"Дорогой кузен, я пишу эти несколько строк, чтобы сообщить тебе, что я собираюсь отправиться на воды, за границу, ты должен остаться на Кроптон-Лейн и уладить мои дела как можно скорее, мы уезжаем сегодня или завтра, в следующем письме я сообщу тебе, что я сделал и куда направляюсь. Извините за мой плохой почерк, плохую ручку и спешку." Такое странное послание получил в 1872 году британский фермер Джон Вуд от своего кузена. Джозефа действительно было давненько не видно, но вроде бы объяснение этому было. Однако почерк был явно не его, значит, пора звать полицию.
Джозефу Вуду было 58 лет, и он был богатым фермером. Дом в Кроптон-Лейн семья Вудов построила еще в 1805 году, и он перешел к пропавшему мужчине по наследству. Джон Вуд владел землями на соседнем берегу реки, и остальные родственники тоже были фермерами. От остальных Вудов Джозеф, по словам многочисленной родни, отличался "эксцентричным" характером и упрямством, но в целом человеком был неплохим. В течение двадцати лет у Джозефа была экономка по имени Кэтрин Томпсон, от которой у него было трое детей. В 1872 году дочери Шарлотте Энн было 16 лет, сыну Джозефу 9 лет, младшему - Томасу - 4 года. Недавно мать детей умерла, а Шарлотта сбежала с отцовской фермы к бабушке с дедушкой в город. Девушка заявила, что не справляется одна со всей работой, а нанять помощников отец не хочет. Деньги у него водятся, мог бы и заплатить работникам. При этом деньги, вопреки советам семьи, Джозеф хранил дома, а не в банке. Он пытался уговорить дочь вернуться и даже собирался ехать за ней в другой город, поэтому его отсутствие никого поначалу не насторожило. Старшего сына Джозеф часто брал с собой. Следить за хозяйством и младшим сыном он оставил кузена Роберта Чартера. Чартеру было 53 года, у него была жена Ханна, а еще трое детей: 30-летняя Марта, 28-летняя Сара и 26-летний сын Джон. Он и раньше частенько помогал Джозефу, а на своих землях оставлял следить за всем мужа Сары. Однако через полгода Джон все же забеспокоился, и тут Чартер показал ему это странное письмо.
Джон Вуд забил тревогу и вместе с другими членами семьи явились на ферму в Кроптон-Лейн, однако ничего подозрительного найти не смогли. Тогда мужчина позвал полицию, и был повторный обыск. Ничего не нашли и на этот раз, однако в одной из построек почувствовали неприятный запах. Чартер сказал, что протухло мясо, и он его выбросил. В сентябре Чартер передал ферму Уильяму, еще одному из братьев Джозефа Вуда, и вернулся с женой на их собственную ферму в Ластингеме. В начале ноября при уборке соломы в сарае фермы Кроптон-Лейн нашли одежду пропавших. Тогда вновь вызвали полицию и перекопали всю прилегающую территорию. На этот раз нашли части тела, предположительно, Джозефа. После этого обыскали и ферму в Ластингеме, где обнаружили и другие улики. Судьба Джозефа-младшего оставалась неизвестна.
25 ноября в Пикеринге, ближайшем городке, прошел суд над Робертом Чартером и его зятем Уильямом Хардвиком, которого подозревали в том, что он помог скрыть преступление. Под подозрение попал и сын Роберта. В это время в городе проходило традиционное мероприятие, своего рода ярмарка вакансий. Люди съезжались со всей округи в поисках работы на следующий год. Из-за этого в городе было многолюдно, и внимание к судебному процессу было повышенное. Слушания проходили три дня, затем процесс перенесли в Йорк. Решать судьбу обвиняемых должны были присяжные.
В своих показаниях обвиняемый вину сначала отрицал: "Незадолго до трех часов ночи в субботу, 18 мая, я услышал шум, встал и вышел. Я нашел дерево, прислоненное к калитке, ведущей из палисадника к куче хвороста во фруктовом саду. Он был мертв. Вокруг его головы и на земле было немного крови. Я отнес его в сарай и положил на солому, думая, что меня должны обвинить в его убийстве. Я дал ему полежать там неделю, а затем похоронил в саду. Примерно через три недели я нашел три кости мальчика на скотном дворе. Выглядело это так, как будто его сожрали свиньи. Это были кости ног, и я похоронил их рядом с его отцом. Я оставил их там, пока не собрался уходить, я пытался вытащить его, но его одежда соскользнула. Я взял его одежду и выбросил в пруд. Я положил останки в мешок и закопал их на одном из своих полей недалеко от Ластингема. Никого это не касалось, кроме меня. После этого я начал испытывать беспокойство по этому поводу. В воскресенье, 19 мая, я подумал, что в этом следует обвинить меня, и написал письмо, и я увидел молодого человека, который ехал из Роуздейла, и спросил, уезжает ли он, и он сказал, что едет в Ливерпуль и собирается уехать из страны в Америку. Я попросил его зайти со мной в дом и подождать несколько минут, пока я напишу письмо. Он вошел, и я дал ему поесть и попить. Я написал письмо, отдал ему и попросил отправить его в Ливерпуль. Я подумал, что это избавит от лишних хлопот, пока все не уладится. Через день или два я получил письмо обратно от почтальона. Джон (его сын) не имеет к этому никакого отношения, он ничего об этом не знает. Я ни разу не видел его со времен Киркби Стипльчезов."
В показаниях были упомянуты кости на скотном дворе. Его обыскали снова, и среди навоза действительно нашли фрагменты костей. Эксперты пришли к выводу, что тело мальчика, вероятно, скормили свиньям. Далее убийца изменил показания. Теперь он заявил, что повздорил с кузеном из-за ячменя, который в тот день привез. Джозеф стал угрожать ему пистолетом, а он ударил его по голове, чтобы отобрать оружие. Фемида оказалась на удивление лояльной. Уильяма оправдали полностью, а убийство фермера сочли самообороной. Об убийстве мальчика речь и вовсе не шла, так как не удалось доказать, что фрагменты костей принадлежат именно ему. Роберта отпустили на все четыре стороны. На свою ферму он возвращаться не рискнул. В 1876 году его имущество пустили с молотка, а местные жители снесли его дом, чтобы ничего не напоминало об убийце. Далее следы героев теряются.
#история #19век #преступление #преступник #викторианскаяанглия
