Глава XXVI. План ограбления
Через три дня Туркаев явился к Хакеру уже не один – c ним пришли Горелов Александр и двое его приятелей.
Первый виделся невысоким ростом, коренастой фигурой и казался сверх меры подвижным; возрастной порог соответствовал двадцати четырём годам; круглая голова, обритая коротеньким «ёжиком», придавала сходство с отъявленным уголовником; серые колючие зенки блестели чрезмерной живостью, навязчивым стремлением к активным поступкам. Оделся он, как полагается мелко рисковым людям, в спортивный костюм тёмно-синего цвета, где верхняя куртка, соответствуя осеннему времени года, являлась и тёплой, и толстой. Весь его внешний вид показывал, что парень дерзкий, бесстрашный, беспрекословно готовый на любые преступные подвиги. Говорил он непонятно и быстро, завершая недолгие монологи непривычными фразами, ру́бленными, по сути не конченными; очевидно, он старался экономить как личное, так точно и общее время? Объясняя дурну́ю привычку, он скромно высказывался: «"е-ше" «лов», а «о-ше» "ела"». Что означало: «Меньше слов, а больше дела». Звали необычного индивида Быстровым Геннадий Владимировичем. Помимо родового имени, не обделялся он преступным прозвищем – именовался как Быстрый.
Второй, Гриднев Иннокентий Петрович, прославился фамильным «обрубком» Гриня и напрочь разнился с первым: высокий рост сочетался с сухопарой, сгорбленной немного, фигурой; средний возраст угадывался в районе лет сорока пяти; овальная физиономия обладала излишне выпиравшими «железными» скулами; большие глаза сквозили зеленоватым оттенком, считались давно потухшими, не выражавшими активных эмоций; движения смотрелись медлительными, неуклюже нерасторопными. Чувствовалось, что он старается не сильно растрачиваться на умственные решения, предпочитая тупо исполнить, чем здраво подумать; именно про таких говорят: бездумная, во всём безоговорочная, торпеда, какая исполняет очередное задание любыми путями, совершенно не задумываясь о негативных (лично себе) последствиях. На нём всегда можно видеть спецодежду работника автосервиса, прикрытую чёрной курткой, изготовленной из искусственной кожи.
Вот такая разносторонняя шайка в конце октября 2003 года, уже глубоко после восьми часов вечера, собралась в чердачной каморке, чтобы обсудить план ограбления Центрального банка России.
Слово взял самопровозгласивший себя преступный главарь. Он выглядел спокойным, холодным и рассудительным. Сплошная уверенность подпитывалась если не общей преданностью, то трепетным страхом, какой им безотчётно внушался, а заодно и криминальным прошлым, безумными похождениями. Осмотрев собравшихся личностей, злодейский докладчик на́чал:
- Мы стоим на пороге самого знаменательного события, ожидаемого в мировых ограблениях, когда-либо совершаемых на грешной планете. С его беспрецедентным масштабом может сравниться только хищение многомиллиардного долларового запаса, осуществлённого в конце «девяностых» – если кто не знает? – моим, к несчастью покойным, братом, - как и обычно, памятуя об утраченном родственнике, деловитый рассказчик придал себе печальное выражение. - Преда́л его человек, которому он больше всех доверял, которого просто боготворил… Короче, никому так и не удалось насладиться плодами того неслыханно грандиозного преступления. Можете не сомневаться, презренный гад, по чьей вине провалено великое дело, уже жестоко наказан – мною выслежен, а после убит.
Туркаев сделал специальное отступление, как бы предупреждавшее, что ожидает всякого, кто подумает хоть чем-нибудь ему помешать. Выдержав короткую паузу, предусмотрительный бандит убедился, что остальные сообщники прекрасно поняли, к чему он конкретно клонит, а после, победоносно ухмыльнувшись, продолжил:
- Так вот, я предлагаю принять прямое участие в ограблении основного хранилища Центрального российского банка; там располагается золотовалютный запас, по ценности, ну! просто немыслимый. Как всем, наверно, известно, находится оно на улице Правды, во втором строении, дом номер шесть. Выглядит следующим образом… - он взял полуминутную паузу. - Многоэтажное здание бежевого или, лучше сказать, желтоватого цвета – хотя, думаю, это не суть как нам сейчас важно? Стоит на пересечении двух проезжих частей; угловая часть, что со стороны входа, как бы обрублена; сверху, начиная со второго этажа, полукруглая витринная форма устремляется кверху; передний фасад выглядит как буква «Г»; внутренняя площадь составляет семнадцать тысяч квадратных метров, хранимый периметр – тысячи полторы. Итак, мы приблизились к главной сути: во-первых, там размещено примерно шесть тысяч огромных коробов с массивными слитками; во-вторых, помимо золотых брикетов, уложенных в пластиковых да деревянных контейнерах – на случай возникновения непредвиденных ситуаций – внутри находится неприкосновенный запас валютно-денежных ассигнаций, которые помещаются в картонных коробках, - словоохотливый комбинатор немного отвлёкся и перешёл к историко-краеведческой части: - Раньше, ещё в период советской эпохи, здесь находились двухэтажное здание столовой завода «Коммунар» да маленький скверик, со временем уничтоженный.
- Извиняюсь, но зачем нам узнавать все малозначительные подробности? - не выдержал Хакер чересчур продолжительной вступительной части. - И откуда тебе-то они известны?
- Прознал я про диковинное многообразие от одного делового сидельца, мотавшего со мною долгий тюремный срок; он стал мне чуть ли не лучшим другом. За незначительную, позволившую ему выжить, услугу благодарный чел рассказал, что участвовал в некоем реконструируемом строительстве, проходившим аж в 1996 году. Далее, под большим, конечно, секретом, продвинутый парень изложил мне все основные нюансы. Это что касается второго, теперь же вернёмся к первому… Вы, кажется, интересовались, для чего нам потребуются типовые детали? Так вот, коммуникации, в том числе электрические – что больше касается тебя, Миша – остались прежними, - сказал декламировавший оратор спокойно, а дальше перешёл на резкие интонации: - Скажите, пожалуйста, беспечные олухи, как вы считаете: какие схемы проще достать?.. - вновь последовала короткая, но очень многозначительная пауза. - Которые подходили к столовой завода «Коммунар» либо которые ведут к российскому денежному хранилищу?
- «Ечно», к «о-овой», - с энтузиазмом воскликнул Быстрый, - «у-ать» «нече».
В дословном переводе: «Конечно, к столовой – думать нечего».
- Вот именно, - холодно заметил Туркаев. - Тогда – если вы, разумеется, разрешите? – я снова продолжу, - он грозно осмотрел присутствовавших людей, а не заметив желавших высказаться, возвратился к основным пояснениям: - Сами денежно-золотые запасы хранятся не в верхней половине строения, а в части подвальной, расположенной ниже уровня верхнего слоя почвы. Перекрытия, бесспорно, там толстые, а ещё и бетонные, оснащённые дополнительной сталистой перегородкой. Сами хранимые средства находятся вдоль длинного коридора, аккуратно расставленные всего-навсего за металлическими решетками; они постаивают в специальных отсеках, изготовленных под вид американских тюремных камер. Входная дверь, естественно, прочная, изготовленная из пуленепробиваемого железа; зато она легко подвергается воздействию природного газа.
- Там же, наверное, круглосуточная охрана? - поинтересовался Горелый; он сделал справедливое замечание, не осуждённое даже главенствовавшим бандитом.
- Совершенно верно: здание действительно охраняется шестью персонами, как в ночное, так и в дневное время. Помимо сказанного, на пульт управления, расположенный в ближнем «менто́вском» отделе, выведена сигнализация двух степеней защиты. Одна срабатывает автоматически, вторая подаётся тревожной кнопкой, установленной во внутренних помещениях. Отключать их придётся тебе, продвинутый Хакер, - он одарил озвученную личность напутственно выразительным взглядом, - сможешь прямо отсюда заблокировать исходящий сигнал, чтобы он потерялся в пути?
- Нет, - немного подумав, честно признался Миша, - «Sky-Net», или, как её называют, «Небесная сеть» земной шарик пока ещё не опутала, так что придётся идти на место и подключаться к местным энергосетям, подходящим непосредственно к нужному зданию.
- Всё выглядит хорошо, но как ты собираешься оказаться внутри? - странно, но поинтересовался именно Гриднев, к происходившему процессу вроде бы безразличный; до наступившего момента он только молчал, покорно слушал.
- Честно скажу, вопрос проникновения хотя мною и проработан, однако не до конца, - задумчиво напрягся Туркаев, немного приподнимая правую бровь. - В любом случае не следует сомневаться, с нашим участием случится неожиданное, самое неповторимое, ограбление. Итак, как нейтрализовать охрану, я сообщу дополнительно, сейчас же обсудим, как оказаться всем вместе внутри. Тот досточтимый сиделец – ну, который поучаствовал в строительстве громадного золотовалютного склада – сообщил мне – естественно, всё так же, под огромным секретом – что сами стены являются прочными. Поэтому нам с вами и пытаться не стоит на них хоть как-то снаружи воздействовать: занятие окажется никчёмным, полностью бесполезным. Войти через основную дверь? Уверен, неоправданная попытка ни к чему хорошему нас тоже не приведёт – слишком уж шумно. Такими образом, вроде бы умелыми строителями всё предусмотрено и прочное здание гипотетически неприступно? Ан нет! Существует одна незначительная особенность, играющая строго на нас; она лишний раз доказывает, что человеческая алчность вчистую безмерна.
Авторитетный докладчик взял небольшую паузу, а понизившись до сиплого полушёпота, заговорщицки продолжал:
- Как вам, должно быть, известно, любое городское сооружение предусматривает обобщённую систему канализаций, предназначенную для отвода различных отходов, и в том числе человеческих. Так вот, указанное, немаловажное по-моему, свойство не осталось без до́лжного внимания и в искомом, нам нужном, объекте. И вот мы подходим к наиболее интересному… Хотя все туалетные помещения находятся в верхней части, но нижнее выведено за ограниченные пределы прочной, непробиваемо утолщённой, стены; она скрывает бесценные капиталы.
- То «ес», - обрадованно включился повеселевший Быстрый, - «слив-убы» из «дания» «хо-ят» прям в «о-щую» «си-ему» «сточ-вод» «о-много» «го-да»?
Подразумевалось: «То есть сливные трубы из здания выходят в общую систему сточных вод огромного города».
- Всё правильно, - как обласканный кот, расплылся Туркаев в самодовольной улыбке, но, почти сразу приняв обычное выражение, продуктивно продолжил: - Каркас фундамента остался нетронутым, в том самом виде, как его сконструировали в давние, ещё советские, времена. Ёмкая труба, проходящая поблизости с основным строением, предназначается для отведения сточных вод; в неё переходят канализационные трубы и из неё же внутрь ведут отопительные системы и центральное водоснабжение. Рядом она стыкуется с подсобными подвальными отделениями; там имеется специальный проём, где за единственный раз легко пройдёт один человек. Далее, попадаешь в служебное помещение, где скапливаются регуляторы всех жидких коммуникаций, питающих денежное хранилище. Сверху, прямо над этим местом, располагается этажный туалет, обслуживающий нижних работников, заодно дежурных охранников.
- То «ес» тем «сам», - заёрзал Быстров, - нам «след» «обить» в «о-ходме-те» «олы», и мы буде «нутри»?
Имелось в виду: «То есть тем самым нам следует пробить в отхожем месте полы, и мы будем внутри?»
- Причём! - залоснился закоренелый преступник от собственной гениальности. - Как мне поведал всё тот же авторитетный сиделец, воздвигнутое строение не подлежит строительной критике, но вот половая стяжка, что смонтирована – как выразился наш неугомонный товарищ – в отхожем отсеке, претерпела цементную экономию, в связи с чем раствор получился хрупким, вовсе не прочным. Разрушить его особого труда не составит. Для того чтобы убрать железную арматуру, придётся основательно потрудиться и дополнительно притащить с собою лишние тяжести, типа, необходимой для монтажных мероприятий газовой резки.
- Хорошо, но что, если во время лихого вторжения кто-нибудь во внутреннем здании захочет пописать? - дивное дело, обоснованную мысль вновь выразил не кто иной, как Иннокентий Гриднев, обычно не очень себя озадачивавший.
- На предположенный случай внутри буду я, а следовательно, никому не дозво́лится помешать вам в важном, чрезвычайно ответственном, деле.
- Интересно, как же ты туда попадёшь? - не удержался от каверзного вопроса Горелов.
- Как я уже говорил, озвученный момент находится в тщательной моей проработке. Остальное, мне кажется, должно быть понятным: во-первых, заходите вы – охранники к тому времени будут успешно нейтрализованы; во-вторых, все вместе вскрываем подвальную дверь; в-третьих, применяя газовую резку, мы делаем необходимые проёмы в отсечных решётках; в-четвёртых, начинаем энергично перетаскивать денежные коробки. Берём только долларовые купюры – золотые слитки и рублёвую туфту никому не трогать. Добытую валюту складируем возле канализационного люка, расположенного недалеко от основного проникновения, где у нас останется специально оборудованная грузовая машина. В ней, в частности в днище, проделается сквозное отверстие, через которое постепенно, но не особо задерживаясь, перебросится в фургонный кузов весь долларовый улов. На всё про всё нам выделяется что-то около целых шести часов, так что, думаю, на миллиард, а то и побольше, мы российское государство накажем.
Остановившись на миг, Туркаев немного подумал, как будто чего-то припомнил, а дальше продолжил:
- Ещё одно, что касается лично тебя, компьютерный гений! Когда я внутри начну шуровать, тебе, по моему сигналу, придётся отключить подачу всего электричества; одновременно перехватишь тревожный сигнал, который, само собой, полетит к недремлющим «мусора́м». Последующая твоя задача – как можно быстрее бежать к машине, садится вовнутрь и терпеливо дожидаться общего возвращения. Мы же, как только закончим в валютных хранилищах, заполним грузовое авто – и вот мы богаты! Всё ли в несложном плане понятно?
- Да, - хором ответили послушные заговорщики.
- Ну что же, тогда на сегодня, пожалуй, хватит, - заключил самопровозглашённый главарь, - давайте тогда расходиться.
Вот таким незамысловатым образом состоялся преступный сговор, направленный на ограбление золотовалютного хранилища российского государства.
