс.
Сарбедарское государство не было крестьянской демократией, это было государство мелких землевладельцев, которое, однако, могло существовать лишь благодаря значительным уступкам, сделанным крестьянству». И эти уступки касались не только внешних форм. Достаточно сказать, что все налоги и повинности, не основанные на шариате, были вообще отменены. У крупных феодалов земли были конфискованы — они-то в значительной мере и попали в руки той прослойки, которая образовала сарбедарскую знать.
По-видимому, было облегчено положение и городского населения. В результате мер, осуществленных под натиском народных масс, городское население завоевало более сносные условия для существования. Области, входившие в состав сарбедарского хорасанского государства и города, и сельские районы, буквально расцвели.
Даже из этой краткой характеристики хорасанских сарбедаров, их программы и политики становится ясно, какой притягательной силой это движение должно было обладать для народных масс Мавераннахра. По-видимому, в Самарканде сарбедарское движение имело глубокие корни. Поэтому Тимур, спасая Маулана-заде, проявляя столь несвойственную ему «гуманность», просто как хитрый и дальновидный политик стремился завоевать симпатии городского населения. Однако его лавирование успеха не имело, и в дальнейшем народные массы непрерывно восставали против него.
О сильных традициях сарбедарского движения в Самарканде свидетельствует тот факт, что после установления власти Тимура, каждый раз, когда он оказывался далеко, самаркандское население поднимало восстание. За 18 лет (1370—1388 гг.) было девять таких восстаний. Несмотря на все жестокости Тимура, самаркандцы мужественно боролись за свободу.
======================
Электронный научно-практический журнал "Бюллетень инновационных технологий" (ISSN 2520–2839) является сетевым средством массовой информации и публикует статьи по актуальным проблемам гуманитарных и естественных наук
======================