От гладиуса к спате: смена караула на поясе легионера
На протяжении веков символом римского легионера, наряду с прямоугольным щитом-скутумом и метательным копьем-пилумом, был короткий, широкий колюще-рубящий меч – гладиус, или гладий (gladius hispaniensis). Это эффективное оружие ближнего боя, идеально приспособленное для действий в плотном строю, верой и правдой служило Риму со времен Республики, став инструментом завоевания огромной империи. Однако в бурный период Поздней Римской империи (начиная со II-III веков н.э.) происходит постепенная, но неуклонная смена «главного калибра» на поясе легионера. Гладиус уступает свое место другому мечу – спате (spatha).
Что же привело к этой смене караула? Причины были комплексными и отражали общую трансформацию римской армии и характера войн, которые ей приходилось вести. Во-первых, изменился противник. Римлянам все чаще приходилось сталкиваться с массированной конницей (сарматы, готы, персы) и многочисленной варварской пехотой, часто сражавшейся в более разомкнутых порядках. В этих условиях короткий гладиус, рассчитанный на колющий удар в тесной схватке «щитом к щиту», оказывался менее эффективен. Требовалось оружие с большей досягаемостью.
Во-вторых, изменилась тактика самих римлян. Классический легион эпохи Принципата, делавший ставку на агрессивное наступление с метанием пилумов и последующей атакой гладиусами, уступал место более оборонительной тактике Поздней империи. Легионы стали чаще использовать копья как основное оружие для удержания строя, а меч превратился во вспомогательное оружие ближнего боя. Для этой роли длинная спата подходила лучше короткого гладиуса.
В-третьих, нельзя сбрасывать со счетов и влияние варваров, все активнее привлекавшихся на римскую службу. Спата изначально была длинным рубящим мечом кельтского или германского происхождения, широко распространенным среди конницы, в том числе и у римских кавалерийских вспомогательных частей (ауксилиев). Постепенно это удобное и мощное оружие стало проникать и в пехоту, вытесняя традиционный гладиус. К второй половине III века этот процесс фактически завершился – спата стала основным мечом не только кавалерии, но и пехоты позднеримской армии.
Анатомия позднего меча: клинок, эфес и клейма спаты
Позднеримская спата, ставшая стандартным мечом легионера, отличалась от своего предшественника гладиуса как размерами, так и конструктивными особенностями. Это был более длинный и тяжелый меч, предназначенный как для рубящих, так и для колющих ударов.
Клинок спаты был обоюдоострым, широким (около 5-6 см) и довольно длинным – его длина составляла от 60 до 70 см (общая длина меча с рукоятью достигала 70-90 см). В отличие от гладиуса, имевшего часто параллельные кромки и выраженное острие, лезвие спаты обычно плавно сужалось к концу, образуя эффективное колющее острие. Характерной чертой многих позднеримских спат было наличие одного или, чаще, двух долов – продольных желобков на клинке. Вопреки распространенному заблуждению («кровосток»), долы служили не для стока крови, а для облегчения клинка при сохранении его прочности и жесткости, а также являлись показателем мастерства кузнеца. Качество металла и изготовления клинков могло сильно варьироваться – от простых массовых образцов до высококачественных клинков, возможно, с использованием технологии узорчатой сварки (дамаскировки) для дорогих экземпляров.
Эфес спаты состоял из нескольких частей: гарды (перекрестья), рукояти и навершия (яблока). Гарда, служившая для защиты руки, изготавливалась из различных материалов – железа, бронзы, дерева или кости. Ее форма была относительно простой – обычно в виде прямоугольного бруска или полуовала, перпендикулярного клинку. Она была не такой развитой, как у более поздних средневековых мечей, и обеспечивала лишь минимальную защиту.
Рукоять чаще всего делали из дерева или кости (в том числе дорогой слоновой кости для парадных экземпляров). Она могла быть простой гладкой, иметь вырезы для пальцев, спиральную нарезку или продольные ребра для лучшего удержания. Навершие венчало рукоять и служило противовесом клинку, улучшая баланс меча, а также не давало руке соскользнуть. Наиболее распространенной формой навершия была эллиптическая или дисковидная. Однако часто встречается и более сложная форма – в виде головы орла. Изображения спат с такими «орлиными» навершиями можно видеть на многих позднеримских надгробных стелах, саркофагах и статуях императоров и военачальников, что говорит о популярности этого типа.
На клинках позднеримских спат нередко встречаются клейма, расположенные обычно у основания клинка, под гардой. Это могли быть имена мастеров-оружейников, названия оружейных мастерских (государственных фабрик – fabricae – или частных) или различные символы – розетки, звезды, фигуры животных. На некоторых парадных мечах встречаются даже изображения персонажей греко-римской мифологии – Марса, Минервы, Виктории, что подчеркивало статус владельца и символизировало воинскую доблесть.
Именно спата описанного типа, с ее длинным прямым клинком, простой гардой и характерным навершием, стала непосредственным прообразом мечей эпохи Великого переселения народов и раннего Средневековья – меровингских, каролингских и англосаксонских мечей. Ее конструктивные особенности заложили основу для развития европейского меча на многие столетия вперед.
Ножны и перевязь: как носили меч в Поздней Империи
Изменение основного типа меча с короткого гладиуса на длинную и тяжелую спату потребовало и изменений в способе его ношения. Если гладиус легионеры традиционно носили на правом боку (чтобы не мешать действиям левой руки со щитом в плотном строю), то более длинную спату стало удобнее носить на левом боку. Извлечь длинный клинок из ножен на левом бедре было проще и быстрее, особенно для пехотинца. Этот способ ношения меча стал стандартным для позднеримской армии и сохранился в европейских армиях на протяжении всего Средневековья и Нового времени.
Изменилась и система подвески ножен. Ранние римские мечи (гладиусы) часто подвешивались к поясу с помощью системы из нескольких колец (обычно четырех), расположенных на ножнах. Позднеримские спаты носились либо на портупее (перевязи), перекинутой через правое плечо, либо крепились к поясному ремню с помощью специальной системы ремешков и скоб. Источник упоминает «полосковые ножны», вероятно, имея в виду ножны с продольными накладками-скобами, за которые цеплялись ремни портупеи. Такая система обеспечивала надежное и удобное ношение более тяжелого меча.
Сами ножны, судя по сохранившимся фрагментам и изображениям, обычно изготавливались из дерева (двух планок, выдолбленных под форму клинка) и затем обтягивались кожей или тканью. Кожа могла быть окрашена, украшена тиснением или металлическими накладками (особенно для офицерских или парадных ножен).
Нижний конец ножен обычно имел металлическую оковку (наконечник, бутероль), которая придавала ножнам прочность и защищала кончик клинка. Форма этой оковки менялась со временем и может служить датирующим признаком. В III веке была распространена оковка округлой формы, так называемого «германского типа», что, возможно, отражает влияние германских ауксилиев или моды.
В IV веке появляется новый тип оковки, хорошо представленный на знаменитой скульптурной группе тетрархов в Венеции и на надгробной стеле знаменосца (сигнифера) Лепонция. Эта оковка имела прямоугольную форму, изготавливалась из бронзы и крепилась к деревянной основе ножен тремя заклепками (бронзовыми гвоздями). Такая конструкция была, вероятно, проще и дешевле в изготовлении по сравнению с более сложными округлыми или фигурными наконечниками. Предполагается, что ее появление и распространение может быть связано с учреждением при императоре Диоклетиане государственных оружейных мастерских (fabricae), которые были ориентированы на массовое и стандартизированное производство вооружения для огромной позднеримской армии. Простота и технологичность стали важными факторами в условиях постоянных войн и экономических трудностей Поздней империи.
Загадка полуспаты: существовал ли короткий меч легионера?
Помимо основной длинной спаты, существовал ли в арсенале позднеримского воина еще один, более короткий меч? Этот вопрос является предметом дискуссий среди историков оружия, и главным источником этой дискуссии является свидетельство уже упомянутого Флавия Вегеция Рената. В своем трактате он упоминает о существовании коротких мечей, которые он называет полуспатами (semispathae). Причем Вегеций – единственный античный автор, который прямо говорит об использовании римлянами короткого меча наряду с длинным в Позднюю эпоху.
Некоторые исследователи, например, Ф. Ришардо, относятся к этому свидетельству скептически. Они полагают, что Вегеций, писавший свой труд в конце IV или начале V века и стремившийся реконструировать «идеальную» армию прошлого (времен Ранней империи), мог ошибочно принять отсутствие в современной ему армии традиционного кинжала-пугио (pugio) за наличие некоего короткого меча, который он и назвал «полуспатой». То есть, по их мнению, полуспата – это своего рода «фантом», изобретение самого Вегеция.
Однако существуют и аргументы в пользу реального существования полуспаты (или, по крайней мере, короткого клинкового оружия, носившегося вместе со спатой). Во-первых, это иконографические данные. На одной из миниатюр в «Списке всех должностей» (Notitia Dignitatum) рядом с длинным мечом (спатой) изображен меч заметно короче, который вполне может быть той самой полуспатой, упомянутой Вегецием.
Во-вторых, это свидетельство средневековой литературы, отражающей более ранние реалии. В рыцарском романе X века «Вальтарий» («Waltharius»), который, как считается, восходит к утраченному германскому эпосу эпохи Великого переселения народов, главный герой Вальтарий, спасаясь из лагеря гуннского вождя Аттилы, вооружается «на паннонский манер»: на левое бедро он вешает длинный меч (спату), а на правое – полуспату. Это описание не только подтверждает существование термина и самого оружия, но и указывает на способ его ношения (на правом боку, в отличие от спаты) и возможное географическое распространение (Паннония – провинция на Дунае, где римские и германские военные традиции тесно переплетались). Исследователь Х. Найкель, впервые обративший внимание на этот пассаж, предположил, что под полуспатой здесь следует понимать германский боевой нож-скрамасакс.
В-третьих, существуют и археологические находки, которые могут подтверждать существование полуспаты. Исследователь Я. Лебединский отмечает, что в одном из германских погребений эпохи Великого переселения народов рядом с длинной спатой был обнаружен другой меч – более узкий и короткий. Он склонен идентифицировать эту находку именно с полуспатой. Подобные находки парного клинкового оружия (длинный меч + короткий меч/длинный кинжал) встречаются и в других культурах того времени.
Каково же было назначение полуспаты, если она действительно существовала? Возможно, это было вспомогательное оружие для ближнего боя, использовавшееся после поломки или утери основного меча-спаты. Возможно, это был универсальный инструмент, применявшийся и в бою, и в быту. Или же это был статусный атрибут для определенных категорий воинов. Была ли она похожа на укороченную спату, на длинный кинжал вроде пугио или на германский скрамасакс – на этот вопрос пока нет однозначного ответа.
Таким образом, хотя вопрос о полуспате остается открытым, совокупность данных – упоминание у Вегеция, иконография Notitia Dignitatum, пассаж в «Вальтарии» и некоторые археологические находки – позволяет с большой долей вероятности утверждать, что позднеримские воины действительно могли носить наряду с длинной спатой и второе, более короткое клинковое оружие, которое современники называли полуспатой. Этот «младший брат» спаты остается одной из интригующих загадок военного дела Поздней Римской империи. А сама спата, пережив империю, дала начало славной истории европейского меча Средневековья.