В самом что ни на есть начале девяностых, Володя Маркин, благодаря тому что систематически ходил в качалку в «тюрьму», общагу Мед.института, а так же коммуникабельности и внутренней харизме, устроился по знакомству охранником в магазин-бутик «Фонтанка», что на Невском, в историческом центре Питера. Тогда охранники элитных магазинов были не то, что теперь. Они выглядели как настоящие секьюрити из фильмов. В чёрных костюмах и белых рубашках с галстуками, наушником в ухе, накаченные хозяева жизни курсировали по дорогим магазинам и были в них царями и богами. Могли, сделав вид что что-то заподозрили, выпроводить кого угодно взашей, могли скрутить и отволочь лоховатого покупателя в подсобку. У всех разрешение на оружие, навыки единоборств. Попасть в такие охранники было делом престижным, сами «бодигарды из продуктового» считались людьми очень уважаемыми и солидными, можно сказать достигли всего в жизни. В связи с этим чудесное превращение простого студента Володьки в секьюрити известного супермаркета явилось предметом чёрной зависти и тайного восхищения всего их потока в институте.
Работка-то не бей лежачего – ходишь себе в наглаженном костюмчике по магазину с умным видом, командуешь, а тебе за это ещё и зар.плату в долларах платят. Кстати, эта категория людей была довольно прилично оплачиваемой по тем временам. Ко́мерсы, владельцы торговых центров и точек, не скупились на безопасность и внешний блеск, это было тогда престижно, а иногда и жизненно необходимо. Короче повезло Вовке, что тут говорить. Он особо не распространялся как попал в столь серьёзное заведение, только делал многозначительный вид:
- Да через серьёзных людей, – авторитетно рассказывал он раскрывшим рот первакам, – а через каких, вам лучше и знать. Меньше знаешь – крепче спишь!
Лоховатые отличники кивали и делали вид что в теме, а Володя разгуливал по ВУЗу с борсеткой, в пиджаке, с пейджером, ну натуральный олигарх.
*****
Супермаркет «Фонтанка» – место престижное, сюда абы кто не ходит, да и не пустят суровые дяденьки в пиджаках. Он красовался на видном месте в торце исторического дома на Т-образном перекрёстке на пересечении Невского проспекта и улицы Достоевского. Место надо сказать очень удачное, само по себе элитное, вид на Исаакиевский, Триумфальную арку, набережную. Вокруг живут одни депутаты, банкиры да бандиты. Парковки особой рядом нету, да здешним посетителям она и не нужна – они заезжают на своих «Меринах» и «Геликах» исключительно на тротуар перед магазином. Кто им сделает замечание? Жить ещё никому не надоело – ни простым людям, ни милиции. Отделка «Фонтанки» дорогая, вычурная, но вместе с тем со вкусом, сразу видно - для богатых людей, не для тех кто отоваривается в комках кварталом ниже на трамвайной остановке. Изящная вывеска сияет золотом, вход залит огнями, а перед ним дежурит «человек в чёрном», эдакий привратник в рай, в богатую жизнь, куда он пускает далеко не всех и может запросто без объяснения остановить:
- Вы не проходите!
И вышвырнуть на пинках. Внутри специально подобранные молоденькие симпатичные продавщицы. Все как одна длинноногие, на высоком каблуке, в белых обтягивающих блузках, чёрных чулках и мини, с длинными струящимися волосами и выставленным напоказ бюстом. Они встречали гостей обязательными улыбками, гостеприимно беседовали и старались завлечь клиента. Каждая из них мечтает зацепить какого-нибудь богатого папика – будь то бандос, чиновник или коммерсант. Тут для таких симпатичных девчонок с окраин города настоящий Клондайк, Эльдорадо, а они и рады, никому не отказывают. Своего рода театр, подиум. И в магазин сходишь, и культурно отдохнёшь. Приятное с полезным так сказать.
При всей своей вычурности, продавали по обыкновению тех лет в «Фонтанке» всё, как говорится «от батона до «гон...на». Элитные зарубежные деликатесы с вакуумной упаковке, made in Italia, элитные же сыры made in France, длинные багеты. Чуть дальше не менее элитный алкоголь в огромных замысловатых бутылках в виде сабли или чего-нибудь экстравагантного. А какой здесь табак... «JPS» в банках, «Sobranie», «Rothmans», сигары... Цены на всё это... Астрономические. Средне-статистический петербуржец мог зайти сюда разве что как в музей – посмотреть, пооблизываться. Рядом эротические журналы с аппетитными обнаженными красотками, «Speed-инфо», прочая популярная бульварная жёлтая пресса. В самом конце зала бутик с одеждой и обувью, где изобилие нулей смущало даже видавших виды ценителей и, как ни странно, отдел с видеокассетами. Конечно только «лицензионка» с голограммами, хорошего качества, не то что на углу в палатках. И всё это так красиво обставлено, освещено. Дорогие витрины, хрустальные люстры, дорогущий кафель. Короче не магазин, а гастрономический храм, рай для «новых русских». Вот ради чего они воруют, убивают, грабят... Чтобы иметь возможность закупиться в таком вот супермаркете.
*****
Вечерний Питер как необитаемый остров. Невский опустел ещё пару часов назад, на каменные джунгли культурной столицы опустились опасные сумерки. Здесь каждый вышедший из дома превращается в потенциальную жертву, а хищные подворотни таят в себе смертельную угрозу. Машин мало. Только одинокие «зубила» братвы как хищные акулы разрезают проспект в поиске «косяков», да важные «мерины» авторитетов курсируют как атлантические лайнеры.
В тот вечер у Володьки Маркина в «Фонтанке» был выходной, не его смена. Дежурил Вовкин сменщик, Витёк, по прозвищу «Стерео». Погоняло это доморощенный секьюрити разумеется получил не потому, что являлся меломаном, а потому что в своё время переборщил со стероидами и выглядел теперь как мутировавший кабан из «черепашек-ниндзя». Вован как всегда собрался, взял спортивную сумку, одел модный спортивный костюм «Adidas», правда слегка палёный, вышел из дома. Он по своему обыкновению направлялся в «тюрягу», единственный на районе путёвый зал не подвально-теплушечного типа, располагавшийся в общежитии Меда, по совместительству при царском режиме являвшемся самой настоящей действующей тюрьмой. Жил он недалеко от работы, поэтому проходя мимо, по дороге не преминул зайти в свою любимую «Фонтанку». Пофартоваться в новом «Адике», поболтать с красотками из элитного алкоголя... Нет такого он пропустить никак не мог. На входе его сразу встретила огромная несуразная фигура Витька. И где он только костюмы себе шьёт? В магазине «Красный богатырь» что ли?
- Здорово, Вован! – тут же накинулся на него Витёк, – Слушай, дело есть! Подмени, не в падлу, а? Я тут с одной такой тёлкой договорился... А я за тебя потом отдежурю...
- Ну нет, Витёк, извини, не получится, - Маркин всегда предчувствовал запах жареного и не стеснялся отказать, – я итак двое суток как папа Карло... У меня другие планы. Вот сейчас в зал, потом с пацанами по делам, короче никак.
- Ну-ну, – обиделся гигант, – попросишь ты меня.
Вовчик только пожал плечами, мол, как знаешь. Что и говорить, Витёк по жизни был говно, Вован даже одно время находился с ним в непримеримых контрах. Так что выручать и «входить в положение» этого персонажа не было никакого желания. Он прошёлся по родным пенатам, посветил фигурой, мышцами, как-никак только прошёл курс метана, потрещал со всеми красотками, пофлиртовал с Кристинкой с кассы, она давно ему глазки строит и недвусмысленно улыбается.
В этот момент как вихрь, ураган, ядерный взрыв в магазин зашёл Палыч. Его здесь знали все, он был местной легендой. Брутальный глава Центральной ОПГ, которая заправляла в центре Питера и далеко за его пределами, славился чередой кровавых разборок и особо жестокими убийствами и пытками не желавших платить ко́ммерсов. Ходили слухи, что он лично казнил следака, который рискнул завести на него дело. Сжёг вместе со всей семьёй. Высокий, лысый, небритый, в длинном кожаном плаще, Палыч словно сошёл с экрана боевиков про гангстеров. Если как-то не так посмотреть на этого бандита, тем более что-то сказать в его присутствии, это грозило как минимум пробитой, а как максимум прострелянной башкой. В «Фонтанке» все Палыча прекрасно знали и побаивались. Он приезжал сюда каждый день, почти в одно и тоже время вместе с охранником, Маратом. Тот был не менее отмороженным и чуть что сразу стрелял по поводу и без повода. С другой стороны Палыч всегда щедро платил и совал понравившимся девчонкам чаевые. Так что они были от криминального авторитета без ума и каждая мечтала прыгнуть к нему в койку.
Стеклянные двери «Фонтанки» отворились настежь от мощного пинка Палыча с ноги и чуть не разлетелись на осколки. Палыч зашёл, злобно сверкая своими глазами-буравчиками, по обыкновению сканируя всего вокруг. Он перемещался по центральному проходу магазина быстро, подметая плащом пол, следом за ним еле поспевал двухметровый Маратка. На секунду что-то привлекло внимание бандита на витрине с видеофильмами, он остановился.
- Это что это? Новый фильм с Арнольдом? Я ещё не видел. Это, как тебя, – он ткнул пальцем с огромным золотым «болтом» в высокую стройную продавщицу, раболепно застывшую перед ним, – оформи как надо. Да не стесняйся ты! Ишь, буфера выставила.
Палыч без стеснения ухватил длинноногую красотку огромной рукой за обтянутую узкой юбкой пятую точку. Та только зарделась, стеснительно улыбнулась и отвела глаза, не смея ничего говорить бандиту.
Вован с Витьком на свою беду тоже оказались недалеко от места событий, где как ураган, как вулкан разверзся Палыч и его охранник. Внешний блеск охранников сразу померк на фоне авторитета, понятно было что теперь уже не они здесь главные. В этот момент на стене, прямо рядом с Витьком зазвонил телефон-трубка. «Секьюрити» тут же ответил. Маркин краем уха услышал в трубе крики директора ТЦ.
- Ты что там, опять в торговом зале прохлаждаешься, увалень? Всё к девицам пристаёшь? Я за что тебе баксы плачу? Ну-ка мухой на склад, там сигнализация сработала!
В трубке раздались короткие гудки, а нерасторопный Витёк со всей прыти бросился к служебном входу. Путь к которому, к несчастью для охранника, лежал ровнёхонько напротив витрины с видеокассетами. Огромный Витёк, пробегая мимо Палыча, как мог сжался, втянул голову в плечи, ожидая чего-то нехорошего. И оно по закону подлости произошло. Он спотыкнулся о плащ авторитета и нелепо упал, растянувшись на полу. Палыч обернулся и сразу машинально наехал на секьюрити-неудачника, да так что у того затряслись прожилки:
- Ты что, индюк! Совсем страх потерял? Не видишь куда бежишь? Ты мимо кого бежишь и под ноги не смотришь, дитя неудачного аборта? – Палыча явно понесло, он получал удовольствие от унижения дрожащей горы мускулов, – Да таких как ты надо убивать на месте, ты смотри плесень какая, мне на плащ наступил! Да ты за это сейчас мне хату отпишешь, ты права жить не имеешь!
- Виктор Палыч, дай я эту мразь... - это подоспел Марат, телак Палыча.
- Погоди, Маратка! Я хочу его своими руками...
- Извините, Виктор Павлович! Я больше так не буду! – взмолился плачущим голосом Витёк, стоя на коленях и подняв руки, словно молился древнему божеству.
Палыч с Маратом посмотрели на эту смешную картину и... Заржали. И впрямь угар, такой огромный дяденька прощения просит на коленях. Оба бандита смеялись от души.
- Да ладно, как тебя там, Витёк! Ты обоссался чтоли? Мы же прикалываемся! – Палыч смеясь постучал Стерео по плечу, у того как камень с души упал, – Беги, куда ты там бежал. Борис Семёновичу привет!
Виктор тут же вскочил и от греха подальше был таков, только пятки засверкали. Володя Марков, онемевший от такой картины, сказал кассирше Кристине:
- Так, ну мне по ходу пора, что-то я заболтался. Надо ещё в качалку успеть.
И бочком-бочком выскользнул из «Фонтанки». Его путь лежал через дорогу и небольшой сквер в старинное здание царской тюрьмы из красного кирпича, где в подвале, в котором при царском режиме была пыточная, располагался спорт.зал. Вован честно качнулся в пропахшем потом и затхлостью зале, потягал ржавые тренажеры с полуоборванными тросиками, жиманул штангу, постоял в очереди к железу среди таких же разметанинных качков с прыщавыми спинами, вздутыми на «Мегамассе», как и он сам. В общем получил удовольствие. Потом помылся в холодном, изъеденном плесенью и ржавчиной душе, взбодрился.
Обратно он как всегда после спортзала и физических упражнений шёл в приподнятом настроении. Дофамин создавал ощущение удовольствия, серотонин повышал настроение, а эндорфины вызывали лёгкую эйфорию и расслабленность. Володя не шёл, а летел. Уже стемнело, он перешёл через парк, где шныряли в кустах подозрительные тени и горели редкие фонари. Вот уже освещенная улица Достоевского с трамвайными путями посередине. Она вся залита светом, всё-таки центр, следят. Погоди-погоди. Стоп, что это? Через проезжую часть Вован увидел то, что потом на всю жизнь врежется ему в память и не отпустит до конца его дней. Прямо около его родной «Фонтанки» стояли, сверкая мигалками милицейские машины и экипажи «скорой». Магазин был оцеплен кольцом ППС-ников. Что же там случилось? Маркин бросился наперерез через дорогу ко входу в магазин, оцепленному милицией. Перебежав улицу он сразу уткнулся в милиционера:
- Стой, куда! Обходи стороной, не положено! - вскинул тот «калаш» и щёлкнул затвором.
- Да Вы не понимаете, я же здесь работаю. Да я проходил тут час назад!
- А... Случайный свидетель... Ну вон, иди к опергруппе, там всё расскажешь, – смилостивился ППС-ник.
Вован прошёл оцепление и сразу в центре пешеходки увидел стоящий на тротуаре чёрный «мерин» Палыча с открытыми настежь передними дверями. Вокруг места преступления, а как выяснилось позже это было именно оно, стояло куча милицейских тачек – УАЗов, «семёрок», даже «Волг», видать приехало начальство. Куча народу в штатском и форме, суетятся врачи в белых халатах, эксперты. Простиснувшись через толпу Маркин увидел страшную картину. Рядом с «мерином», не доходя пары шагов, лежал, раскрыв в небо застывшие глаза и раскинув руки, труп Палыча в своём длинном кожаном плаще. Видимо его убили первым, и он даже не успел дёрнуться. Во лбу мёртвого авторитета зияло небольшое тёмное отверстие, а под головой разлилась довольно большая лужа бурой крови. Его умиротворённое выражение лица навсегда врезалось в память Володи. Как всё-таки смерть меняет человека. Палыч, у него же по жизни рожа зверская, а тут такое лицо... Счастливое чтоли...
Между машиной и входом в «Фонтанку», уткнувшись мордой в асфальт в странной позе, как будто его сбили в прыжке, валялся Марат, телохранитель Палыча. Вокруг него лежали пакеты и вывалившиеся из них фрукты, бухло, дорогая жратва и та самая видеокассета с Шварцем, «Красная жара». Его длинная атлетичная фигура, в пальто и чёрной рубашке, навеки застыла тем холодным питерским вечером в луже собственной крови в странной иррациональной позе, которую потом ненадолго очертят мелом опера и следователи. Было понятно, что Маратку прикончили вторым, он бросился бежать, побросав мешки с покупками в сторону входа в магазин, где его и настигли пули хладнокровного киллера.
Но самым страшным было то, что тут же, на привычном месте привратника супермаркета, лежало ещё одно бесформенное тело. Вован протёр глаза. Не может быть! Сквозь вечерние сумерки и начинающий покрывать улицы туман с Невы, фокус зрения адаптировался к темноте и это «ещё одно тело» приобрело очертания Витька Стерео. Его напарника. Того самого, что предлагал ему сегодня поменяться... Даже страшно подумать, что было бы если бы он с дуру согласился. В белой рубашке, вздувшейся на ненужных уже бицепсах и трапециях Виктора, Вовчик насчитал не менее трёх красных отверстий в груди, а самым страшным было то, что вместо левого глаза у него зияло пустое отверстие, выбитое пулей неизвестного убийцы. Как страшно оказаться не в то время не в том месте, стать ни в чём неповинной случайной жертвой... Сколько лет было Витьку? Кажется двадцать пять, у него ещё вроде мама болеет... Да ведь Володьке в натуре повезло... Можно считать сегодняшний день вторым днём рождения. А если бы была его смена или задержись он на полчасика?
С тёмных небес начинал капать холодный полуснег-полудождь, стирающий все следы и очищающий землю. Опера и люди в штатском опрашивали заплаканных продавщиц, размазывающих чёрную туш по щекам. Володя обратил внимание на одну особенность. Задние двери Палычевского «мерина» с наглухо тонированными стеклами, были закрыты. Оттуда раздавались страшные звуки, как будто волк воет. Оказалось на заднем сиденьи сидит и не пускает никого в тачку хозяина огромный амстаф Палыча. Он злобно лаял низким голосом собаки Баскервилей, скалил крокодилью пасть и бросался на любого, кто пытался приоткрыть дверь в машину. Милиция скопилась рядом, но ничего поделать не могла. Вроде надо делать свою работу, завершать осмотр места преступления, а тут такое...
- Ну и злобная же тварь... – сказал один из оперов после очередной неудачной попытки попасть в салон.
- Может пристрелим её? Всё равно работать мешает. Мы тут что, всю ночь будем прохлаждаться? – ответил ему седой человек в сером плаще с серьёзным выражением лица, видимо следователь-особист.
- Отставить самоуправство. Я вам дам «застрелим»! Вы что этим вон уподобляетесь? – урезонил их высокий толстый человек в форме, фуражке и погонах полковника, курящий неподалёку, – Кинологов уже вызвали, сейчас они утихомирят этого монстра. Да и куда вы спешите?
- Как куда? – удивился следак в штатском, – надо скорее осмотр закончить. Явно убийство заказное, такое можно только по горячим следам раскрыть. Потом пиши пропало – висяк.
Опер опять попытался урезонить бойцовую собаку, приоткрыл дверь в очередной раз, но только страшные клыки кляцнули около его лица и усилился низкий потусторонний лай четвероногого убийцы. Мужчина отскочил и снова подошёл к группе милиционеров.
- Вот тварь дикая! Мужики, я что думаю... Странный какой-то киллер... Вроде стреляет метко, всё рассчитал по минутам... Но что-то в нём не так... Вот и охранника зачем-то грохнул, да ещё таким количеством выстрелов... Контрольный только Палычу, больше никому... Нет, что-то здесь не сходится. Но явно такие преступления совершают не для того, чтобы попадаться. Чувствую – сто процентный «глухарь» вырисовывается.
- Теперь же бандитские войны начнутся, - с сокрушением сетовал стоящий рядом молодой человек в форме, – передел сфер влияния... Народу поляжет, кровью земля Питерская умоется.
- Да какого там народу. Нелюди это, недочеловеки. Чем их больше поляжет, тем нам работы меньше, – урезонивал его высокий красивый лейтенант с усами.
- Да не будет никакой войны. Я думаю власть по наследству правой руке Палыча перейдёт, Косте Кречету. Он точно своего не упустит, давно к власти рвётся. А может он и сам Палыча того... Заказал – тихо говорил эксперт, фотографирующий трупы.
- А вот тут ты не угадал, Михалыч! – снова к ним подошёл высокий полковник в форме, вешая рацию, – взяли голубчика!
- Да ладно, Василь Иваныч, не может быть, брешешь! Кто, как?!!! – тут же загалдели наперебой опера и милиционеры.
- Да вот так, – авторитетно ответил высокий милицейский чин, – да по чистой случайности конечно. Мимо патруль ППС-ников проходил, увидели стали преследовать. Хотя их самих тоже чуть в соседнем дворе не пристрелили, салаги. Киллер ряженый оказался, если бы не осечка у него в револьвере, мы бы тут неподалёку с вами ещё двух холодных осматривали, при чём из наших. Вот шуму бы было! Короче, повезло.
- Не может быть!
- Бывает же такое! – хором перебивали начальника опера, – И что, даёт показания?
- Даёт, ещё как даёт. Поёт как соловей. Да только лучше бы уж молчал... Тут такое дело... Это родной брат Милязева, ну следователя который дело на Палыча открывал. Его вместе с семьёй этот отморозок потом ещё сжёг. Он откуда-то с горчей точки вернулся, а тут такое дело. Тут его Кингисепские и окучили. Ствол подогнали, весь расклад дали, разыграли всё как по нотам. А тот ведь даже не за деньги, ради мести... И ведь хороший мужик, герой, ветеран. Ох, лучше бы и вправду не брали его. Чует моё сердце – не доживёт он до утра... Вот никогда так не говорил, а тут... Ну ладно, что столпились, всё, давайте работать! Кого ещё не опросили?
Маркин услышал последнюю фразу и потихоньку решил смыться. Сейчас на полночи допросов-опросов, потом будут в милицию тягать, замучают. Он вроде по-началу хотел что-то расказать, но теперь энтузиазм полностью пропал. Вовка сделал вид что тут не при чём, вообще случайно мимо проходил и направился в сторону Невского, не обращая внимания на окрики.
А трупы безмолвно лежали на холодном асфальте, их тела покрывали снежинки, которые тут же таяли, а капли дождя смывали кровь с тротуара, словно грехи, как бы очищая собой всё вокруг.
Мимо укрываясь зонтами спешили прохожие. Откуда они взялись, ведь только что было пусто. Куда смотрят ППС-ники из оцепления, почему пропускают? Люди шли, укутавшись в куртки и вжав головы в воротники, перешагивая через руки и ноги убитых, и казалось не обращают внимания, что под их ногами лежат окровавленные тела бывшего главного бандита в городе, его телака и случайно оказавшегося рядом охранника магазина, у которых теперь всё теперь было в прошлом. Все в этом городе очерствели от бесконечных бандитских войн, заказных убийств, это стало буднично, они уже не удивляют... А может и не люди это были, а призраки жертв знаменитого на весь Питер бандита? И только стаффорд Палыча заутробно надрывался адским потусторонним лаем, остервенело защищая заднее сиденье уже никому не нужного «мерина».