Елена посмотрела на экран телефона и поморщилась. Звонок от дочери. Третий за день. Она знала, что разговор снова сведётся к квартире и деньгам. Алиса не умела говорить ни о чём другом.
— Не отвечай, — сказал Павел, наблюдая за выражением лица жены. — Ты только расстроишься.
Елена вздохнула и всё же приняла вызов, включив громкую связь.
— Мама, я звоню напомнить про встречу. Ты не забыла, что мы договорились поговорить о моём будущем? — голос Алисы звучал требовательно, как у человека, который знает, что имеет право на то, о чём просит.
— Помню, дочка. Мы ждём тебя к шести, — ответила Елена, переглянувшись с мужем.
— Отлично. Я заеду к вам сразу после работы.
Павел покачал головой. Он давно смирился с мыслью, что их младшая дочь выросла эгоисткой. Ему было больно это признавать, но факты говорили сами за себя.
К шести часам Алиса действительно приехала. Она впорхнула в квартиру с таким видом, будто делала одолжение. Елена, как обычно, засуетилась, предлагая чай, печенье, домашний пирог. Дочь небрежно отмахнулась.
— Мам, давай без этих церемоний. У меня мало времени.
Они прошли в гостиную. Павел уже сидел в кресле, листая газету. Увидев дочь, он кивнул, но не встал. Елена устроилась рядом с мужем, нервно сжимая пальцы.
— Я по поводу нашего разговора, — Алиса сразу перешла к делу. — Мы с Максимом нашли отличную квартиру. Всего в двух остановках от центра, с хорошим ремонтом. И если вы поможете с первым взносом, то остальное мы потянем.
— Алиса, — начала Елена, но дочь перебила её.
— Мам, я знаю, что вы с папой на пенсии. Но ведь у вас есть сбережения. Или можно продать дачу. Она всё равно в заброшенном состоянии.
Павел сложил газету и посмотрел на дочь.
— А почему ты решила, что мы должны тебе помогать? — спросил он прямо. — Ты взрослая женщина, у тебя есть работа, муж. Разве это не ваша забота — обеспечить себя жильём?
Алиса фыркнула.
— Папа, ты же помог Даниилу с квартирой! Почему для него у тебя деньги были, а для меня нет?
Елена поморщилась. Этот аргумент она слышала уже сотни раз.
— Алиса, мы объясняли тебе, что помогли твоему брату, потому что тогда могли себе это позволить, — сказала она. — Мы оба работали, у нас был стабильный доход. А сейчас мы оба на пенсии.
— Так вы хотите сказать, что для Даниила вы копили, а для меня — нет? — возмущённо спросила Алиса.
— Для тебя мы оплатили учёбу, — напомнил Павел. — И не какой-нибудь обычный институт, а престижный, с языковой стажировкой за границей. Это стоило ничуть не меньше, чем квартира для Даниила.
Алиса поджала губы.
— Ну хорошо. Если не хотите помогать с квартирой, то хотя бы эту мне отдайте. Вы всё равно не будете жить здесь вечно.
Елена вздрогнула, будто от удара. Павел стиснул подлокотники кресла.
— Что, прости? — переспросил он, не веря своим ушам.
— Ну, будем честными, — Алиса скрестила руки на груди. — Эта квартира всё равно когда-нибудь будет моей. По наследству. Так почему бы не сейчас?
— Ты предлагаешь нам съехать? — Елена растерянно посмотрела на дочь. — Но куда?
— Не знаю, — пожала плечами Алиса. — Можете снять что-нибудь поменьше. Или переехать на дачу, раз уж не хотите её продавать.
Павел поднялся с кресла. Его лицо потемнело от гнева.
— Ты слышишь, что говоришь? — спросил он. — Ты предлагаешь нам отдать тебе квартиру и уйти жить на дачу без отопления? Только потому, что тебе не хочется копить на собственное жильё?
Алиса нахмурилась.
— Папа, ты всё драматизируешь. Я просто хочу справедливости. Даниил получил своё, а я жду непонятно чего. И да, я считаю, что имею право на эту квартиру.
— Право? — Павел усмехнулся. — На основании чего?
— Я ваша дочь, — заявила Алиса так, будто этот факт сам по себе давал ей какие-то привилегии.
Елена вздохнула и посмотрела на мужа. Она видела, как он напрягся, как побелели костяшки его пальцев, сжимающих спинку кресла. Но Павел сдержался.
— Алиса, — сказал он спокойно, — мы любим тебя. И мы всегда тебе помогали. Но у тебя нет права требовать от нас квартиру. Ни сейчас, ни потом.
— Так значит, вы просто хотите, чтобы я ждала, когда вы умрёте? — Алиса повысила голос. — Это ваш ответ?
Елена охнула, прижав ладони к груди. Павел побагровел.
— Вон, — тихо, но твёрдо сказал он. — Убирайся из нашего дома. Прямо сейчас.
Алиса, казалось, не ожидала такой реакции. Она растерянно посмотрела на мать, но Елена опустила глаза.
— Мама? — позвала Алиса.
— Ты перешла черту, дочка, — тихо сказала Елена. — Мы не заслужили таких слов.
— Да что я такого сказала?! — взорвалась Алиса. — Вы просто не хотите признать, что поступаете несправедливо! Даниил получил всё, а мне — ничего!
— Даниил никогда ничего не требовал, — сказал Павел. — Он был благодарен за то, что мы для него сделали.
— О, ну конечно! Святой Даниил! — насмешливо протянула Алиса. — Всегда делает всё правильно, в отличие от меня, да?
— Дело не в Данииле, — устало сказала Елена. — Дело в том, что ты смотришь на нас как на источник благ, а не как на родителей, которых нужно уважать.
Алиса фыркнула и схватила свою сумку.
— Знаете что? Не нужна мне ваша помощь. Я сама справлюсь, без вас.
Она направилась к выходу, но у двери обернулась.
— И не звоните мне больше. Раз уж вы решили, что деньги важнее дочери.
Дверь захлопнулась. Елена и Павел остались одни в внезапно опустевшей квартире.
— Мы потеряли её, — прошептала Елена, и слёзы потекли по её щекам. — Наша девочка...
Павел сел рядом и обнял жену.
— Мы не потеряли её, — сказал он тихо. — Она сама сделала выбор.
Прошло полгода. Алиса не звонила, не писала, не приходила. Елена иногда украдкой смотрела её страницу в социальных сетях, но ничего не комментировала. Она видела фотографии дочери с друзьями, с мужем, на каких-то мероприятиях. Алиса выглядела счастливой, будто размолвка с родителями никак её не задела.
— Она не скучает по нам, — говорила Елена мужу. — Как будто мы ничего для неё не значим.
— Значим, — отвечал Павел. — Но только как спонсоры. Она ещё не поняла, что родители — это не банкоматы.
Даниил заезжал к ним каждые выходные. Он был старше Алисы на восемь лет, женат, растил двоих сыновей. Когда-то родители помогли ему с квартирой, и он всегда был благодарен за это. Он не требовал, а просто принял помощь, потому что понимал: родители делают для него всё, что могут.
— Не переживай, мам, — говорил Даниил, видя, как Елена грустит. — Алиса повзрослеет и поймёт, что была неправа.
— Она уже взрослая, — вздыхала Елена. — Ей двадцать шесть. Когда же она научится ценить не только деньги, но и отношения?
— Дай ей время, — советовал сын.
И время действительно всё расставило по местам. Однажды вечером, когда Елена и Павел смотрели телевизор, раздался звонок в дверь. На пороге стояла Алиса с чемоданом.
— Мама, — сказала она, и голос её дрогнул. — Можно войти?
Елена молча отступила, пропуская дочь в квартиру. Павел вышел в прихожую, увидел чемодан и нахмурился.
— Что случилось? — спросил он.
— Мы с Максимом расстались, — сказала Алиса, опустив глаза. — Мне некуда идти.
Елена и Павел переглянулись. Они оба понимали, что дочь пришла не потому, что раскаялась, а потому, что ей снова что-то нужно от них.
— Проходи, — сказала Елена. — Я постелю тебе в твоей старой комнате.
Алиса прошла в гостиную, села на диван и только тогда заплакала.
— Он меня выгнал, — сквозь слёзы проговорила она. — Сказал, что я меркантильная и думаю только о деньгах.
Павел хмыкнул, но промолчал. Елена присела рядом с дочерью.
— Что произошло? — спросила она.
— Мы поссорились из-за квартиры, — призналась Алиса. — Я хотела, чтобы мы взяли ипотеку, а он сказал, что нам рано, что сначала надо накопить больше денег... А потом я сказала, что если бы вы нам помогли, как помогли Даниилу, то мы бы уже имели своё жильё. И Максим... Он разозлился. Сказал, что я только и делаю, что жалуюсь на родителей и требую от всех денег. И что ему это надоело.
Елена вздохнула. Она чувствовала одновременно и жалость к дочери, и раздражение. Неужели Алиса до сих пор не поняла, что была неправа?
— Ты можешь пожить у нас, пока не найдёшь работу и не снимешь что-нибудь, — сказал Павел.
— Работу? — Алиса подняла на него заплаканные глаза. — Но у меня есть работа.
— Тогда тебе нужно найти жильё, — пояснил отец. — Мы не выгоняем тебя. Но это временное решение.
Алиса кивнула, вытирая слёзы.
— Я знаю. Спасибо, папа.
В тот вечер они больше не говорили ни о квартире, ни о деньгах. Елена накормила дочь ужином, помогла разобрать вещи, а потом оставила её одну в комнате. Вернувшись к мужу, она тихо спросила:
— Как думаешь, она изменилась?
Павел покачал головой.
— Не знаю. Но не будем торопиться с выводами.
Прошла неделя. Алиса жила у родителей, ходила на работу, возвращалась поздно, почти не общалась с отцом и матерью. А потом, в воскресенье утром, за завтраком, она вдруг заговорила о квартире.
— Знаете, я тут подумала... Может, мы могли бы как-то юридически оформить, что эта квартира будет моей? Ну, после того как... — она запнулась, не решаясь сказать вслух то, о чём думала.
Елена напряглась. Павел медленно положил вилку на стол.
— После чего? — спросил он, хотя прекрасно понимал, о чём говорит дочь.
— Ну... после того как вас не станет, — тихо сказала Алиса, не глядя на родителей. — Просто чтобы быть уверенной, что...
— Что Даниил не отберёт у тебя наследство? — закончил за неё Павел. — Ты поэтому беспокоишься?
Алиса пожала плечами.
— Не только. Просто хочется определённости. Если я буду знать, что эта квартира когда-нибудь станет моей, мне будет легче планировать будущее.
Елена закрыла лицо руками. Павел выпрямился на стуле.
— То есть ты так ничего и не поняла, — сказал он с горечью. — Ты по-прежнему думаешь только о квартире.
— А что такого? — вспыхнула Алиса. — Разве это плохо — хотеть уверенности в завтрашнем дне?
— Нет, не плохо, — ответил Павел. — Плохо то, что ты воспринимаешь нас не как родителей, а как препятствие на пути к наследству.
— Вы несправедливы! — Алиса повысила голос. — Я просто хочу знать, что у меня будет своя крыша над головой!
— У тебя она уже есть, — сказал Павел. — Мы купили тебе комнату.
— Комнату?! — презрительно фыркнула Алиса. — В общежитии на окраине? Это не жильё, это насмешка!
— Это то, что мы могли себе позволить, — спокойно ответил Павел. — И это больше, чем ничего.
— Но меньше, чем квартира для Даниила, — упрямо добавила Алиса.
Елена не выдержала.
— Хватит! — воскликнула она. — Хватит сравнивать себя с братом! Мы всегда делали для тебя всё, что могли. Мы любили тебя, заботились о тебе, оплачивали твоё образование, твои прихоти, твою свадьбу в конце концов! И что мы получили взамен? Только упрёки и претензии. Ты даже не спрашиваешь, как мы живём, как наше здоровье. Тебе интересна только квартира.
Алиса удивлённо посмотрела на мать. Она не привыкла видеть её такой — решительной, твёрдой.
— Мама, я не хотела тебя расстраивать, — начала Алиса, но Елена перебила её.
— Если ты не можешь жить в этом доме, не думая постоянно о том, когда он станет твоим, тебе лучше уйти, — сказала она.
— Куда? — растерянно спросила Алиса.
— В ту комнату, которую мы тебе купили, — ответил Павел. — Там нет нас, зато есть твоя собственность. Разве не этого ты хотела?
Алиса открыла рот, чтобы возразить, но не нашла слов. Она не ожидала, что родители поставят её перед таким выбором.
— Вы меня выгоняете? — спросила она наконец.
— Нет, — ответила Елена. — Мы даём тебе шанс начать самостоятельную жизнь. Без ожиданий, без претензий. Просто жить своей жизнью, как взрослый, самостоятельный человек.
Алиса долго молчала, глядя в свою тарелку. Потом она подняла глаза на родителей и тихо сказала:
— Хорошо. Я уйду. Но знайте: я не забуду этого. И когда вам понадобится моя помощь, не рассчитывайте на неё.
Она встала из-за стола и ушла в свою комнату. Через час она вышла с собранным чемоданом.
— Прощайте, — сказала она, стоя у двери. — Надеюсь, вы не пожалеете о своём решении.
— Мы пожалели о многом, — ответил Павел. — Но не о том, что научили тебя, наконец, самостоятельности.
Дверь захлопнулась. Елена прижалась к плечу мужа и заплакала.
— Мы правильно поступили? — спросила она сквозь слёзы.
— Не знаю, — честно ответил Павел. — Но я верю, что однажды она поймёт: настоящее наследие — это не квартиры и деньги. Это любовь, уважение, забота. Всё то, что мы пытались ей дать, но она не сумела оценить.
Елена кивнула. Ей хотелось верить, что муж прав. Что однажды их дочь поймёт: самое ценное в жизни — это не то, что можно потрогать или измерить деньгами. Это связи между людьми, это взаимное уважение и принятие. Это семья.
Но пока для Алисы важнее были материальные ценности. И с этим уже ничего нельзя было поделать. Только ждать и надеяться, что когда-нибудь она всё поймёт. И вернётся — не за наследством, а за прощением.