Наташка замерла перед зеркалом, прямо губу до крови прикусила. Пальцы нервно теребили подол платья — вишнёвого, с открытыми плечами. Слишком яркое? Чересчур вызывающее? В голове каша, а в животе будто кто-то бабочек выпустил. Корпоратив фирмы мужа — не просто гулянка. Это был её шанс наконец-то вылезти из тени, почувствовать себя не просто "жёнушкой Серёги", а нормальным человеком.
— Наташ, ну ты там долго ещё? — голос мужа из комнаты нетерпеливый, злой. — Я уже такси вызвал!
— Минутку! — она в последний раз волосы пригладила, губы подкрасила и глубоко вдохнула.
Когда Наташка в комнату вышла, улыбка с лица Серёги медленно сползла. Он её с ног до головы оглядел, как товар бракованный на рынке.
— Ты в зеркало смотрелась? Позорить меня собралась? — бросил муж и к двери развернулся. — Я ухожу. Один.
— Серёжа, погоди! — но дверь уже хлопнула.
Наташка в кресло рухнула, чувствуя, как губы предательски дрожат. По щекам слёзы горячие покатились, всю тушь размазали. Десять лет замужем. Десять лет, когда она прогибалась, уступала, под его настроение подстраивалась, под вкусы, под желания. Платье — так, верхушка айсберга.
Она медленно глаза подняла и опять своё отражение в зеркале напротив увидела. Красное платье с голыми плечами, которое втихаря от мужа купила, теперь каким-то чужим пятном выглядело. Но было в этом отражении ещё что-то — баба с потухшим взглядом и плечами опущенными.
— Хватит, — прошептала Наташка, выпрямляясь. — Достало.
Решение как молнией шарахнуло. Она слёзы вытерла, к зеркалу подошла и заново накрасилась, в этот раз ещё ярче, ещё заметнее. Шкаф открыла и туфли на каблуках достала, которые Серёга "вульгарными" обзывал.
— Надоело тенью быть, — сказала она своему отражению и номер такси набрала.
Корпоратив в ресторане "Панорама" был — самом понтовом месте в городе. Наташка перед входом глубоко вдохнула, распрямилась и тяжеленную дверь толкнула.
Зал здоровенный, с окнами во всю стену, народу полно — все в костюмах да платьях вечерних. Музыка, смех, звон бокалов — праздник в воздухе прямо разлит. Наташка медленно сквозь толпу протискиваться начала, глазами знакомые лица выискивая.
— Наталья? — окликнул её удивлённый мужской голос. — Вы одна? А Сергей где?
Перед ней Михаил стоял, зам директора и давний дружок мужа. Его взгляд по её платью скользнул, но без осуждения, с каким-то даже восхищением.
— Серёжа маленько опаздывает, — соврала она, сама своему спокойствию удивляясь. — Сказал, чтоб я без него начинала.
— Тогда разрешите вашим проводником побыть, — Михаил ей руку галантно предложил. — Вы сегодня просто обалденно выглядите, если прямо сказать можно.
Наташка почувствовала, как щёки жаром залило. Когда она в последний раз комплименты слышала? Серёга давно на неё как на женщину не смотрел, воспринимал как мебель — привычную и функциональную.
— Спасибо, — улыбнулась она. — Мне очень приятно.
Михаил её с несколькими коллегами познакомил, и вскоре Наташка в центре компании оказалась. Ей вопросы задавали, её слушали, с ней шутили. Она как будто оттаивала, крылья расправляла после долгой зимней спячки.
— А я и не знала, что у вашей фирмы такие планы серьёзные на следующий год, — сказала Наташка, сок из бокала потягивая.
— Удивительная вы женщина, — заметила Елена, начальница отдела маркетинга. — Сергей никогда не говорил, что его жена бизнесом интересуется.
— Сергей много чего про меня не рассказывает, — Наташка плечами пожала, странную свободу от этого признания чувствуя.
Вдруг разговоры вокруг стихли. Наташка обернулась и мужа своего в дверях ресторана увидела. Его взгляд медленно по залу шарил, пока на ней не остановился. Даже издалека видно было, как у него губы сжались, как желваки на скулах заходили.
Серёга медленно к их столику двинулся, и Наташка кожей напряжение почувствовала, как будто её в кокон невидимый завернули.
— Добрый вечер, дамы и господа, — голос Серёги до жути вежливо звучал, но Наташка в нём металл услышала. — Рад, что моя жена вас развлечь успела, пока меня не было.
— Сергей Палыч! — воскликнул Михаил. — Мы уж думали, вы не придёте. Наталья душой компании была, удивительный собеседник просто.
Серёга едва заметно поморщился, как от зубной боли.
— Прошу нас извинить, нам один личный вопрос обсудить надо, — он Наташку за локоть крепко взял. — Наташа, на пару слов.
Он её практически в тихий коридор вытащил, что к гардеробу вёл. Пальцы его больно в руку впились.
— Ты чего творишь? — прошипел он. — Я же ясно дал понять, что тебе здесь не место.
Наташка руку выдернула и на шаг отступила. Сердце как бешеное колотилось, но она твёрдо его взгляд встретила.
— Ты дал понять, что тебе за мой вид стыдно, — сказала она тихо. — Но, судя по реакции твоих коллег, проблема только в твоей башке, Серёжа.
— Не смей мне указывать! — он голос повысил, но тут же оглянулся и до злого шёпота понизил. — Ты меня посмешищем выставляешь. Моя жена должна прилично выглядеть, а не как...
— Договаривай, — в её голосе сталь зазвенела. — Как кто? Как баба, которая не боится красивой быть? Которая серой мышью быть не хочет?
Серёга покраснел то ли от злости, то ли от стыда за свои мысли.
— Иди домой, Наташа, — процедил он. — Мы потом поговорим.
— Не пойду, — Наташка головой мотнула. — Никуда я не пойду. Меня на этот вечер пригласили, и я остаться хочу. А если тебе рядом со мной стыдно, так это твои проблемы, Серёжа.
Она развернулась и обратно в зал пошла, чувствуя, как колени дрожат. Страх с каким-то диким восторгом перемешался — первый раз за столько лет она открыто против его воли пошла.
Весь вечер Наташка кожей тяжёлый взгляд мужа чувствовала. Но странное дело — это больше не заставляло её съёживаться и виноватой себя чувствовать. Что-то безвозвратно изменилось, как будто стекло защитное треснуло, за которым она все эти годы пряталась.
— Вы в порядке? — спросил Михаил, её задумчивость заметив.
— Даже не знаю, — честно ответила Наташка. — Но, кажется, мне это состояние нравится.
Домой они молча возвращались. Серёга за рулём сидел, руль крепко сжимая и только на дорогу глядя. Напряжение между ними хоть ножом режь. Наташка в окно на огни городские смотрела и думала, как странно жизнь устроена — один вечер, одно платье, одно решение не прогибаться, и вот уже рушится то, что незыблемым казалось.
Дома Серёга сразу в душ ушёл, ни слова не сказав. Наташка медленно украшения сняла, макияж стёрла и в домашнее переоделась. В зеркале другая женщина отражалась — не та, что утром была. В глазах её блеск появился, которого давно не бывало.
Серёга из ванной вышел, полотенце вокруг бёдер обмотав, и в дверях спальни застыл, на жену глядя.
— Не понимаю, что происходит, — сказал он устало. — Что на тебя нашло, Наташа?
Она к нему повернулась, руки на груди скрестив.
— А ты никогда не думал, что я чувствую, когда ты за меня решаешь, как мне выглядеть, с кем общаться, что говорить?
— Я просто о нас забочусь, о нашей репутации! — возразил он. — Ты моя жена, и...
— И что? Твоя собственность? — она головой покачала. — Знаешь, сегодня первый раз за долгое время я себя живой почувствовала. Меня слушали, мной восхищались. Со мной как с человеком разговаривали, а не как с приложением к тебе.
Серёга на край кровати опустился, на жену пристально глядя.
— Тебе Мишкино внимание понравилось, да? — в его голосе неприкрытая ревность сквозила. — Я видел, как он на тебя пялился.
Наташка рассмеялась, но в её смехе веселья не было.
— Вот оно что. Ты не боишься, что я тебя опозорю. Ты боишься, что кто-то во мне бабу увидит, а не только твою жену.
— Бред! — отрезал Серёга, но глаза отвёл.
— Десять лет, Серёжа, — тихо произнесла Наташка. — Десять лет я по твоим правилам живу. Ты каждый мой шаг контролируешь. Каждую покупку. Каждого друга. Я в тень самой себя превратилась.
— Я тебе комфортную жизнь обеспечил! — вскинулся он. — У тебя всё есть!
— Кроме права собой быть, — закончила она. — И знаешь что? Я больше так жить не могу.
Наташка из спальни вышла, мужа в оцепенении оставив. Всю ночь она на диване в гостиной провела, в потолок глядя и пытаясь в мешанине собственных мыслей разобраться. Когда она себя потерять успела? Когда Серёге за себя решать позволила? Может, это незаметно случилось, по капле, по маленькой уступке каждый день?
Утром она от звука закрывающейся входной двери проснулась — Серёга на работу ушёл, её не разбудив. На кухонном столе записка лежала: "Нам серьёзно поговорить вечером надо. С."
Наташка бумажку скомкала и в мусорное ведро выбросила. Первый раз за долгое время у неё был целый день полной свободы, и она точно знала, как его использовать.
Наташка шкаф открыла и пыльную коробку с верхней полки достала. Внутри старый фотоальбом с её студенческими снимками лежал. Девчонка с яркими глазами и задорной улыбкой с фотографий смотрела. Она это ощущение помнила — когда весь мир открытым кажется, когда всё возможно.
Наташка страницы до последних снимков перед свадьбой пролистала. На них она уже другой была — более сдержанной, с аккуратной причёской и "правильной" одеждой. Серёга её ещё до брака менять начал, а она с готовностью подчинялась, его заботу за любовь принимая.
— Где ж ты потерялась, Наташка? — прошептала она, пальцем по своему юному лицу на фотографии проводя.
Внезапная решимость её охватила. Она быстро оделась и из дома вышла.
Первым делом Наташка в салон красоты направилась — место, куда больше года не заходила. Серёга дорогие процедуры пустой тратой денег считал, и она смирилась, домашним уходом ограничиваясь.
— Хочу измениться, — сказала она мастеру. — Полностью.
Три часа спустя из салона другая женщина вышла — с модной стрижкой и цветом волос на несколько тонов светлее прежнего. Отражение в витрине магазина напротив её улыбнуться заставило — она снова себя узнавать начинала.
Следующей остановкой торговый центр стал. Наташка методично магазины обходила, вещи выбирая, которые ей нравились, а не те, что Серёга бы одобрил. Яркие цвета, смелые фасоны — она словно упущенное за годы самоограничений наверстывала.
В последнем магазине Наташка перед витриной с чемоданами застыла. Её взгляд на компактном дорожном саквояже красного цвета остановился. Она гладкой поверхности коснулась и вдруг ясно поняла, что делать должна.
Вернувшись домой с кучей пакетов, Наташка методично вещи собирать начала. Только самое нужное — документы, немного одежды, личные памятные вещички. Деньги со своей карты она ещё днём сняла — небольшую сумму, которую Серёга ежемесячно ей "на булавки" переводил.
Сумку собрав, она за компьютер села и номер в небольшой гостинице на окраине города забронировала. Потом короткое письмо своей старой подруге Ольке написала, с которой несколько лет по настоянию мужа не общалась.
"Привет, Оль. Это Наташка. Мне твоя помощь нужна..."
Приготовления закончив, Наташка вдруг странное спокойствие почувствовала. Никакой паники, никаких сомнений — только уверенность, что правильно поступает. Она квартиру оглядела, где десять лет прожила, и ни капли сожаления не почувствовала.
На часы взглянув, она поняла, что до возвращения Серёги совсем немного времени оставалось. Она быстро в одно из новых платьев переоделась — изумрудно-зелёное, её стройную фигуру и новый цвет волос подчёркивающее. Макияж нанесла, новые туфли надела.
Последний штрих — она красное платье достала, всех этих событий катализатором ставшее, аккуратно его на супружеской кровати разложила и сверху короткую записку положила: "Спасибо, что глаза мне открыл. Н."
Потом чемодан взяла и из квартиры вышла, не оглядываясь.
Серёга домой в паршивом настроении вернулся. Весь день на работе сосредоточиться не мог, вчерашний скандал в голове прокручивая. Как Наташка ему перечить посмела? Откуда эта дерзость взялась, эта самоуверенность? Но где-то глубоко внутри неприятная мысль скребла: а что, если она права?
Дверь открыв, он сразу неладное почуял. В квартире непривычная тишина стояла.
— Наташа? — позвал он, в гостиную проходя.
Никто не ответил. Он быстро квартиру обошёл, на кухню заглянул, в ванную. Дверь спальни распахнул и на пороге замер, глазам своим не веря.
На кровати то самое красное платье лежало, а рядом записка. Серёга медленно подошёл, маленький листок бумаги дрожащими пальцами взял.
"Спасибо, что глаза мне открыл. Н."
Он на край кровати рухнул, записку в руке сжимая. Первым чувством ярость была — как она посмела! Следом тревога накатила — куда она пойти могла? К кому? В голове лицо Михаила мелькнуло, восхищённо на его жену смотрящего, и внутри всё от ревности скрутило.
Серёга к шкафу бросился и дверцы распахнул. Половина Наташкиных вещей исчезла. Пустота и в ящике с документами зияла — её паспорт, свидетельство о браке, банковские карты — всё пропало.
— Это какой-то бред! — прошептал он, телефон доставая.
Наташка на звонки не отвечала. Серёга её подругам позвонил, но никто о Наташке уже много месяцев не слышал. Или они ему врали? Он даже её матери позвонил, но та тоже ничего не знала.
Серёга по квартире метался, себе места не находя. Впервые в жизни он себя абсолютно беспомощным чувствовал. Наташка никогда раньше такой самостоятельности не проявляла. Она всегда рядом была, послушная, предсказуемая. Его надёжный тыл, его... собственность?
Он посреди гостиной остановился, внезапно осознав, что именно так её все эти годы и воспринимал. Как вещь, ему принадлежащую. Как продолжение себя самого, а не как отдельного человека со своими желаниями и потребностями.
Серёга в кресло опустился и лицо руками закрыл. Что если она не вернётся? Что если он её навсегда потерял? Эта мысль его внезапным страхом обожгла.
Он вдруг ясно понял, что совершенно свою жену не знает. Кем она за эти годы стала? О чём мечтала? Чего хотела?
Наташка в небольшой номер гостиницы вошла и дверь за собой закрыла. На край кровати села, внезапно всю тяжесть своего решения ощущая. Десять лет брака — одним днём перечёркнуты. Что дальше? Куда идти? Как жить?
Телефон в сумке упорно вибрировал — Серёга уже её отсутствие обнаружил. Она устройство выключила, его голос слышать не желая. Не сейчас, когда решимость ещё такая хрупкая.
В дверь осторожно постучали. Наташка напряглась, но потом вспомнила — это Олька должна быть. Она дверь открыла и знакомое лицо увидела, которое несколько лет не видела.
— Наташка! — Олька её без лишних слов обняла, и Наташка вдруг расплакалась, в плечо подруги уткнувшись. Все эмоции, которые она весь день сдерживала, наружу вырвались.
— Ну-ну, — Олька её по спине гладила. — Всё хорошо будет. Не представляешь, как я тебя видеть рада.
Они на кровать сели, и Наташка, сбиваясь и с одного на другое перескакивая, всю историю рассказала. Олька слушала, не перебивая, только её руку в особенно трудные моменты сжимала.
— Знаешь, — сказала она, когда Наташка закончила, — я всегда чувствовала, что с вами что-то не так. Серёга словно жизнь из тебя высасывал, а ты ему это делать позволяла.
— Почему ты ничего не говорила? — Наташка мокрые щёки вытерла.
— А ты бы послушала? — мягко спросила Олька. — Влюблённая баба слепая, а ты в своего контролирующего мужа по уши влюблена была.
Наташка горько усмехнулась.
— Была.
Олька из сумки бутылку воды и два стакана достала.
— И что теперь? Какой у тебя план?
Наташка плечами пожала.
— Честно? Не знаю. У меня денег мало, работы нет, жилья своего нет. Десять лет я просто "жена Сергея Петрова" была.
— Но до этого ты Наташкой Кузнецовой была, без пяти минут дизайнером, — напомнила Олька. — Талантливым, между прочим.
Наташка улыбнулась, свои амбициозные планы перед свадьбой вспоминая. Она действительно надежды в графическом дизайне подавала, но Серёга эту профессию несерьёзной считал. "Зачем тебе работать? Я нас обеспечу", — говорил он. И она поверила. От своих планов отказалась, от своей мечты.
— Думаешь, я ещё могу к этому вернуться? — с сомнением спросила она.
— Уверена, — кивнула Олька. — Знаешь, у меня сейчас своё небольшое рекламное агентство. Начинали вдвоём с партнёром, теперь у нас штат из пяти человек. И нам как раз хорошего дизайнера не хватает.
Наташка с недоверием на подругу посмотрела.
— Ты мне работу предлагаешь? Из жалости?
— Из здравого смысла, — отрезала Олька. — Я же твои студенческие работы помню. У тебя настоящий талант. Просто... он от неиспользования заржавел. Тебе время нужно, чтоб в форму вернуться, но я подождать готова.
Наташка почувствовала, как внутри тепло благодарности разливается.
— Спасибо, Оль, — прошептала она. — Я не знаю, чем такую подругу заслужила.
— А с жильём я тоже помогу, — продолжила Олька. — У моей тётки квартира-студия пустует. Совсем крохотная, но для начала сойдёт.
Тем временем Серёга в пустой квартире сидел, на экран телефона глядя. Ни одного звонка от Наташки. Он в несколько гостиниц позвонил, но нигде женщины с её именем зарегистрировано не было. Конечно, она у подруги остановиться могла, но у какой? За годы брака Наташка большинство своих знакомых растеряла.
Он её ноутбук открыл, надеясь хоть какую-нибудь зацепку найти. Пароль она не меняла — дата их свадьбы. Это его немного успокоило. Значит, не всё потеряно?
В браузере страница социальной сети открыта была. Серёга похолодел, переписку жены с Ольгой Смирновой увидев — девчонкой, которую он дурным влиянием считал. Слишком независимая, слишком своевольная — он всё сделал, чтобы Наташка общение с ней прекратила. И вот, спустя годы...
"Я в 7 в гостинице "Уют" буду, номер 205. Ждать буду."
Серёга вскочил, ключи от машины схватил и из квартиры выбежал. Дорога до гостиницы всего пятнадцать минут заняла, но ему показалось, что вечность прошла. В голове обрывки мыслей крутились, обвинений, оправданий, извинений.
Он почти в маленький холл гостиницы ворвался и к стойке администратора подошёл.
— Мне жену мою увидеть нужно, — сказал он, стараясь спокойно говорить. — Она в номере 205 остановилась.
Администратор — толстая тётка средних лет — от журнала оторвалась и его подозрительным взглядом окинула.
— Ваша жена? А она знает, что вы её муж?
— Слушайте, — Серёга терпение терять начал. — Я Петров Сергей, мою жену Наталья зовут. Она здесь. Мне с ней поговорить нужно. Это семейное дело.
Администраторша нахмурилась, на его напряжённое лицо глядя.
— У нас правила, молодой человек. Безопасность гостей прежде всего. Если женщина вас видеть не хочет, я помочь не могу.
— Да вы понимаете... — начал Серёга, но осёкся, холодный взгляд администраторши заметив.
— Очень хорошо понимаю, — сказала она тоном, возражений не терпящим. — Либо она сама к вам спустится, либо...
— Хорошо, — Серёга телефон достал. — Я ей позвоню.
Наташка вздрогнула, когда телефон зазвонил. Она его только включила, чтоб маме позвонить, и вот — Серёга.
— Это он, — прошептала она, экран Ольке показывая.
— Не бери, — отрезала подруга.
Телефон замолчал, но через секунду снова зазвонил.
— Может, что-то случилось? — с сомнением Наташка произнесла.
— Единственное, что случилось — ты наконец-то своей жизнью жить решила, — фыркнула Олька. — И он в панике.
Телефон в третий раз звонил. Наташка, помедлив, ответила, но молчала.
— Наташа? — голос Серёги непривычно звучал — растерянно, почти испуганно. — Наташа, я знаю, что ты там. Я внизу. Нам поговорить надо.
Наташка взглядом с Олькой встретилась.
— Я разговаривать не хочу, Сергей, — сказала она тихо, но твёрдо.
— Пожалуйста, — в его голосе искренняя мольба звучала. — Пять минут. Только пять минут, и я уйду, если ты захочешь.
Наташка глаза закрыла, пытаясь с мыслями собраться. Часть её просто трубку повесить хотела, эту главу своей жизни закрыть. Но другая часть... другая часть знала, что десять лет просто перечеркнуть нельзя, ни слова не сказав.
— Ладно, — сказала она наконец. — Я спущусь. Пять минут.
Она трубку положила и недовольный взгляд Ольки встретила.
— Ты уверена? — спросила подруга. — Он же манипуляций мастер. Всегда таким был.
— Знаю, — кивнула Наташка. — Но я должна это сделать. Для себя. Чтобы точку поставить.
Наташка в холл спустилась, чувствуя, как сердце где-то в горле колотится. Серёга у стойки администратора стоял — растрёпанный, с красными от недосыпа глазами. Таким она его ещё не видела.
Он повернулся и застыл, её увидев. Его взгляд по новой стрижке скользнул, по незнакомому платью.
— Наташа, — выдохнул он. — Что ты с собой сделала?
Она невольно усмехнулась. Даже сейчас, даже в такой момент он от критики удержаться не мог.
— Собой стала, Сергей, — сказала она спокойно. — Чем помочь могу?
Он на администраторшу оглянулся, его подозрительным взглядом буравившую.
— Можем мы поговорить... наедине?
Наташка на два кресла в дальнем углу холла кивнула.
— Там достаточно уединённо.
Они друг напротив друга сели. Серёга вперёд наклонился, руки в замок сцепив. Его колено нервно подрагивало.
— Я не понимаю, что происходит, — начал он. — Почему ты ушла? Из-за того дурацкого платья? Из-за одной ссоры?
Наташка головой покачала.
— Нет, Серёжа. Не из-за платья. И не из-за одной ссоры. Из-за десяти лет, когда ты каждый мой шаг контролировал. Когда я от своих желаний отказалась, от своих друзей, от своей карьеры — ради тебя.
— Я как лучше хотел! — горячо возразил он. — Всё, что я делал...
— Ты для себя делал, — мягко его Наташка прервала. — Ты идеальную жену по своему образу и подобию создавал. Но я — не ты, Серёжа. У меня свои мечты, свои желания.
Серёга на спинку кресла откинулся, на неё так глядя, словно впервые видел.
— Что изменилось, Наташа? Почему именно сейчас?
Она задумалась. Действительно, почему? Что последней каплей стало?
— Знаешь, я словно проснулась, — сказала она после паузы. — Я на себя со стороны посмотрела и не узнала. Все эти годы я медленно исчезала, в бледную тень превращаясь. И вдруг — словно пелена с глаз упала.
— Из-за Михаила? — его голос дрогнул. — Он тебе нравится?
Наташка рассмеялась — искренне, без горечи.
— Дело не в Михаиле. Дело во мне. В том, что я первый раз за долгое время себя видимой почувствовала, живой. Это что угодно могло быть — случайный комплимент от прохожего, разговор с продавщицей в магазине. Просто время пришло.
Серёга на неё растерянно смотрел.
— Я тебя терять не хочу, — сказал он тихо. — Я изменюсь, Наташа. Клянусь. Дай мне шанс.
Она печально улыбнулась. Сколько раз она эти слова услышать мечтала? Сколько раз в тайне надеялась, что он поймёт, как ей больно? Но сейчас, на него глядя, она ничего, кроме усталости, не чувствовала.
— Нет, Серёжа, — она головой покачала. — Ты не изменишься. По крайней мере, не ради меня. Это изнутри идти должно. Ты сам другим человеком стать захотеть должен.
— А если я уже хочу? — в его глазах слёзы блеснули. — Эти сутки без тебя... я многое понял, Наташа.
— Прости, но я не верю. Слишком много лет прошло.
Наташка встала, показывая, что разговор окончен.
— Я с тобой через юриста насчёт развода свяжусь, — сказала она. — Я на квартиру или другое имущество не претендую. Просто с чистого листа начать хочу.
Серёга тоже поднялся, его лицо от боли исказилось.
— Значит, всё? Десять лет брака — и всё? — его голос сорвался. — Ты легко всю нашу жизнь перечёркиваешь?
— Легко? — Наташка горько усмехнулась. — Нет, Серёжа. Это самое трудное решение в моей жизни. Но оно правильное. Для нас обоих.
Она повернулась, чтоб уйти, но он её за руку схватил.
— Наташа, подожди! Давай хотя бы... не знаю, к семейному психологу сходим, попробуем всё исправить?
Наташка осторожно руку высвободила.
— Психолог нашу проблему не решит, Серёжа. Это не поломка, которую починить можно. Это... образ жизни, который ты создал. Контроль, манипуляции, неуважение — это не проблемы брака. Это ты сам.
Серёга побледнел, словно она его ударила.
— Я тебя любил, — прошептал он. — По-своему, но любил.
— Знаю, — кивнула она. — Прощай, Серёжа.
Она развернулась и к лестнице пошла, его взгляд спиной чувствуя. Каждый шаг с трудом давался, но она не обернулась. Только в номер поднявшись и дверь за собой закрыв, она себе заплакать позволила — последний раз брак оплакивая, который никогда по-настоящему здоровым не был.
— Ну что? — спросила Олька, подругу обнимая.
— Всё кончено, — выдохнула Наташка, слёзы вытирая. — И знаешь, мне почему-то легче. Словно... словно груз с плеч свалился.
Олька улыбнулась, ей чашку чая протягивая.
— Это только начало, подруга. Тяжело ещё не раз будет. Но ты правильный выбор сделала. Я тобой горжусь.
Три месяца прошло. Наташка за рабочим столом в маленькой, но уютной квартире-студии сидела. Перед ней графический редактор открыт был — она над новым проектом для агентства Ольки работала. Работа легко шла, вдохновение вернулось, словно и не было этого десятилетнего перерыва.
Телефон на столе от входящего сообщения завибрировал. Наташка на экран взглянула и нахмурилась. Серёга. Опять.
"Привет. Просто узнать хотел, как ты. С.
P.S. Я к психологу ходить начал."
Наташка телефон отложила, не ответив. Серёга ей регулярно писал — сначала с угрозами и обвинениями, потом с мольбами вернуться, теперь вот так — будто проверяя, закрыта ли дверь окончательно.
Её адвокат сообщил, что Серёга наконец-то документы о разводе подписал. Ей даже с ним встречаться не пришлось — все формальности через третьих лиц улажены были.
Наташка к работе вернулась, но мысли упорно к прошлому возвращались. Как странно жизнь устроена — человек, который когда-то её всем был, теперь просто строчкой в биографии стал. Болезненной, но для роста необходимой.
Вечером Наташка с Олькой в уютном кафе недалеко от работы встретилась. Это их маленькой традицией стало — еженедельные посиделки за чашкой кофе или бокалом сока.
— Как дела? — спросила Олька, за столиком устраиваясь. — Выглядишь отлично!
— Спасибо, — улыбнулась Наташка. — Всё хорошо. Проект для "ЭкоТех" закончила, они в восторге.
— Я же говорила! — подруга от гордости сияла. — Клиент уже ещё три баннера заказал. Ты теперь наша звезда, Наташка!
Они десерт заказали и о работе болтать продолжили, о новых фильмах, о планах на выходные. Ни слова о Серёге — негласное правило их встреч.
— Кстати, — вдруг сказала Олька, — завтра у нас корпоратив. Все тебя видеть рады будут.
Наташка вздрогнула, другой корпоратив вспомнив — тот, что её жизнь изменил.
— Не уверена, что это хорошая идея, — сказала она. — Я такие мероприятия не очень люблю.
— Или это Серёга не любил, когда ты на такие мероприятия ходила? — мягко спросила Олька.
Наташка задумалась. А ведь правда — она никогда против вечеринок не возражала. До замужества она их даже любила. Просто со временем его категориями думать привыкла, его словами.
— Знаешь, ты права, — кивнула она. — Я пойду. Но у меня подходящего платья нет.
— Так, стоп, — Олька руку подняла. — Тебе что, опять чьё-то одобрение нужно? Ты сама дизайнер, ты точно знаешь, что тебе идёт. Выбери то, что тебе нравится.
Наташка улыбнулась.
— Привычки медленно умирают, да?
На следующий день Наташка долго перед шкафом стояла, наряд для корпоратива выбирая. В конце концов она на простом, но элегантном чёрном платье остановилась, которое её фигуру подчёркивало, вызывающе не выглядя. Она образ яркими аксессуарами дополнила — массивными серьгами и широким браслетом. Раньше Серёга подобный стиль "цыганщиной" называл, но ей всегда сочетание строгости и яркости нравилось.
Корпоратив в небольшом банкетном зале в центре города проходил. Наташка внутрь вошла, лёгкую нервозность чувствуя. Но навстречу ей уже Олька спешила, и тревога отступила.
Вечер на удивление весело прошёл. Наташка с коллегами познакомилась, будущие проекты обсудила, даже пару раз станцевала. Больше не нужно было за каждым словом следить, за каждым взглядом, боясь неодобрения мужа.
— Спасибо за прекрасный вечер, — сказала Наташка, когда они с Олькой из банкетного зала вышли. — Давно я так не веселилась.
— Видишь? А ты сомневалась, — подруга ей подмигнула. — Такси поймаешь или немного пройдёмся? Ночь тёплая.
— Давай пройдёмся, — кивнула Наташка. — Голова от шума немного кружится.
Они медленно по ночному городу шли, ни о чём и обо всём сразу разговаривая. Наташка странную лёгкость и свободу чувствовала, которой многие годы не ощущала. Она собой быть могла, говорить, что думает, одеваться, как хочет. Никто каждый её шаг не контролировал, каждое решение не критиковал.
— Знаешь, — сказала она, у витрины магазина останавливаясь, — я только сейчас поняла, насколько несчастна все эти годы была.
Олька её руку сжала.
— Главное, что ты вырваться сумела. Многие бабы так всю жизнь и живут, сил что-то изменить в себе не находя.
Они дальше двинулись, но внезапно Наташка замерла. Через дорогу, у входа в ресторан, Серёга стоял. Он не один был — рядом с ним молодая женщина стояла, над чем-то, что он говорил, смеясь. Серёга улыбался — так, как давно в их браке не улыбался.
— Вот это да, — прошептала Олька. — Твой бывший уже замену нашёл?
Наташка внимательно за парой наблюдала. Что она чувствует? Ревность? Обиду? Но внутри только пустота была. И может быть... облегчение?
— Пойдём отсюда, — сказала она. — Это больше не моя жизнь.
Уже дома, в постели лёжа, Наташка об увиденном размышляла. Серёга с другой женщиной. Когда-то эта мысль ей сердце разбила бы. Теперь же она надеялась, что он действительно изменился, что он человека нашёл, с которым здоровые отношения построить сможет.
Наташка за телефоном потянулась и последнее сообщение от бывшего мужа нашла. Она долго на экран смотрела, а потом решительно ответ набрала:
"Рада, что ты над собой работаешь. У меня всё хорошо. Удачи тебе, Сергей."
Она сообщение отправила и телефон выключила. Маленькая точка в долгой истории. Завтра новый день начинается, новая глава её жизни. И эта глава только ею самой написана будет.
Год спустя
Наташка посреди своей новой квартиры стояла, с удовлетворением результаты ремонта оглядывая. Небольшая, но светлая двухкомнатная квартира в новом районе — её первая собственная недвижимость, на свои деньги купленная. Олька обещание сдержала — Наташка не просто в профессию вернулась, но и одним из ведущих дизайнеров агентства стала.
— Ну как, нравится? — Михаил, последнюю коробку поставив, руки отряхнул.
— Очень, — улыбнулась Наташка. — Спасибо за помощь с переездом.
После того корпоратива на фирме мужа они случайно в кафе встретились. Слово за слово — и вот, уже несколько месяцев они встречались. Не спеша, осторожно, друг друга узнавая.
— Знаешь, о чём я думаю? — спросил Михаил, её за плечи обнимая.
— О чём?
— О том, как странно жизнь устроена. Если бы тогда, на корпоративе твоего бывшего, ты не пришла или другое платье выбрала...
Наташка рассмеялась.
— То самое красное платье! Знаешь, оно до сих пор у меня. Не могу себя заставить его выбросить.
— Потому что оно твою жизнь изменило?
— Нет, — головой Наташка покачала. — Не платье мою жизнь изменило. Я сама её изменила. Просто момент наступил, когда я поняла, что большего достойна. Что право имею собой быть.
Михаил её в висок поцеловал.
— И как тебе — собой быть?
Наташка улыбнулась, эти непростые, но удивительные месяцы трансформации вспоминая.
— Это на возвращение домой после долгого путешествия похоже, — сказала она. — Только дом — это я сама.
Они вместе на маленький балкон вышли. Город перед ними расстилался — яркий, шумный, возможностями полный. Наташка полной грудью вдохнула. Впереди целая жизнь была — её собственная жизнь, где она сама решения принимает, сама путь выбирает. Где она любое платье надеть может, без оглядки на чужое мнение.
— О чём задумалась? — спросил Михаил, её улыбку заметив.
— О том, что иногда себя потерять нужно, чтоб по-настоящему себя найти, — ответила она и свои пальцы с его переплела.
Серёга машину у торгового центра припарковал и двигатель выключил. Он сидел, прямо перед собой глядя, с мыслями собираясь. Год терапии, год работы над собой — и он всё ещё других слышать учился, границы уважать, не использовать контроль как форму любви.
Его взгляд случайно на витрину бутика напротив упал. Там, на манекене, ярко-красное платье красовалось — почти такое же, как то, что когда-то последней каплей в его браке с Наташкой стало.
Он от неожиданного звонка телефона вздрогнул.
— Ты скоро? — в голосе Виктории нетерпение слышалось. — Фильм через час начинается.
— Уже иду, — ответил он и из машины вышел.
В холле кинотеатра многолюдно было. Серёга Викторию у стенда с расписанием сеансов заметил. Она ему рукой помахала и улыбнулась — открыто, радостно. Новые отношения на прежние совсем не похожи были. Он доверять учился, учился контроль отпускать, учился любить не подавляя.
И вдруг он её увидел — Наташку. Она в очереди за попкорном стояла, над чем-то, что высокий мужчина рядом с ней говорил, смеясь. Серёга его узнал — Михаил, заместитель директора его бывшей фирмы.
Наташка... счастливой выглядела. Красивой. Настоящей. Она словно изнутри светилась, и этот свет взгляды притягивал. Она в ярком синем платье была, с крупными серьгами — всё то, что он когда-то "безвкусицей" считал и ей носить запрещал.
Серёга замер, не зная, что делать. Подойти? Вид сделать, что не заметил? Но решение за него принято было — Наташка голову повернула и с ним взглядом встретилась. Секундное удивление, а потом она спокойно ему в знак приветствия кивнула.
Никакой ненависти. Никакой горечи. Просто признание его существования — и ничего больше. Она действительно прошлое отпустила и дальше двинулась.
Серёга в ответ кивнул и отвернулся. К нему Виктория подошла, его за руку взяла.
— Всё в порядке? — спросила она, его напряжение заметив.
— Да, — ответил он, её ладонь сжимая. — Теперь всё в порядке.
Он последний взгляд на бывшую жену бросил. Прошлое отпущено было. Настоящее его внимания требовало. А будущее... будущее только от него самого зависело.
Пять лет спустя
Наташка из офиса дизайн-студии выходя, привычным движением голову запрокинула, лицо последним лучам весеннего солнца подставляя. За стеклянными дверями высотки её Мишка ждал — точный, как всегда. Он рукой помахал, и Наташка улыбнулась, но по ступенькам спускаться не спешила. Хотелось это мгновение задержать — ощущение завершения важного этапа.
— Можно поздравить? — спросил Михаил, когда она подошла.
— Да, — кивнула Наташка. — Контракт подписан. Теперь я официально креативный директор собственной студии.
— Я не сомневался, — он её за плечи обнял. — Как насчёт отпраздновать? Я столик в том итальянском ресторанчике забронировал, который ты любишь.
По дороге Наташка о планах рассказывала, о первых крупных заказах, о команде, которую собирать начала. Пять лет назад она даже мечтать о таком не могла. А теперь — её имя в профессиональных кругах, её работы в портфолио известных брендов.
В ресторане тихо и уютно было. Наташка глоток воды отпила и задумчиво на кольцо на своей руке посмотрела. Три года вместе с Мишкой, два года как женаты. Не идеальный брак — случались ссоры, недопонимания, обиды. Но главное отличие от прежней жизни — уважение. Они друг с другом говорили, действительно слушали, компромиссы находили.
— О чём задумалась? — спросил Михаил, её взгляд заметив.
— О том, как моя жизнь изменилась, — ответила она. — Знаешь, сегодня я случайно с Олькой столкнулась.
— Как она?
— Прекрасно. Её агентство теперь с международными клиентами работает. И... она рассказала, что Серёгу на какой-то конференции видела. У него теперь своя консалтинговая фирма, и он женат. У них с женой скоро ребёнок родится.
Михаил внимательно на неё посмотрел.
— И как ты к этому относишься?
Наташка плечами пожала.
— Спокойно. Я за него рада. Правда рада.
Домой возвращаясь, они в такси молча ехали, за руки держась. Наташка в окно на вечерний город смотрела, о странных поворотах судьбы размышляя. Если бы не тот вечер, если бы не красное платье, где была бы она сейчас? Всё ещё в тени собственного мужа жила бы, лишнее слово сказать боясь?
Дома Михаил из шкафа небольшую коробку достал: — У меня для тебя сюрприз. По случаю твоего повышения.
Наташка коробку открыла и ахнула. На бархатной подушечке элегантное колье лежало — серебряная цепочка с маленьким ключиком.
— Это символ, — пояснил Михаил. — Ключ к новым дверям, которые ты своим талантом открываешь.
Наташка мужа обняла, чувствуя, как к горлу комок подступает.
— Спасибо тебе, — прошептала она. — За то, что позволяешь мне собой быть.
— За это не благодарят, Наташ, — серьёзно ответил он. — Это не одолжение. Это то, что любящие люди делают.
На следующий день Наташка на встречу с потенциальными клиентами ехала. В холле бизнес-центра ожидая, она фотографии на стенах рассматривала — выставка местных фотографов. На одном из снимков девчонка в красном платье на фоне городского пейзажа стояла — свободная, счастливая, с расправленными плечами.
Дверь конференц-зала открылась, и Наташка знакомый голос услышала. Она повернулась и взглядом с Серёгой встретилась. Секундная неловкость — а потом они оба друг другу улыбнулись. Не как бывшие супруги, а как два человека, когда-то важный урок прошедшие.
— Здравствуй, Наташ, — сказал он, ближе подходя. — Давно не виделись.
— Здравствуй, Серёжа.
— Слышал о твоих успехах. Поздравляю.
— Спасибо. И я тоже о твоих слышала. Поздравляю с ребёнком.
Они ещё несколько минут поговорили — о работе, о жизни, о погоде. И разошлись, унося с собой не боль прошлого, а спокойную уверенность настоящего — два человека, свой путь и своё счастье нашедшие. Иногда отпустить нужно, чтобы обрести.