«Нашу» «Иоланту» поставили в Венской опере (премьера 24 марта 2025 г., трансляция доступна в сети). Поют на русском. Команда постановщиков и солистов в театральной критике названа со «славянскими корнями». Не звучит ли это несколько по-расистски, спрошу я с иронией? Как Вам кажется? Или это моя избыточная чувствительность к некому сепарированию «нашего» от «не нашего»?
Итак, к спектаклю, который порадует всех: и любителей новаций и сторонников консервативного подхода. Вот уж воистину царский путь избрали постановщики и солисты Венской оперы для этой последней оперы Петра Ильича Чайковского 1892 года издания (мировая премьера в Мариинском театре). Либретто Модеста Чайковского (по мотивам драмы датского писателя Генрика Герца «Дочь короля Рене»).
Дирижер Туган Сохиев. Главный дирижёр и музыкальный руководитель Большого театра России с 2014 года по 2022 год. Сейчас вот в Вене.
Режиссер постановки Евгений Титов. В 2004 году окончил СПбГАТИ, был актёром Молодёжного театра на Фонтанке, позднее получил режиссёрское образование в Вене и с 2019 активно работает как драматический и оперный режиссёр. Сценография Руфус Дидвишус. Родился в Кёльне, в 1994 получил специальность сценографа и художника по костюмам в Штутгарте. В 2021 работал в Большом театре России на постановке балета «Орландо».
То есть действительно практически все основные постановщики - «наши люди». Петь по-русски в Европе - роскошь не всем даже большим театрам доступная: русский не назовешь «широко распространенным» языком в оперном жанре. Поэтому исполнение «Иоланты» на оригинальном языке на престижнейшей мировой площадке особенно греет сердце. Звучит Чайковский. И родная речь.
Титульная партия Иоланты у прелестной Сони Йончевой (1981 г.р., болгарское сопрано). Звезда. Роскошен голос ее и тело. Любование зрителю обеспечено. Не зря эта певица пользуется «повышенным спросом» на лучших сценах мира - она смелая, дерзкая, любит нестандартные решения. Соня успешно сочетает семью и оперную карьеру: мамочка двоих детей замужем за известным венесуэльским дирижером Доминго Хиндояном, однокашником великого Густава Дудамеля и другом Даниеля Баренбойма. Да-да, так бывает! Таланты тоже имеют силу притяжения к друг другу и потребность открытого доверительного общения, как в хорошей семье с традициями. Соне Йончевой повезло? Возможно. Но и она «не лыком шита». Блестящая и востребованная, она еще не всё соглашается петь! Вот говорит, «Аиду» - ни за что и нигде! И за что так досталось «Аиде»?.. А все потому, что главные женщины в «Аиде» Соне не по душе своими сомнениями и колебаниями: Соня любит сильные характеры, страсть без компромисса.
Сценическое решение
Весь спектакль в Вене – зрелище очень эстетичное, нетребующее особого напряжение, чтобы решать ребус современных оперных постановок (как мы любим, впрочем). Не скандальное то есть это зрелище. Толерантное к вкусам массового зрителя.
Цветовая гамма спектакля (костюмы, декорации) - все оттенки кислотно-зелёного (?). Вымороченный такой цвет, нарочито театральный или нарочито неестественный. И почему-то не раздражает! Вероятно, по замыслу постановщиков, такое цветовое решение должно переносить нас в миф-легенду или вымерший романтический мир грез, огороженный высоким забором, светским протоколом и вышколенным персоналом.
На сцене много живых цветов (в кадках, не иначе): настоящая альпийская горка, которую венчает белое ложе (или трон?) девы Иоланты. Сказка. Сон. Слепую красавицу (а Иоланта не подозревает, что слепа, для неё мир осязаний – нормальная действительность) все окружающие тщательно оберегают от тайны слепоты. Таково решение отца Иоланты. Создан искусственный рай для любимой дочери в отдельно взятом уголке королевства Рене. Легко ли жить в раю?.. Кто знает… Многие считают, нет.
Хореография Отто Пихлера выразительно намекает, что окружающих Иоланту людей в этом «раю» вряд ли можно назвать ее «друзьями». Хотя все вполне благопристойно. Но вот этот кислотный зеленый… Этот зеленый и помогает разглядеть холодную бездушную «дружбу» (службу все-таки) и вынужденное утомительное затворничество насельников «Рая». Дружить трудно, если «зеркало» не отражает. Невозможно даже. Вот и в романтическом мире.
Иоланту тревожат некие неосознанные волнения. А поддержки тонкой душевной нет - все аккуратны и уклончивы. Отец (Рене - Иво Станчев, бас) привычно озабочен-насторожен, контролирует все. Вкрадчивая елейная фальшь «подруг» по найму не трогает сердца. А у младой девы потихоньку пробуждается чувственность и необъяснимое томление. И то: то, что было «норм» в детстве, в юности уже не всегда. Вот и здесь. Появляются вопросы, а ответов нет. Экзистенциальный кризис - так называют сегодня подобные состояния. Внутренне Иоланта готова к переменам. Они в воздухе. Она их чувствует, как только умеют чувствовать незрячие люди. Но как и что ей делать?..
Диалог Иоланты с подругами:
-Что хочешь делать?
Желаешь прясть иль петь?
Иль сказки слушать?
-Нет, ничего не надо... в самом деле устала я.
Нарвите мне цветов, я буду их перебирать, и запах прохладных, нежных лепестков, быть может, мне даст покой...
Всю эту ночь без сна я провела.
Неужели, глаза даны затем, чтоб только плакать?..
Как это было
Увертюра. Занавес медленно поднимается. Открывается сказочный и живой (!) музыкальный грот. Это отдельная песня. Сценографам браво!
У изножия этого одушевленного грота в купели прекрасная нагая Иоланта. Она не стесняется наготы: она не знает, что это такое. Чистота предельная.
Прим. Разумеется, на певице боди телесного цвета, однако, визуально создается иллюзия наготы, прекрасной, как на картинах Боттичелли (особенно, если ты в зале).
Забежим вперед. Нагое тело еще одной девы (не Матильды ли?) мы увидим в финале. По крайней мере, эта полуобнаженная дива будет сидеть в обнимку с Робертом. То есть Матильда?
Но это уже будет иное - с намеком на вульгарность - так, модная затравка для зрителя, любящего авантюры или «клубничку». Или премьеру с новациями. То есть всем сестрам по серьгам. Мудрое решение: сегодня вам, а завтра нам (здесь о зрителях). Царский путь?
В этот «зеленый рай» сначала приволакивают доктора, который должен осмотреть Иоланту по приказу короля и вынести вердикт: возможно ли исцеление?
Исцеление возможно - заключение этого «ботаника» в сером дождевике. Только цена его - правда, которую Иоланта должна узнать.
Но вот король Прованса Рене к этому не готов: боится за дочь (перенесет ли стресс?..). Дилемма. У родителей, у истинно и глубоко любящих - это всегда дилемма: помочь сделать выбор и не навредить своему дитя.
Однако тщательно охраняемая тайна вот-вот разрушится: два натренированных боди билдингом молодых человека уже спешат к королю.
Эти оба точно из другого века: экипировка, стрижки, манеры. Они из реального мира, века ХХI. Один, Роберт (Борис Пинхасович, баритон), рыцарь, венчанный в детстве с Иолантой - спешит сообщить королю Рене об изменении своих обстоятельств - он влюблен в черноглазую Матильду (сейчас споет!). Ну, а второй - тот просто друг - граф Бургундский Водемон (Дмитро Попов, украинский тенор с загадочной блуждающей улыбкой и сильным глубоким голосом).
Он сопровождает товарища в его нелегкой миссии «разжениться».
О слепоте Иоланты, впрочем, еще не знают оба.
***
Все «подруги» в париках, имитирующих длинные волосы Иоланты. Когда Иоланта отойдет ко сну, «подруги» разом сбросят их на пол как ненужный реквизит - до следующего выхода «к пациенту»… Все тут невольники.
«Матильда», или гвоздь программы
И вот звучит, наконец, знаменитая и ожидаемая ария «Матильда» в исполнении Роберта (Борис Пинхасович, баритон). Хит из хитов. И как звучит! Зал в восторге. Певец тоже: улыбка на все 32 зуба и едва ли не чечетка. Красиво вокально. И зажигательно воплощено: живая, хоть и нарочито театральная манера исполнения. Зал покорен. Публика это любит. Гений музыкальный Чайковского воплощен безупречно. Гвоздь программы. Не только у Верди. Браво!
«Кто может сравниться с Матильдой моей,
Сверкающей искрами чёрных очей,
Как на небе звёзды осенних ночей!
Всё страстною негой в ней дивно и полно,
В ней всё опьяняет, в ней всё опьяняет И жжёт, как вино.
Она только взглянет,
Как молнией ранит, И пламень любви
Зардеет в крови;
Она засмеётся,
Иль песней зальётся, - И жемчугов ряд
Лицо осветят,
О страсти кипучей, и бурной, и жгучей, Глаза говорят и к блаженству манят,
К блаженству лобзаний,
Безумных желаний…»
Правильно, Борис! Никто. Каждому рыцарю по своей Матильде. Даешь!
***
Ну, и к финалу. Трогательный диалог Иоланты и Водемона заканчивается неожиданно. Водемон, сам не ведая того, открывает Иоланте тайну ее слепоты… Глаза, оказывается, не только для слез.
Красная роза… белая роза… Иоланта не знала цвета роз. Для нее это был аромат, нежность, лепестки и шипы…
Ужас. Шок. Но и готовность Иоланты пройти процедуру лечения у уже известного нам мавританского доктора. Иоланта выбирает жизнь в правде, в реальном мире. Выбирает риск.
Все складывается благополучно. Иоланта видит! Пелена падает.
Водемон, еще не зная этого, просит у короля Рене руку его дочери. Рыцарь настоящий. Сказка, о которой мечтают все.
Хор и солисты поют осанну Богу.
«Прими хвалу рабов смиренных!
Во прахе мы перед тобой!
Боже, податель благ,
Слава тебе!
Слава тебе, творец всесильный!
Осанна в вышних!
Ты света истины сиянье,
Слава, слава тебе,
Господь всемогущий!»
Хвала тебе! Хвала тебе!
Ну, и разумеется главные герои будут жить долго и счастливо. Вдохновляющий финал. На этой ноте высокого оптимизма - занавес.
Вот не сусально все вышло, а достойно. Про жизнь и чудо. Чайковский был бы счастлив.
Ну, и мы, разумеется. Спасибо, Вена!
***
И вот еще что. Пелена упала не только с глаз Иоланты. Упала пелена с задника декораций, где был абрис сказочного замка. В финале замок на поверку оказался руинами… Руины старого мира?..
Такая метафора-предупреждение. Без нажима. Смотрящий да увидит.
Сохрани нас, Господи!..
©️Мила Тонбо 2025
💌
Отзывы и рецензии автора на театральные и музыкальные спектакли отечественных и зарубежных постановщиков в подборке «Театральная гостиная»