Галя пыталась прикидывать разные варианты, составляла планы, но концы с концами у нее никак не сходились. Конец ее мучениям положила Вера Ильинична. Свекровь в ультимативной форме заявила, что будет ежедневно приезжать и ухаживать «за своим непутевым сыном», пока невестка на работе. Галина о таком и помыслить не могла, причем, не только потому, что переживала за здоровье пожилой женщины и боялась, что той будет слишком тяжело ворочать Юрку, или она не сумеет правильно сделать ему массаж. Больше всего Галя опасалась влияния Веры Ильиничны на эмоциональное состояние своего мужа. Юра и так после травмы и описанных врачами перспектив находился на грани депрессии. Если на это состояние наложится постоянное ворчание матери, ее недовольство, упреки, он сам себя поедом съест за то, что не пошел на поводу у Кузьмицкого. А в том, что свекровь будет ворчать и упрекать, Галя даже не сомневалась. Но другого выхода не было – пришлось согласиться на помощь Веры Ильиничны. Пока Юра находился в больнице, Галя еще успевала забегать к нему между учениками. Но когда мужа перевели домой, а у нее начался учебный год, стало сложнее. Постоянный уход был необходим, и десятилетний Витюшка не мог его обеспечить. А у Гали не оставалось времени – после уроков она вела группу продленного дня, а затем мыла полы в небольшом офисе вблизи дома. Это давало хоть какой-то приработок.
Конечно, Галина неоднократно просила пожилую женщину быть с сыном помягче, поделикатнее, и самого Юрку уговаривала не пререкаться с матерью… Но все же, потребовалось немало времени, чтобы скандалы в доме Гордиенко прекратились. И это было второе главное дело Галины – поддержание нормальной атмосферы в доме. На то, чтобы примирить всех домочадцев и помочь каждому справиться с ситуацией, сил уходило даже больше, чем на подработки, да и энергии, и изобретательности для этого требовалось немало.
Сложнее всего было, конечно, с Юрой. После травмы, осознав свое состояние, он впал в депрессию, и ворчание Веры Ильиничны ее только усугубляло. Мужчина постоянно был подавлен и растерян, а в присутствии матери нередко еще и сердит. Галя возлагала большие надежды на реабилитационные мероприятия, но муж саботировал их как мог – отказывался делать зарядку, ссорился с массажистками, которых Галина находила с большим трудом, а на прием лекарств его приходилось уговаривать с большим трудом.
- Зачем это все, Галка? – спрашивал он. – Какая разница, буду я только лежать, или смогу еще и сидеть? Что изменится? Все равно останусь беспомощным калекой.
Галя уговаривала ласково, ругалась, требовала, шантажировала… А спустя несколько месяцев сообразила, какой аргумент сможет переубедить мужа.
- Юр, - говорила она, - ты пойми, если ты сможешь сидеть, значит, ты сможешь ездить в коляске. Это уже кое-какая свобода передвижения.
- На улицу выезжать не стану, - резко отвечал муж. – Еще чего, раскатывать по району, людям на потеху. Все на меня будут пальцем показывать.
- Не хочешь на улицу, и не надо, - миролюбиво соглашалась Галина. – Но ты сможешь ездить по дому. Я видела современные коляски, они очень компактные и маневренные, для квартиры подойдут. Представь, тебе не нужно будет просить кого-то принести тебе еды или чаю, сам доехал до кухни и взял что нужно. И в ванную сможешь сам заезжать, и в туалет, и к двери подкатиться, если кто-то позвонит. Ты станешь почти полностью самостоятельным. И маму Веру можно будет освободить от ухода за тобой.
Вот эта мысль Юрия вдохновила, как, собственно, Галя и рассчитывала. Коляска позволит избавиться от постоянного присутствия матери, подарит возможность не слушать ее ежедневное ворчание. Это ли не счастье? Это ли не причина постараться в плане реабилитации? О! Еще какая! Юра начал заниматься, сперва осторожно, словно приглядываясь к своим новым возможностям, примеряясь к ним. Потом, заметив первые результаты, более увлеченно, с интересом, и даже иногда перевыполняя норму.
Увидев в муже проблески интереса к жизни, Галя стала его всячески поддерживать. Она всеми силами старалась показать мужу, что он даже в своем лежачем состоянии может приносить пользу семье.
- Юр, у Витюшки тройка по истории. Позанимаешься с ним? Ты же всегда историю знал на отлично.
- Юрочка, мне сегодня должна позвонить мама одного из учеников по поводу репетиторства. Пожалуйста, не пропусти звонок, и скажи ей то-то и то-то, а то я могу не успеть веруться домой к этому времени.
- Юрка, мне надо подготовить раздатку к открытому уроку, а я не успеваю. Сможешь помочь? Я тут карточки расчертила, их надо вырезать и наклейки на них прилепить, на каждую.
- Юра, выучите с Витей отрывок из «Мцыри»? А то ты сам знаешь, с мамой Верой у них не очень хорошо получается…
Такими просьбами Галина озадачивала мужа почти ежедневно. И каждый раз горячо хвалила его за помощь, подчеркивая, что без него она бы не справилась, что у него получилось лучше, чем у Веры Ильиничны, и даже у нее самой. Это было сложно – Юрка вовсе не был глупым, и запросто разгадал бы эти манипуляции. Поэтому Галя старалась говорить искренне, но не перебарщивать с эмоциями, и не давать мужу совсем уж нелепых надуманных заданий. Ее тактика приносила свои плоды. Юра стал более уверенным в себе, а когда врачи подтвердили, что реабилитация идет успешно, и вскоре мужчине можно будет сидеть, даже начал подумывать о какой-то подработке на дому. В газетах, которые регулярно приносил ему сын, Юра вычитал вакансии диспетчера на телефоне, и решил, что ему может подойти такая работа. Платить обещали немного, но регулярно и без задержек, что в 90-е было особенно важно. После обнаружения этой вакансии Гордиенко стал еще активнее заниматься, чтобы поскорее получить возможность хоть как-то помогать семье. Не смотря на все Галины старания и пенсию по инвалидности, которую назначили Юре, они все равно с трудом сводили концы с концами.
Немало усилий стоило Галине смирять нрав свекрови. Вера Ивановна ворчала не только на сына, но и на невестку, хотя и по иному поводу. Пожилая женщина искренне считала, что Галя слишком много работает, а заработанные деньги расходует не по назначению.
- Что ты все придумываешь, тренажеры, массажисты, лекарства… Сильно-то ты этим Юрке поможешь. Лучше бы сапоги себе купила осенние, а то твои уже на ладан дышат. А ты женщина, ты учительница, ты должна выглядеть хорошо. А Юрка все равно дома валяется, кто его тут видит?
Галя улыбалась, мягко возражала, отшучивалась и продолжала делать по-своему. Но каждый вечер, возвращаясь с работы, она с тоской думала о том, что сейчас ей придется выслушивать очередную порцию мудрых советов от свекрови. И радовалась только тому, что ей удалось убедить Веру Ильиничну не высказывать свои соображения при Юре.