(«Ни Рассел ни Сантояна», ни Карнап, ни Кастанеда.)
В сети можно встретить, впрочем, без кавычек и еще каких-либо известных форм цитирования, мол возражения Рассела на большую часть, известной теперь теории способа производства. Что наивны, в этом смысле, могут быть и, в ту меру, в какую Рассел, мог считать в какой-то период своей творческой эволюции, логические модальности ложными высказываниями. И сходным образом, кроме земельной ренты ни видел, теперь, возможную ренту с машин, возможный «налог на телевизор». Особенностей, кроме прочего развернутой системы машин. Видел в Марксе лишь наивного материалиста, сводившего материалистическое понимание истории к краже денег капиталистом. И могут ни быть наивными, в виду тех способов производства, что все еще остаются значимыми на территории, и тех взглядов что могут и фундируюся такими способами производства. Коль скоро, известным образом, ни могут ни быть такими. Аналитический разум Рассела ничем ни отличается от такого разума у пигмея, в известном смысле, словно и у всех. И это как раз может росным счетом не зависеть от прогресса или регресса в экономическом смысле. Но и социально политическом и ментальном смысле лорду Расселу с какого-то времени было видимо заказано ни понимать марксизм или даже суть дела капитала. Тем не менее, аналитически он мог отчасти верно ухватить смысл коллизии в политической экономии 19 века. Мол трудовая теория прибавочной стоимости была опровергнута Рикардо в теории земельной ренты. Откуда Рассел мог сделать такой вывод не ясно, видимо из теории типов. Но сам по себе закон стоимости мол выполняется каким-то чудесным, видимо, образом. И каким же? Этого Рассел ни поведал, просто и не просто потому, что в известном смысле потратил всю свою жизнь, едва ли ни на доказательство непротиворечивости и истинности формально-логического закона тождества. Математик без математики, и философ без философии, коль скоро, логика стала его судьбой и стезей. Ни вопрос, фракталы, условности, и в этом случае могут быть сильным средством понимания. Но вот эти Рассел видимо никогда ни признал бы, в отличие от модальностей, только и живя в том числе и интеллектуально, в таких, всю жизнь. Впрочем, коль скоро он ни раз признавал смену позиций то может быть признал бы и фракталы коль скоро они могут быть опорой для некоего дисклеймера. И да, это вопрос, в том числе, ни лживого, но ложного сознания, что так волновал Маркса. Который, кроме прочего, показал, да, закон стоимости, труд или нет, его основа, но выполняется в редчайших случаях, и в этом Рикардо де, прав, в отличие от А. Смита. Ни прав бы он был в том, - если бы, когда- либо говорил, что-либо подобное, - что труд ни основа выполнения такого закона стоимости, хотя бы отчасти. Но видимо ему и в голову ни могло прийти опровергать трудовую теорию стоимости. Это Расселу приписали или ему приснилось. Воз возможная правота Рикардо, тем не менее, ни заканчивается на том, что абсолютная земельная рента в виду разности плодородия земель намекает на то, что быть может ни труд, а земля является основой выполнения закона стоимости. Но разве, ведь плодородие почвы различно от места к месту? И из этой антиномии Рикардо, как раз, как и. А Смит не мог выбраться всю жизнь, ни смотря на то, что быть может и заметил факт, что цена капитала, может быть, равна для всех капиталов, в том числе, и земельных, сельскохозяйственных. Действительно теперь, ставка процента синхронно одинакова для любого капитала вне зависимости от материала этого занятия, предмета труда и существования стоимости в той или иной, товарной форме. И как это возможно, ведь капиталы отличны и по строению, составу и по величине абсолютной и величине относительной- скорости возрастания. И да, эти противоречия известным образом не разрешимы, и они природа кризисов относительного перепроизводства ни только в сельском хозяйстве при обмене капиталов, с разным плодородием почвы, но и в промышленности, в городской индустрии. И априори в теории мотив для этого, разница между производством и обменом. И каким же образом ставка процента, цена капитала может быть одна? Но она одна, словно и средняя норма прибыли, от которой отчасти производна, и которую капиталист получает вне зависимости от размеров и характера своих инвестиций. (Впрочем, все же не для всякого отдела или ни для всякой отрасли производства. Так сельское хозяйство и соответствующую ренту было принято выводить за рамки распространения средней нормы прибыли и именно из-за разницы в плодородии земель и различного органического строения капиталов (соотношения машинного и наемного труда), что могло быть и остается теперь разительным, тем более в масштабах планеты.) И это таким же образом осталось лишь в тени, казалось бы, неопровержимых опровержений Рассела. Свести все к простой истине, что граничит с глупостью, а после опровергать глупость, это известная манера таких спорщиков. Рассел мог бы видимо удивиться, что соблюдение закона стоимости, ни является целью коммунистов, просто и не просто потому, что люди от природы ни равны, и если и так, то только в виду Кольта. Что видимо еще раз могло бы подвигнуть его провозгласить коммунистов мошенниками и ворами, мол не желающими соблюдать принцип равенства обмена. Но суть дела и правда, отчасти, заключается в том, что капиталист, пусть бы и радовавшийся буржуазному коммунизму, наличию средней нормы прибыли, ни соблюдает закон стоимости в оплате рабочему и не может это делать, в известном смысле, даже если бы захотел. Просто и не прост потому, что захоти он этого, он перестанет быть капиталистом, и капитал сбросит его с себя. Просто и не просто потому, что кредит, исходно это и есть капитал, никогда не известен в своем необходимом количестве. И да, это долг за товары, которые еще и не произведены, ни то что ни проданы, но тот, который уже делиться между капиталистами, словно реализованная стоимость. Капитал ни только никогда не знает, сколько в точности нужно кредита, чтобы реализовать, те или иные полезные для общества дела, но и сколько он в точности должен рабочему, если бы закон стоимости неукоснительно соблюдался бы, и прежде всего в виду оплаты труда рабочего. В нынешней ситуации это и тем более невозможно, коль скоро вся прибыль сосредоточена в потоках ценных бумаг, который часть финансового рынка, а не кармана капиталиста исключительно. И потому, это ни исключено, что И. Маск просит по 250 долларов на оборотный капитал обещая 10 000 по системе торговли в Твиттере просто потому, что сколь бы ни ценились его компании, живых денег у него нет. (И он видимо готов обещать 10000 долларов в обмен на 250 долларов, чтобы и получать живые деньги и производить себе должников, что вот типичный омоним употребления слова незадача по отношению к свободе, никогда ни смогут ему этот долг вернуть, и разве что в редчайших случаях, коль скоро, производительность Теслы высока и сравниться с ней трудно, и равно великого обмена не произойдет большей частью. И все что таким образом, в таком предлагаемом обмене производиться, это поток негативной ликвидности. Банкиры в этом смысле могут поступать более честно в известной мере, огни словно Тиньков могут предложить и дебетовую и кредитную карты, по одной дебетовой можно играть на рынке ценных бумаг, скажем, Форекс, начиная с какой-то суммы первоначального вложения, по другой, кредитной, и в какой-то период без процентов, можно прибегать к заемным деньгам, когда в этом может потребоваться нужда в игре с ценными бумагами на финансовых рынках. И таким образом можно рисовать конверт, что называется. То есть, и в случае падения цены акций или облигаций, и в случае роста их цен, делать деньги, главное, чтобы была какая- то волатильность. Государство отказало Илону в большом кредите на развитие "Старлинк", хотя компания и была оценена в приличные сотни миллионов долларов. Видимо и Тиньков вряд ли сможет может помочь, в этом случае. То есть необходимо так или иначе окажется последовать примеру Форда и выйти на рынок ценных бумаг, но уже как игроку. И да видимо можно превратить часть дохода вех компаний и до 40 процентов и более как это было у Форда, в доход от такой игры. В этом смысле Медоф был просто наивен, пусть бы и изобретая всяческие изысканные кортежи смысла финансового инвестирования и спекуляции.) Более того, по условию такого производства капиталист и не может это знать, сколько он должен, и какова на самом деле сумма кредита или его долга. Просто и не просто потому, что прозрачность общественного производства не совместима с частной собственностью и ее охраной. И информация может быть закрытой. И все же, в обществе и общественном производстве может иметься и имеется вполне законная и ясная видимость, что все это не так, и все сосчитано до цента, и давно. И долгов вообще нет, ни внутренних, ни внешних, ни государственных, ни частных, и разве что у преступников. И это кроме прочего было и остается трудно понятным обстоятельством, такое сочетание правды и мягко говоря лицемерия. И за несоблюдение законов, можно и в тюрьму сесть. Может быть, но, эта ситуация социального кроме прочего бессознательного, может быть и была предметом пристального рассмотрения, в так называемой критике идеологии, что закончилось в том числе и с началом догматизации теории. И после воспроизводилась скорее у Ницше, Фрейда, Фуко и АЭ. В отличие от продолжающейся видимости ясности и карательных мер. То есть капиталист ни может ни знать то, что он не знает это, сколько всего необходимо кредита общественному производству и ему лично, и да, со времен Сократа, как минимум. И именно потому, что сколько бы его ни было капитала, все будет мало и это закон, верхнего потолка нет, и это само условие существования такой стоимости, торговли ради торговли, денег ради денег. Может быть теперь, де, только нижний, пределы которых все время склонны смешивать и путать, в том отношении, почему ни тот, ни другой, ни ловить, ни поймать нельзя. Ни верхняя планка капитализации, ни нижняя планка оплаты рабочему ни могут быть уловлены, одна из-за неограниченного роста, вторая из-за конечности и известного исхода. Но может быть австрийская школа экономии Австро-Венгрии сказала свое окончательное слово- предельная потребность? Может быть, но ясно, что словно и замена доллара медом замена производства распределением, или распределения производством, это не панацея. Но каким же образом образуется средняя нома прибыли? И видимо, ответ ни мог, и может быть простым. Но коль скоро, простота вновь может быть в моде, то можно сказать, что коль скоро, риски и их покрытие с трудом, что и составляет львиную часть нужды в капитале, из за которых капитал, это алчба кредита и прибыли, кроме прочего, словно и в случае иных вероятностных процессов, газов и жидкостей, заставляют капитал все время отправляться туда, в виде кредита, где в нем большая нужда кроме прочего, и в то же время наибольшее благоприятствование. Дело только усложняется от простого и не простого обстоятельства, что перемешиваются ни газы, и ни жидкости, что сравнительно однородные по составу смеси, агрегатных состояний вещества, но сложнейшие, иногда крайне разнородные по составу системы. То, этот процесс перемешивания мест, в которых мало выгодно и иначе много выгодно вести дело, приводит к тому, что ситуация усредняется. Плохие земли ищут высоких технологий сельскохозяйственного производства и машин, хорошие мало склонны к этому, органическое строение капиталов на разных землях может быть различным. И в конце концов, какие бы земли ни были, технологии производства выравниваются, что ни исключает, но как раз предполагает, что плодородные могут приносить больше, чем нет, ни слишком черноземные. Сложность в том, что переполнение рынка продукцией может влечь падение цены. Падение цены на товары, может вести к падению земельной ренты. И главное, если стоимость рабочей силы все время выравнивается от перемешивания, то и прибыль может таким же образом встраиваться в процесс усреднения. Сложность с земельной рентой, кроме прочего, может быть в том, что цена рабочей силы практически может напрямую зависеть, при известных условиях, от цены на хлеб. И парадокс дефляции, это парадокс в том числе и падения земельной ренты, чем больше производительность труда в сельском хозяйстве, тем ниже цена на хлеб и меньше рабочих занято отрасти, тем меньше прибыль. Так что дело становиться все менее и менее выгодно вести, при этом производительность труда растет, а цена падает. И да, это парадокс общества потребления. Уничтожать апельсины и гноить зерно, сжигать свиное сало, выливать молоко на землю. Теперь, обновление ОС, что может происходит относительно одномоментно выравнивало производительность самых разных машин. И да, это вело, как ни странно, к падению нужды в капитале компании и в ней самой. И какой же выход? Оказывается, восстановить градиент, вернуть риск на рынок, нужду в капитале, и да, условно, вернуть нужду в постоянном, кроме прочего, капитале, в hardware, в новом аппаратном обеспечении. Но возрастает и риск относительного перепроизводства, коль скоро, сотни тысяч машин, если ни миллионы, могут стать в одночасье негодными, ни будучи даже распакованы, в виду отмены поддержки десятки и невозможности установить 11 Ос Майкрософт Windows. Впрочем, спорить с Расселом по поводу экономики, это все равно, что спорить с индейцем, что в силу его мудрости и развитого ума, сумел кратко понять суть общества, которое теперь сгоняет его с его земель. Но Рассел ни индеец, но просто и не просто был человек, что, словно, кроме прочего и лорд Англии (но без земли и овец), боялся большевиков, которых еще застал в юности, впрочем, находясь от них довольно далеко. И еще таким образом заслужив многое на почве общественных отношений, а не земельной непосредственно, но так и не понял значения этих отношений. Впрочем, большие массивы книг и универсальные сети участия. Но время Рассела не знало таких, и разве что газеты. Что же теперь? Теперь же культуру картофеля можно выращивать на вершине небоскреба совсем без почвы, беспочвенно надо думать. То есть, феномен земли, может не иметь вида почвы, - что для Гуссерля ни могло быть очевидным в виде данного примера, но о чем он писал в рукописях исходя из феномена Земли словно части слоя природы в феномене мира для сознания, - вида, который земля имеет в виду большей части планеты. Словно и жизнь на ней встречается подавляющей частью в виде белковой жизни, а не той, что на большой глубине, возле подводных вулканов, может в крайне малом количестве и не иметь белковой основы. Что, о крайне малых количествах, может быть ни сказать, теперь о возможности беспочвенного земледелия. Что быть может, в известных отношениях и получит еще развитие, ни смотря на известного рода абсурдность такого. Но история, говаривали классики, великая поэтесса. Всякий, кто теперь имеет доступ к сети Интернет, вместе с достаточно мощным электронным устройством и в таком устройстве может находиться на границе любых возможных способов материального производства ни принадлежа никакому из них непреодолимым образом. И это особенность нынешней современности. И что говорить, да, такая промежуточность или такое состояние кортежа смысла, может и ни быть подарком. И что же, вновь статус кво? В известной мере да. и хотелось бы знать в какой. Был названа мера времени. Может быть, могут быть и еще многие сетки кроме универсальной тарифной. И вопрос, что и в этом отношении, и здесь, давно известен, ни лож ли и статистика, тем более основанная на вероятности, что как бы ни могла быть так основана на опыте, что ведь не обманывает?
«СТЛА»
Караваев В.Г.