Мишке я не стала звонить принципиально ― раз ему некогда было младшей сестрёнке помочь, пусть теперь отдувается по полной программе. Ещё и нытья добавлю, чтоб не расслаблялся.
Вчера весь день и вечер размышляла о том, что мой проклятый дар вредит не только тем, кто вызывает у меня негативные эмоции. Я же злилась не на Туманова, а на водителей «гранты» и «лифана», которые меня грязью из-под колёс окатили, а он почему-то пострадал сильнее других. Оценивала произошедшее и с одной стороны, и с другой, пока не пришла к выводу, что Руслан Туманов подсознательно бесит меня ещё с детсадовского возраста. Та первая обида на него засела где-то в подкорке и работает теперь сама по себе, без моего на то согласия. Выбор оказался невелик ― либо признать, что имело место случайное стечение обстоятельств, а я ни в чём не виновата, либо задуматься ещё и о том, сколько бед при таком раскладе моя подсознательная ненависть причинила этому человеку за прошедшие годы. Одно дело ― извиняться за удар стульчиком по голове двадцатитрёхлетней давности, и совсем другое ― вымаливать прощение за всю искорёженную жизнь. Даже представить страшно.
Он, кстати, ничего так. Симпатичный. Высокий, подтянутый. Выглядит интеллигентно, но матерится так, что уши в трубочки сворачиваются. Хотя, я в подобной ситуации, наверное, ещё крепче крыла бы. Сама не водитель, но папа объяснял мне, что такое «помеха справа». Тот придурок на «гранте» должен был уступить Туманову дорогу. Наверное. Если честно, то я не помню, какие там дорожные знаки на перекрёстке стоят. Но Пушкина двухполосная, а на пересекающей её Садовой четыре полосы ― по две в каждом направлении. Спросила об этом у папы. Получила подтверждение, что серая «гранта» , въехавшая в «фольксваген» Туманова, в данном случае была не права. А толку-то? По правилам ехал Руслан или нет ― его всё равно помяли.
И ещё мне очень хотелось бы знать, женат он или нет. Не то чтобы меня как-то заботила его личная жизнь, но наличие жены немного усложняет мою задачу. К холостяку подобраться проще. Имея теперь приблизительное представление о его внешности, всё-таки полезла опять в соцсети заново разглядывать фотки всех Русланов Тумановых, какие там есть. Неожиданно для самой себя нарвалась на вопрос жгучей брюнетки Алёны Т. о том, с какой целью я уже второй раз за последний месяц ночью захожу на страничку её мужа. До этого момента как-то думалось, что подобная слежка за мужьями уже не в моде. Пришлось извиниться и ответить, что ищу однокурсника. В ответ получила очень длинный и некультурный совет искать однокурсников где-нибудь в другом месте. Плохо я про эту брюнетку думать не стала ― на моей совести и без неё калек хватает.
Ночью спала плохо ― долго ворочалась и не могла заснуть, потому что в голове постоянно крутились какие-то мысли. С утра поехала на работу. Покупателей сегодня было немного, поэтому я ближе к обеду от нечего делать позвонила в скорую и спросила, как бы мне узнать, в какую из больниц вчера доставили Руслана Геннадьевича Туманова с места ДТП на перекрёстке Садовой и Пушкина. Раздражённая дама на другом конце связи даже не поинтересовалась, кем я ему прихожусь, хотя вроде бы должна была, а вот вежливая тётенька в приёмном покое самой больницы всё-таки задала этот вопрос. Я всего лишь хотела узнать, в каком состоянии Туманов. Пришлось соврать, что я его сестра. После этого выслушала ответ, поблагодарила собеседницу, завершила звонок и долго пыталась сообразить, зачем ей нужна была информация о том, в какой степени родства я состою с пациентом, если от госпитализации он отказался.
Ну вот и что делать? Даже если бы Руслан остался в больнице, я всё равно не смогла бы придумать какой-нибудь благовидный предлог его навестить. У меня нет там знакомых ни среди персонала, ни в числе пациентов. Сломала бы себе что-нибудь, чтобы загреметь в то же травматологическое отделение? Ну бред же. Точка соприкосновения у нас только одна ― пиццерия. Там можно развернуться, да. Но это заведение принадлежит отцу Руслана, а не ему самому. Насколько велика вероятность снова встретиться? Вот если бы не сорвалась вчера на двух баранов, которые лужи объезжать не умеют, сейчас проблема была бы уже решена. Нас, можно сказать, судьба вела навстречу друг другу. Как вела, так и развела.
После работы я всё-таки попёрлась в пиццерию на Пушкина ― как ритуал уже. Меня там все официанты в лицо знают. Даже скидку делают, как постоянному клиенту. А я их график дежурств наизусть выучила. Пиццерия не круглосуточная, смена всего одна ― двенадцатичасовая. В десять утра заступил, а в десять вечера пошёл домой. Повара начинают работать раньше, потому что с десяти уже начинается доставка заказов по адресам. Вчерашнего парня за стойкой зовут Павел, а ту всклокоченную девицу ― Кристина. Она тоже работает в этой пиццерии, но вчера была не её смена. Сегодня как раз в зале работает именно она и ещё одна вежливая девочка Настя. На кассе за стойкой ― неприятный Леонид. Не люблю таких людей. Ничего плохого он мне не сделал, но у него есть склонность к самовозвышению за счёт унижения других. Не раз видела, как он ругает официантов при посетителях. На Кристину только никогда не орёт, а смотрит на неё так, словно пытается раздеть взглядом. Да и она тоже… Ладно, проехали. Меня эти их служебные шашни вообще никак не касаются.
Зашла я не особенно удачно ― кто-то что-то праздновал и занял под это дело добрую половину зала. Беспричинных посетителей тоже было много. Шум, гам, официанты в мыле… Свободных столиков нет, а у стойки очередь. Посмотрела на этот балаган, развернулась и вышла на улицу. А вот вышла как раз удачно ― прямо носом в гипс. Туманов инстинктивно поднял больную руку, чтобы не столкнуться со мной, потому что во второй держал букет. А я в этот момент смотрела под ноги, а не вперёд, поэтому и не успела сориентироваться. Там на входе ступенька короткая ― если неудачно поставишь ногу, можно навернуться.
Туманов зашипел от боли и сделал шаг назад. Я тоже отшатнулась и врезалась затылком в дверь, которую в этот момент приоткрыл за моей спиной другой посетитель. Перед глазами сразу же заплясали весёлые мушки, в окружении которых сердитое лицо объекта моих интересов выглядело ещё симпатичнее. «Если с букетом, значит, к кому-то, а я буду лишней», ― подумала, потирая ушибленную голову, а вслух промямлила:
― Извините.
И трусливо сбежала.
Не люблю неожиданности, потому что они они сказываются на самоконтроле не лучшим образом. Мне нужно, чтобы всё было по плану, хорошо продумано и без сюрпризов ― в этом случае шанс негативных последствий минимален даже при отрицательном результате. Для начала нужно выяснить всё о Руслане Туманове из сторонних источников, тщательно подготовиться к встрече, предусмотреть все детали, а уж потом только начинать действовать. Он в городе ― уже хорошо. Не нужно тащиться на другой край географии, чтобы встретиться. Даже если живёт не здесь, а просто приехал проведать отца, мне это никак не мешает. Наскоком такие проблемы всё равно не решаются.
― Девушка! ― громко прозвучало позади.
Я припустила ещё быстрее ― настолько, насколько это было возможно, чтобы не стало похожим на настоящее бегство. Голос, кстати, у Туманова тоже приятный ― низкий такой, рокочущий. А потом, когда на автобусной остановке полезла в сумочку за кошельком, поняла, зачем этот приятный голос меня звал. Я посеяла телефон. Выходя из пиццерии, точно держала его в руке. Наверное, выронила, когда затылком об дверь приложилась. Первой мыслью было вернуться, но… Во-первых, на этот вечер Туманов точно занят, раз уж припёрся в кафе с букетом. Телефон у меня на блокировке, так что с точки зрения защищённости личной информации всё под контролем. Завтра после работы забегу в пиццерию снова и спрошу там работников, не находил ли кто из них мой телефончик. Детально опишу столкновение на входе и того, с кем столкнулась. Не выбросил же он находку в урну, правильно? А потом в качестве благодарности и извинений приглашу Туманова на чашечку кофе ― просто так, чтобы обеспечить более надёжный контакт с этим человеком. Даже если он оставил мой телефон администратору, точек соприкосновения уже получается больше, чем раньше.
Вот только есть одно «но». Почему-то с планами в отношении Руслана Туманова у меня проблем нет, а как доходит до дела, то я либо трусливо поджимаю хвост и двух слов в одну фразу связать не могу, либо причиняю ущерб тому, перед кем нужно извиниться за старые грехи. Мы как два магнита, которые пытаешься соединить одинаковыми полюсами ― чем ближе друг к другу, тем сильнее отталкиваемся. То, что поначалу казалось делом плёвым, уже начало осложняться. Страшно даже представить, что дальше будет. Лишь бы не сорваться. Туманов нужен мне живым.