оглавление канала
С кладбища выбралась довольно быстро. Небо над головой было усыпано звездами, Млечный Путь поделил небо пополам, а над вершинами деревьев уже выполз серп молодого месяца. Из чего можно было заключить, что пробыла я в склепе никак не меньше четырех часов. Надеюсь, мое отсутствие дома никого не встревожило. Валька, по всем моим прикидкам, должна сейчас ворковать с «Коленькой» и ей точно не до меня. Ах, да… Егор обещал заехать и завезти краску. Ну, это не страшно, подумает, что я где-нибудь в гостях. В конце концов, я свободный человек, и никаких обязательств ему не давала. Выходило так, что волноваться мне было особо не о чем. Меня распирало чувство победы. Будто я маршировала с флагом по Красной Площади под торжествующий звук барабанов. Да, что там, барабанов! Под звуки торжествующего марша, исполняемого сборным оркестром всех вооруженных сил страны!
Обратно к дому я шла по дороге, решив, что сейчас уже можно и не маскироваться. Состояние эйфории длилось у меня до тех пор, пока я не заметила две машины, стоявшие у моих ворот. Одна «волга», принадлежавшая Егору, а вторая – УАЗик «Коленьки». Вот же, блин!! И чего им всем дома-то не сидится!!? В окнах моего дома горел свет, из чего я заключила, что Валька с ними. Только она знала, где я прячу ключ от дома. Я притормозила перед калиткой, пытаясь на ходу придумать приличный повод, где меня носило в такую пору. Ничего особо умного в голову, как назло, не приходило. А что? Могу я просто выйти на прогулку? Воздухом свежим подышать? Разумеется, могу! И никто мне в этом не указ! И вообще…! Я уже большая девочка и могу ни перед кем не отчитываться…. Это я так, настраивала свой боевой дух на объяснение с друзьями. А на самом деле понимала, что друзья – есть друзья. И таиться перед ними – не самый лучший способ выразить свое к ним отношение. С этой мыслью я решительно взялась за калитку, но тут же остановилась. Там был Егор. Не могу сказать, что я ему не доверяла. Но я так же понимала, что существует достаточно большая вероятность его причастности ко всей этой истории. И то, что он мне нравился… ну, хорошо, очень нравился, не делала эту вероятность невозможной. К тому же, если я сейчас расскажу Николаю о своей находке, то, наверняка, нас с Валькой и близко не подпустят больше к усадьбе. Я с тоской посмотрела на свои приветливо светящиеся в ночи окна, и с тяжелым вздохом уселась на бревно, лежавшее под забором и служившее неким подобием скамейки. Нужно все хорошенько взвесить. Известная максима «что знают двое – знает и свинья» не утратила своей актуальности даже с прошествием столетий. А сейчас разобраться, где свой, а где чужой возможности не было. Вдруг информация просочится к нашим недругам? И тогда они затихарятся так, что никакими силами их не выковыряешь. А я твердо решила вывести убийцу на чистую воду. В общем, думаю, пока не следует сообщать никому о моей находке. А там, время покажет. Я решительно поднялась и зашагала в дом.
Вся компания сидела за столом и делала вид, что пьет чай. Именно, что делала вид. Валька, суровым взглядом буравила Николая. Егор притворялся, что внимательно рассматривает рисунок на чашке. А Колька вообще, сидел нахмурившись, глядя перед собой, и упорно не замечал взглядов подруги. Услышав, как открывается дверь, все повернули головы в мою сторону. А Валентина сорвалась со скамьи и кинулась ко мне с воплем:
- Где тебя черти носят?! Мы уже думали поисковую операцию начинать!
Мужчины тоже слегка оживились, и смотрели на меня выжидательно, вероятно, в надежде услышать ответ на поставленный мне подругой вопрос. Я сделала удивленные глаза, и с некоторым возмущением проговорила:
- Что значит, где меня носит? Нигде не носит. Прогуляться пошла. Что, не имею права? – Вызов явно звучал в моем последнем вопросе. Я хорошо помнила, что лучший способ защиты – это нападение.
Валентина тихонько присвистнула, демонстративно оглядывая меня с ног до головы. Думаю, от ее взгляда не укрылась и фляжка с водой и нож у меня за поясом. А потом протянула с легкой издевкой:
- Так, так… Значит, прогуляться… Оно и видно…
Я решила сделать вид, что не замечаю ее ярко выраженной иронии. Буркнула сердито:
- Не свисти в доме… Денег не будет. Их и так, кот наплакал, причем, кот попался совсем не сентиментальный, а с твоим свистом, и этого лишусь. – И уже более спокойным, я бы сказала даже, более гостеприимным тоном, спросила. - А вы чего тут сидите? В гости пришли, когда хозяев дома нет?
Тут из-за стола поднялся Егор. Смущенно откашлявшись, проговорил, будто оправдываясь на мои слова:
- Я вот… Тебе краску привез, ты просила. Тебя дома не застал, а тут и Валентина с Николаем подъехали. В общем, предложили тебя подождать. – Он выбрался к дверям, посмотрел опять своими печальными глазами на меня, и чуть тише добавил. – Я рад, что с тобой все хорошо… Я пойду. – Повернулся ко всем, и произнес. – До встречи… Спасибо за чай…
И вышел из дома, осторожно прикрыв за собой двери. А я с грустью подумала, что теперь-то уж он точно сочтет меня чокнутой. Уход Егора, кажется, у всех оставшихся вызвал некоторое облегчение. Оно и понятно. Для всех он пока еще чужак, а у нас тут, судя по выражению лица подруги, предстоял «дружеский» разговор. Я решила, что буду держаться, как наши в Бресте в первые дни войны. Не обращая внимания на суровые взгляды подруги, прошла сразу к умывальнику, и только тогда поняла, почему мои слова о «прогулке на свежем воздухе» вызвали у Валентины такую реакцию. В волосах паутина и еще какой-то прилипший сор. Лицо все в грязных разводах, будто я и впрямь делала «гряземаскировку». Опять тяжело вздохнула. Ну что ж, будем отбиваться, отстреливаться, как говорится до последнего патрона. Тщательно умылась, попыталась придать своему лицу независимо-равнодушное выражение, и отправилась обратно в кухню. Друзья смотрели на меня испытывающе, ожидая пояснений. Я, делая вид, что не понимаю их взглядов, уселась за стол и налила себе в кружку чая. Первой не выдержала Валюха:
- Ну… И чего молчишь? Колоться будем или к пыткам прибегать придется?
Я в притворном удивлении вскинула брови.
- В чем колоться-то? Я ж говорю, гуляла. Скучно стало одной дома сидеть, вот и решила пройтись.
Валька хмыкнула:
- Ага… «Пройтись»… - передразнила она меня противным голоском. – А «прошлась» ты, надо полагать, опять на кладбище… Вот погоди… Наши деревенские тебя засекут, что ты ночью на кладбище шастаешь, в колдуньи запишут, да и подпалят тебя вместе с хатой.
Николай, который тоже пил чай, аж поперхнулся от таких предположений. Я укоризненно посмотрела на подругу:
- Ну вот, чего мелешь-то… Язык без костей! Человек из-за тебя чуть не подавился.
Но Валентину уже ничем остановить было невозможно. Она неслась вперед, как наши в Гражданскую: шашки наголо и «гойда!».
- Ты ж мне обещала, что одна не полезешь в этот чертов склеп!!
Я покосилась на Николая. Тот сидел и в немом изумлении переводил взгляд с меня на Вальку и обратно. Я обиженно буркнула:
- И ничего я тебе не обещала…
Валентина набрала в грудь воздуха, чтобы дать мне достойный ответ. От возмущения у нее не хватало слов. Не знаю, чем бы наша перепалка закончилась, может и до рукоприкладства бы дело дошло, но тут вмешался Николай. Стукнул ладонью по столу так, что мы обе подпрыгнули от неожиданности, а мой кот с перепугу запрыгнул на печку и оттуда принялся шипеть.
- А ну цыть обе! – Рявкнул Колька. А потом, с легким прищуром, вкрадчиво спросил: - Что еще за склеп на кладбище? Я красноречиво посмотрела на подругу. В моем взгляде явно читалось: «Ну что, допрыгалась?» Мы хором тяжело вздохнули, и Валентина принялась мямлить:
- Понимаешь, Коленька, Полинке втемяшилось в голову, что на кладбище выходит из усадьбы тайный вход. Вот мы и решили проверить ее гипотезу. Но ничего не нашли… - Николай слушал не перебивая, а глаза, с каждым словом подруги у него становились все круглее и круглее. Ободренная его молчанием, Валентина продолжила. – А Полинка решила еще раз сама, одна, - она выделила последние два слова, так, чтобы было всем понятно, что я есть никто иной, как самая подлая предательница, - отправиться еще раз обследовать склеп.
Колька смотрел на меня, будто я не склеп обследовать ходила, а, обвязавшись гранатами, под танк прыгнула, умудрившись при этом остаться живой. Он только выдохнул удивленно, покачав головой:
- Ну, девки, вы даете… Что, вспомнили детство, в «казаков-разбойников» опять решили поиграть?! – Голос его звучал вкрадчиво и, я бы сказала, как-то настораживающе. - Вы что, не понимаете, как рискуете?! Да я вас вообще под стражу посажу, пока мы этого бандита не найдем! – Опять перешел он на повышенные тона.
Я посмотрела укоризненно на подругу:
- Ну что, доболталась своим языком?
Валентина только рукой махнула.
- Да ладно тебе строжиться, - обратилась она к любимому, - Ты лучше спроси ее, за каким лядом она опять на кладбище пошла? – И уже, ко мне: - Так ты нашла чего, или опять впустую прогулялась?
Сейчас настал решающий момент. Сказать или не сказать? Совесть скулила и ныла: «Скажи им все, они – твои друзья!» И я услышала, словно со стороны, как я безразличным голосом говорю:
- Ничего не нашла. Нет там ничего…
Валентина разочарованно выдохнула. А Колька начал наливаться гневом:
- Вот что, «казаки-разбойники», если вы не угомонитесь…
Но Валька не дала ему договорить. Она вдруг замурлыкала, как кошка:
- Коленька, ты бы не строжился, а рассказал, что знаешь. Я же вот тебе все, без утайки, и про сторожа нового, и про усадьбу… Ты же нас знаешь, если есть задача, мы ее будем решать, и никакие твои строгости, хоть даже и замки с решетками, нас не удержат. – Я мельком подумала, что с «замками» и «решетками» это подруга погорячилась. Но прерывать ее не стала. А Валька продолжала мяукать такой ласковой кошечкой. - А мы ведь только выглядим дурочками. А на самом деле, мы умненькие. Глядишь, чего, когда и подскажем, а когда даже и помочь можем. Так что, ты, родной, не кипятись понапрасну, а расскажи, что там вы выяснить успели. Вместе -то мы можем ого-го…Вспомни, как в детстве-то. Мы ж сила были. Никто нас обыграть ни разу так и не смог. А почему? Да потому что, мы были командой…
Я уже было собралась втянуть голову в плечи, ожидая, что Николай начнет швырять все громы и молнии, но, к моему огромному (подчеркну еще раз: огромному) удивлению, он как-то весь сдулся, превращаясь из разъяренного тигра, в милого такого ручного котика. Ай, да Валька, ай, да искусница!! Как она его скрутила-то?! Что ни говори, а мастерство – его не пропьешь. В общем, гордость за подругу меня так и распирала во все стороны.