- Кира, ты трусы на люстру повесила? Красные? Тебе сорок пять скоро, а жениха все нет!
- Мам, ну не начинай, а? Куда я их повешу? У меня люстры-то нет, натяжные потолки с лампочками. Ты же сама знаешь.
- Действительно, я что-то не подумала. Тогда я тебе свечу принесу сейчас, заговоренную. Ее Клавдия-странница заговаривала, работают, точно. Хотя лучше бы трусы. Вон, у соседки дочка так замуж вышла.
- Мам, не надо никаких заговоренных свечей… Все в порядке у меня, Ленка вон с женихом на турбазу уехала, у него теперь поселилась, и я неплохо живу, отдыхаю себе потихоньку.
- Вот именно, что отдыхаешь. Прохлаждаешься. А люди ради удовольствия разве живут? Нет, для совести!
Кира положила трубку. Поморщилась, раздраженно потерла лицо и нервно посмотрела на телефон в ожидании звонка в дверь. Обычно мама не ждала долго, сразу старалась воплотить свою задумку в жизнь. Вот и в этот раз предчувствие не подвело. Уже через пять минут мама стояла на пороге с каким-то странным свертком в руках. Жили они неподалеку, Кира специально выбирала квартиру поближе к родительнице, чтобы быстро добежать, если что. Вот и результат.
- Вот, возьми, пригодится! Возьмешь свечу, зажжешь, скажешь: ряженый-суженый, приходи ко мне ужинать. И все, ничего сложного. Увидишь хоть, к кому тебе можно по жизни прислониться.
- Ой, да я давно сама к себе прислоняюсь по жизни. Ты же знаешь. Полет нормальный. На хлеб с маслом заработала. Ремонт сделала. Дочку вырастила. Никогда еще не была такой счастливой, как теперь.
- Я тебе дело говорю. Попробуй. Прямо сейчас, при мне. Говорю тебе, Таисия-странница их заговаривала.
- Вроде бы была Клавдия… Где ты ее взяла, вообще? В церкви, что ли?
- В интернете!
- Мам… Ну мы же говорили с тобой на счет сомнительных покупок в интернете. Сколько ты отдала за этот набор? – вздохнула Кира.
- Какая разница? Может, ты хоть после этого личную жизнь устроишь! Люди хорошие отзывы пишут! – буркнула мама.
- Давай только не сегодня, а?
- Нет, сегодня! Сейчас! А то без меня ты не сделаешь ничего, знаю я тебя. Будешь сериалы смотреть, в ванне валяться… Отдыхать будешь. Вот мы в свое время себе такого не позволяли. Я твоего отца до последнего на себе тащила на своем горбу. А ты?
- А я не хочу!
- Хватит разговаривать, готовь все для обряда. Возьми три зеркала.
Кира еще раз нервно потерла лицо, и решила, что лучше сделать то, что просит мама. Угостить ее чаем и отправить домой. У мамы и в молодости была напористость тайфуна. А сейчас она помножалась еще и на большое количество свободного времени. Просто так она не уйдет, так почему бы и нет. К тому же, сложного в гадании, вроде бы, ничего нет.
Сначала нужно зашторить окна. Кира как раз недавно приобрела роскошные бежевые шторы. Теперь свести створки трюмо так, чтобы получился зеркальный коридор… Зажечь свечу…
- Мам, что это за запах, ты чувствуешь?
В воздухе повис тяжелый и странный аромат, который вполне заслуженно можно было бы назвать вонью.
- Псиной пахнет как будто. Но это хорошо. Это значит, что свечи настоящие. Лекарство, когда настоящее, оно же горькое, правильно? Вот и свечи должны вонять, значится.
- Ну, не факт… Сейчас всякие сиропы вкусные делают и напитки… И таблетки все в сладких оболочках…
- Вот что бы ты понимала… Вот я бывало, в детстве тебе банки ставлю, ты орешь! Действует, значит. И горчицы в носки. И шарф колючий. Сок алое. С луком пополам. Вот это было лекарства. Не то, что сейчас…
- Что там надо сказать? Ряженый-суженый?
- Приходи ко мне ужинать! – громким шепотом суфлировала мама.
- Приходи ко мне ужинать. И все? Больше ничего не надо?
- Вроде больше ничего. Смотри в зеркальный коридор, давай, сейчас появится!
- Да нет там никого!
- Да как же нет, когда должен быть. В отзывах люди пи…. АААА!!!
Мама вдруг подпрыгнула на своем пуфике, и уставилась куда-то в сторону зеркал.
Кира озадаченно посмотрела на ее, проследив направление взгляда. Там, в глубине зеркального коридора, действительно что-то зашевелилось. Вонь в комнате сгущалась, и теперь к неповторимому аромату собачьей шапки добавился крепкий запах табака.
- Прямо будто отец твой покойный тут надымил. Я ему сколько говорила: брось, брось, здоровье ведь портишь. Не послушался… К врачам никогда сам не ходил, только я его за ручку…
Кира вдохнула едкую вонь и различила еще одну нотку этого «аромата». Как будто бы к первым двум неприятным запахам добавился еще и перегар. Этот аромат часто стоял у мамы в лифте, благодаря соседу-алкоголику. Все это вместе должно было насторожить и Киру, и маму. Но Кира была женщиной решительной. В конце концов, в ее подчинении находилось 50 человек. А мама слишком была заинтересована в устройстве личной жизни дочери, чтобы отступить сейчас.
Великолепные тяжелые шторы, которые с такой любовью выбирала Кира, вдруг медленно приподнялись, словно бы от дуновения ветра. Но никакого ветра не было. Только холодок пробежал по стене. Мам и Кира напряженно молчали, глядя друг на друга. И вдруг свечи потухли. Женщины остались в темноте. И в тишине, которую вдруг нарушили бесцеремонные шаги.
- А вот и я! – радостным басом пропел кто-то. Судя по голосу, не совсем трезвый. – Встречай, хозяйка!
Кира бросилась к выключателю. Мгновенно зажглись и почти сразу перегорели почти все лампочки. Лишь три тусклых глаза осталось на натяжном потолке. А в середине комнаты на изящном журнальном столике сидел какой-то мужик. Точнее, кукла, чучело мужика.
Гость состоял из мохнатой собачьей шапки-ушанки, «уши» которой походили на облезлые хвосты. Только шапка эта надевалась не на голову, а как будто на засохшую буханку хлеба с усами. Из-под усов торчали тонкие желтые зубы-зубочистки, переливаясь золотым блеском.
На тело, сделанное из старого, трухлявого, пожелтевшего поролона была надета обляпанная майка предположительно бывшая когда-то белой, и треники с пузырями на коленях. Поролоновые ноги были вставлены в тапки с дырками для большого пальца.
- Кто ты … такое? – спросила опешившая Кира, привыкшая в любой непонятной ситуации брать ответственность на себя.
- Как кто?! Суженый твой. Ты же сама звала! – заявил «жених». И усмехнулся черной зубастой дырой вместо рта. – И не покормишь даже? Рюмочку не нальешь?
Не дожидаясь ответа Киры, он шагнул к мини-бару, ее гордости, и моментально извлек своими поролоновыми культяпками бутылку дорогого французского вина, которое Кира берегла на особый случай. И кармана треников гость достал штопор, и мгновенно открыл бутылку, опрокинув ее содержание в черную пасть. Жидкость впиталась в поролоновое тело и довольно быстро скопилась в нижней его части, намочив штаны. Кира поморщилась, когда желтоватые капли стали падать на ее ковер. А существо, тем временем, на поролоновых, но довольно твердых ногах побрело на кухню. Кира услышала, как скрипнула дверца холодильника.
- Что за ерунда у тебя тут лежит! – доносилось с кухни. – Рыба, сыр! Где котлеты? Мужику мясо нужно. Ты не знала? Ну и хозяйка! Стыдно должно быть!
Существо вернулось в гостиную, неся в поролоновой культяпке палку колбасы. Запихнуло ее себе в бездонный рот, и снова направилось к бару. Тут уже Кира отошла от удивления и прикрикнула на гостя.
- Ну нельзя же так! По какому праву вы безобразничаете…
Однако тот, проигнорировав ее вопль, откупорил подаренную друзьями бутылку саке, и отправил в ненасытное нутро.
- Это же было саке…
- Саке… что? Да, на вкус именно оно. Водка у тебя где, хозяйка?
Тут только Кира поняла, что мама ее что-то ищет в коридоре. Тут появилась она сама, неся в руках швабру. Хотя раньше никогда не признавала сей предмет, считая, что полы можно мыть исключительно руками.
- Вот я тебя! Пошел вон в зеркало!
- О! Теща! – заплетающимся языком произнес незнакомец, хотя у него и языка-то никакого не было. – А не пора ли вам домой, мамо? Я со своей суженой сам разберусь…
Существо зловеще потирало поролоновый кулак.
- Мам, а твоя эта странница ничего не писала про обратное заклинание? – с надеждой спросила Кира.
- Ну как же, писала. Надо накрыть зеркало чем-нибудь и сказать «Чур, меня!».
- Так что же ты сразу не сказала?
- Так кто же знал?
Кира решительно схватила покрывало с дивана и ринулась к зеркалу. Но поролоновый монстр решительно встал у нее на пути.
- Дай рубля, прибью а то! – произносил он странным металлическим голосом, и совершенно ясно было, что этот голос принадлежит вовсе не человеку, а в лучшем случае магнитофонной записи. А в худшем раздавался из самой преисподней…
Существо отобрало у Киры одеяло. Мама с размаху ударила существо шваброй по голове, и даже сбила с него шапку. Но это не остановило монстра. Он отобрал у Киры покрывало и набросив его ей на голову стал вязать тонкими нитями старого поролона, наподобие того, которым раньше проклеивали окна. Тем временем теща бросила швабру, и решительно подскочила к шторам. Она попыталась сорвать одну из них, но не тут-то было. Издав боевой клич, мама повисла на гардине и оторвала ее вместе со шторами. Со своей добычей она ринулась к зеркалу, успев-таки его накрыть с криками «Чур, меня». Существо в корчах дергалось на полу. Рассыпался и разрушался поролон. Все больше ссыхалась хлебная буханка-голова.
Наконец, когда от существа осталась только кучка мусора и собачья шапка, Кира собрала мусор в пакет и вынесла на помойку. Они с мамой еще долго устраняли последствия разгрома. А гардину пришлось вообще потом вешать по новой. Странно было то, что странный запах пропитал всю квартиру, начиная от гостиной и кухни, и кончая туалетом, куда незнакомец вроде бы не заходил, но вот ободок унитаза был испачкан подозрительной желтой жидкостью.
- Знаешь, Кир, что-то не то пришло к нам из зеркала. Как-то не так мы его призывали, что ли. Или свечи попались неправильные…
- А в жизни, ты думаешь, такого быть не может? – с улыбкой сказала Кира. – Я ведь потому и не спешу в новые отношения. Поспешишь – вызовешь что-то не то… Может лучше чаю с тобой попьем с пирожными? Не для совести, а просто для себя.
На кухне закипал чайник. За окном падали крупные снежинки.
- Все-таки хорошие свечи! – подытожила мама. – Вызовешь суженого, потом выгонишь, и так хорошо на душе…