Солнце, когда садится, красит мою комнату в какой-то сумасшедший апельсиновый цвет. Знаете, как будто кто-то вылил ведро яркой краски прямо в окно. Наверное, поэтому я и согласился снимать эту комнату в старой коммуналке. Хоть что-то светлое в этом затхлом месте.
Я – Лешка, студент-историк. Стипендия крошечная, аппетиты – огромные. И зудит где-то внутри, что я должен найти что-то свое, особенное, в этой жизни. Комната в коммуналке – это типа временная база, плацдарм для моих будущих великих свершений. Хотя, если честно, чаще она ощущается как кусок сцены из какого-то старого фильма, где я – просто статист.
Первой я познакомился с Ниной Петровной. Бабулька, комната напротив. Каждое утро у нее начиналось с такого кашля, что, казалось, сейчас легкие выплюнет, а потом – сразу за молитвы. Нина Петровна – живая история, блин. Лицо – как карта, каждая морщинка – шрам от войны, голода и потерь. Часто сидит на табуретке у своей двери и перебирает старые фотографии. И бормочет что-то себе под нос. Иногда мне кажется, она разговаривает с призраками, которые в этих стенах живут.
Однажды иду мимо, а она шепчет: “Мишенька… сынок… где же ты?” Ну, я не выдержал, спрашиваю:
– Нина Петровна, вы про кого?
Она на меня смотрит своими выцветшими глазами, но взгляд у нее такой, как будто она тебя насквозь видит.
– Про сына, Лешенька. Не вернулся он с войны. Говорят, без вести пропал. А я все жду. Вдруг вернется?
Тут меня как холодной водой облили. Эта женщина живет в прошлом, и для нее это прошлое реальнее, чем то, что сейчас происходит. Хотел что-то сказать, а потом понял – слова тут лишние. Она живет надеждой, и эта надежда – единственное, что ее держит.
Потом Ирка появилась. Рыжая, как огонь, молодая, красивая и глаза – как два прожектора. Она медсестрой в ночь работает. Домой приходит под утро, уставшая, но всегда улыбается. Полная противоположность Нины Петровны. Живет настоящим и на будущее строит планы, как Наполеон.
Часто ко мне заходит, чай попить, потрещать. Рассказывает про больных, про операции, про то, как людей вытаскивают с того света. Я слушаю, завороженный ее энергией.
Однажды говорит:
– Знаешь, Леш, я каждый день вижу, как люди умирают. И это меня научило ценить жизнь. Каждую секунду.
Ирка меня прямо заряжает. Она – как живое доказательство, что даже в самой заднице можно найти повод, чтобы радоваться.
И еще дядя Вова есть. Сантехник. Тихий такой, незаметный. Целыми днями ковыряется в трубах, краны чинит. Он – человек слова. Если сказал, что сделает, то сделает. Молчит все время, но руки у него золотые.
Как-то я его застукал в кухне за чтением. Сидит на табуретке и читает стихи. Тихо так, вполголоса, но с таким чувством, что у меня мурашки по коже побежали.
– Дядя Вова, вы что, стихи читаете? – у меня челюсть отвисла.
Он покраснел весь, попытался книжку спрятать.
– Да… бывает… люблю иногда… для души.
Оказывается, он в молодости поэтом хотел стать. Не вышло. Сантехником стал. Но стихи так и любит. В этом тихом мужике романтик, оказывается, живет.
Жизнь в коммуналке – как муравейник. Каждый день что-то происходит. Бабка Нина все ждет своего сына, Ирка жизни спасает, дядя Вова стихи читает втихаря. А я, Лешка, студент-историк, наблюдаю за ними и пытаюсь понять, в чем смысл этой жизни.
Как-то сижу я у окна, смотрю на закат и загрустил. Зашла Ирка.
– Леш, ты чего такой кислый?
– Да так… думаю… о жизни… о прошлом… о будущем…
Она села рядом со мной и тоже смотрит на закат.
– Жизнь – она как закат, – говорит. – Не вечная, но в каждой минуте есть что-то красивое. Главное – уметь это увидеть.
Ее слова меня зацепили. Я понял, что не надо искать этот смысл жизни где-то далеко. Он здесь, прямо перед тобой. В каждой встрече, в каждом разговоре, в каждом закате.
Коммуналка меня многому научила. Нина Петровна напомнила, что историю забывать нельзя. Ирка показала, что нельзя сдаваться. А дядя Вова – что всегда нужно мечтать.
Я еще год там прожил. А потом поступил в аспирантуру и появилась возможность снять нормальную квартиру. Но я никогда не забуду Нину Петровну, Ирку и дядю Вову. Не забуду эти закаты, которые видел из своего окна. Не забуду коммуналку, которая научила меня ценить простые вещи.
Иногда, проходя мимо этого старого дома, я останавливаюсь и смотрю на окна. Интересно, кто там сейчас живет? Видит ли он такие же закаты? И какие истории он услышит в этих стенах? Наверное, пахнет так же: старыми тапочками, борщом и чьей-то ушедшей жизнью…
Жизнь идет. И каждый день приносит что-то новое. Главное – не забывать тех, кто был рядом. Тех, кто нас чему-то научил. Тех, кто жил с нами в коммуналке…
