С последними осенними ливнями Марина наконец почувствовала облегчение. Долгие месяцы их дом напоминал вокзал в час пик — то тётушка мужа приедет «на недельку», то его двоюродные братья «просто проведать», то сестра Анна с мужем и тремя детьми «надо же где-то остановиться».
Марина выросла единственным ребёнком в семье, и её родители никогда не понимали этой бесконечной череды гостей. «Мы же не гостиница», — вздыхала мать, наблюдая, как дочь в сотый раз меняет постельное бельё для очередных родственников. Но муж Артём, выросший в большой шумной семье, лишь отмахивался: «Родня — это святое».
Зима стала для Марины долгожданной передышкой. Они с Артёмом затеяли ремонт: переклеили обои в гостиной, обновили кухню, наконец-то купили новый диван вместо старого. Марина с наслаждением переставляла мебель, создавая уют именно для своей семьи, а не для бесконечного потока гостей.
Новогодние праздники, конечно, снова собрали всех у них — «у вас же больше места». Марина улыбалась, разливая чай, в то время как дети носились по дому, опрокидывая вазы и рисуя фломастерами на обоях. Через три дня она мечтала только об одном — чтобы это поскорее закончилось.
Но вот гости разъехались, оставив после себя горы мусора, пятна на ковре и ощущение, будто через дом пронёсся ураган. Зато теперь можно было спокойно дышать.
Увы, покой длился недолго. С первыми весенними лучами начался новый сезон «нашествия родни».
Первой, как всегда, объявилась Анна. Марина сжала зубы, вспоминая прошлый визит сестры мужа: разбитая ваза, испорченный диван и тонны песка, которые дети занесли с пляжа. Но отказать было невозможно — «мы же семья».
Вечером, едва Марина закончила уборку и присела с книгой, к ней подкрался младший сын Никита.
— Мам… — он нервно теребил край футболки. — Тётя Аня правда к нам едет?
— Да, завтра.
— И Ваня с Леной тоже?
— И они. — Марина невольно вздохнула, представляя, во что превратится её чистый дом.
— Понятно… — в голосе мальчика прозвучала такая тоска, что Марина насторожилась.
— Что-то случилось?
— Нет, ничего… — Никита потупился и быстро ретировался.
Марина хотела догнать его, но передумала. В прошлый раз дети вроде ладили… Хотя Ваня всегда был задирой.
Королева в гостях
На следующий день они прибыли. Анна вошла в дом, как звезда на красную дорожку: скинула огромные солнцезащитные очки, сняла широкополую шляпу и поставила чемодан посреди коридора, будто ожидая, что его тут же унесёт невидимый слуга.
— Ну, где наши апартаменты? — осмотрела она дом свысока.
Марина стиснула зубы.
— Пойдёмте, покажу.
Анна величественно проследовала за ней, а следом плелся её муж Сергей, волоча чемоданы, чьи колёса оставляли на полу грязные полосы.
Показав гостям комнату, Марина хотела уйти, но Анна уже развалилась на кровати и, не глядя, махнула рукой:
— Всё, иди, если что — позову.
Словно Марина была прислугой в собственном доме.
Сдержав раздражение, она отвела детей Анны в их комнату. Те моментально сбросили вещи и помчались к Никите и Саше, громко топая по только что вымытому полу.
Бесплатная горничная
Пока Марина готовила ужин, Анна собралась на пляж.
— Никита, Саша, собирайтесь! — позвала она детей Марины, даже не спросив разрешения.
Артёму, как всегда, пришлось идти за компанию — «присматривать». А Марина осталась наводить порядок.
Подняв простыни в детской, она ахнула: крошки, фантики, грязные следы. За кроватью валялись смятые бумажки, а на полу — липкие пятна от сока.
«Неужели у себя дома они тоже так живут?» — в отчаянии подумала Марина.
Когда Анна вернулась, Марина не выдержала:
— Аня, давай договоримся: вы в гостях, ведите себя прилично.
— О чём это ты? — Анна медленно сняла очки, изображая недоумение.
— Твои дети ходят по дому в грязной обуви, мусорят, пачкают постель. Можешь их немного приструнить?
Анна задрала подбородок.
— Ладно, скажу.
И удалилась с видом оскорблённой королевы.
Позже, ложась спать, Марина не сдержалась:
— Я чувствую себя бесплатной горничной!
— Так скажи им прямо, — предложил Артём.
— Неудобно же.
— А терпеть их барские замашки удобно?
— Ты бы хоть слово вставил!
Артём лишь пожал плечами.
Наутро Никита подошёл к Марине на кухне.
— Мам… Ты только не злись, ладно?
— Что случилось? — у неё ёкнуло сердце.
— Я… приставку сломал.
— Как?!
— Уронил… — Никита уставился в пол. — Она теперь не включается.
Марину охватила ярость — эту приставку они купили на последние деньги. Но срываться на ребёнке она не стала.
— Ничего страшного, бывает.
Никита оживился, но его взгляд был странным. А из-за угла выглядывал Ваня, сын Анны, с хитрой ухмылкой.
Марина резко шагнула вперёд — мальчишка рванул прочь.
Войдя в детскую, она застала Ваню, беззаботно болтающего ногами.
— Почему убежал?
— Я не убегал! Просто играл.
Марина скрестила руки.
— Не хочешь мне что-то сказать?
— Например?
— Например, как ты разбил приставку.
— Это Никитка настучал? — вырвалось у Вани.
Стало ясно, кто виноват.
— Он врёт! — закричал мальчик, но Марина уже всё поняла.
— Никита мне ничего не говорил. Я сама видела. Просто проверяла, соврёшь ты или нет. Врать нехорошо.
Ваня потупился.
Выяснилось, что он нарочно швырнул приставку, потому что ему не давали играть дольше других.
— Он сказал, если расскажу — побьёт, — признался Никита.
— Больше никогда не молчи, — строго сказала Марина. — Я всегда на твоей стороне.
Разговор начистоту
Марина пошла к Анне, но та лишь фыркнула:
— Мой Ваня — воспитанный мальчик. Это твой врунишка!
— Он сам признался.
— Ваня! — крикнула Анна. Мальчик вбежал.
— Ты ломал приставку?
— Нет!
— Вот видишь? — торжествующе сказала Анна.
— Ты считаешь, я всё выдумала? — холодно спросила Марина.
— А почему нет? Ты нас тут вообще не хочешь видеть. Может, ещё и плату за проживание выставишь?
— Знаешь что? Да! — Марина распрямилась. — Вы ведёте себя, как в отеле, а я вам не обслуга. Если не нравится — чемоданы вон, дверь там.
Анна фальшиво ахнула.
— Если мы тут лишние, мы уедем.
И на следующий день они действительно уехали. Гордость не позволила Анне остаться.
Марина стояла у окна, наблюдая, как машина Анны исчезает за поворотом. В доме снова было тихо.
— Ну что, довольна? — обнял её Артём.
— Ещё как. — Марина улыбнулась. — С этого момента гости будут только по моим правилам.
И впервые за долгое время она почувствовала себя настоящей хозяйкой в своём доме.