После того, как Ксения похоронила мужа, она стала одна растить сына. Выйти замуж второй раз женщина даже не пыталась. Павел помнил и горячо любил своего папу, и любую связь матери с другим мужчиной счел бы изменой памяти отца. Ксения Валерьевна знала — сын и так винит ее в случившемся, пусть и косвенно. У ее мужа возникли проблемы на работе, на него пытались повесить растрату казенных средств, хотя он был тут, что называется, ни сном ни духом. Издерганный, измученный мужчина сам решил уйти из жизни. Виновника денежной недостачи все же удалось найти, а вот смерть – непоправима. Павел считал, что мать «проглядела» отца, не догадалась о его роковом решении, не отговорила…
Понадобилось несколько лет, чтобы преодолеть эту боль. И парнишка мало -помалу заметил, что мама ведет себя безупречно. Ксения Валерьевна «тянула воз», как самые ответственные и добросовестные матери-одиночки. После работы спешила по магазинам, а в летнее время – на дачу. И, вернувшись с полными сумками, принималась готовить еду, убираться, стирать. На себя не тратила ни копейки лишней – чаще всего довольствовалась вещами, которые приносили ей коллеги по работе. Что-то вышло из моды, где-то им не подошел размер – платья и блузочки женщины отдавали или за бесценок или вообще даром. Это Ксению вполне устраивало.
Зато Павла мать старалась обеспечить всем необходимым и даже сверх того, чтобы парню не было стыдно перед одноклассниками, чтобы меньше чувствовал он отсутствие отца.
Гости в доме бывали нередко, но Ксения Валерьевна приглашала только подруг, и никто не мог бы сказать про нее, что она крутит романы за спиной у сына. И Павел наконец оценил такую жертвенность матери. Окончив школу, сказал ей:
— Ты не грусти, что осталась одна. Я всегда буду о тебе заботиться.
Мать благодарно пожала ему руку:
— Я не одна, у меня есть ты.
Павел хорошо сдал экзамены и поступил в институт на бюджетное отделение. Это стало большой радостью для Ксении – она уже готова была взять кредит, чтобы оплачивать обучение сына, но делать этого не пришлось. Более того, перейдя на третий курс, Павел стал подрабатывать, и это было большим подспорьем для маленькой семьи.
С Алиной Павел познакомился незадолго до выпуска. Между молодыми людьми сразу возникло нежное чувство, и вскоре парень сказал матери, что женится.
— Свадьбу пышную нам устраивать не надо — это лишнее, — сын сразу развеял тревоги Ксении Валерьевны — А жить мы будем тут, не возражаешь? У нас хорошая квартира, две комнаты. А главное – ты не останешься одна. У Алины есть отец и мать, младшие сестры, так что, когда она уйдет из семьи – это не слишком скажется на домочадцах. А вот ты… Я тебя знаю – начнешь тосковать, возвращаясь после работы в пустой дом.
Ксения Валерьевна была искренне тронута такой душевной чуткостью. И постаралась сделать все, чтобы встретить невестку, как родного человека. Она сразу сказала Алине, что та может чувствовать себя как дома. И молодая женщина освоилась очень быстро. Конечно, две хозяйки на одной кухне – это всегда проблема, но Ксения старалась незаметно уступать, чтобы в семье был мир и покой.
Бывало, в какое-нибудь ноябрьское воскресенье посмотрит Ксения за окно – а там низкие тучи, снег с дождем. И предложит.
— А давайте-ка сядем все вместе пельмени лепить…
Уже представляя, как будет уютно возиться с тестом, сидеть всем за кухонным столом, неспешно разговаривать… Как маленькие аккуратные пельмешки будут заполнять посыпанную мукой разделочную доску. В большой кастрюле закипит вода, благоухая ароматом лаврового листа, запотеют окна….И как вкусны будут обжигающе-горячие пельмени с деревенской сметаной.
Но Алина только носик сморщит:
— Не представляю, как можно тратить столько времени на изготовление полуфабрикатов, которые продаются в каждом магазине. Я лучше закажу пиццу или роллы.
Ксения Валерьевна только вздохнет и согласится. Пусть молодые поступают так, как им нравится. Она кто? Увядающий листок на семейном древе, а им жить…
Когда Алина забеременела, Ксения Валерьевна заботилась о ней, как о родной дочке. Приносила еду в постель, настаивала, чтобы невестка отдохнула, не перегружала себя. Знакомые говорили Алине:
— Повезло же тебе со свекровью.
Но молодая женщина, которая не видела других отношений в семье – только плечом поведет - мол, ничего особенного. Лишь когда родилась маленькая Яна, Алина оценила – это очень удобно, когда в семье есть любящая и заботливая бабушка. Всегда есть, с кем оставить малышку и уйти по своим делам.
Но с появлением дочки, Алина почувствовала себя главной в семье, тем стержнем, на котором держится вся пирамидка. Она теперь все делала по-своему, ей и в голову не приходило посоветоваться со свекровью или спросить на что-то ее разрешения.
Так, однажды Ксения Валерьевна начала искать в шкафу пакет – в нем лежала очень красивая вышитая скатерть ручной работы и к ней — салфетки. За эту роскошную в ее понимании вещь Ксения отдала в свое время большие деньги, не пожалела. Почти у каждой женщины такое бывает – чего-нибудь захочется до страсти, и тогда очень трудно себе отказать.
Пакет лежал в углу на верхней полке, а теперь его не было.
— Алина, ты случайно не знаешь, где? — и Ксения Валерьевна описала пропажу.
На ответ она не надеялась, но неожиданно для себя услышала:
— А, скатерть… Я ее Машке Полынской подарила на день рождения.
Ксения Валерьевна оторопела:
— А почему ты не спросила меня? И что же, ты рылась в моем шкафу?
— А что? — с вызовом спросила невестка, — Вы этой скатертью сами хвалились, и, конечно, я знала, где она лежит. Да только вы-то ею не пользовались, ни разу на стол не постелили…А меня неожиданно позвали на днюху, срочно нужен был подарок, лишних денег нет, поэтому…
Ксения Валерьевна даже поплакала втихомолку – так ей было обидно.
— Больше ничего не бери у меня, пожалуйста, без спроса, — попросила она.
— Да что там брать-то! Там ничего ценного нет — только скатерть эта и была. Ваши панталоны мне не по размеру…, — презрительно отозвалась Алина.
Ксения Валерьевна находила убежище в своей комнате и уже старалась как можно реже покидать ее, когда сноха была дома. Внучку она, тем не менее, очень любила, и теперь жила ради девочки. Гуляла с малышкой, читала ей, а когда Яночка пошла в школу, бабушка стала и вовсе незаменимой. Ну у кого бы еще хватило терпения, пунктуально делать с девочкой домашние задания, мастерить поделки, следить каждый вечер, чтобы на утро были приготовлены чистые отглаженные вещи? Бабушка вставала раньше всех, кормила Яну завтраком и пока девочка училась в начальной школе, провожала ее до ворот. На родительские собрания ходила тоже Ксения Валерьевна, и теперь уже Яне говорили учителя, что ей очень повезло с бабушкой.
Однако, когда Яна вошла в подростковый возраст, начались конфликты. Поначалу она скандалила с родителями. К бабушке Яна все-таки была искренне привязана – слишком большое место та занимала в ее жизни, всегда могла помочь, поддержать. И сейчас, когда девочка была недовольна матерью или отцом, именно Ксения Валерьевна старалась сгладить острые углы. Уговаривала внучку быть терпеливее, уступчивее.
Наконец, возникла проблема, которую решить было невозможно. Яне захотелось свою комнату. Требовала она, как всегда, бурно. Говорила, что у всех девчонок есть свой угол, что она уже взрослая, не хочет все время быть на виду.
Ксения Валерьевна предложила внучке:
— Детка, я понимаю, что жить с мамой и папой тебе не совсем комфортно. Вам просто тесно. Перебирайся ко мне в комнату – вместе нам скучно не будет.
Яна насупилась:
— И к тебе не хочу, мне нужен именно свой угол…
— Может быть, мы поставим красивую ширму?
Но и это Яне не понравилось.
Павел не мог предложить выход из ситуации. Можно было бы подумать над перепланировкой квартиры, но на это уйдет время, понадобится много денег. Или Яне стоит подождать – через три года она станет совершеннолетней, сможет снимать жилье… А может, им снять квартиру прямо сейчас, если вопрос стоит так остро?
— Вот еще – платить за аренду! — фыркнула Алина, и сказала достаточно громко, так что Ксения услышала, — Ну неужели твоя мать не понимает, что нам элементарно тесно? Можно было бы дачу утеплить. И свекровку туда отселить. А еще лучше – нашла бы она себе какого-нибудь старичка.
Павел смолчал, и в следующий раз, когда Яна вновь завела разговор про отдельную комнату, Алина уже со злостью выкрикнула:
— Потерпи, дочь, вот помрет бабка твоя, тогда и будет у тебя свой угол!
Ксения Валерьевна не выдержала и разрыдалась. Плакала она беззвучно – потому что знала, никто тут ее не пожалеет. Справедливости ждать бесполезно, ее слезы вызовут только раздражение. Женщина постаралась незаметно выйти из дома. Ей хотелось хоть какое-то время побыть подальше от милых родственников. Она шла, погруженная в себя и думала, что, наверное, стоит все же разделить квартиру. Она удовольствуется самой маленькой малосемейкой, и потом завещает ее тому, кто будет за ней ухаживать. На сына и внучку она теперь возлагала мало надежд. А Павел с Алиной, если решат купить себе жилье получше, пусть берут ипотеку. Хоть это и кабала на долгие годы, но ничего не поделаешь.
Ксения Валерьевна шла неторопливо, и с ней неожиданно заговорил мужчина ее лет. Посетовал на ненастную погоду, на то, что прогулка срывается. А она, как видно, храбрая женщина, если рискнула гулять под снегом и дождем…. Мужчина представился — звали его Борисом Ивановичем — и предложил Ксении зайти в кафе, выпить горячего чаю.
Вскоре они уже сидели за столиком. Слово за слово, и Ксения Валерьевна рассказала своему новому знакомому, что выгнала ее на улицу горькая обида. Женщина обрисовала ситуацию, достала из сумочки семейное фото.
— Вот сын с женой, вот Яночка… Других близких людей у меня нет, а я для них, выходит, лишняя.
Борис Иванович внимательно вгляделся в снимок.
— Вы знаете, сноха ваша мне очень знакома. Она часто приходит к моему соседу-алкоголику. Я живу в коммунальной квартире, там, как вы понимаете, не скроешься. Я еще удивлялся, что Генка нашел себе постоянную подругу.
— Да не может этого быть! — воскликнула Ксения.
— А вы приходите ко мне завтра часика в три. Тоже посидим, чайку попьем. Мадам эта обычно около четырех появляется. Тогда и увидите, правду ли я говорю.
Ксения не смогла избежать искушения, и на другой день явилась по назначенному адресу. Каково же было ее изумление, когда она услышала в прихожей голос Алины. Сноха прошла к соседу Бориса Ивановича. Мужчина подмигнул Ксении Валерьевне и слегка приоткрыл дверь своей комнаты. Все, что говорили Алина и Геннадий, было отлично слышно.
Лицо Ксении выражало все большее изумление. Оказалось, что этот алкоголик – первая и самая большая любовь Алины. Именно от Гены она и родила Яну, хорошо, что Павел об этом так и не узнал. Но теперь, когда Генка окончательно опустился, Алине приходится содержать его, платить за квартиру, приносить продукты. Вещи нельзя — пропьет.
Ксения Валерьевна взялась за голову, а потом не выдержала, поднялась и размашистыми шагами вошла в комнату Геннадия. Алина оцепенела от неожиданности.
— Как ты понимаешь, я все слышала, — сказала Ксения снохе.
— Только не говорите Паше, — забормотала Алина, — Впрочем, он вам все равно не поверит, решит, что вы наговариваете на меня.
— Ты думаешь, сегодня трудно сделать экспертизу и узнать, кто является настоящим отцом ребенка? — холодно спросила Ксения Валерьевна, — Но не волнуйся, Павлу я ничего не расскажу – пока. Для него было бы слишком большим ударом узнать, что дочь, которую он вырастил, любит и считает своей, на самом деле – не его. Но ты пересмотришь свое поведение, и сделаешь выводы. Иначе…
С этого для Алина перестала навещать Геннадия. Лишившись «няньки» мужчина постепенно взялся за ум. Запои у него случались все реже и реже, пока не прекратились совсем. А там ему и на работу удалось устроиться.
Ксения Валерьевна продолжала встречаться с Борисом Ивановичем и в конце концов, они соединили свои судьбы. С жильем вопрос тоже решился. Павел с Алиной взяли кредит — и отдали деньги Ксении, это была ее доля, Борис Иванович продал комнату и вместе с Ксенией Валерьевной они купили квартиру. Молодожены с любовью отделывали ее, впервые за много лет они могли вить свое гнездышко.
Отношения с родными у Ксении Валерьевны теперь были прекрасные. И сын с невесткой, и внучка нередко заходили в гости, приглашали к себе. Невестка стала такой шелковой, что можно было позавидовать свекрови, и теперь называла Ксению не иначе как «мама».
Запрещается копирование в любом формате.© Все права закреплены.
Возможно, вам понравится: