Марина вошла в квартиру, волоча за собой тяжелый чемодан. Пот стекал по виску, но в груди теплилась надежда. После долгих раздумий она решилась: новая жизнь с Михаилом — это её шанс. Прошлый брак с Сергеем оставил только горький привкус: бесконечные футбольные трансляции, разбросанные гайки от недособранного шкафа и пустые обещания. Михаил был другим. Заботливый, уверенный, с ясным взглядом и твердой походкой. За последний год она мечтала именно о таком — о стабильности, о мужчине, к которому можно привязаться.
Его квартира на Петроградской стороне поражала. Не просто мужское жилье с пятнами кофе на столе и носками в углу — настоящий дом. Белоснежные стены, дизайнерская мебель, даже туалетная бумага в ванной — с золотым логотипом. Марина поставила чемодан, вытерла лоб и улыбнулась. Михаил стоял в дверях, скрестив руки. Его улыбка была теплой, но в глазах мелькнуло что-то новое.
— Дорогая, я рад, что ты здесь, — сказал он, шагнув к ней. — Знаю, тебе было непросто решиться. Но в этом доме всё будет по моим правилам.
Марина замерла. Слова прозвучали как команда, но она тут же отмахнулась от странного чувства. Ей нравилась его уверенность. Всё будет хорошо, подумала она, распаковывая вещи.
Первые дни прошли как в мечте. Они быстро распределили обязанности: Марина готовила, Михаил убирал, если что-то требовалось. Каждое утро начиналось с кофе, который он варил с какой-то почти ритуальной точностью, и зарядки. Михаил был фитнес-тренером, и пропустить гимнастику в его доме было немыслимо. Марина, привыкшая к хаотичным будням с Сергеем, находила это даже забавным. Она чувствовала себя частью чего-то упорядоченного, правильного.
Но уже на третий день она заметила, что их жизнь подчиняется строгому расписанию. За ужином Михаил достал телефон и показал ей список.
— Завтра завтрак в 9:00. Продукты — только органические, я заказал их онлайн, — сказал он, листая заметки. — Никакого сахара, никакого хлеба.
— А обед? — спросила Марина, надеясь, что можно будет съесть что-нибудь попроще, вроде бутербродов.
Он нахмурился.
— Ты не слушаешь! Обед в 13:00. Без углеводов — только белки и овощи. Я вышлю тебе инструкцию.
Его тон резанул, но Марина проглотила раздражение. Он же заботится, правда? Она кивнула и сделала вид, что всё в порядке.
Скоро она поняла, что "забота" Михаила — это нечто большее. Он предложил ей вести дневник: записывать еду, тренировки и даже "психологическое состояние". Сначала это показалось милым — вроде как он хочет, чтобы она была организованной. Но когда он заявил, что будет проверять её записи каждую неделю, Марина почувствовала, как внутри что-то сжалось.
— Серьезно? — спросила она, пытаясь улыбнуться. — Это что, как в школе?
— Это для твоей же пользы, — ответил он, не отрываясь от своего планшета. — Дисциплина — основа успеха.
Она согласилась, хотя в голове крутился вопрос: а где здесь я?
Однажды, вернувшись с работы вымотанной, Марина решила приготовить свой любимый салат с авокадо. Открыв холодильник, она замерла. Правая его половина была заперта на кодовый замок. Маленький, блестящий, как из шпионского фильма.
— Михаил, это что? — крикнула она, найдя его в гостиной с тренировочным планом в руках.
— У нас система, — спокойно ответил он. — Ты готовишь из левой части. Я — из правой. Всё разделено: белки, углеводы, овощи. Так проще следить за рационом.
— Ты шутишь? — Марина почувствовала, как щеки горят. — Я должна думать, из какой половины холодильника взять помидор?
— Это для твоего здоровья, — сказал он, и его улыбка была уже не такой теплой. — Ты же хочешь быть лучшей версией себя?
Она промолчала, но в тот вечер салат показался ей безвкусным.
Жизнь превратилась в механический ритуал. Утром — зарядка, в 9:00 — завтрак, в 13:00 — обед, в 19:00 — ужин. Даже чай они пили по расписанию, из специальной посуды, которую Михаил заказал, чтобы "не смешивать вкусовые ощущения". Спонтанности не осталось. Друзей в гости не звали — Михаил считал, что это нарушает порядок. А если Марина что-то делала "не так", он не упускал случая указать.
— Рис сухой, — сказал он как-то за ужином, отодвигая тарелку. — Ты забыла мой регламент. Проверяй всё дважды.
— Ты же сам не любишь рис! — огрызнулась она. — Я сто раз спрашивала!
Он только пожал плечами, будто её слова ничего не значили.
Марина начала замечать, как её собственные желания растворяются. Она уже не помнила, когда в последний раз ела что-то просто потому, что ей хотелось. Даже её любимый пирог с вишней, который она обожала печь, оказался под запретом — слишком много углеводов.
Однажды она встретилась с подругой Леной в кафе. Лена, яркая и шумная, сразу заметила, что с Мариной что-то не так.
— Ты какая-то потухшая, — сказала она, отпивая латте. — Что происходит? Этот твой Михаил — он правда такой идеальный, как ты рассказывала?
Марина замялась. Она хотела рассказать про замок на холодильнике, про дневник, про бесконечные правила, но вместо этого пробормотала:
— Да всё нормально. Просто… он любит порядок.
Лена прищурилась.
— Порядок — это когда ты убираешь носки в шкаф. А не когда тебе говорят, как дышать. Ты уверена, что тебе это надо?
Марина не ответила, но слова подруги застряли в голове. Той ночью она долго не могла уснуть, вспоминая свою жизнь до Михаила. Да, с Сергеем было хаотично, но она могла быть собой. Могла смеяться над глупыми комедиями, есть пиццу в три часа ночи, танцевать под радио на кухне. Где всё это теперь?
Кризис наступил, когда Михаил предложил ей пройти кастинг для его фитнес-клуба.
— Будешь моей моделью, — сказал он, будто это великая честь. — Только надо подтянуть пресс. Я составлю тебе программу.
— Я не хочу, — отрезала Марина. Впервые за месяцы она сказала это твердо.
Он посмотрел на неё, как на ребёнка, который не понимает, что ему дают конфету.
— Ты просто не видишь перспективы, — начал он, но она перебила:
— Нет, Михаил. Это ты не видишь меня.
В тот же день, пока он был на работе, она зашла в его компьютер. Ей было стыдно, но любопытство пересилило. В переписке с друзьями она нашла знакомые фразы: "Оля, пижама только хлопковая!", "Игорь, никаких углеводов после шести!" Это был не просто его стиль общения с ней — это была его натура. Контроль над всем и всеми.
Прошло ещё несколько недель, и Марина поняла: она задыхается. Её жизнь стала чужой, как будто она играет роль в спектакле, написанном Михаилом. И тогда она решилась.
— Я ухожу, — сказала она, стоя у стола, где он проверял своё бесконечное расписание.
— Что? — Он поднял глаза, ошеломленный. — Ты не понимаешь, как я о тебе забочусь!
— Я понимаю, — ответила она, и голос её был спокоен. — Ты заботишься о своём контроле. А я хочу быть собой. Хочу пирог с вишней. Хочу жить без твоих правил.
Она взяла чемодан — тот же, с которым пришла — и вышла. Михаил кричал что-то вслед, но она уже не слушала. На улице было холодно, но в груди горел огонь. Она была свободна.
Той же ночью Марина зашла в круглосуточный магазин, купила старую пижаму с котиками и замороженный пирог с вишней. Дома у подруги, где она временно остановилась, она устроила "вечерний бунт". Разогрела пирог, включила старую комедию и смеялась так громко, что Лена прибежала из соседней комнаты.
— Вот это моя Маринка! — сказала она, плюхнувшись рядом с куском пирога.
Через месяц Марина сняла маленькую квартиру. Ничего шикарного, но её собственную. Она готовила, когда хотела, ела, что хотела, и даже завела привычку писать короткие заметки — не о тренировках, а о своих мечтах. Михаил иногда писал ей, спрашивал, как дела, но она больше не отвечала. Её жизнь снова принадлежала ей.
Однажды вечером, сидя на балконе с чашкой чая — обычного, без специальной посуды, — она посмотрела на звезды и улыбнулась. Впервые за долгое время она чувствовала себя дома. Не в квартире, а в себе.