— Макс, я тебя умоляю, хватит уже притворяться терминатором, — услышал он знакомый голос Кати в трубке.
— Да не притворяюсь я, — он взглянул на часы: пора было идти за сыном в сад, а Вика в спальне снова просила воды. — Просто…
— Просто ты совсем не отдыхаешь, не выходишь гулять, не ешь, небось. Я всё знаю.
— Ладно, Катюш, — Макс выдохнул. — Я ценю твоё внимание, но мы с Викой справляемся. Ну… в каком-то виде.
— В каком-то… — повторила Катя насмешливо. — Слышала я, что она проходит химиотерапию. Ты, Макс, извини, но звучишь так, будто разваливаешься. Разреши мне приехать, хоть продукты привезу, с Егором посижу.
— Да не стоит…
— Всё, решено. Увидимся, — Катя прервала вызов, не дав ему возразить.
Макс держал телефон, чувствуя смутную вину за то, что нуждается в помощи. Но в то же время какая-то часть его испытала облегчение. Ведь он уже не помнил, когда спал дольше четырёх часов подряд. С тех пор как Вика заболела, жизнь превратилась в постоянную тревогу. Макс работал из дома, старался приготовить полезную еду жене, отвести сына в садик, а ещё нужно было успеть на каждую процедуру в больнице. Помогала его мать, но редко — жила далеко и сама болела. Макс давно был на пределе и понимал, что вот-вот сломается.
Макс был дизайнером интерфейсов. Когда-то ему нравилась эта работа: есть творческий элемент, но при этом можно трудиться удалённо, а не мчаться каждый день в офис. Он ценил свободу — до поры до времени. Но теперь свобода обернулась изнуряющим сидением дома. Отсыпаться не получалось, ведь стоило Вике позвать, Макс мчался к ней с очередной порцией таблеток или сменой белья.
Вика когда-то была живой и энергичной журналисткой, писала статьи о человеческих судьбах, умела разговорить любого собеседника. Сейчас она почти не вставала. Химиотерапия сильно ослабила её. При этом старалась сохранять самообладание, шутить, когда имела силы. Макс пару раз слышал, как она беспокоится о расходах на лекарства, но виду не подаёт — не хочет нагружать его ещё больше. А у Егора — маленькие детские радости: в садике репетиция утренника, поделки для мамы; он продолжает верить, что мама быстро поправится.
Старую подругу по институту, Катю, Макс случайно нашёл через общий чат выпускников. Она была душой студенческой компании: жизнерадостная, активная. После выпуска пропала с горизонта, занявшись собственным маленьким бизнесом по организации праздников для детей. С недавних пор Катя принялась названивать Максу, узнав о болезни Вики. Сначала он робко отказывался от её предложений помочь, но ощущал, что долго так не протянет. И вот теперь Катя буквально сама врывалась в его будни.
Катя приехала к ним спустя три дня после звонка. Макс открыл дверь, в прихожей тут же появился Егор с любопытным взглядом.
— Привет, герой, — улыбнулась Катя и протянула мальчику пакет. — Тут тебе книжки с картинками. Надеюсь, понравятся.
Егор радостно кивнул, взглядом спрашивая у папы: можно взять? Макс позволил.
— А это, — Катя поставила на пол тяжёлую сумку, — Вике витамины, а вам обоим — продукты.
— Слушай, ты правда решила спасти мою семью от голода? — с лёгким сарказмом сказал Макс, хотя внутри ему стало теплее. — Мы вроде не голодаем, но спасибо.
Катя перешагнула порог, молча оглядела затёртый коврик в коридоре, обувь, разбросанную кое-как.
— Да, вижу, всё "под контролем", — усмехнулась она. — Макс, положись на меня, хорошо? Хотя бы сегодня я займусь готовкой и заберу Егора на прогулку.
Макс хотел возразить, но в спальне раздался голос Вики, просящей воды. Он на секунду закрыл глаза: «Давай, Катя, вали уже на кухню», — мысленно сказал он, а вслух лишь попросил:
— Спасибо. Буду крайне признателен.
Катя начала приходить часто. Она сама звонила утром:
— Ну что, как дела? Нужны продукты? Лекарства? Куда надо подвезти Вику?
И Макс всё чаще кивал: да, действительно, помощь нужна. Он видел, как отчасти оживает при этом — словно камень с души спадает. Сын обожал новую тётю: Катя водила Егора в парк, рассказывала смешные истории о пиратских кладах, которые якобы сама искала в детстве.
Но в какой-то момент Макс заметил, что Вика не всегда рада присутствию Кати. Жена старалась благодарить её, но потом, оставшись с Максом наедине, спрашивала:
— Надолго она будет к нам ходить?
— Не знаю, — признавался он. — Пока ты так слаба, вдвоём нам сложно. Мама далеко, а Катя рядом, да ещё и с машиной.
Однажды, когда у Вики был особенно тяжёлый день после процедуры, Катя задержалась до позднего вечера. Она помогла уложить Егора, а потом осталась на кухне с Максом. Вика спала за стеной, или, по крайней мере, Макс думал, что спит. Катя размешивала чай и вдруг негромко сказала:
— Ты герой, Макс. Но пора отдохнуть. Если ей станет совсем плохо… ты ведь понимаешь, что можешь быть счастлив и без неё?
— Что? — Макс нахмурился. — Это… странный разговор, Катя.
— Может, и странный. Я просто вижу, что ты почти на дне. А твоё дно — это ещё минус для твоего сына. Неужели лучше сгореть дотла, чем признать, что жизнь идёт дальше?
Макс сжал губы.
— Жизнь идёт, да. Но мы семья. Если нужно, доведём всё до конца вместе.
Катя только кивнула и промолчала. Никаких дальнейших пояснений. Она ушла домой, на прощание дав ему контейнер с бульоном для Вики.
Наутро Вика вышла к Максу, опираясь на косяк двери, и попросила телефон:
— Дай позвоню врачу. Мне надо… кое-что уточнить.
Макс протянул ей аппарат и пошёл на кухню. Спустя пятнадцать минут Вика осторожно подозвала его жестом. Когда он подошёл, она включила запись на диктофоне:
— Послушай.
Макс услышал знакомый тихий голос Кати, разговаривающей с Егором:
— Твоя мама очень устала, малыш. Когда люди болеют, они иногда… уходят. Но ты не плачь, у тебя всё равно останется семья. Может, немножко другая.
На записи ребёнок заплакал, а Катя шёпотом добавила что-то о «лучшем будущем», о том, что «папа не виноват».
Макс похолодел. С секунду он не мог вымолвить ни слова. Затем Вика выключила воспроизведение и, опустив взгляд, произнесла:
— Я едва встала утром и случайно услышала их разговор. Захотела всё зафиксировать, чтобы ты понял, что Катя говорит нашему сыну.
Макс стоял потрясённый. Он не мог поверить, что добрая, улыбчивая Катя внушает Егору мысль о «новой семье», когда мама «уйдёт».
Раздался звонок в дверь. За ней была Катя:
— Принесла булочки, можно войти?
Макс не шевельнулся, глядя на жену. Видя его растерянность, Вика наконец решительно сказала:
— Не открывай.
Катя постояла в подъезде, позвала Макса ещё пару раз, потом смолкла. Макс слышал, как стихли её шаги. Вика вдруг произнесла:
— Если тебе всё это надоело, если ты хочешь «иной жизни» с ней, — уходи. Но сына не отдам.
— Вика, да что ты говоришь? — Макс убрал телефон с диктофоном на стол. — Я даже не представлял, что Катя может так…
И понял, что Катя оказалась в их доме слишком близко. Он и рад был помощи, но не замечал, что за словами «я всё понимаю» скрывается что-то пугающее.
Назавтра Макс позвонил в свою компанию и сообщил, что вынужден уволиться. В ответ ему предложили особый формат: «отпуск по семейным обстоятельствам» с частичной компенсацией. Макс решился — ему были важны не столько деньги, сколько возможность быть рядом с семьёй и не срываться в постоянных дедлайнах.
Катя перестала появляться. Не было ни звонков, ни визитов. Макс сначала нервничал, ожидая, что она вновь объявится. Но время шло, и она будто испарилась. Егора он теперь сам водил в сад. Готовил Вике супы, иногда слишком пресные, но зато искренние. Из кухни то и дело слышались бытовые диалоги:
— Пап, а почему у тебя суп получился с комочками?
— Потому что я дизайнер, сынок, а не шеф-повар. Подожди, где моя ложка? А, завалилась за плиту, ну класс…
Вике становилось легче. Хоть слабость и оставалась, она понимала, что теперь в доме нет чужих. Спокойнее дышать, спокойнее смотреть на сына и мужа, которые как-то умудрялись смеяться над самими собой.
— Ну вот, — однажды сказала Вика, когда Макс помог ей принять очередную порцию лекарств. — Без чужого участия обходимся. Может, и дальше так получится?
— Конечно. Я всё равно пока без работы, займусь всем, чем надо, — ответил он, пытаясь улыбнуться.
Теперь их дни больше напоминали прежнюю жизнь — за исключением частых поездок в клинику. Егор больше не слышал странных разговоров о возможном уходе мамы, хотя вопросы у него ещё возникали:
— Пап, а Катя нас бросила?
Макс неопределённо пожал плечами:
— Скажем так, она решила нам не мешать. Нам сейчас лучше самим справляться.
Через пару месяцев Вика прошла очередное обследование. Врач сообщил, что показатели стабильные и есть шанс дальнейшего улучшения. Хотя бо́льшую часть времени она всё ещё оставалась дома, силы к ней возвращались понемногу. Она радовалась, когда могла сварить что-то на кухне или помочь Егору собрать конструктор. Макс подумывал подрабатывать понемногу на фрилансе. Теперь, когда стал лучше организовывать быт, он чувствовал, что понемногу выкарабкивается из постоянной измотанности.
Однажды утром, спустившись за почтой, он обнаружил конверт без обратного адреса. Внутри оказалась открытка всего с одной фразой:
«Ты сделал правильный выбор. А могла бы быть совсем другая жизнь…»
Макс стоял в подъезде, глядя на короткий текст. Почерк не был ему знаком, но он догадывался, кто мог это отправить. Он разорвал открытку и выбросил обрывки в урну, стараясь даже не выдыхать громко — словно опасался, что этим воздухом распустится что-то недоброе.
Но вернувшись в квартиру, Макс застал Вику с Егором в гостиной. Мальчик торжественно рисовал жирафа фломастерами, а Вика комментировала:
— Ого, какой длинный хвост. Ты уверен, что жирафы так выглядят?
— В моём мире — да! — засмеялся Егор.
Макс прошёл к ним, обнял жену за плечи и почувствовал, что никакой «другой жизни» ему не хочется. Да, они продолжают борьбу: на столе целая стопка лекарств, в коридоре стоит готовая сумка на случай очередной поездки в больницу. Но у них есть единство. А все «ангелы-спасители», которые приносят пироги, но разрушают семью изнутри, остались за порогом.
Ему вспомнилась старая фотография, которая висела в детской: он, Вика и маленький Егор, ещё пузатенький карапуз, все втроём на пляже. Тогда они не знали, что выпадет на их долю. Но сейчас есть другая фотография: та же семья, уже прошедшая через трудности. У Вики усталая улыбка, у Макса решительный взгляд, Егор тянет руки к родителям. И это фото для них дороже, чем любые слова «могла бы быть другая жизнь».
Так и прошёл этот день — тихо, без лишней суеты. Вечером Вика заснула раньше обычного, Макс уложил Егора, а потом посидел в тишине, думая о том, как важно сохранять душевные силы. Лишние помощники и лживые «советчики» только сбивают с пути. Главное — оставаться вместе, поддерживать друг друга и не поддаваться страхам.
НАШ - ТЕЛЕГРАМ-КАНАЛ.