— Ты сумочку забыла, — запыхавшись, Михаил протянул Линде её сумку и кивнул в сторону платформы, где скрылся бродяга, — это Гришка наш. Он тебя напугал?
— Он угрожал мне ножом! — ощутив подступающие слёзы, всхлипнула она.
— Да? — удивился Михаил, — наверное, злой с похмелюги. Поймаю, урою. Обычно он парень мирный. Ну ты чего, мать? Успокойся.
Он обнял её.
— Ничего себе, «мирный»! — всё ещё дрожа, прошептала она, прижавшись к нему.
Вдруг Михаил её поцеловал. Она ответила, но после, отстранилась и не оглядываясь, побежала к платформе, из-под которой выглядывал Гришка.
Когда она поднималась по ступенькам, бродяга жалобно протянул:
— Прости, красавица! Я ж не знал, что ты Михал Валентиныча жена!
Линда ничего не ответила ему. Она села в подошедшую электричку и посмотрела в окно.
Михаил всё ещё стоял там, где она его оставила, и смотрел, как ей показалось, на неё. «Дурак какой», — думала она, забыв и про мужа, и про Аню.
«Ишь, блаженная» — решила бабушка напротив, глядя на улыбающуюся своим мыслям высокую блондинку.
Вернувшись домой, Линда обнаружила семейную идиллию: Аня, Анатолий и Ясон расположились на диване у телевизора, в гостиной.
— Наши с канадцами играют! Я пива купил! — доложил Анатолий, на минуту появившись в прихожей и обдав жену хмельным духом, — пока наши ведут!
И он снова убежал на диван, даже не помог жене снять пальто, и не поинтересовался, где она была.
— Ты же знаешь: я не люблю хоккей, — снимая сапоги, крикнула она ему, но он не слышал.
— Гооо-о-о-о-о-оол! — заорали в два голоса Анатолий и Аня. Реакция была такой бурной, что даже кот, несмотря на свою глухоту, выскочил из комнаты словно ему дали пинка.
На следующий день, за завтраком, который приготовила Аня, Линда собралась с духом, и едва открыла рот, чтобы сказать девушке, что она сама в состоянии готовить, как её перебил муж:
— Наконец-то что-то новенькое! Потрясающий омлет! А то всё каша и глазунья, если честно, уже поднадоело.
— Я тоже умею готовить омлет, — от обиды голос Линды дрогнул, — и не ври, ещё я делала сырники!
— Дорогая, — отложив вилку и положив руку на плечо жены, проникновенно сказал Анатолий, — я не хотел тебя обидеть, прости. Просто сказал, что здорово, когда есть некое… хм… разнообразие.
— Простите мой порыв, я просто хотела отблагодарить вас за вашу доброту, — Аня встала и поставив свою тарелку, деликатно вышла.
— Ну вот, зачем ты её обидела? Она просто хотела тебе помочь, — миролюбиво сказал муж, промакивая кусочком хлеба тарелку, и положив его в рот.
— Я не просила о помощи, — сжав ладонями виски, сказала Линда, — если тебе так понравился её омлет, я не возражаю. Пусть готовит, стирает и всё остальное...
— Милая, я просто хотел её поддержать! Что с тобой такое?! Куда делась твоя христианская доброта?
На минуту Линде даже стало стыдно, но это быстро прошло. Теперь находясь дома, она почти всегда пребывала в плохом настроении.
Зато Аня быстро обживалась в их квартире. Даже Ясона смогла подкупить.
«У, предатель», — думала Линда, наблюдая, как Аня чешет за ушком кота. После оказалось, что она скормила ему рыбные консервы, которые Линда купила для салата.
Линду это взбесило. Не то, чтобы консервов стало жалко, просто кacтрата Ясона ветеринар категорически запретил кормить рыбой. Это стало последней каплей. Линда решила поговорить с Аней окончательно и бесповоротно.
Она готовилась к этому событию почти два дня, но так и не смогла даже начать разговор. Тогда она решила попросить мужа, чтобы он поговорил с Аней.
— Ты привела, ты и говори, — отреагировал на просьбу тот, — я её не звал!
— Но ведь ты хозяин, так?
— Ну-у, — кивнул он, — так. Но указать женщине...девушке на дверь… это недостойно мужчины!
— Значит, она не только Ясона очаровала! — вздохнула Линда.
— О чём ты, не понимаю, — прикрыл зевок рукой Анатолий.
Однажды вернувшись с работы, Линда никого не обнаружила дома. Её это уязвило. Плита на кухне была чистая и холодная. Зная, что Анатолий обычно приходит с работы голодный, Линда побежала в кафе «Дворик», куда они обычно заходили, когда позволяли средства.
Действительно, она нашла их там. Они сидели за столиком и мило беседовали. Администратор кафе, пожилой армянин, смотрел на Линду с жалостью, словно оправдываясь: «Прости, я ничего не мог поделать».
Линда молча развернулась и пошла прочь. Но, то ли Анатолий заметил её, то ли официант шепнул, что жена была, в общем, он её догнал.
— Куда убежала? — радостно спросил он, обнимая её, — я премию получил, заказал столик!
— А почему не предупредил? Ты мог позвонить мне на работу, мог оставить записку! — вывернулась из его объятий Линда.
— Дорогая, я оставил! На тумбочке, в прихожей!
— Не было там никакой записки!
— Милая я прошу. Давай ты сейчас успокоишься, и мы спокойно поужинаем, — предложил Анатолий, разглаживая воротник её пальто. — Врам обещал классный шашлык. Сейчас его подадут.
— Нет. Я возвращаюсь домой! — она почти бежала, смахивая время от времени злые слёзы.
Дома она и правда нашла записку, но не на тумбочке, а за ней. Вряд ли та попала туда самостоятельно.
Через час вернулись Анатолий с Аней. Принесли завёрнутый в лаваш шашлык —для Линды.
— Может быть, в постель её к нам пригласишь, если мы теперь всё делаем вместе? — огрызнулась она, когда муж пришёл в спальню.
— А что, мне эта мысль нравится, — пошутил он.
Но Линда не оценила шутки, вскочила с кровати и стала собираться.
— Дорогая, куда ты? — испугался Анатолий, — да пошутил я, прости, ну, дурак!
Он встал перед ней, но она оттолкнула его:
— Дай пройти!
— Куда ты пойдёшь? Ночь на дворе, опомнись!
— К Мишке пойду, — беззаботно отозвалась Линда, — Я ему нравлюсь.
— Ты что, пьяная? — схватил жену за плечо Анатолий, — что за фигня?
— Это ты пьян! Дай пройти, — она хотела проскользнуть мимо, но он крепко сжал её руку повыше локтя.
— Нет. Завтра утром, иди, куда хочешь, — ответил он, — но ночью не пущу!
— Пусти, мне больно! — зашипела она.
— Скажи, что не уйдёшь!
— Не уйду.
Он отпустил её, и она отошла, потирая руку. Теперь, наверняка будет синяк. «Надо было уйти до их возвращения» — ругала она себя. Но куда? Про Михаила она так ляпнула, не подумав. Она и знать не знает, как он, в самом деле к ней относится, да и ночью в Купавну не добраться. Если только такси. К отцу? Только не к отцу!
Супруги лежали в кровати спиной друг к другу. Оба не спали. Линда пыталась вспомнить, когда наступил тот момент, когда их отношения с Анатолием превратились в рутину, а Анатолий размышлял, что означали слова жены о Мишке. Он не знал, что она успела у него побывать.
Утром они почти не разговаривали. Молча пили растворимый кофе.
— А где же твоя Будур? Спит, что ли? — наконец спросила Линда. — или боится посмотреть мне в глаза после всего?
— Боже, Линда! Я тебе сто раз говорил: между нами ничего нет! И быть не может! Она же совсем девчонка! — возмутился Анатолий.
— Тогда почему она не выходит?
— А xpeн её знает. Пошли, посмотрим.
Они толкнули дверь в «мамину» комнату и увидели, что там никого нет. Кровать была аккуратно застелена.
В прихожей с вешалки исчезло пальто. Пропали и сапоги.
— Что это?
— Неужели ушла?
Супруги переглянулись и молча разошлись, кто куда: он на кухню, она в комнату. Между ними словно выросла невидимая, но ощутимая стена. Линде показалось, что муж осуждает её, мол, выкинула бедняжку на улицу.
На работе коллеги обсуждали убийство молодой девушки, о котором стало известно накануне.
— Это маньяк, помяните моё слово! — загробным голосом возвестила начальница отдела, Мария Саввична. — Мне муж специально подарил газовый баллончик!
И она продемонстрировала женскому сообществу баллон абсолютно черного цвета.
— Ну-ка, можно? — протянула руку старший специалист Овчинникова, и получив, понюхала и скривилась:
— Фу! Это ж дихлофос!
— Ты, Елена, из зависти наговариваешь! — покраснела Мария Саввична, — Сергей Ильич купил мне его за пятьдесят рублей! Мэйд ин Ю-эс-эй!
— Значит, надули вашего Сергея Ильича, — сдвинула брови Овчинникова и вернула баллон, — сами понюхайте!
Баллончик перехватила юрист Катя, и поскребла его длинным ногтем.
— Точно, подделка! Это нитрокраска!
Посрамлённая начальница взяла баллон и демонстративно выбросила в мусорную корзину.
— Не расстраивайтесь, Марь Саввишна, — пыталась успокоить её Овчинникова, — если это маньяк, то мы с вами точно не входим в зону его интересов. Он только молоденьких убивает!
При этих словах Линда вздрогнула.
Возвращаясь вечером, вглядываясь в лица встречных мужчин, она думала о том, что каждый из них может быть убийцей… и если Аня станет жертвой, настоящей убийцей станет она.
Подходя к своему дому, Линда заметила девочку-подростка, сидевшую на качелях. Где её родители? О чём они думают?! Линда подошла и тронула девочку за плечо.
— На улице в такой час небезопасно. Шла бы ты домой.
— Не ваше дело, — огрызнулась девочка, — вы кто такая?
— Я Линда. Имей ввиду, что на улице много хулиганов и вообще… злых людей. Опасно сидеть вот так, на виду.
— Какие-то проблемы? — раздался она за спиной нетрезвый голос.
— Всё нормально, — ответила девчонка и соскочила с качелей прямо в руки мужчине.
— А вы кто этой девочке? — прищурившись, спросила Линда.
— А тебя (пип)?! — грязно выразился мужчина, при этом девочка даже не поморщилась.
— Если вы не скажете, кто вы ей, я вызову милицию! — разозлилась Линда.
— Пошли пап, не надо, — девочка взяла мужчину под руку, и они пошли в сторону соседнего дома.
Открыв дверь ключом, Линда увидела знакомое пальто на вешалке. Её охватило радостное чувство: она не убийца, ура! Аня жива. Однако через несколько секунд радость сменилась раздражением и стойким ощущением своей ненужности.
Вымыв руки, Линда обреченно пошла на кухню. Муж с Аней сидели за столом. Перед ними стояли полупустые тарелки с пловом — значит, начали без неё.
— Вот и ты! — приветствовал жену Анатолий, — смотри, кто вернулся!
— Добрый вечер, — тихо сказала Аня и опустила глаза.
Приглядевшись, Линда заметила большой синяк на её щеке. Он просвечивал сквозь слой тонального крема. Лицо припухло, и Аня выглядела не юной нимфой, а скорее тинейджером-алкоголичкой.
— Что случилось? — наливая себе воды, спросила Линда. — где ты была и зачем вернулась?
— Я не хотела, чтобы вы ругались между собой, и ушла, — забубнила Аня, — у меня есть знакомые, но там были те страшные люди… один меня ударил, но такие могут и убить. Еле ноги унесла!
«Что за чушь», — размышляла Линда слушая этот бессвязный лепет, но взглянув на мужа, увидела, что он внимает со слезами на глазах.
— Ничего, ты можешь оставаться здесь, сколько тебе угодно, — сказал Анатолий, — мы не дадим тебя в обиду! Правда дорогая? — повернулся он к Линде.
— Да, — выдавила из себя она и подумала, что нужно было соглашаться на предложение Михаила.
— Дорогой, ты не собираешься к Михаилу на выходные? — спросила она, выкладывая из кастрюли остатки плова.
— Нет. Что там делать-то? Сезон до весны закрыт, — с набитым ртом ответил Анатолий, и прожевав поинтересовался: — а что?
— Да вот, думаю, может, спрятать Аню у него? — предложила Линда, — по-моему, хороший вариант.
— С ума сошла? — Анатолий даже жевать прекратил, но осознав свою грубость, сменил тон: — извини меня, конечно, но там деревенский быт. Колонка, удобства во дворе. Не каждому современному мужику под силу.
— Если я мешаю, я готова, — тоном жертвы произнесла Аня, — хоть к чёрту на рога, лишь подальше… подальше от этих… она зарыдала и бросилась из-за стола.
— Если она останется здесь, уйду я, — когда дверь за девушкой закрылась, твёрдо сказала Линда.
— Ты совершаешь ошибку. Когда я предложил тебе отдать Мишке одного из твоих блохастых, ты и то его пожалела!
— Да! Потому что Мишка посадил бы его в будку, на цепь! А Максику нельзя на цепь! — устало потёрла виски Линда. — никому нельзя!
— Собачек, кошечек жалеем, значит, а человека нет? — ехидно прищурился Анатолий. — что за двойная мораль?
— Толя! — воскликнула она. — Какие стандарты, что ты несёшь?
— Просто я удивлён! Разве это та женщина, на которой я женился? — тряс собранными в корзинку пальцами муж.
— Я устала, Анатолий, — тихо сказала Линда. — Всё просто: или она едет к Мише, или я.
— А ты уверена, что Мише это надо? — вдруг закричал Анатолий, — «Без меня меня женили»? Может, у него своя личная жизнь!
— Неважно. Ты подумай до завтра, Толя. Утром дашь ответ.
Следующим днём, отпросившись у Марии Саввичны «по семейным обстоятельствам», Линда поехала в Купавну. Михаил жил в частном секторе, а работал сутки-трое в Москве, плюс подрабатывал частным извозом. Линда надеялась, что он дома. Автомобиль был на месте, хороший знак.
Кота Линда брать с собой не стала: вдруг не получится. У Михаила могла быть женщина, а могла быть аллергия на животных… и то, и другое делало пребывание Линды в его доме невозможным.
Придётся возвращаться по месту прописки, к отцу... но этот вариант также казался ей неприемлемым — Линда ненавидела свою мачеху и это было взаимно.
Михаил сам открыл ей. Услышав, что Линда просит приютить её с котом на какое-то время, он был ошарашен.
— Если это неудобно, то я… — Линде стало жарко под его жгучим взглядом, и она стянула с себя шарф, — я... я дала Анатолию выбор. И он выбрал её...
— Дурак, — Михаил прижал её к себе.
Кота забрали через неделю. Линда попросила Михаила подождать её в машине.
Открыв дверь своим ключом, она услышала, как Аня говорит с кем-то по телефону.
— Я тоже скучаю… ну потерпи немного! Пока. И я люблю! — она положила трубку.
«Надо же», подумала про себя Линда, «у Тольки, похоже, медовый месяц». Она прошла в комнату, достала чемодан и стала собирать свои лучшие вещи. На шум вышла Аня.
— Привет, — как ни в чём ни бывало, кивнула она Линде, — что, за вещами?
— Угадала, — повернувшись к ней, ответила Линда.
Ей хотелось поскорее убраться из квартиры, которая теперь казалась ей чужой, враждебной. Но сначала нужно было найти кота. Она обнаружила его под кроватью, в гостиной. Ясон похудел и жалобно мяукал.
— Хорошо, что кота не будет, а то понимаешь… маленькому нужен свежий воздух, без шерсти и пыли. И Аня погладила живот, намекая на беременность.
— Пойдём, моё сокровище, — не отвечая ей, Линда усадила кота в переноску, подхватила чемодан, и не простившись, вышла из квартиры.
— Зря ты не дала мне зайти, — Михаил вышел ей навстречу, и подхватив чемодан, поставил его в багажник, — тяжело же!
— Да ладно! — она аккуратно погрузила переноску с Ясоном на заднее сиденье, — только Миш, веди поаккуратнее, у мальчика стресс!
— Постараюсь, — улыбнулся он, открывая перед ней дверцу автомобиля. — Прошу!
Теперь, когда в доме появилась женщина, Михаил решил завести воду в дом, и сделать септик. Он боготворил Линду, сдувал с неё пылинки, и мечтал сделать свой дом комфортным и уютным для неё.
Вскоре их хозяйство пополнилось двумя собаками, которых Линда подобрала сбитыми на трассе и выходила, и двумя котами.
Ездить на работу Линде теперь стало дольше, но она не роптала, и читала в электричке журналы по выращиванию цветов и овощей. Иногда её подвозил Михаил. Жизнь стала сложнее, но ярче и насыщеннее.
В конце лета в Купавну заявился Анатолий. Он осунулся и казался подавленным. Поздоровавшись с другом и бывшей женой, он долго маялся, не зная, как начать разговор.
— Месяц назад я стал отцом, — словно извиняясь, сообщил он им.
— Поздравляю! — Линда смотрела на Анатолия и он казался ей меньше ростом, чем был. — но ты, похоже не рад?
— Да рад я, рад! — вымученно улыбнулся он. — только сомнения терзают. Не мой это сын.
— Ты его прописал? — спросила Линда.
— А что я мог поделать? Она меня уговорила!
— Уговорила? Тебя? Как?
— Тогда я думал, что ребёнок мой, — вздохнул Анатолий. — Слушай, я дурак, знаю. Но... может ты ко мне вернёшься?
Линда поперхнулась чаем.
— Предлагаешь «лямур де труа»? — Линда встала, подошла к Михаилу и прислонила голову к его плечу, — нет, меня такие вещи не привлекают. Извини.
— Сошлись, значит, — пробормотал Анатолий и тут же сник, — я не знал.
— Ты сам сделал выбор, — напомнила Линда.
— Но ты могла бы выбрать кого-то другого! — воскликнул он, — не моего друга!
— Сердцу не прикажешь! — заступился за жену Михаил. — а что твоя Аня? Ты же был в восторге! Что стряслось?
— Я её боюсь, — чуть не плача, признался Анатолий. — она очень изменилась. Молчит всё время. Я прихожу — она уходит. Мне кажется, что у неё кто-то есть.
— Хочешь, я с ней поговорю, — подал голос Михаил. — давно интересуюсь, что за птица.
— А что это даст? — грустно отозвался Анатолий, — закон на её стороне, она мать моего ребёнка и может проживать вместе с ним!
— Слушай, Толь, а ведь Аня теперь может очень просто тебя грохнуть, — предположила Линда. — Ребёнка она прописала — зачем ты ей нужен?
— Ну, спасибо, утешила, — взъерошил волосы Анатолий, — теперь я не стану есть, что она готовит!
— Ты послушай, — понизила голос Линда, — когда я приезжала за котом, слышала, как Аня говорила по телефону. «Скучаю, мол, потерпи немного, люблю» … я подумала, что это она тебя с работы дождаться не может, даже позавидовала! Был у вас такой разговор?
— Не было, — закрутил головой Анатолий. — я не понял, что значит «потерпи»?
— А ты подумай, — ответила жена. — и это было несколько месяцев назад!
— Слушай, у неё же есть документы? — снова встрял в разговор Михаил. — можешь переписать данные паспорта? Я её пробью через знакомых пацанов.
— Ребята, я теперь не хочу туда возвращаться, — закрутил головой Анатолий. — Не могу!
— Найдёшь её документы и приезжай. Я попробую помочь, — пообещал Михаил.
Анатолий не дал о себе знать ни через день, ни через два. Михаил спрашивал общих друзей, но они пожимали плечами — никто не видел Анатолия и не знал, где он. На работе он тоже не появлялся.
Через неделю Михаил с Линдой приехали к нему домой.
Дверь им не открыли, хотя было слышно, что в квартире кто-то есть. Линда постаралась открыть дверь своим ключом, но замки были другие.
Вызвали участкового. Он вёл себя равнодушно.
— Мой бывший муж пропал, — Линда была на взводе, — его нигде нет!
— Дамочка, пожалуйста, не шумите! Не нарушайте общественного порядка, — поморщился участковый.
— То есть, как это «не шумите»? Ломайте дверь!
— Ха! Ломайте! — он посмотрел на неё, как на умалишённую, — для этого нужно соответствующее постановление!
— Как так не можете? Человек пропал. Не пришёл на встречу, не появился на работе!
— Совершеннолетний?
— Да.
— Вы прописаны в этой квартире?
— Нет.
— Вопросов больше не имею, — пожал плечами участковый, — до свидания!
В Купавну возвращались молча.
— Как думаешь, жив Толька? — спросила Линда. — Нина Викторовна, наверное, с ума сходит!
Михаил ничего не ответил. Но на следующий день поехал к матери Анатолия, которую с детства называл «тётя Нина».
Женщина всю свою жизнь прожила в коммунальной квартире, и так сдружилась с соседями, что по её признанию они ей были «крепче родственников». Потому и к сыну переезжать не спешила даже, когда он был женат на Линде. А теперь и подавно.
Она сообщила, что видела Толю недавно, он был у неё и оставил кое-какие свои вещи: коллекцию марок и книги. Пожилая женщина ругала сына и сокрушалась, что его брак с Линдой распался, а теперь его «оседлала» какая-то аферистка.
— На квартиру велел не звонить, мол какое-то время ему придётся пожить у приятеля, — вспомнила она. — я спросила, мол, не у Миши ли? А он сказал, что ты вроде как женился… правда ли, Миша?
— Да, — смутился Михаил. — На Линде.
Старушка восприняла эту новость спокойно. Пожевала губами и вытерла платком слезящиеся глаза:
— Она хорошая, Линда, это Толька — дурак. Что же она не приехала? Я давно её не видела!
— В другой раз, как-нибудь. Работает она.
— А. Ну передавай привет, — вздохнула старушка, — вот ведь, жизнь!
— Тёть Нин, а Толя не оставил адрес, или телефон? — спросил Михаил, — где его найти?
— Как не оставил? Оставил! — спохватилась старушка, — у меня-то совсем из-головы выскочило! Он мне адрес на бумажке написал!
Женщина тяжело встала и прошаркала к комоду.
— Вот! — трясущимися руками она дала Михаилу листок, на котором был написан адрес.
— Спасибо, тёть Нин, — сказал Михаил, — я перепишу себе, ладно?
— Ты что ль, к нему поедешь? — засуетилась пенсионерка, — погоди, я гостинец соберу!