В старом деревенском доме, который дед начал латать, вернувшись с тремя ранениями после войны, они прожили большую часть своей жизни. Мои бабушка и дедушка никогда не ругались, даже голоса не повышали. Если что шло не так, достаточно было одного дедовского взгляда, а бабушка была, можно сказать, громоотводом, заступаясь за неразумных детей и хулиганистых внучат.
В доме был хозяйственный двор, в котором жили куры и на сушилах хранилось сено, большой огород под картошку, овощи и дивный вишневый сад. Когда он цвел, я открывал в передней окошко и наслаждался дивным запахом и жужжанием пчелы. Внутри сада разрослась малина и когда она созревала, то становилась моей первой сладкой добычей. Еще был черный пес Цыган, с которым я играл и в будку которого прятался, если набедокурю, и он меня не выдавал. В основном, огородными работами занимался дедушка. Бывало, что он вставал ни свет не заря и шел перекапывать участок или окучивать, или полоть. Как я узнал намного позже, что следствием тяжелых ранений была сильная боль в спине, да и нога, хоть и восстановилась, можно сказать была собрана по косточкам. Он заглушал эту боль не таблетками, а физическим трудом. Дед постоянно был чем-то занят, никогда не сидел на месте, бабушка всегда очень за него переживала и тоже не спала. Однажды, рано утром дед вновь встал с первыми петухами и пошел на огород, а я наблюдал с печки, как бабушка через шторку за ним наблюдала, начиная готовить завтрак.
Так шли годы, наша семья переехала в город, но мы с батей частенько их навещали, приезжая на Иже-Юпитере 3. Помню, что возле дома была дровница, накрытая рубероидом, а у дровницы лавка. Бабушка как будто знала, что мы приедем и я, как только отец заглушит железного коня, бежал ей радостно на встречу, и мы вместе шли во двор искать свежие яйца.
Так случилось, что дом пришлось оставить семье младшего сына. Дед надел костюм с орденами и медалями и поехал к первому секретарю горисполкома. Им быстро предложили вариант новой двухкомнатной квартиры в строящемся рабочем поселке. Никакого особого убранства и мебели они с собой не взяли, да и честно, нечего было особо брать, жили скромно, по потребности. Переехали в новую квартиру самотканые дорожки, дубовый стол со стульями, ковер с тремя медведями, раскладушка, и, конечно, старая фамильная икона. Диван, гардероб и кровать они купили позже. Когда я первый раз приехал к ним в гости, то был поражен простотой обстановки, отсутствием всяких стенок, мягкой мебели, зато как там было тепло и уютно. Даже в ванной комнате, где дед сделал полку и хранил почему-то лук, было хорошо без всякой плитки и зеркал. Туда тянуло и там всегда горел огонек любви и внимания, искренне ждали и встречали, как будто видят в последний раз.
Не знаю, замечали ли вы, но порой приходишь в гости, все богато, шикарно сделано со вкусом, а побудешь немного и как-то холодно внутри становится, хочется быстрее уйти, хотя люди приветливые и гостеприимные. Что не так и где та волшебная формула человеческого счастья? Думается мне, что она в той самой святой простоте человеческих отношений и найти ее за суетой стремления к материальным благам очень трудно, но можно, вновь приоткрыв окошко в тот мир, где цвела вишня, жил добрый пес Цыган и у дровницы стояла лавочка, на которой всегда нас ждали и встречали с искренней улыбкой.