Сказать, что тундра прекрасна - ничего не сказать. Сказать, что тундра жестока - ничего не сказать.
Эта грандиозная, бескрайняя равнина, покрытая снегами и продуваемая обжигающими ветрами зимой.
Белоснежный песец пробегает сквозь сплошную метель, бесшумно мышкует полярная сова. Это мир суровой красоты, торжественное царство холода и необузданной природы.
Летом она превращается в великолепную и неприступную болотистую пустошь, покрытую фантастическими цветами и красками. От всего этого цветущего ковра исходят столь прекрасные ароматы, что можно даже забыть о мошке и оленьих кровососках, о комарах, которыми тундра буквально кишит.
Но для Нурали, жадного и жестокого международного браконьера, тундра олицетворяла что-то больше. Это был его мир, его жизнь. Теперь его… После бегства из родных степей и гор, где он стрелял в длинношерстных диких козлов, архаров и горных баранов и даже редких снежных барсов. Разумеется, без всякого разрешения.
Нурали мало заботили гуманные методы охоты, так как охотником он себя не считал.
На родине Нурали был объявлен в розыск, ему грозила тюрьма.
А в тюрьму ему совсем не хотелось.
Его жестокий промысел - добыча снежных барсов и отстрел сайгаков. Неплохой заработок для того, кто ничего святого за душой не имеет. Деньги...
За шкуру Ирбиса можно было поднять такую котлету, которую работяги и за год не заработают.
Нурали грабил природу и упивался своим положением. Он гордился собой. Он гордился качеством своего товара - самый лучший от Волги до хребтов Тянь Шань.
За такое качество несчастным зверям приходилось расплачиваться жестокими страданиями.
Вот, к примеру, шкура, а ещё лучше туша Ирбиса - можно, конечно, зверя просто пристрелить, но тогда будет дырка. А дырявый Ирбис стоит дешевле. Как добыть его при этом не нарушив целостности? Отравить. Да, методы Нурали были изуверскими. Он разбрасывал отравленные куски свежего мяса на тропах этих огромных кошек. И наблюдал.
Ему нравилось смотреть, как снежные барсы испускают дух. Тоже самое и с архарами - стрелял из мелкого калибра куда-нибудь в заднюю ногу и ждал, пока животина истечёт кровью.
Циничный, расчетливый, бессердечный браконьер Нурали.
***
И все бы ничего, он так и продолжал бы годами измываться над степной фауной, но его сдал конкурент, решил расчистить поляну и заложил Нурали властям.
Тогда он едва не попался и вынужден был бежать в Россию. Убрался как можно дальше, на самый край света - на Чукотку, в тундру, здесь потеряться легче всего.
Дружбы с местными он никогда не искал. Нурали по натуре своей был одиночка.
Красота здешних мест его тоже не трогала, ему было все равно.
Тундра для него была всего лишь сокровищница, которую он нещадно грабил и разорял.
Здесь было чем поживиться.
Красная книга? Запретный перечень? Для Нурали это был каталог наиболее ценных трофеев. "Всё имеет свою цену" - думал Нурали. А совы полярные все равно рано или поздно вымрут, так почему бы не заработать немного, пока они ещё не вымерли. Вот так мыслил варвар - браконьер.
Однако, даже искушенного, опытного живодера, в необъятной, как космос тундре, могут ожидать страшные сюрпризы. Нурали не вчера на свет родился и понимал это.
Осень на Чукотке, это особенное время - с приходом прохлады насекомых становится меньше. Да и для охоты это время года лучше подходит - оно несет с собой бурю жизни, но вместе с тем и роковую опасность.
***
Заскочив ненадолго в местный кабак, чтобы опрокинуть стаканчик и поддеть чукчей, Нурали вышел из прокуренного полумрака на дневной свет.
Он любил дразнить местных. Шрам под правым глазом красноречиво напоминал ему о том, что иногда за колкость, отпущенную не по адресу, можно и поплатиться.
"Ладно, все это лирика" - подумал Нурали и повернул ключ в замке зажигания.
Он вёл свой вездеход по кочкам, двигаясь в глубину тундры, чтобы проверить ловушки и собрать добычу.
Однако, удача сегодня от него отвернулась. Вместо добычи он столкнулся лицом к лицу с болью, страхом и смертью.
Нурали по обыкновению проехал часть пути, а затем покинул транспорт и продолжил путь на своих двоих. Так было удобнее и меньше следов.
Все-таки он не был охотником, он был бандитом, грабителем и вором, поэтому действовал вот так, а не иначе.
***
Он шёл и напевал себе под нос что-то про седую ночь и золотые купола и какой-то централ, расположенный во Владимире, где Нурали никогда не бывал.
Внезапно нога Нурали ушла глубоко вниз и с омерзительным звуком напоролась на что-то острое.
Волосы на его затылке моментально встали дыбом от дьявольского калейдоскопа ощущений, мыслей и эмоций. Его словно горячей волной из печки обдало сначала удивление, а затем вязкая смесь боли и страха.
Он понял, что провалился в ловушку со штырями. И смех, и грех - браконьер угодил в волчью яму.
Боль была невыносимой. Он как сумел разгреб руками ветви стланика и сухой валежник. Посмотрев вниз, он увидел острый и к тому же загарпуненный штырь, проходящий через его ступню.
Его мир перевернулся. Нурали стало страшно.
В контрасте с прохладной тундрой, его тело вспыхнуло пламенем боли. Все попытки вытащить штырь оказались безуспешными. Нога нещадно горела, сердце ныло. Нурали с каким-то больным удовлетворением отметил про себя, что ловушка сработала, как надо.
Стемнело.
Нурали измученный болью и полностью раздавленный морально, провалился в темноту.
***
Утром, когда он очнулся, воспаление начало свой ядовитый поход по его телу, вызывая горячку и бред.
Начались галлюцинации.
Он видел, как вокруг бродили существа - они были как животные, но не совсем, визгливые и неуловимые. Они то прятались в густых тенях, то нападали на него...
Горячка искажала отдельные куски реальности в страшные, извращенные образы. Рычание волка, крик птицы, шёпот ветра в тундре превращались в чудовищные картины ужаса.
Но ни этого боялся Нурали, самый большой страх заключался в понимании своего положения: оставшись наедине с собой, перед лицом смерти он рыдал, прекрасно зная, чем все закончится.
А смерть не спешила забрать Нурали на тот свет. Она играла с ним, как кошка с пойманной мышкой, снова и снова нанося болезненные, но несмертельные удары, перед тем как перегрызть горло.
Оставленный на произвол судьбы, брошенный в мир, где помощи нельзя было ждать от кого бы то ни было. Он осознал, что за всю его нечестивую жизнь, в которой не было ни одного мгновения благородства, он заслужил эту ужасную участь. Душу его разъедало чувство жалости к самому себе.
Он возвращался в реальность и его терзали воспоминания о каждом убитом животном, ему страшно хотелось вернуться назад и не совершать всех тех злодеяний, что были им содеяны. Но он знал, что это невозможно. Так же, как невозможно вынуть штырь из распухшей ноги и спастись.
От окончательного помешательства его спасала только лихорадка, он просто отключался. А когда приходил в себя, ад снова обрушивался на него безжалостно, как и он был безжалостен к своим жертвам.
На шестую ночь, когда горячка сжигала разум Нурали, он увидел, а затем почувствовал, что к нему подошёл волк. Здоровенный волчара, а может и волчица... Зверь приблизил морду к лицу Нурали и лизнул...
Когда он пришёл в сознание, то не мог понять было это видением бреда, или случилось наяву.
Заражение было необратимым, рана вся покрылась гнойниками, нога начала чернеть.
Силы постепенно покидали его, и он погружался в бездну потери сознания.
В конце концов, сраженный болезнью и страданием, Нурали ушел из этого мира.
***
Неподалёку от места его кончины на камне сидела сова, а под камнем серенький песец. Они наблюдали за человеком в яме все это время.
Когда Нурали испустил дух, они переглянулись, а затем сова взлетела, а песец побежал в сторону заката.
ИНТЕРЕСНОЕ О ЧУКОТКЕ НА КАНАЛЕ: