Я знаю, животные видят мир по-другому.
Перед нами раскидывается бесконечное море: холодное и тревожно-серое. Но они так не думают. Нерпы парят в воде, будто не чувствуют мороза. В их движениях нет напряжения, лишь лёгкость.
Одна из них — моя плоть и кровь.
Мы пробираемся по свежему снегу, мягкому и искрящемуся. Тёмные фигуры на белом. Головы покрыты меховыми капюшонами, в руках блестят ножи.
Нерпы видят крылья и острые когти.
Я не участвую в охоте. Я достаточно взрослая, чтобы держать оружие, но не могу. Не сегодня. Не здесь.
Я не боюсь острых клыков моржей и непредсказуемых китов. Но один взгляд чёрных глаз нерпы заставляет руки дрожать.
Вдруг это будет он.
Кавак всегда пытался стать лучшим. Неважно, рыбачил он или охотился, играл в мяч или метал гарпун — он хотел одолеть всех.
Это и привело его к Шаману.
Кавак хотел узнать все повадки нерп: чтобы приносить добычу с каждой охоты. Чтобы ни один зверь не мог от него уйти.
Чтобы всегда быть лучшим.
Хотела бы я, чтобы Шаман отказал брату. Однажды я даже решилась спросить: почему? Зачем он согласился?
Шаман лишь взглянул на меня и покачал головой.
— Так было нужно, — сказал он.
Мой брат получил снадобье, с помощью которого можно превратиться в нерпу. Всего на три дня — клялся он. Три дня, чтобы пожить в воде и на берегу; понять их, как не понимает никакой другой охотник.
— А через три дня я сброшу звериную шкуру и приду домой, — пообещал брат.
Но сколько бы я ни ждала — он не вернулся.
Мы все видим мир по-разному. Я больше не узнаю приземистые тела нерп: неповоротливые на суше и такие быстрые в воде.
Я вижу своего брата, который не смог — или не захотел — снова стать человеком.
А нерпам люди видятся птицами. Опасными птицами, которые переговариваются на своём странном языке, щёлкают стальными когтями и подбираются ближе и ближе.
Я закрываю глаза.
Не хочу увидеть, как одна из птиц пронзит сердце моего брата.
Я знаю, животные видят мир по-другому.
Перед нами раскидывается бесконечное море: холодное и тревожно-серое. Но они так не думают. Нерпы парят в воде, будто не чувствуют мороза. В их движениях нет напряжения, лишь лёгкость.
Одна из них — моя плоть и кровь.
Мы пробираемся по свежему снегу, мягкому и искрящемуся. Тёмные фигуры на белом. Головы покрыты меховыми капюшонами, в руках блестят ножи.
Нерпы видят крылья и острые когти.
Я не участвую в охоте. Я достаточно взрослая, чтобы держать оружие, но не могу. Не сегодня. Не здесь.
Я не боюсь острых клыков моржей и непредсказуемых китов. Но один взгляд чёрных глаз нерпы заставляет руки дрожать.
Вдруг это будет он.
Кавак всегда пытался стать лучшим. Неважно, рыбачил он или охотился, играл в мяч или метал гарпун — он хотел одолеть всех.
Это и привело его к Шаману.
Кавак хотел узнать все повадки нерп: чтобы приносить добычу с каждой охоты. Чтобы ни один зверь не мог от него уйти.
Чтобы всегда быть лучшим.
Хотела бы я, чтобы Шаман отказал брату. Однажды я даже решилась спросить: почему? Зачем он согласился?
Шаман лишь взглянул на меня и покачал головой.
— Так было нужно, — сказал он.
Мой брат получил снадобье, с помощью которого можно превратиться в нерпу. Всего на три дня — клялся он. Три дня, чтобы пожить в воде и на берегу; понять их, как не понимает никакой другой охотник.
— А через три дня я сброшу звериную шкуру и приду домой, — пообещал брат.
Но сколько бы я ни ждала — он не вернулся.
Мы все видим мир по-разному. Я больше не узнаю приземистые тела нерп: неповоротливые на суше и такие быстрые в воде.
Я вижу своего брата, который не смог — или не захотел — снова стать человеком.
А нерпам люди видятся птицами. Опасными птицами, которые переговариваются на своём странном языке, щёлкают стальными когтями и подбираются ближе и ближе.
Я закрываю глаза.
Спасибо, что прочитали! Подпишитесь на канал и поставьте лайк, чтобы видеть в ленте больше моих историй.
Моя новая книга на Озоне и Wildberries~