1893 год
«Область войска Донского. В некоторых деревнях донской области введен колокольный звон при сельских церквах, чтобы люди, застигнутые степной бурей, могли найти дорогу по церковному звону. Приводим интересную справку о «мятельном звоне»
Указ 7 августа 1851года устанавливает:
а) во время вьюги и мятелей учреждается в селах, по согласию сельского начальства с церковным причтом, охранительный для путешествующих «мятельный звон», который продолжается днем и ночью до тех пор, пока буря не утихнет;
б) для отличия от церковного благовеста и от пожарного набата, «мятельный звон» производится постоянно, но прерывисто, с некоторыми промежутками времени;
в) для производства «мятельного звона» местное начальство назначает несколько человек в помощь церковному сторожу для удобства и безопасности». (Приазовский край. 20 от 22.01.1893 г).
1894 год
«Область войска Донского. Суточное продовольствие на одного арестанта определено в округах: в 1-м Донском – 7 копеек, во 2-м Донском – 8 копеек, в Усть-Медведицком – 9 копеек, в Хоперском – 10 копеек, в Донецком -9 копеек, в Ростовском – 7 копеек, в Таганрогском – 7 копеек и в Сальском – 8 копеек».
«Ростов-на-Дону. В том же заседании рассмотрена целая серия однородных дел по протоколам полиции, по обвинению шести домовладельцев за непосыпку тротуаров. При разборе этих дел не обошлось и без курьеза. Одна из домовладелец, почтенная старушка Быкорюкова, отрицала свою вину, но, когда мировой судья заметил ей, что он сам ежедневно проходит мимо ее дома и не видел ни разу и следа посыпки песком, «наивная» старушка ответила, что она де нашла лучший способ посыпки – именно солью, почему и незаметен след, так как соль одинакового цвета с обледенелой землей. Мировой судья приговорил всех домовладельцев, в том числе и почтенную старушку Быкорюкову, к штрафу на 5 рублей или аресту на два дня каждого, предупредив при этом, что на будущее время, если они снова попадутся в том же упущении, то будут подвергнуты более строгой каре».
«Ростов-на-Дону. В четверг, 20 января, в 8 часов вечера, саженях в 60 от пристани Донского пароходного общества, у Царского спуска, ехавший по Дону на дрогах извозчик с кладью мебели попал в полынью, образовавшуюся от рубки льда. На крик утопавшего собрался народ с зимующих поблизости барж и пароходов Е. Т. Парамонова и, после многих усилий, человек и лошадь с дрогами вытащена из воды. Следовало бы обратить внимание, кого следует, на необходимость принять меры ограждения вырубленных мест льда, тем более что лед рубят на проложенной по льду дороге. Город наш получает доход от продажи льда, а, следовательно, обязан ставить на окраине вырубленного льда днем знаки, ночью красные фонари, а не топить людей ради какого-то скопидомства. Не успели мы написать эти строки, как получили новое известие, что на том же злополучном, указанном выше месте вновь в полынью попала повозка, запряженная двумя лошадьми, и люди, и одна лошадь спасены, а другая лошадь хотя и вытащена из воды, но уже без признаков жизни. Таким образом, эти два рассказанные нами случая вполне доказывают, что санный путь по льду вырублен ледоколами и ничем не огражден».
«Новочеркасск. В «Д. Р.» находим следующее небезынтересное письмо практикующего в Новочеркасске врача А. Соколова.
«Что делать нам, мирным жителям, с теми невидимыми руками, которые ни днем, ни ночью не дают покоя и, причиняя убытки, отравляют мирный труд и покой? Не говоря уже о том, что нет возможности удержать в целости и исправности парадных звонков, так как эти невидимые руки слишком часто упражняются над ними, в самое короткое время у меня на доме уничтожены: отражательное зеркало, крепко привинченное к фасадной стене дома на высоте 4 ½ аршинов; сорван и унесен термометр, привинченный к окну на улице, а о дверной дощечке, на которой объявлены часы приема на дому больных, и говорить нечего – не проходило недели, чтобы дощечка не была разбита и изломана. Несколько раз мною были утраиваемы засады; но руки эти до того предусмотрительны, что не шли в ловушку. Подобные этим жалобы я слышал от многих жителей города Новочеркасска; один из них жаловался не очень давно на то, что в совершенно тихую ночь по его отсутствию была свалена совершенно крепкая домовая труба и страшно перепугала своим громом всю семью. Эти же самые невидимые и неуловимые руки упражняются над посаженными городским управлением и частными лицами по улицам деревцами, вырывают их, ломают; вырывают поставленные по бульварам скамейки и чинят другие безобразия. Что делать? Обращаюсь с вопросом к тем, кто, может быть, знает или может придумать какое-нибудь средство против этих безобразий». (Приазовский край 20 от 22.01.1894 г.).
1895 год
«Ростов-на-Дону. В виду частых случаев заболеваний среди бесприютного люда сыпным тифом, заболеваний, происходящих от грязного содержания, голода и холода, городская управа стала понемногу одевать членов местной «босой команды». Кроме того, управа обращается ко всем учреждениям города с просьбой помочь ей в этом добром деле своими посильными пожертвованиями, памятуя, что «с миру по нитке – голому рубаха».
«Ростов-на-Дону. Городским управлением, как мы слышали, возбуждено ходатайство перед епархиальным начальством о том, чтобы было разрешено местному духовенству хоронить умерших от инфекционных заболеваний в забитых гробах. Ходатайство это вызвано постановлением санитарного надзора, нашедшего, что похороны с открытыми гробами могут усилить распространение инфекционных заболеваний».
«Таганрог. Вследствие неправильного и небрежного составления волостными правлениями призывных списков, как это неоднократно уже замечалось, многие призываемые к исполнению воинской повинности лица лишаются следуемых им по закону льгот, а также привлекаются к отбытию повинности и лица, не достигшие еще призывного возраста, в явное нарушение действующих законоположений. В виду этого, таганрогское окружное по крестьянским делам присутствие обратило строгое внимание волостных правлений на составление призывных списков, предписав строго при этом соблюдать все установленные законом правила».
«Таганрог. Не безызвестно, что при сооружении Таганрогского электрического маяка фундамент одной стороны оказался менее устойчивее других, почему вся постройка наклонилась в сторону. Теперь, как говорят, задние маяка еще сильнее наклонилось в сторону. Не мешало бы своевременно обратить внимание на это ненормальное явление и принять меры к предупреждению катастрофы».
«Александровск-Грушевский. С нового года у нас что-то не заметно открытия каких-либо новых торговых фирм, заводов, фабрик; зато, что касается кабаков, то их, к бесчисленному множеству уже существующих, прибавилось еще несколько. Между прочим, не успел еще освободиться дом, где помещалась раньше наша почтово-телеграфная контора, как там уже водворился новый кабак. Насколько изобретательны наши кабатчики, показывает следующая характерная мелочь. Так как большинство здешних горнорабочих выходцы из Тамбовской губернии, то содержатель новейшего из грушевских кабаков украсил гостеприимные двери своего заведения вывеской «Тамбов». Добрый человек, видите ли, напоминает тамбовцам, что у него они обретут сладкие воспоминания о своей родине, и, как говорят, не ошибся: тамбовцы действительно валом валят в кабак «Тамбов».
«Александровск-Грушевский. Местной полиции удалось узнать, что один из множества понаехавших к нам на праздники лицедеев, некто Козлов, дающий сеансы в театре «Фантош», есть не кто иной как лишенный за разные «художества» прав и состоящий под надзором полиции г. Царицына. И вот, нежданно-негаданно, в один злосчастный вечер, «маг и чародей» прямо со сцены был взят полицейскими и препровожден в место надзора по образу этапного хождения. «Пассаж» вышел на славу».
«Александровск-Грушевский. С самого крещения в Грушевске стоит непролазная грязь, ежедневно идут дожди. Несмотря, однако, на это ежедневно можно видеть на улицах пешие свадебные кавалькады мещанских дам и кавалеров, усердно выбивающих трепака по лужам, точно на самых лучших тротуарах». (Приазовский край 20 от 22.01.1895 г.).
1910 год
«Таганрог. Вчера портной Иванов, взяв для переделки брюки у господина Деспотули и дома принявшись за работу, нашел в кармане брюк 300 рублей, которые и отнес владельцу. От последнего, в знак благодарности, портной получил 5 рублей. Не много ли?»
«Таганрог. На днях полицией первого участка в доме № 17 по Петровской улице в погребе, занимаемом владельцем табачного магазина Шамковичем, обнаружено громадное скопление навоза. В течение почти целого года весь навоз из конюшни сбрасывался в погреб с целью засыпать его. Полицией отобрана от Шамковича подписка с обязательством в течение трех дней очистить погреб от навоза. В то же время Шамкович привлекается к ответственности».
«Таганрог». Таганрогский полицмейстер обращает внимание приставов на следующее обстоятельство: «При проверке несения службы постовыми городовыми замечено, что некоторые постовые позволяют себе заниматься чтением газет и настолько увлекаются, что не дают себе ни малейшего труда следить за происходящим на улице. Читать газеты следует, но только не на посту, а в казарме».
«Таганрогский округ. На днях, по заявлению бухгалтера рудника Катко, на него напали три неизвестных злоумышленника. Он вез с собой из Юзовки 5000 рублей, взятых для раздачи жалования. Неизвестные пытались ограбить его и, с этой целью, произвели в него несколько выстрелов, одним из которых он был ранен в указательный палец правой руки. Отстреливаясь от нападавших, господину Катко удалось успешно доставить деньги. Розыски злоумышленников производятся».
«Таганрогский округ. Поселок Дмитриевский. Крестьянин Конон Гранков заявил полиции, что вечером 8-го января он проходил по улице поселка и встретил трех неизвестных ему лиц. Последние остановили его, обыскали и нашли 35 рублей, которые взяли себе, затем сняли с него пиджак, сапоги и брюки и, оставив его в таком виде, скрылись. Гранков, из-за боязни насилия с их стороны, сопротивления никакого не оказывал. Грабители, пользуясь темной, бесследно скрылись».
«Крестьянин села Макеевки Петр Ляховченко заявил, что 9-го января около 6 часов вечера он приехал в поселок Дмитриевский и, желая сделать покупку, подъехал к магазину братьев Васильевых. Бричку с парой лошадей оставил у магазина. Минут через 10 он вышел из магазина, но своих лошадей уже не нашел.
Немедленно были предприняты розыски и обнаружено на другой день, что лошадей похитил мальчик Сергей Самойленко, 16-ти лет, сын известного вора-конокрада, живущего в этом же поселке. Лошадей Самойленко вечером 9-го января доставил в Юзово к лесничему, которого просил их продать, но был последним задержан. Найденные лошади вручены Ляховченко». (Приазовский край 20 от 22.01.1910 г.).