Однажды к нам на работу забежал пожилой мужчина с кипой каких-то бумаг. И сразу – ко мне.
– Во! Вы ещё не поставили свою подпись. Вот здесь, пожалуйста, распишитесь.
Взглянул я на листок, а там живого места нет, всё в чьих-то подписях. И на другом листке, и на третьем... Кое-как нашёл пустой клочок и подмахнул. Ну, думаю, наверное, за экологию опять подписи собирают, в городе уже дышать нечем, все деревья снесли, про заводы – загрязнители природы – одна болтовня, уже которое десятилетие виновного поймать не могут. За такое дело и повоевать можно.
– Спасибо! Запомните, ваш номер 20316, – сказал странный пришелец и повернулся к другим сотрудникам.
– Не принимай всерьёз, – сказал коллега, когда он ушёл, покрутив пальцем у виска. Говорят, его всю жизнь гоняли из одной организации в другую, заставляли подписи собирать для решения какого-то вопроса.
– Бедолага! – вырвалось у меня...
Вечером на остановке жду свой трамвай, вхожу в полупустой, как вдруг слышу сзади знакомое:
– Гражданин! Вы – последний? Я – за вами. Да, я буду стоять.
Оглядываюсь я, что за шуточки, думаю. А там дамочка средних уже лет кому-то объясняет:
– Ну, куда лезете без очереди. Я вот за этим гражданином в шляпе. Хам!
Стою один, вокруг никого нет. Да и вообще, какая может быть в трамвае очередь? А дамочка ко мне сзади прижимается и верещит:
– Ничего не знаю, я с утра за ним занимала, моя очередь.
Нагнул я голову, шляпу поглубже натянул, чтобы не узнали, и тихонько-тихонько к двери засеменил. Дверь передняя открылась, я – в неё.
– Вы куда? За кем стояли? Я же очередь так потеряю, – слышу я сзади.
Вот, думаю, напасть, но только к дому подошёл, квартиру открываю, сзади опять её голос:
– Моя очередь, моя, говорю.
– Гражданочка, вы не беспокойтесь, я покараулю вашу очередь, я вас запомнила. Идите, можете пока своими делами заняться. Ночью отмечаться не приходите, я крикну за вас, – отвечает ей моя находчивая супруга. И тихонько-тихонько ту – за дверь.
– Знаю я эту тётку. Она всю жизнь в очередях провела. Помнишь, какие они у нас раньше были, на всё, что только возможно. Ну, у неё, видать, вошло в обмен веществ, как сигареты у курильщиков. Бедолага!
Вскоре мне довелось ещё нескольких таких бедолаг увидеть. Один всё по городу с раскладушкой разгуливал. Он снабженцем когда-то работал, всю жизнь в командировках провёл. С гостиницами нашими намучился, вот и носит на всякий случай с собой раскладушку.
Это ещё что! Другой вообще с утра до вечера с мини-холодильником «Ока» в рюкзаке от одной мастерской к другой до сих пор ходит, нигде у него не берут, запчастей таких нет, говорят. Тоже от отчаяния подвинулся рассудком.
Ну, ладно, этих бедолаг понять можно, реликты советской эпохи. Так ведь и при капитализме несчастных меньше не стало. Кто они, спрашиваете?
Те, которые работы найти не могут или – приезжают, а работают с утра до ночи за похлёбку. Или готовые на любое преступление из-за дозы наркоманы; бесконечные обманутые дольщики, заложившие последние мечты и деньги под непостроенные дома; потерявшие последнее здоровье из-за неграмотности купивших дипломы врачей-коновалов; получившие пожизненные увечья и травмы от стоящих вроде бы на страже законности оборотней в погонах; покалеченные в войнах со своим же народом солдаты и прочие, прочие – униженные и оскорблённые.
Боюсь, что сталкиваться с такими бедолагами придётся у нас ещё не одному поколению.
Автор: Радиф Тимиршин
Журнал "Бельские просторы" приглашает посетить наш сайт, где Вы найдете много интересного и нового, а также хорошо забытого старого.