-- Сегодня я расскажу довольно мерзкую историю, из тех,что приключились со мной во время путешествия через века.
Мы радостно встрепенулись и приготовились внимать. Уже несколько дней наша компания отдыхающих развлекалась рассказами одного из членов нашей маленькой группы.
Это был немолодой подтянутый мужчина, с белыми висками, выгоревшим лицом ковбоя и немного диковатым взглядом темно-зеленых глаз. Он прибился как-то незаметно и быстро стал самым интересным членом нашего маленького кружка. Сат, как он представился при знакомстве, развлекал нас странными историями от первого лица об исторических потрясениях, казусах и анекдотах.
Эти рассказы несли на себе печать какого-то необъяснимого и пугающего реализма. Сат говорил о великих исторических событиях так, как будто был свидетелем Троянской войны, беседовал с Платоном и спорил с Гюго. Это и веселило нашу компанию, и интриговало в той же мере.
Он уже поведал свою версию Великого Обмана чародея Всеслава, Больших Метаний Аскольда и настоящую правду о Веселом нраве Чингис-Хана. Рассказывал он здорово и минувшие события и войны представали перед нами этакими семейными ссорами, а давно отошедшие в мир иной и уже не страшные исторические персонажи казались обычными ребятами, пацанами из соседнего двора.
-- Ну ты историк, братан,-- восхищался Виталик, хилый менеджер средней руки.-- Если бы в школе у нас так преподавали, я может быть, уже в ведущие менеджеры попал.
--Куда бы ты без меня попал-- большой вопрос,-- спокойно и ласково говорила его жена, дочь того самого менеджера, занимавшего пост --предел мечтаний Виталика.
Сат принадлежность к спорной науке не отрицал, загадочно улыбался, и, покачивая седой гривой, начинал свой очередной рассказ. Кстати, нас потешало, что каждое повествование он старался вести в духе и манере соответствующей эпохи.
--Итак, я намерен повествовать вам о большой мерзости и гнусности людской.
--А я маленькая Бяка/А я маленькая Гнусь/Поганками объелась/На подлости стремлюсь.,--легко пропела моя жена и отпила глоток красного.
-- Да, да, именно об этом,--легко согласился Сат и начал свой рассказ.
-----------------
-- Сегодня, господа, обойдемся без громких событий и крупных личностей. Пришлось мне побывать в гостях у одного русского помещика, году эдак в ... каком -- не помню. Где-то между гибелью Француза и началом царствования батюшки Царя—освободителя.
Шикарное, скажу я вам, было поместье: лес строевой, луга заливные, да тысячи полторы душ крепостных. Хлебосольным оказался тот помещик невероятно, настоящий пир закатил в честь моего приезда, да и то сказать, было тогда чем удивить заезжего чужеземца — банкира: тут тебе белуга и стерлядь, и косуля, и перепела с рябчиками. После обеда перешли мы к нашим негоциям, а затем отправились осматривать хозяйство. Помещик оказался довольно образованным и неглупым человеком, хозяйствовал умно, все у него было ладно да складно, только работники попадались уж очень бедно одетые и запуганные безмерно.
-- Что же вы, Никодим Петрович, так слуг своих запугали, аж дрожат перед вами, да и одеты они, прямо скажем, неподобающе вашему положению.
-- Не скажите, голубчик, не скажите, -- весело отвечал мне Никодим Петрович, одной рукой лаская борзую, -- не знаете наших реалий, где уж вам, гостям заморским, понять душу народа нашего. А народец-то наш недалеко от скотины ушел, темный, дикий и шибко вороватый. Ему только слабину покажи-- вмиг на шею сядет, обнесет буквально и от лености жиром заплывет. Да и характер у нашего мужика зверский. Не верите? Так сейчас, сударь, убедитесь сами.
Мы уселись в удобные кресла на большой веранде, и помещик велел позвать к себе кучера Трошку и лакея Митрошку.
Явился кучер Трофим, могучий смурной мужик лет сорока, одетый, несмотря на лето, в тулуп.
--Чего изволите, барин?-- прогудел он, кланяясь и теребя в руке что-то похожее на шапку.
-- Вот господин издалека приехал, посмотреть желают, как ты, Трошка, на кулаках дерешься. Покажи русскую удаль, потешь нас. Вмажь-ка ты, брат, Митрохе по шеям.
Кучер стоял набычившись и молчал. Лакей Митрофан, здоровенный детина, услужливо улыбался барину и опасливо косился на кучерские кулаки.
К месту предстоящих событий уже подтянулись дворовые люди. В толпе шушукались и тихо пересмеивались.
-- Ты что, не слышал барского приказа?-- рявкнул Никодим Петрович.
Трофим тяжело вздохнул. Митрофан попятился. Дворовые притихли.
-- Никодим Петрович, право, не нужно мне таких страстей. Верю, верю вам на слово,-- торопливо обратился я к хозяину.
Но тот уже меня не слушал. Помешичья шея побагровела, лицо злобно перекосилось, глаза налились кровью. Передо мной был не крупный землевладелец, не рачитый хозяин. Мне открылось истинное лицо русского помещика —это была неприглядная морда разъяренного рабовладельца. Я моргнул: неужели меня посетило дежа вю? Совсем недавно я наблюдал такую же морду на хлопковых плантациях одного из Южноамериканских штатов.
-- Мерзавец, опозорить меня перед иноземцем решил? С живого шкуру спущу, по лоскутам резать буду!
Трофим еще раз вздохнул, размахнулся и слабо ударил Митрофана. Тот успел отшатнуться и удар пришелся вскольз по скуле.
В толпе дворовых слабо охнули. Митрофан судорожно сглотнул.
-- Ну, начало положено, -- довольно гоготнул Никодим Петрович, потирая руки. -- Однако, слабовато, брат Трошка, слабовато. Раззудись плечо, размахнись рука! Давай-ка повтори, можешь ведь, сукин ты сын!
Трофим поднял голову, взглянул на дрожащего лакея и ударил наотмашь. Из носа лакея потекла кровь, но он стоял неподвижно, не смея утереться.
Дворовые молчали.
-- Никодим Петрович, -- взволнованно вскочил я с кресла, -- я полностью верю вашим словам, давайте прекратим эту экзекуцию.
Но тот лишь недобро взглянул на меня и приказал:
-- Сядь-ка ты, братец, на место и не лезь не в свое дело. Мое поместье, мои людишки--что хочу, то и творю.
-- Да как вы смеете так со мной разговаривать? Я вам не крепостной раб!
-- Однако ты здесь в моей вотчине, так что сиди тихо, а то и тебе перепадет.
И угрожающе сверкнул глазами.
Я понял, что ничего не могу изменить и в негодовании и возмущении сел на свое место.
Страшный спектакль продолжился.
Трошка, как зверь, почуявший кровь, размахнулся и ударил лакея в полную силу. Митрошка зашатался, но на ногах устоял. Барин, обрадованный развитием событий, крикнул лакею:
-- А ты, холоп, не стой как привязанный, ответь-ка брату! Да с чувством, с толком, с расстановкой!
Лакей передернул плечами, утерся и ринулся на кучера.
Все, что случилось потом, помнится мне как в тумане.
Удары сыпались с обеих сторон, разгоряченные крепостные колошматили друг друга, кровь лилась по их перекошенным лицам, дворовые испуганно жались друг у другу, не отрывая, однако, жадных взглядов от захватывающего зрелища, а Никодим Петрович в экстазе бегал по веранде, выкрикивая время от времени:
-- По шеям его, по шеям!
Или:
-- А ну, хрясни по носу, чтоб юшкой захлебнулся!
И радостно потирал руки.
Я оцепенел, казалось, и внутри и снаружи, вцепился в подлокотники кресла, а в моей голове билось одно слово:
--Сейчас, сейчас,сейчас…
Но я так и не посмел перечить тому звероподобному существу, в которого превратился радушный хозяин.
-------------------
Сат замолчал. Молчали и мы. Предыдущие рассказы лишь удивляли и потешали нас, но этот задел за живое.
-- Не верю!--вскинулась моя жена. --Не было такого!
-- Почему же? -- спросил Сат.
--Как может человек, образованный и неглупый, опуститься до уровня зверя? Быть настолько омерзительным?
Но Сат не ответил, посверкивая в наступающей темноте морского вечера диковатыми глазами.
-- Да дурит он нас, а мы ведемся, как идиоты,-- выпалил Виталик. -- Собирает всякую чушь, историк хренов!
Меня захлестнула волна яростного возмущения, но не успел я сказать и слова, как Сат пожал плечами, встал из-за стола, подчеркнуто сухо поклонился и сказал в своей дурацкой псевдоисторической манере:
--Прошу простить, господа, дела призывают меня срочно покинуть наше приятное собрание. Так что прошу, завтра встречайте новый, 22-й год без меня.
И, словно вторя всему несказанному мной, добавил:
-- А в этой истории добил меня своей гнусностью и мерзостью последний эпизод, когда окровавленные рабы, со сломанными носами и выбитыми зубами, барскую руку лобызали...
Он снова поклонился и пошел прочь. Но перед выходом из кафе Сат обернулся, и в его мрачных глазах мы увидели отсвет грядущих костров.
Автор: Первый
Источник: https://litclubbs.ru/articles/51137-gnus.html
Понравилось? У вас есть возможность поддержать клуб. Подписывайтесь, ставьте лайк и комментируйте!
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
Читайте также: